Те, кто приходят в ночи
Человечество со дня своего появления боялось темноты. Люди обзавелись электрическим светом, портативными фонариками, свечами; мы больше не трепещем перед неведомым, что прячется во тьме, эти страхи теперь называются никтофобией, но в каждом из нас, глубоко внутри, всё ещё живёт наш далёкий предок, в ужасе сжавшийся у костра в пещере, в страхе ждущий наступления спасительного рассвета.
Они приходят в ночи. Ночная смена — это особая сторона жизни. Нас легко узнать по мешкам под глазами, по шаркающей походке, по направлению, в котором мы движемся: когда вы идёте на работу или учёбу — в метро мы всегда идём вам навстречу.
Ночная работа — тяжёлое испытание для организма. Кто не верит — может залезть в любую медицинскую энциклопедию и посмотреть, к чему ведёт такое нарушение биоритмов: расстройство сна, потеря мышечного тонуса, избыточный вес, сбой гормонального фона, ухудшение интеллектуальной деятельности — общий упадок организма.
Согласно законам большинства стран, за ночные часы положено доплачивать за подрывающие здоровье условия. Жалкие пять процентов, где-то больше, где-то меньше. И правда, зачем вообще нужны мы — ночные работники закусочных, уборщики, полицейские, охранники, телефонные операторы и многие другие?
Неужели нельзя убраться на улицах и на вокзалах ранним утром? Разумеется, можно. Но ведь тогда вы увидите, что содержимое мусорных пакетов шевелится. Что вода в ведрах иногда отдает красным. Что некоторые предметы уборщики не рискуют брать руками даже в перчатках.
Я не о шприцах и окурках, щедро усеивающих общественные места. Я о странных шкатулках, об украшениях из потемневшего серебра. О пальто, чья подкладка залита кровью. О документах, потерянных незадачливыми владельцами… Или это всё что от них осталось?
Кошельки, привлекательно блестящие пухлыми боками, и так и шепчущие вам прямо в ухо: «Возьми!». Записки со странным содержанием, расклеенные по стенам…
Я работаю в хостеле. Моя работа — не пустить тех, кто приходит в ночи. Нет, не проституток и наркоманов. Не воров и дебоширов. Вы поймёте, о чём я говорю, когда увидите ночных странников.
Они бывают разными. Соблазнительные красавицы, что наваливаются внушительным бюстом на стойку, и чуть хрипловатым полушёпотом спрашивают, пущу ли я их переночевать. Бомжеватого вида люди без возраста, интересующиеся наличием свободных мест. Юноши, изображающие запоздавших разудалых гуляк. Кучки азиатов, увешанные устаревшей техникой и рюкзаками размером с них самих. Подростки, пытающиеся проскочить с другими через общую дверь.
Никто не пройдёт мимо меня. Как бы эта детка сейчас ни пыталась утопить мой взгляд в своё декольте, я буду непреклонен. Не тыкайте мне в лицо распечатками чужих бронирований. Я знаю, что они фальшивые. Не вздыхайте и не хватайтесь за сердце, не изображайте усталость. Я знаю, что вы только что проснулись. И что у вас нет сердца.
Я узнаю их в любой оболочке. Пустой, мёртвый взгляд, направленный в бездну внутри них. Трясущиеся от нетерпения руки. Звериные черты, проступающие сквозь человеческую оболочку. Запах разложения, идущий из их пастей, разверзнутых в нетерпении, открывает мне ваши истинные сущности. Без приглашения они никто. И от меня вы его не получите.
Извините, сэр, ваша кредитная карта не работает. Разумеется, нет, ведь ты её нашёл на помойке, и она на чужое имя. Нет, простите, водительских прав недостаточно. Прошу прощения, но мы полностью забронированы. Нет, свободных мест, к сожалению, совсем не осталось.
Они будут вздыхать, всхлипывать, они будут буквально скрести ногтями по моей стойке, а я, обливаясь холодным потом – лишь слепо шарить взглядом по монитору, ожидая, когда же они уйдут.
Эти твари садятся в холле, пытаются подключиться к вайфаю при помощи давно устаревших и неработающих моделей телефонов. Они неумело курят скрученную в трубочку бумагу у входа. Они пытаются забронировать номер при помощи выключенного ноутбука. Они пробуют говорить со мной на разных языках, пытаясь выяснить, какой из них мне родной. Клянутся, что опоздали на поезд, самолёт, пароход, велорикшу… А я вежливо извиняюсь и говорю, что, к сожалению, ничем не могу помочь.
Иногда они находят путь внутрь. Глупая юная девочка, очарованная симпатичным студентом из другой страны, вылезшим из-под ближайшего моста. Весёлый турист, ослеплённый похотью, который тащит в номер модельной внешности девушку, родившуюся из его же тени и рекламного плаката в метро. Два друга, познакомившиеся в баре — один пожаловался, что ему негде переночевать, и второй отличился великодушием, предложив свой номер существу, выползшему из зеркала за барной стойкой.
Этих несчастных я выписываю заранее. Сделать уже ничего нельзя. Приглашение получено. И даже если я остановлю его на входе, он всё равно попадёт в номер. Наутро горничная пополнит нашу коллекцию забытых вещей остатками багажа незадачливого туриста. Остальное они обычно забирают с собой. Хотя иногда несчастным везёт, и мы находим их умершими от остановки сердца. И это большое везение, уж поверьте мне.
Когда я делаю обход — ставки повышаются. Твари уже на нашей территории - с чьего-то недальновидного разрешения. И тогда я беру с собой тяжёлый фонарик с обжигающе яркими светодиодами и пачку соли. А в заднем кармане - книжечка, в основном, состоящая из копий чьего-то неразборчивого рукописного текста. Изредка книжечка пополняется моими заметками на полях. Иногда всё очень просто: если слышишь плач из женского туалета — ни в коем случае никого не окликать, и, конечно, не открывать дверь. Просто выключить свет и запереть на замок. Временами сложнее — когда видишь, как кто-то медленно топает по коридору и прислоняется к дверям, будто прислушиваясь. Тогда нужно обогнать его по пожарной лестнице и открыть дверь на улицу. Он выйдет сам, а вот вернуться уже не сможет. А порой, когда слышишь смех из пустой комнаты, лучше просто бежать.
Мы здесь, мы в ночи, чтобы не дать вас в обиду. Это мы остановим качели, что сами по себе качаются ночью во дворе. Это мы отгоним того, кто стучится по ночам в двери с просьбами пустить. Это мы удалим отнимающее разум видео с интернет-портала. Это мы уничтожим забирающую жизни видеокассету. Это мы вернём в могилу домашнее животное, что стало себя странно вести. Мы не дадим родиться звуку без источника. Это мы проверим, заперты ли двери, ведущие в никуда.
Но, знаете, слишком высока цена, которую мы платим за вашу безопасность. Мы устаём. Нам надоело работать ночью. И что вы будете делать, когда некому будет хранить ваш сон? Кто поменяется со мной сменами?