В России маленькой двойной
И во времена потрясений бары не прекращали свою работу. Часто становясь прибежищем для измученных интонацией времени людей. Исследовательница литературного быта поэтов второй половины XX века Вита Елизарова специально для «Зинзивера» рассказывает о повседневной жизни легендарного ленинградского «Сайгона»: пространстве свободы посреди «эпохи застоя», изгоях официального искусства и «России маленькой двойной» Олега Юрьева.
Неофициальное советское искусство не допускали в государственные учреждения – союз писателей, художественные мастерские и школы были закрыты для творцов андеграунда. Вытесненное из официальных пространств, неподцензурное искусство находило себе иные места: для ленинградского андеграунда 1970-х пристанищами часто становились квартиры, где проводились творческие встречи, а ещё – кофейни и бары. Одним из таких мест творческой свободы был легендарный бар «Сайгон», располагавшийся на углу Невского и Владимирского проспектов.
Кто встречался в «Сайгоне»? Поэты и художники неподцензурного Ленинграда, питерская богема. Петербуржцы, ускользающие от советского репрессивного режима в полумрак наполненного людьми бара. Те, кто мечтал хотя бы о воображаемом перемещении в Серебряный век, в атмосферу «Бродячей собаки». Эпоха Застоя не могла предложить историческую альтернативу завораживающему началу двадцатого века — бар «Сайгон», соединяющий «верх» и «низ», мог. «Сайгон» был приютом и притоном, местом сопротивления кондовому образу советского гражданина (который, конечно же, ответственный и непьющий) и пространством встречи с единомышленниками. В «Сайгоне» велись споры, здесь зачастую встречались противоборствующие сообщества: салон литератора Константина Кузьминского и деятельницы диссидентского движения Юлии Вознесенской, или «круг Малой Садовой». Границы между литературной критикой и сведением счетов с врагом размывались, и именно эти огоньки жизни требовались литературным и общественным аутсайдерам, чувствующим себя изгоями советской реальности.
Что пили? Кроме вина, которое тянули за узким столом, в барной карте «Сайгона» можно было найти кофе. В баре работало одновременно пять эспрессо-машин «Омния люкс», и кофейный запах так глубоко въедался в одежду, что оставался с людьми на годы, напоминая о месте, где они провели молодость, где чувство отчаяния смешивалось с чувством надежды. Поэт и литературный критик Валерий Шубинский пишет, что кофейный запах навсегда будет связан с самиздатом. Крепкий «маленький двойной» эспрессо был отличительным знаком: каждый из «своих» посетителей «Сайгона», переступая порог бара, первым делом заказывал именно его.
«В стихах того времени существует огромное количество мельчайших отсылок к реалиям времени, некоторые из которых понятны только нашему поколению. Например, стихотворение Олега Юрьева "В россии маленькой двойной..." открывается игрой слов: с одной стороны, это наша с тобой маленькая, частная Россия-на-двоих, а с другой стороны, "маленьким двойным" назывался эспрессо в "Сайгоне". И это был ритуал: нельзя было заказать большой одинарный кофе – это означало, что ты не свой здесь, что ты случайно сюда зашёл. Люди пили только маленький двойной. "В россии маленькой двойной" – это о России того времени» – Валерий Шубинский.
Книги стихов Олега Юрьева продаются в «Книжном в Клубе»! Покровский б-р 6/20 с1.
Без вашей помощи мы не справимся. Помочь газете «Зинзивер» можно здесь и здесь.