Яна Летт: «Писательство – это очень одинокое занятие»
Яна Летт – автор фэнтезийных книг, победитель лит. премий и конкурсов – рассказывает о ремесле и о том, чему литература может нас научить сегодня.
– Кем Вы хотели стать в детстве?
– В детстве у меня не было выраженных мечтаний о том, кем я стану. Был период, когда я хотела стать учителем – это в какой-то мере сбылось. Я больше 9 лет занималась репетиторством и вообще педагогикой разных форматов. Потом поняла, что хочу связать себя с искусством. Хотела быть актрисой, певицей. Про писательство не думала, потому что все детство я постоянно о чём-то фантазировала, мне казалось это настолько естественным, что не приходило в голову заниматься этим профессионально.
– На первых курсах филфака МГУ. Я начала ходить на свободный микрофон со своими стихотворениями. Стала общаться с пишущими людьми и открыла для себя, что настоящие писатели существуют. Начала писать рассказы, но думала, что для большого романа нужно много усидчивости, терпения и скрупулезности, которых у меня нет. Потом я преподавала русский и литературу в одном культурном центре, где однажды пришлось заменить заболевшего преподавателя по литературному мастерству. Я была на третьем курсе и честно сказала ученикам, что ничего не умею, но мы можем вместе поучиться на примерах классики. Получился удачный курс.
В то же время произошло две важные вещи: во-первых, родилась «Мастерская образного слова» – писательский кружок, который потом просуществовал еще 7-8 лет. А во-вторых, в процессе изучения трудов по созданию книг, я поняла, что для меня это очень интересно. Тогда я и решила попробовать написать книгу. У меня была четкая убежденность, что если получится однажды, то я смогу это делать еще и еще. Все цеплялось одно за другое.
У меня было двое хороших друзей в университете, которые тоже мечтали написать роман. Мы решили объединиться и поддерживать друг друга. У нас была закрытая группа ВКонтакте. Постоянно делились, кто сколько страниц написал, писали друг другу фидбэки, собирались на мозговые штурмы в кафе.
– О чем Ваша первая книга – «История семи Дверей»?
– Это детская книга, городское фэнтези. У меня была какая-то нелепая иллюзия, что детскую книгу будет написать проще. Когда я поняла, что это ужасная глупость, поворачивать назад было уже поздно. Я планировала эту книгу как путеводитель по Москве для детей в сказочном формате. В сюжете есть много московских локаций, которые я люблю. Мне хотелось сделать город более волшебным, чтобы это вызывало у детей появлялось желание ближе с ним познакомиться и почувствовать, что Москва — это не скучно, в ней есть место чуду.
– В детстве мне нравились очень разные книги, в доме не было никаких ограничений. Поэтому я читала все подряд: «Трех мушкетеров», сразу после «Хроники Нарнии», а потом, скажем, «Детство» Толстого. Реалистичные истории тоже производили на меня огромное впечатление, но фэнтези – это что-то особенное. «Гарри Поттер», «Властелин колец», «Хроники Нарнии» — все это было потрясением. У меня были попытки написать чисто реалистические тексты, но они не увенчались успехом, потому что каждый раз врывалось что-то неожиданное.
– В первую очередь – книгами. Роулинг, Льюис, Линдгрен, Марина и Сергей Дяченко, братья Стругацкие. Диана Уинн Джонс, которая написала «Ходячий замок» – о нем привычнее слышать в контексте аниме Миядзаки, но книга чудесная и сама по себе. Если касаться классики, то Маркес, Набоков, Гоголь, Эдгар По. Вообще, любая хорошая книга вдохновляет. Когда читаю что-то талантливо написанное, частая первая реакция: я тоже так хочу!
– Насколько прибыльно быть писателем в 2023 году?
– Ни на сколько [смеется]. Ладно, шучу. Многое зависит от того, какой путь выбирает писатель. У всех свои приоритеты: кто-то идет в самиздат, кто-то на онлайн-платформы. При должном старании там можно неплохо зарабатывать. Но я, например, намеренно пошла в издательства, зная, что это проигрышный вариант с финансовой точки зрения. Потому что мне важнее, чтобы мои книги были бумажными и стояли на полочках в магазинах.
– Я делала перерыв в репетиторстве, недавно вернулась. Кроме того, я сотрудничаю со школой творческих профессий «Band». Читаю лекции. Сейчас у нас еще запустился книжный клуб, который я веду. В современном мире вряд ли кто-то может позволить себе целый год ничего не делать и просто писать роман, деньги за который этот год даже не окупят.
– Какое место занимает литература в современном мире?
– У книги появилось множество мощных конкурентов, тот же Нетфликс. Будущее – за современными подростками, а для них книги явно не на первом месте. Только некоторые мои ученики много читают, ходят на книжные выставки и ярмарки. Тем не менее, я не верю в то, что существование литературы под угрозой, как считают некоторые. То, что она стала менее влиятельной – бесспорно. Как и то, что российское общество перестало быть литературоцентричным. Когда мы говорим про влияние литературы, важно понимать о какой стране мы говорим. В случае с Россией ситуация нехорошая, потому что тиражи очень маленькие. Я читала одну аналитическую статью, где проводилось сравнение с Турцией, в которой население почти в 2 раза меньше. А тиражи больше!
– Какие направления и жанры сегодня читают больше всего?
– Мне кажется, что Young Adult – одно из самых востребованных направлений. Думаю, это тренд, заданный «Гарри Поттером», который изменил мир. С тех пор идет какое-то беспрестанное желание повторить этот успех. Young Adult как жанр может говорить со всеми: и подросток, и взрослый найдет что-то для себя. В целом, это характеризует любую хорошую книгу – когда она не то, что для семейного, а скорее для вневозрастного чтения. Еще недавно такими же были «Граф Монте Кристо» и «Робинзон Крузо». А еще я замечаю, что существует запрос на серийность и продолжение.
– Почему «Гарри Поттер» стал культовым?
– Роулинг – филолог по образованию. В книге она собрала свой огромный литературный запас. Там очень много отсылок к Библии, классической английской литературе, античной литературе; много архетипов, которые повсеместно воспринимаются, по крайней мере, в общеевропейском культурном пространстве. Это многослойный текст, который без филологической базы сложно полностью отрефлексировать. Кроме того, все персонажи такие яркие и проработанные, что даже сам Гарри Поттер на их фоне меркнет. Когда ты читаешь эту книгу в детстве постепенно, ты растешь с героем – это уникальный способ прочтения. И весь уютный мир, который создала Роулинг, просто рай для эскапизма, очень влечет. Англия сама по себе обаятельна, даже трущобы Диккенса по-своему привлекательны. Перед магической Англией устоять тем более невозможно.
– На сайте издательства Альпина под Вашей новой книгой «Пустая» среди прочих меток стоит «самоопределение». Как она помогает самоопределяться?
– Важная задача литературы – дать понять, кто мы такие и что нам с этим делать. Я говорю в основном с подростками и детьми, даже с теми, кому тридцать или пятьдесят лет – все зависит от самоощущения. Мне всегда было важно показать, что жизнь очень разная и реализовываться можно по-разному. И это нормально, если ты не причиняешь никому вреда. В этом романе я хотела изобразить травмированного человека. Он часто воспринимает мир, как по умолчанию враждебное место, хотя в действительности это совсем не всегда так. Думаю, это тоже имеет отношение к указанной метке. Если мы не излечились от своих травм и ран, то как можно говорить о самоопределении? Это задача, которая стоит перед каждым из нас.
– Какие еще книги, по Вашему мнению, помогают самоопределяться?
– Самое главное, чтобы в основе таких сюжетов лежала какая-то трансформация. Первой мне пришла на ум Астрид Линдгрен. Думаю, неспроста: это честные разговоры с человеческой душой. Еще думаю о разных текстах про молодых людей, как, например «Над пропастью во ржи» или даже «Евгений Онегин». А «Сто лет одиночества» – вообще какая-то безумная вещь в этом плане. Я перечитывала ее уже раз пять, там огромный набор архетипов, в котором всегда можно найти что-то близкое.
– Как относитесь к реакции читателей? К критике?
– Когда я только готовлю рукопись к сдаче в издательство, ее читают в первую очередь мой муж и подруги – небольшая группа ридеров на ранних этапах. Вот здесь я всегда прислушиваюсь к критике, потому что на этой стадии еще могу внести изменения. Я, например, знаю, что у мужа совсем другой склад ума. Он отмечает те вещи, на которые я бы не обратила внимания. Когда книга уже опубликована, я маниакально слежу за всеми рецензиями. Писательство – это очень одинокое занятие, поэтому за момент, когда ты получаешь обратную связь от мира, всегда очень крепко цепляешься. Критика постфактум не совсем актуальна, потому что я и сама замечаю все пробелы после выпуска книги. Но к словам людей, чьё мнение мне важно, я внимательна, и стараюсь больше не косячить так, как они указали, а накосячить как-нибудь по-другому.
– О чем сейчас можно мечтать? О том, чтобы в основе мироустройства в будущем лежали не конкуренция, а сострадание и гуманизм. И чтобы мы лично на этот мир посмотрели.
Подписывайтесь на телеграм газеты «Зинзивер», чтобы ничего не пропустить!