«Это полезно – жить в небольшой дереализации»
Поговорили с администратором паблика «Преколер!» ВКонтакте, художником комиксов Андреем Наровым. О творчестве, вдохновении и о том, как научиться понимать счастье.
— С чего все началось? Как появился паблик?
— Паблик появился в 2018 году. Я поступил в институт и был тем самым омерзительным человеком, который про всех шутил и постоянно придумывал клички. Причём, когда шутили про меня, я очень обижался! У меня были отдельные удачные шутки, поэтому знакомые предложили мне записывать их. Тогда я сделал что-то вроде Твиттера в своем паблике. Настолько это оказалось успешным, что популярные группы типа «Че» [1,8 млн подписчиков на 2022 год, прим.ред.] воровали мои шутки без указания авторства. Потом мы обсудили этот вопрос, и я даже у них работал — это была хорошая реклама. Спустя еще некоторое время я понял, что в визуальном плане шутки воспринимаются лучше, и начал их рисовать. Сразу появилась куча внимания вокруг этого, потому что в России очень мало людей, рисующих веб-комиксы: конкуренции не было вообще.
— Трудно ли было развивать сообщество?
— Только когда был текстовый формат. Вконтакте почти не продвигает пустые тексты без картинок. Больше никаких сложностей не было.
— Вконтакте как постоянная площадка для продвижения — это продуктивно?
— Конечно нужен еще и Телеграм. Просто я ленивый и не занимаюсь им. По-хорошему, надо выкладывать свой контент на всех платформах. Но мне повезло: когда пришли санкции, ВПН и прочая история, ВК очень сильно стрельнул, сразу начали приходить люди и заработок значительно увеличился.
— Сколько ты зарабатываешь на паблике?
— Примерно сто пятьдесят тысяч в месяц. Могло быть больше, но я не хочу себя перегружать. Если возникает необходимость увеличить заработок, я сам пишу в крупные компании с предложениями сотрудничества. Например, работал с Альфа-Банком и сервисом «Ясно».
— Это твой основной заработок?
— Да, я не работаю. Если автор контента в интернете продуктивен, то ему более чем хватает на жизнь. Плюс я до сих пор рисую за донаты, даже самые маленькие.
— Почему? Тебе хватает на это времени?
— Потому что когда я рисую за маленькие суммы, я провоцирую тех, у кого есть деньги. Эти люди потом делают гораздо более дорогие заказы. По поводу времени: да, конечно. Я беру количеством и вообще не считаю, что я хорошо рисую. Моя задача — визуализировать шутку.
— Я окончил архитектурный. И умею даже нормально рисовать, но именно мое творчество направлено на другое.
— Нужно ли высшее образование для самореализации?
— Надо заниматься своим делом и параллельно получать вышку на всякий случай. Вот, например, у меня разваливается паблик. А у меня оконченный бакалавриат. Я точно не буду голодать до конца жизни. Тем более архитектура. Даже если я приду куда-то чертить шаурмичную — это уже неплохие деньги.
— Как родители относятся к твоему творчеству?
— Проводят параллель с журналом «Крокодил», то есть они легко себе это объясняют. Они не верили, что я смогу нормально зарабатывать творчеством, но потом я переехал в Москву, и они успокоились. Хотя у отца иногда возникает чёткая уверенность, типа: «Ну, наиграешься!». Но я не наиграюсь никогда.
— Как повлияло на тебя и творчество все то, что развивалось после 24 февраля?
— Жуткая вещь абсолютно. Я не занимаю никакую сторону внутри того, что сейчас происходит, потому что это разборки людей, которым нет дела до граждан своих стран. Это высшая степень проявления эгоизма отдельно взятых персон. Многие люди сейчас говорят, что нельзя продолжать делать творчество для того, чтобы «отвлечься», потому что в контексте войны это понятие неприменимо. Я с этим не согласен. Тот же Бидструп [датский художник-карикатурист ХХ в., прим.ред.], например, тоже рисовал во время войны, потому что это было необходимо. Зачем впадать в панику всему населению, если от этого никому не будет легче?!
— А в целом юмор по твоему мнению — защитная реакция на происходящее или действенная помощь в борьбе со стрессом?
— Шутки созданы для того, чтобы высмеять что-то страшное и даже обесценить это. Не для кого-то, а в первую очередь для себя — чтобы не загоняться. Я не вижу ничего аморального в этом. Важно понимать посыл.
— Есть возможность, но не планирую. Пока что я считаю, что все еще может стать хорошо. Мне нравится Россия.
— Тут можно заниматься настоящим творчеством. Это что-то особенное. Люди удивительные, локации удивительные. Здесь точно есть определённая свобода. Американское общество уже отменило бы меня за половину шуток, в России же у людей есть понимание иронии.
— Чем ты вдохновляешься сейчас?
— У меня странно устроен мозг. Меня вдохновляет вообще все вокруг. Возможно, это какая-то степень ОКР. Даже сейчас: мы вот сидим за клетчатым столом, и я представляю, что это шахматное поле, по которому кто-то ходит. Думаю, это чит-код, установленный в мою голову.
— А что-то не из реального мира? Литература, например?
— Я не особенно много читаю, но если берусь, то обычно что-то трешовое — Масодов, Сорокин. Еще люблю поэзию. Вообще, говоря о стихотворениях, я ценю форму. Потому что содержание — это дело прозы, как мне кажется. Поэзия же отсылает к какой-то шаманской истории и завораживает. У меня часто бывает, что натыкаюсь на какой-то текст и думаю: «Что? Это шестиэтажная рифма? Разберу-ка ее целиком». Я и сам пишу. Но в стол — не собираюсь этим делиться, пока сам не буду доволен собой.
— Что вдохновляло тебя последний раз до нашей встречи?
— Давай прямо сейчас паблик откроем и посмотрим. Вот про бычок, например. Меня удивляет, что люди в России называют фильтр сигареты «бычком» — в этом ведь нет никакого смысла. Комикс банальный, но, по-моему, это неплохо. Плохо — когда шутка не докручена, а здесь она вывернута полностью. Мне вообще нравится каламбурить и разгонять шутки до предела. Думаю, если бы я был актёром, я бы всегда переигрывал.
— Понять, что всё вокруг – просто игра, и выдохнуть. У меня было много негатива в жизни, а потом в какой-то момент я резко стал счастливым — как будто навсегда. Я недавно еще женился и жизнь в целом пошла проще, теперь легче воспринимать реальность. Не знаю, что должно произойти, чтобы я загнался. Я логически объяснил себе ощущение счастья, поэтому теперь оно со мной постоянно. Это полезно — жить в небольшой дереализации. Банально, но работает. Если человек понимает, на что он может повлиять, а на что нет, то он перестаёт стучаться в закрытые двери. Главный пункт счастья – иметь свое дело, ни от кого не зависящее.
— Дай совет молодым творцам, у которых опускаются руки.
— Во-первых, надо понимать, что творчество – счастливый билет. Нарисовать рисунок куда проще, чем разгружать фуры, хотя все профессии бесспорно по-своему хороши. Во-вторых, выгорание случается у всех. Надо кое-что осознать: вот сейчас читатель бежит глазами по тексту. Если у него не опускаются руки, то он обгоняет тех, кто тормозит. Я буду говорить честно: у меня так себе шутки, не самые красивые рисунки, но я вышел вперёд только потому, что был продуктивен. И так работает везде.