Как студенты ВГИКа кинофестиваль придумывали
Соня и Марыля — одногруппницы из ВГИКа, которые вместе с коллегами создали свой фестиваль независимого студенческого кино. В интервью девушки делятся историями о том, кому посвящен фестиваль ЮйПиньЦзяна и чем вдохновляются молодые ВГИКовцы.
Показы фестиваля пройдут совсем скоро: открытие 4-го апреля — в секретом месте, 5-го апреля — в «Клубе», закрытие 6-го — в «Лампопо». Подробности ждите в каналах фестиваля и Университета Зинзивер!
Соня: Мы все из одной мастерской во ВГИКе — Алексея Учителя. У нас сейчас 4 курс, учеба скоро заканчивается, поэтому мы решили создать свое творческое объединение: было бы классно продолжать держаться друг друга. Мы называемся МУМУФ. Среди нас ребята из разных городов и стран: Марыля, например, из Беларуси. Все началось два года назад, когда мы решили пообщаться с другими мастерскими ВГИКа и узнать, что делают другие ребята.
Марыля: Да, здесь красивая история: дело в том, что существует ВГИКовский фестиваль, куда могут отправлять работы только те ребята, которых отобрали мастера. То есть можно увидеть лишь то, что нравится мастерам. А у нас есть замечательный одногруппник — Пинь Цзя, который не сразу раскрылся во всей красе. А мы видели, какие он сдает монтажные работы, какие пишет тексты. Но реализоваться ему было тяжело, потому что мастера его просто не понимали. Пример Цзя гиперболизирован, потому что ему, как тайваньцу, сложно даже с языком. Но ведь таких ребят, у которых просто нет возможности высказаться, — куча. И нам очень захотелось этого глотка свежего воздуха — площадки, где мы смогли бы показать, что существуем все вместе, как новое поколение.
А навыки организации фестиваля вы получили как раз из опыта ВГИКовского примера?
Марыля: ВГИКовский — «антифестиваль» для нас. Поэтому тут другой пример. Наш мастер Алексей Учитель — президент фестиваля «Послание к человеку». Мы ежегодно ездим туда, в том числе в качестве практики от ВГИКа, смотрим, как это организовано. Как раз «Послание к человеку» мы и используем как референс, порой даже неосознанно.
Уточните по определениям: фестиваль называется «студенческим» и «межфакультетным». Вы все — из одного учебного заведения. А участники могут приходить со стороны?
Марыля: Да! Мы открыты ко всем, ограничений нет. Только по опыту: мы ищем непрофессионалов. То есть не уже дебютировавших, а тех, кто только начинает свой путь.
Но вы, как ВГИКовцы, наверняка предвзяты к студентам из других вузов?
Марыля: У нас даже во ВГИКе есть предвзятое отношение к разным мастерским. Каждый мастер выстраивает программу, чтобы студенты видели мир и кино так, как хочет он. И, допустим, наша мастерская в вузе чувствует себя немножко отдельно, потому что мастер сам нас отделяет от ВГИКа, перетягивая на свою студийную деятельность. Тем не менее, мы достаточно открыты: интересно и важно смотреть, как работают разные люди, — чтобы избежать перспективы остаться в парадигме ВГИКа и наших мастеров.
Соня: А еще это про формирование разных школ: мы можем друг друга не понимать. Например, я часто на фестивалях видела работы студентов Школы Разбежкиной и поняла, что там есть установленная система, которая иногда выстреливает, иногда нет. Вплоть до того, что кино начинается с одного и того же кадра, но с разными героями — телефонный звонок. И так как мы хотим привлечь самых разных авторов, мне кажется классным, что можно будет поговорить с ними на равных: пока мы, студенты, в одной позиции, мы можем выстраивать диалог и возможно даже поругаться по-хорошему по поводу каких-то тем или способов реализации фильма.
Вы, получается, успели провести один фестиваль — в 2023 году, а в прошлом не смогли из-за загруженности. Чему научила вас первая попытка? На какие грабли не стоит наступать в этот раз?
Марыля: Мы думали, что эта идея не востребована, и поэтому очень мало о себе рассказывали. На первом фестивале было более 20 заявок. А потом оказалось, что желающих поучаствовать было больше, но они ничего не знали о фестивале. Поэтому в этот раз мы разделили обязанности и организовали более масштабную рекламную кампанию.
А сколько человек в команде и как распределяются роли?
Соня: Марыля придумала всю концепцию, дальше подключились все остальные. У нас несколько отделов: редакторский, продюсерский, аналитический. И где-то 7-8 активных участников.
Марыля: И конечно наш талисман — Пинь Цзя! Еще мы привлекли друзей с нашего потока — киноведов. Они у нас занимаются отбором, чтобы минимизировать субъективность в оценке картин.
По каким критериям отбираются работы?
Марыля: Мы обсуждали, что главное для нас — наличие авторской позиции. Совсем не обязательны хорошая режиссура и выдающаяся операторская работа: важно, чтобы было свежо и интересно!
Соня: Я люблю китайское кино! Помню, как меня впечатлил Цай Минлян — фильмы «Дыра» (1997) и «Река» (1997). Еще мне нравится отсматривать иранское, афганское кино, искать для себя новые референсы. Но самый любимый фильм — венгерский «Контроль» (2003), я его смотрела, наверное, раз шесть. А вообще меня больше привлекают документальные формы, чем игровые.
При этом к разбежкинцам критично настроена?
Соня: Вот когда Школа только появилась, это было круто: молодые ребята с горящими глазами. Я помню, что меня очень потряс фильм «Коля как зеркало русской революции» (2018), кричала всем, чтобы срочно смотрели! Но потом, раз за разом я смотрела их работы, и пришла к выводу, что повествовательная форма ограничена. Как будто им дали схему, из которой они не вылазят. И часто бывает, что из этой Школы выходят режиссеры с крутым дебютом, а дальше куда-то пропадают. В этом, на самом деле, проблема многих студентов.
Марыля: Я в общих чертах. Мне кажется, что наше поколение подустало от концепции западного кино, от Голливуда. И попытки вырваться куда-то дальше можно наблюдать на том же «Послании к человеку», где представлена довольно разнообразная программа. Сейчас я уделяю много времени поиску вдохновения: «микрооткрытия» для меня имеют больше значения, чем классические шедевральные работы.
Эти авторские «микрооткрытия» тоже в восточную сторону тяготеют?
Марыля: Нет, это только Сонина тема. Хотя у нас многие в мастерской увлекаются востоком…
Соня: Но японское кино, например, я не переношу, да простит меня Куросава — с большим уважением к нему! Корейское тоже не вдохновляет. Только китайские картины будят что-то во мне.
Русское кино сегодня есть хорошее?
Марыля: Конечно! Приходите к нам на фестиваль!
А расширяться вы планируете? Регионы приглашать к себе?
Соня: Да, мне кажется, что ценные авторские попытки часто остаются незамеченными. На фестивали берут фильмы из регионов из-за их экзотики: юрты и тому подобное. А по всей стране куча ребят, которые ищут новые истории и формы для высказывания. В этот раз у нас более 60 заявок на фестиваль, и есть ребята из Казани, Молдавии и других мест. Для меня ценно, что я смогу пообщаться с этими людьми. К сожалению, массовое кино в России сегодня совсем не про автора. Вот мы получили вал сказок в кинотеатрах и нескончаемые девяностые — в сериалах. Наш фестиваль позволяет показать что-то более стоящее и авторское.
Сарику Андреасяну показать в первую очередь.
Соня: Да. Бедный Сарик, мне кажется, он уже наикался за это время…
Ну, не уходя далеко тогда — на какие деньги вы реализуете фестиваль и где он проходит?
Марыля: Мы выступаем как некоммерческое мероприятие, поэтому пока проблем с деньгами не существует. В основном, это чистый энтузиазм, договоренности и бартер.
Соня: Первый фестиваль проходил на площадке ВГИКа, но в этот раз мы от нее отказались, потому что там сейчас усложнения с проходками гостей и правилами поведения… Мы стали искать сотрудничество извне: 5 апреля мы будем в «Клубе», 6-го — в «Лампопо», и еще ведем переговоры с несколькими пространствами.
Подписывайтесь на телеграм газеты «Зинзивер», чтобы ничего не пропустить!