«Зачем тащить зоновскую тему на сцену?» и «Точный портрет глубинного российского народа».  Как отреагировала публика на премьеру “Летучего голландца” Константина Богомолова в Пермской опере

В минувшие выходные в Пермском театре оперы и балета прошли премьерные показы оперы Рихарда Вагнера “Летучий голландец” в постановке режиссера Константина Богомолова и дирижера Филиппа Чижевского. Место действия были перенесены в Россию образца 1993 года. На сцене разыгрывалась любовная история девочки Сенты из уральской деревни и сбежавшего маньяка из соликамской колонии “Белый лебедь”. Подстать ролям этой мелодрамы мнения публики радикально разделились. Одни писали про чернуху, а другие — про аутентичный портрет глубинного народа.

“Чувство тотального обмана не покидает”

Экс-депутат краевого Заксобрания Алексей Чернов ругает постановку Богомолова за пошлость и чернуху:

“Ну нет! Даже моей толерантности не хватило. Никто не заставляет придерживаться оригинала, я сам люблю новые взгляды и новые прочтения. Но зачем тащить пошлость, чернуху и зоновскую тему на сцену?! Не за тем я иду слушать оперу, чтобы читать в титрах: “сука”, “шлюха”, “шалава” и жаргон зоны.  Это же какую помойку в голове надо иметь, чтобы «накреативить» такое?! Самое обидное, что музыка и голоса были шикарные. Но для меня они были заглушены, при всем желании не смог абстрагироваться”.

Пермячка Юлия Вараксина считает, что постановка Богомолова — это глумление над пермяками:

“Какое право имел режиссер на снисходительное, пренебрежительное отношение к жителям нашего, Уральского, региона? Весь спектакль — глумление. Конечно, «один из батюшек велел каждую Пасху приходить к тюрьме с подарками». Что? Или «Был чистый четверг» и прочая ересь с этакой пренебрежительностью и свысока, без малейшей попытки углубить свои знания предмета и уважения к людям. Уровень комиксов, как сейчас принято”.

Градозащитник Денис Галицкий после просмотра “Голландца” почувствовал себя обманутым:

“Чувство тотального обмана не покидает. Синхронные субтитры на спектакле имеют крайне мало общего с звучащим немецким текстом — это полностью альтернативное либретто, которое и разворачивается на сцене. Создатели спектакля как бы исходят из следующего: зрители всё равно не знают немецкого, так что не поймут подлог субтитров, зато это нам позволит показывать на сцене то, что мы захотим, не оглядываясь на классика, снобы-олухи же пусть млеют от оригинала”.

По его мнению, было бы честнее “заказать новое полноценное русское либретто с русскими партиями всех персонажей или заменить все слова на "ля-ля-ля" — певцам было бы легче”:

“Новое либретто не было бы кощунством и надругательством над "нетленкой", потому что все мы знаем очень удачные русские тексты иноязычных арий: "Сердце красавицы склонно к измене…" или "На земле весь род людской…" Заказать новое либретто было бы честнее. Кстати, на сайте Оперного написано: "Либретто Рихарда Вагнера по народной легенде и новелле Генриха Гейне. Исполняется на немецком языке с русскими титрами." Только автор русского псевдо перевода не указан”.

Московская зрительница Наталья Кондратьева осталась недовольной тем, как режиссёр переписал сюжет. Это показалось ей “отвратительным и абсолютно нелогичным”:

“Для меня было too much: и несовместимости, и глупости, и пошлости, и цинизма, и желания эпатажа. И при этом совсем мало мыслей и мозга”.

Зритель Станислав Соколов считает, что “Летучий голландец” Константина Богомолова — это “мешанина из кино, театро, литературных цитат, поп-культуры, шансона и фолка”:

“Народ очень смеялся и многие пришли к выводу, что это милая опера, шутка. Главные поводы для смеха соответствуют содержанию: все бабы шалавы и дуры, настолько падки на мужиков с мало-мальской загадкой и сомнительным прошлым, что мигом тупеют, мгновенно приходят к выводу, что дуры и шалавы это другие, а вот я смогу его изменить, сделать лучше, и будем мы счастливо жить до старости. Подцепивших эту идею остановить невозможно, готовы даже сдохнуть, чтоб доказать свою правоту.

В общем под шутки, прибаутки, треш, стеб и веселье зрителей, действие доходит до финала, по ходу жених Сенты, бард-метеоролог, уехавший из опостылевшей Москвы за романтикой тайги, сдает маньяка органам, тот возвращается на зону, Сента выходит таки замуж за барда, но скучная жизнь не по ней и сердцу не прикажешь, едет на зону к настоящей любви, и так как тот в ней сомневается режет себе горло, как он всем своим предыдущим невестам. Маньяк приходит в восторг, женщины не безнадежны, эта маньячка покруче меня и сама себя наказала, вершина моей деятельности достигнута. Трагедия налицо, очередная упертая идиотка показала себя совсем уж полной дурой.

Занавес опускается и начинает греметь, а что еще тут не было как обычно в спектаклях Богомолова? Фонограмма Алёны Апиной — песня, не поверите не угадайте, "Летучий Голландец мечты", под которую певцы и создатели выходят на поклоны, после которой уже никто не помнит, что там было раньше, аж два часа, слишком яркая точка получилась, окончательно убедила всех, что все что показано было просто не серьезно и мы поржали и чудесно провели вечер”.

Зрительница из Екатеринбурга Елена Горобинская отмечает, что упаковка спектакля великолепная (сценография, свет, костюмы, видеоэффекты), но  при этом было отчаянно пусто:

“Как будто разворачиваешь красивую этикетку, а там даже худшего нет. Воздух, бессмысленность. И выглядит такое «перепирание полечки» как вчерашний день, как капустник среди стареющих актеров. Даже как-то «пощечина общественному мнению» не вышла, так, легкое поглаживание. В общем вначале еще было интересно следить за действием, что там еще получится, а потом Вагнер победил Богомолова. Что сходили не пожалели. Но тема Богомолова в опере для меня наверно закрыта. Плавали знаем, больше не поплывём”.

“Побывал на событии планетарного масштаба”

Члену краевой Общественной палаты Надежде Агишевой понравилась постановка Богомолова:

“Момент под стенами тюрьмы вообще очень важный и актуальный сегодня.  На фоне вечных попыток идеализировать этот мир, полезно иногда увидеть реальность.  Две последние недели смотрю сериалы про серийных убийц. «Фишер» и «Территория».  Может это «закалило» мое восприятие(. Каст певцов просто огонь. В общем рекомендую и пожалуй сама схожу еще раз. Два с лишним часа зал держали - это тоже успех”.

Юрист Дмитрий Волосов рекомендует тем, кому не понравилось действие оперы в интерпретации Богомолова, не читать субтитры:

“Если кому-то совсем не по душе личный перевод либретто от Богомолова, то можно просто смотреть на сцену, не поднимая глаз на табло, и, в принципе, будет интересно. Сама художественная часть приятная. Ждал с интересом развязку. Без темы маньяков — никуда. Дирижер Чижевский с Вагнером аккуратный, а Богомолов напридумывал, но все же был в рамках. Такой чисто русский Вагнер!”

Директор УК «Труменс-Групп» Елена Денисова отчего-то заявляет, что опера Вагнера в классической интерпретации “полная скукотища”, а в кавер-версии Богомолова получилось как фильмах Тарантино и Гая Ричи:

“Спойлерить не буду, но вот, например, я, как человек, знающий немецкий, подтверждаю, что смысл арии Георга очень даже соответствует тексту песни, которая была написана в титрах. И вообще, эта опера Вагнера в классической интерпретации, ну скукотища же полная, а здесь такая кавер-версия. И честно, когда бы вы ее послушали в живом исполнении, если бы не модный Богомолов! Умница!”

Оперой восторгается и директор клиники Deniti Илья Неметанов:

“Побывал на событии планетарного масштаба, по крайней мере для Перми. Опера “Летучий голландец” в постановке Константина Богомолова — это смесь немецкой оперы Вагнера, России 1993 года с маньяками-убийцами, севера Пермского края с лагерями и глухими деревнями. Все это Богомолов замешал на нашей сцене оперного театра. Говорить нечего, нужно смотреть. Я посмотрел, считаю, что имеет место быть”.

Большой разбор вагнеровского “Голландца” в интерпретации Богомолова делает пермский драматург Илья Губин. "Летучий голландец" видится ему логичным продолжением "Кармен" — в 2021 году ее поставил на сцене Пермской оперы все тот же тандем Богомолова и Чижевского:

“Одесская еврейка собрала немало претензий от блюстителей норм морали и охранителей классического искусства, но и получила 6 номинаций и 1 "Золотую маску". Новый спектакль задолго до премьеры вызывал множество споров, а уж после нее потоки претензий полились на театр водопадом. В "Кармен" Константин Богомолов исследовал зарождение маниакальной одержимости, отчасти смещая тем самым фокус на Хозе, в "Летучем голландце" главным становится вопрос "Можно ли понять, простить и полюбить маньяка?". Ответ - можно”.

Губин обращает внимание на то, что постановщики лишают сюжет вагнеровского “Голландца” мифологического флера, делая историю максимально бытовой:

“Местом действия становится поселок Бураново близ исправительной колонии строгого режима "Белый лебедь". Время действия - 1993 год. В основе деконструированного Богомоловым сюжета не только либретто оперы, но и реальная биография ангарского маньяка. К которой режиссер ранее обращался в сериале "Хороший человек". Однако если в "Хорошем человеке" главный герой в исполнении Никиты Ефремова скрывается за маской обаяния и добродушия, то герой спектакля "Летучий голландец" в актерском воплощении Энхбата Тувшинжаргала скрывается за реальной маской Мистера Икс с лица артиста московской оперетты, погибшего в авиакатастрофе недалеко от поселка Бураново”.

Драматург пишет, что “постановочная команда любит играть с острыми и запретными темами, которых немало в спектакле, но филиграннее всего они играют с культурными кодами”:

“В "Летучем голландце" представлен удивительный коктейль из народной культуры (в первую очередь это прослеживается на уровне костюмов, отсылающих к традиционным нарядам Коми-Пермяков), оперетты (на сцене представлены артисты оперетты, а в титрах находится место цитатам из оперетты Имре Кальмана «Принцесса цирка») и поп-культуры (бурановские жены в бане поют «Фаину-Фаину» группы На-На, а поклоны идут под бодрую песню Алены Апиной "Летучий голландец"). Премьера пермской оперы представляет максимально шаржированный, но очень точный портрет глубинного российского народа, портрет до того нелицеприятный, что порой он вызывает гомерический хохот, рождающий холодный ужас в душе”.

О том, что богомоловский “Летучий голландец” отсылал к сериалу “Хороший человек” написала и врач Наталья Уткина:

“Вагнер не мой любимый композитор, а уж Богомолов точно не мой театральный режиссер. Однако, первое знакомство с его оперной режиссурой неожиданно доставило удовольствие.

Дело в том, что я плохо понимаю оперные либретто, чтение которых в программках обычно вызывает гомерический хохот, а уж воспроизвести коллизию, кроме известных произведений, точно не смогу. Впрочем, в опере для меня не очень важен сюжет — гораздо важнее, чтобы хорошо пели.

На этот раз " извращения" заключались в том, что на музыку Вагнера режиссер наложил титры с другой историей. Впрочем, эта другая история, на мой взгляд, имеет некоторые параллели с оригиналом.

Некоторые титры были прямой отсылкой к сериалу " Хороший человек". Это была очередная история маньяка, сбежавшего из колонии и покорившего сердце очередной жертвы, покинувшей хорошего жениха ради нехорошего. Пели замечательно и музыка Вагнера звучала как-то необычно романтично”.

“Музыка Вагнера нисколько не пострадала”

Истинные меломаны обращали внимание не только на сюжет пермского “Голландца”, но и на музыкальную составляющую. Арт-директор частной филармонии “Триумф” Сергей Аристов написал, что “наслаждался каждой нотой”, "хор был прекрасен", а “оркестр так не звучал давно”: “Все здорово от начала и до поклонов!”

Московский психолог Гюльнара Алиярова отметила, что несмотря на то, что Богомолов переписал либретто “Голландца”, музыка Вагнера нисколько не пострадала:

“Любой опероман — любитель классики, может не читать титры, а слушать музыку. И тут я должна особо отметить оркестр Пермского театра и дирижера Филиппа Чижевского. Даже смотреть на это удовольствие. Филипп, как большая сильная птица, раскрывает свои крылья над оркестровой ямой, и они летят подобно летучему голландцу, как если бы это был посланец богов”.

Ольга Лабутина ругает постановку Богомолова, но хвалит работу оркестра:

“Спасибо оркестру, хору, солистам и Филиппу Чижевскому — вы были прекрасны! Закрыв глаза, можно было с удовольствием наслаждаться исполнением, пусть оркестр и пару раз "забивал" исполнителей, но тут уж энергетика вагнеровской музыки давала о себе знать. Восхищена, каким мелодичным может быть немецкий язык”.

Московский адвокат Ирина Зуй восхищена работой пермских артистов:

“Пермский оперный сейчас де-факто - лучший оперный дом России, отличный хор, и неподражаемый Чижевский с филигранной тонкой трактовкой Вагнера, тонкий и романтичный, философский, захватывающий на каждой секунде. Из солистов мне не понравился монгольский бас-баритон в заглавной партии — откровенно не хватило парню голоса на эту партию, звучал тускло и совсем не выразительно. Но остальные солисты великолепны. В оркестре все было здорово, кроме группы духовых”.

По ее словам, богомоловский спектакль - “многослойная глубокая фантасмагория, которая осмысливает тему тоталитарных обществ, свободы и несвободы, духовного выбора, и все это происходит под соусом иронии и сарказма”.