Сочинение на тему родной город
Не так просто найти коренного петербуржца в Питере. Среди моих друзей большинство тоже переехали из других городов. В компаниях иногда можно услышать забавные или жутковатые истории о детстве в Мурманской области, Волгограде или Новосибирске. Я провёл первые 17 лет своей жизни на Урале, в Нижнем Тагиле. Впечатления об этом своеобразном месте я хочу зафиксировать, потому что с каждым годом они выглядят всё менее реально. Сразу скажу, что у меня было отличное детство, а в городе было и много хорошего. Но текст, конечно же, будет не об этом.
Если ехать в Тагил на поезде, то концом пути будет центральный вокзал на фоне частокола заводских труб. Стоя на площади, покрытой чёрным снегом и кашляя от дыма в ожидании маршрутки, сразу понимаешь, что попал в брутальный промышленный город.
Причём таким это место было ещё задолго до советского Союза: в старой части города можно полюбоваться на ржавые скелеты металлургических цехов, построенных ещё при Петре l. Сотни лет тяжёлой заводской работы в неприветливом климате среднего Урала отложили отпечаток на этот город и его жителей. Распорядок жизни большинства тагильчан определяет завод. Ровно в 8 утра по тёмным улицам района разносится громкий, заунывный, леденящий душу гудок - начинается рабочий день. Огромная заводская проходная, построенная в беспощадном стиле советского брутализма, как мифическое чудовище поглощает толпы людей. В конце дня гудок повторяется, и чудовище изрыгает потоки пережеванных рабочих обратно на городские улицы.
Обычно я выходил в школу чуть позже утреннего гудка, когда улицы пустели. Каждый раз, поворачивая ключ в дверном замке, я думал о том, какие приключения меня ждут сегодня. Опасность ждала буквально за дверью. В холодную погоду на нашей лестнице любили собираться местные маргиналы, любители палёной водки и героина. В какой-то момент я уже почти привык перешагивать через лежащие на ступенях тела. Однажды рядом с нашей дверью я видел, как мужчина, спустив до колен комбинезон, делает инъекцию себе в промежность. Мы не пользовались почтовыми ящиками, потому что все они были плотно набиты окурками и шприцами. Занятно, насколько у этих людей была сильна тяга к творчеству: на зеленых стенах парадной подъезда кроме большого количества хуев были изображены по-настоящему завораживающие сюжеты.
На улице начинался следующий уровень квеста «дорога в школу»: собаки. Жители Тагила любят собак. Разумеется, собака должна быть большая и злая. С выгулом на поводках часто не запаривались - просто выпускали добермана или питбуля свободно бегать по двору, кусать друг друга или недостаточно быстрых прохожих. Однажды, когда мне было около 9 лет, на меня напал доберман и откусил кусок уха. Болтающийся кусок плоти пришили обратно, но после этого случая впервые я смог преодолеть страх и погладить собаку только спустя 15 лет. Топая в школу и стараясь не наступить в собачье дерьмо, стоило внимательно смотреть по сторонам, потому что во дворах ждали звери пострашнее. На этом уровне отважного героя ждали:
- дети с бритвами и жёлтыми от клея лицами, которые внезапно появляются из люков теплотрассы;
- ученики соседних школ и техникумов, в компаниях до 20 человек, занимавшихся грабежом и ультранасилием вместо уроков математики;
- наркоманы в поисках денег на дозу.
Обратная дорога выглядела точно так же. После переезда мне потребовалось несколько лет, чтобы расслабиться и начать спокойно ходить по улицам, не оглядываясь и не продумывая безопасный маршрут и пути отступления.
История уральских городов - это не только промышленность, но и тюрьмы. Сначала каторги, потом ссыльные репрессированные, а в наши дни несколько зон строгого режима в черте города. Такой бэкграунд не мог не повлиять на горожан. Типичный набор пятиклассника средней школы во времена моего детства - нож-бабочка и четки. Я не был частью этой культуры и плохо понимал ежедневные разговоры о понятиях, стрелках, параше, петухах и прочей романтике. Чтобы быть крутым, нужно было не только говорить на правильном языке, но и иметь связи. Столкновения на улицах начинались с перечисления имён знакомых локальных гопников или мелкого криминала. Самыми крутыми парнями считались те, у кого были родственники или близкие знакомые за решёткой. Тюремные масти упоминались с уважением и трепетом.
Периодически я встречаю в соцсетях унылый бред ностальгирующих по культуре жестокости, и сначала это страшно бесит. Но потом я вспоминаю среду, в которой находился половину своей жизни, думаю об историях жизни одноклассников и соседей.
Мне повезло родиться в благополучной семье и дома я чувствовал себя в безопасности под защитой родителей. Я понимал: все, что происходит за окном - не нормально. В то время бить детей дома и в школе считалось допустимым - и сосед по парте с синим глазом после вчерашнего родительского собрания был поводом для шуток. Учитель мог запросто ударить ученика указкой или вытащить из-за парты за уши. Разумеется, такой школьник выходил из школы и думал только об одном - как бы найти более слабого человека, чтобы отыграться. Я думаю, что такая атмосфера жестокости с раннего детства нормализует насилие, делает его частью бытовой жизни и формирует окружающую реальность.
С годами в Тагиле стало лучше и безопаснее (хотя я все еще не советую ходить по улицам в одиночку). Самые темные криминальные времена и эпидемия героиновой зависимости в прошлом. Больше не встретишь в подворотнях наркоманов-сифилитиков с отгнившими носами, школьники не нюхают клей, а матерые гопники чаще предпочитают сидеть дома в интернете, оставив любимую биту или кусок арматуры пылиться в углу. Однако война и неизбежный тяжелый кризис в стране вряд ли обещают более спокойные времена.