Голоса улиц
Граффити — распространенная форма протеста. Художники пишут провокационные надписи и расписывают городское или личное имущество, тем самым нередко переходя границы закона. Сегодня для этого есть целый термин — артивизм (от “art” и “activism”). Это направление современного искусства, в основе которого лежит непосредственно протест. Оно начало активно развиваться в начале века, а впоследствии сформировало главного выразителя — Бэнкси. Представителей артивизма появляется по миру все больше. Рассказываем о некоторых из них и параллельно выясняем, насколько такая деятельность вообще продуктивна, вместе с социологом Константином Филоненко.
В нашем разговоре Константин обозначил протест в форме уличного искусства как «способ валидации тех, кто уже занимает радикальную позицию». Мы сразу вспомнили о скандальном граффитисте Kidult. Он расписывает элитные бутики в качестве протеста против общества потребления и различных форм несправедливости. Обычно художник наносит огнетушителем короткие слова «art», «love» и проч. Kidult ведет активную деятельность в соцсетях, пропагандируя свои ценности, продает футболки с принтом собственного дизайна, противостоит крупнейшим брендам. Основные идеи Kidult’a расписаны в его блоге:
2. Без хаоса не навести порядок.
3. Деньги делают людей слепыми.
4. Разрушай то, что разрушает тебя.
5. Пускай высший класс платит за культуру.
6. Нельзя подчинить граффити или сделать его легальным.
7. Те, кто находится на вершине экономической лестницы, не слышат страданий тех, кто стоит у подножия.
8. Метод завоевания заключается в использовании уже готовых медийных образов против них же самих.
9. Граффити — это в первую очередь очистительный акт, который не должен превращаться в бренд.
— Константин, как вы считаете, может ли эта история плохо кончиться?
— Очень сильно зависит от законодательства и юрисдикции, предсказать сложно. Если взять подобные случаи с порчей произведений искусства, то никого серьезно за это не наказывали. Допустим, ситуация с активистами, которые разлили суп на картину Ван Гога. Но бренды — это коммерческое имущество, поэтому тут может быть все что угодно. И если речь идет о ценностях, то определенный контент потребляют люди, которые согласны с этим контентом. Контент Kidult’a в соцсетях контент потребляют либо фанаты брендов, либо поклонники художника. Win-win ситуация. С одной стороны это поддерживает бренды, а с другой укрепляет художника, позволяет ему заявить о себе.
Сделать оригинальное заявление о себе в современности действительно сложно. Но как это было раньше? Многие фишки появлялись из технических экспериментов. Blek le Rat — французский художник, который использовал трафареты в виде крыс для своих граффити. Этими крысиными картинками он и прославился, а впоследствии создал множество работ на социальную тему и даже начал проводить выставки. Многие считают ле Ра предшественником Бэнкси, а некоторые даже приписывают второму цитаты в духе «Каждый раз, когда я думаю, что нарисовал что-то хоть сколько-то оригинальное, вдруг выясняется, что Блэк ле Ра уже сделал это 20 лет назад». Достоверных источников тому мы не нашли, однако заметить схожести в творчестве и правда нетрудно.
Ле Ра и Бэнкси — представители разных поколений. Однако у каждого из них было время завоевать зрительскую любовь и стать заметным. Все потому, что им не приходилось бороться за узнаваемость в бесконечном сетевом пространстве, где каждая новость устаревает сразу с появлением новой.
— Бэнкси удалось собрать мировую аудиторию и получить признание. Для современного артивиста такое вообще возможно?
— Думаю, да, но Бэнкси собирал аудиторию в иной ситуации. И он не протестен. Его высказывания недостаточно хлесткие, он — пример предыдущего мира. Герой подобного типа, о котором вы говорите, может появиться, но у него должны быть более жесткие высказывания. Он должен отвернуть от себя половину публики, а не только привлечь ее.
Итак, рецепт понятен: отвернуть от себя часть публики. Как это сделать? Можно, например, воспользоваться тем, что тебе не принадлежит. Так поступил граффитист Шепардом Фэйри, основатель бренда OBEY, чья популярность выросла из случайного дружеского прикола. Наибольшую узнаваемость граффитист получил за счет культового постера «Hope» («надежда»). Изображение представляло президентскую кампанию Барака Обамы в 2008 году.
Дизайн был создан за один день, в его основу лег снимок внештатного фотографа Associated Press Мэнни Гарсиа. Уже в следующем году начались судебные разбирательства по поводу незаконного использования фотографии. Три года спустя Фэйри был приговорен к двум годам испытательного срока, 300 часам общественных работ и штрафу в размере двадцати пяти тысяч долларов. И хотя этот пример не касается жестких высказываний, он отлично демонстрирует жесткие последствия, от которых, конечно, не застрахован ни один художник. Ту часть публики, что стоит на защите авторского права, Шепарду точно удалось отвернуть. И это, пожалуй, лишь придало ему больше узнаваемости.
Каждый уличный художник по-своему рефлексирует социально-политические изменения. Так, например, не отходя далеко от Барака Обамы, вспоминается нетолерантный рисунок одного новозеландского автора. Подобные работы, которые условно можно назвать непосредственно «политическими» граффити, тоже являются частью артивизма. Хотя в большинстве своем они пропитаны сатирой, а порой настоящей злобой. Но может ли вообще уличное искусство привести к реальной угрозе?
— Утопично ли представление о том, что уличный протест может изменить общество и его структуру?
— В целом, эффективность уличных акций сильно снижена, она позволяет не «расправиться», допустим, с режимом, а укрепить общество. В уличном протесте больше социализации комьюнити, чем способа изменения политики. Одно из последствий того, что происходит, — это радикализация общества. Это не значит, что стало меньше людей которые перестали протестовать, но значит, что стало меньше людей, которые высказываются. Если смотреть по Европе, то позиции большинства людей радикализовались.
Замечание о стремлении людей объединяться справедливо. В голову приходит один из самых ярких отечественных примеров арт-группировок — «Война», которая сегодня перестала существовать. Сложно было пройти мимо их многочисленных акций — как в реальной жизни, так и в сети. И раз уж здесь мы заходим на территорию активизма вообще, то в контексте нашей темы логично вспомнить акцию «Штурм Белого дома», когда на фасаде дома Правительства участники «Войны» нарисовали лазером череп с костями высотой в двенадцать этажей.
Чем не современное искусство? Группировка «Война» известна именно своими резкими высказываниями и перфомансами. Но в нашей стране появлялись и художники, сохранявшие более нейтральный тон в своем творчестве, при этом сумевшие заполучить любовь не только сограждан, но и зарубежной общественности. Таким был Павел 183 — автор «Аленки», которая считается одной из самых цитируемых работ в отечественном уличном искусстве. Павла Пухова, конечно, сравнивали с Бэнкси, опираясь на социальный пафос его творчества. Любопытно, что аналогию проводили журналисты британских The Telegraph и The Guardian. Сам Павел относился к сравнению с видимой неприязнью.
В контексте современности важно подчеркнуть, что ни один продукт артивизма не получил бы своего успеха, если бы не медиа. Именно они дали возможность повсеместного распространения творчества. Но одновременно с этим, медиа проникли во все сферы нашей жизни, постепенно вытесняя некоторые ее атрибуты, в частности те, что касаются культуры. Многие художники уходят в диджитал-пространство и там пытаются строить сообщество. Кроме того, в интернете давно есть масса инструментов, облегчающих работу и условия тех же представителей уличного искусства — например, сервисы, помогающие сгенерировать 3D-тэг в онлайне. Это реальность, которая требует особенного изучения, ведь внутри нее тоже рождаются уникальные явления. Константин напомнил нам о меме Pepe the Frog:
— Это символ альтрайтов. Автор комикса — демократ, и ничего под этой лягушкой не подразумевал. В целом, мемы появляются и распространяются среди определенного круга людей, но они становятся не только способом влияния, но и символом освоения.
И хотя граффити никуда не деваются, на наш взгляд, протестное уличное искусство потихоньку становится редким удовольствием, хотя все еще слишком далеким от ретро-хобби в духе фотосъемки на пленочную камеру. Побеседовав с Константином, мы убедились в том, что артивизм прежде всего нацелен на сплочение людей, а не на радикальное изменение структуры общества. Изученные примеры привели нас к размышлениям о том, что для человека значит выражение позиции и себя самого. А вас?
Подписывайтесь на телеграм газеты «Зинзивер», чтобы ничего не пропустить!