Распадется ли РФ к 2030 году? (часть 2)

Начало здесь. Итак, распад СССР – это инициатива номенклатуры, желавшей обогатиться путем грабежа политически обособленных территорий, пускай даже путем утилизации капитала. Сегодня в ходу сказочки, будто раздел совка – якобы инициатива снизу, результат национально-освободительного движения. Мне, как современнику тех событий просто смешно подобное слышать. Самое мощное «национально-освободительное» движение имело место быть в Литве. Сформировалось оно вокруг движения «Саюдис», которое первоначально называлось «Литовское движение за перестройку» финансировалось по линии компартии, а инициатором ее создания выступил ЦК КПСС. Непосредственным куратором организации являлся «прораб перестройки» и ближайший соратник Горбачева Александр Яковлев. Он же приложил колоссальные усилия к продвижению главного идеологического мифа прибалтийских сепаратистов (этот вопрос я детально разобрал в своей книге «Тайна секретных протоколов»).

Как-то очень быстро «Саюдис» превратился в радикальное сепаратистское движение, имеющее в своем составе боевые структуры, но финансировалась организация всю дорогу из госбюджета. Так что к десятилетию развала СССР Яковлев совсем не случайно получил орден Великого князя Литовского Гядиминаса. Заслужил. Кстати, примечательно, что после обретения Литвой независимости Саюдис не стал правящей партией или влиятельной общественной организацией, а быстро зачах под канонаду скандалов, в ходе которых всплывали факты о связях лидеров этой структуры (Ладсбергис, Прунские, Чепайтис) с КГБ. Ну, а что тут странного – КГБ занимался развалом страны в режиме 24\7. Было бы удивительно, если б указанных товарищей курировали не чекисты, а Моссад или Ми-6.

Конечно, всевозможные «народные фонты», отрабатывавшие националистическую повестку, были организациями многолюдными, но они таковыми стали именно и только потому, что инициатива по их созданию шла сверху, а финансирование обеспечивалось из госказны. Точно так же, как «Саюдис», они тут же распадались и уходили в небытие после того, как республики получали независимость. Мавр сделал свое дело… Это абсолютно неопровержимое доказательство того, что самодостаточностью и политической субъектностью данные организации не обладали.

Исходя из вышесказанного, распад РФ по советскому сценарию может произойти лишь в том случае, если в этом будет заинтересована кремлевская знать. А с чего бы ей добровольно отказываться от власти и самоликвидироваться? Ведь они не могут отказаться от власти в обмен на собственность, потому что собственность уже в их руках. Более того, отказ от власти путем самоликвидации страны означат для них утрату собственности и даже жизни.

Чтобы понять логику внутриэлитных взаимоотношений, надо прояснить, как противоречие власть-собственность устроено на системном уровне. Есть несколько базовых моделей взаимодействия:

1. СОБСТВЕННОСТЬ ЯВЛЯЕТСЯ ИСТОЧНИКОМ ВЛАСТИ. Это чисто западная модель, реализация которой возможна исключительно в социуме с развитой правовой системой. Собственно, эта система и возникает только потому, что наследственная элита (буржуазия) заинтересована в безусловных гарантиях прав собственности. Ей нет нужды обременять себя властью, власть – всего лишь обслуга капитала. Капитал же всегда контролирует власть через механизмы представительской демократии, институт политических партий, финансовые рычаги. Может ли власть контролировать капитал? Смешной вопрос, ага.

Приводит ли власть к богатству? Сами посмотрите: многие ли президенты США разбогатели за 4-8 лет у руля сильнейшей сверхдержавы в истории человечества? Может, хоть один? Единственный раз президентом Америки стал миллиардер – Дональд Трамп. Так в течении первого президентского срока Трампа его состояние только уменьшилось с $3 млрд до $2,3 млрд.

2. ВЛАСТЬ И СОБСТВЕННОСТЬ МАКСИМАЛЬНО РАЗДЕЛЕНЫ. Это российская модель, хотя практиковалась она не только там, конечно. Схема сегодня реализована в таких непохожих странах, как Ватикан и КНДР. Если на Западе противоречие разрешается через подавление власти капиталом, то в России в течении веков конфликт решался через отчуждение собственника от самой собственности. Вспомните хотя бы систему удельного княжения в Древней Руси: князь – высший администратор – не был привязан к конкретному княжеству, а переходил из одного удела в другой, более статусный, по мере появления вакансии, когда кто-то из старшаков давал дуба. И передавал престол в оставляемом уделе князь не сыну, а младшему брату. Понятие «собственности» для русских князей было полнейшей абстракцией. Власть давала «кормление» ему и его дружине. А ковыряться в земле – удел презренных смердов. С помощью дружины можно собирать дань, а что дает владение пашней кроме необходимости делиться прибавочным продуктом?

Чем принципиально отличается боярство от дворянства? И те, и другие – феодалы-аристократы, но есть нюанс. Боярин владеет вотчиной, которую и передает своему сыну вместе с холопами. А помещик лишь помещается на землю с прикрепленными к ней людишками. Крепостные прикреплены именно к земле, а не к барину. Кто же владеет землей? Вся земля принадлежит царю. И тот жалует своим слугам землю в награду за службу.

От службы можно было и отказаться, переписавшись в холопы, но холоп утрачивал право распоряжаться поместьем и пользоваться трудом других холопов. Мог государь изъять землю у помещика за проявление нелояльности или даже по подозрению в оном. Ни о каком праве собственности тут речи просто не шло. Помещик не владел собственностью, а лишь распоряжался ею по царской милости. Суть внутренней политики от Ивана Грозного до Петра I – трансформация самодостаточного боярства в служилое и бесправное дворянство.

В дальнейшем тенденция развернулась и дворянсство превратилось в привилегированное сословие, которое формально никому ничего не должно. Но суровые реалии жизни заключались в том, что 90% дворян были нищими и не имели источника существования в виде земельной ренты. Их источником существования являлась исключительно государственная служба, которая в случае успешного стечения обстоятельств давала и пожалование в виде поместья.

Большевики довели эту систему до логического завершения, полностью огосударствив собственность. Управленцы всех уровней оказались абсолютно отделены от капитала, формально генеральный директор крупного предприятия являлся таким же наемным работником, как и рабочий. И в отличие от помещиков он не мог передавать по наследству свои права и обязанности. Власть давала элите привилегии (пускай даже овеществленные, как, например, госдача), статус, но не собственность. На этой базе у советской элиты и возникло желание закрепить за собой собственность, что стало дайвером распада СССР.

Также существенным отличием советской модели отношений между властью и собственностью стало появление правовой системы, которая и регулировала эти отношения. Никто, даже самые высшие менеджеры не стояли над законом. При Сталине работа руководителя высшего звена была смертельно опасна, а в постсталинское время напоминанием о своем месте им была расстрельная статья за экономические преступления. И она применялась.

3. ВЛАСТЬ ЯВЛЯЕТСЯ ИСТОЧНИКОМ И ЕДИНСТВЕННЫМ ГАРАНТОМ СОБСТВЕННОСТИ. Эта модель обычно именуется азиатской. Наверное потому, что описана Марксом в контексте азиатского способа производства. Власть и собственность неразрывно связаны. Права собственности ничем не защищены и, это, как говорится, не баг, а фича. На бесправии собственников базируется всесилие властителя, который стоит над законом и совершенно произвольно устанавливает правила игры. Концентрация собственности происходит по мере концентрации власти. Потеря власти означает потерю всего. Поэтому власть становится в этой системе отношений абсолютной ценностью.

Современная РФ или Туркменистан – ярчайшие примеры азиатской модели разрешения противоречий между властью и собственностью. Коррупция в этих странах институционализирована, в то время как правовая система отсутствует, как сущность. Низы подчинены законам, которые устанавливает для них элита, элита живет по понятиям, а высшая знать – это вообще боги. Ну и, соответственно, чем выше в иерархии власти – тем выше концентрация собственности. Причем собственность даже не нуждается в легализации. Разве Пыню волнует, что его дворец в Геленджике не принадлежит ему, не может быть передан по наследству или продан? Пока он контролирует власть, ему принадлежит вообще все. Он может получить что угодно – стоит только пожелать. А потеряет власть – разве поможет ему выписка из реестра о том, что дворец – его частное владение?

Вполне возможно, что советский партхозактив, ломая СССР, надеялся прийти к западной модели отношений между властью и собственностью. А, может и нет. В любом случае это было невозможно без механизмов внешнего управления, как в Восточной Европе

Так вот, исходя из описанной модели, расскажите мне, у кого может возникнуть мотив «регионализировать» РФ с целью спасения честно наворованного? Бесхозной собственности нет. Даже то, что формально государственное – давно уже приватизировано вместе с самим государством. Если нынешний кремлевский режим рухнет, то неизбежен масштабный передел собственности по мере заполнения возникшего вакуума власти. Но передел собственности не означает раздела государства.

Процесс перепила активов вообще носит перманентный характер, периодически обостряясь. Прямо сейчас в РФ происходит самый активный передел собственности после 90-х годов. Замминистров, генералов и губернаторов пачками сажают. А масштабы отчуждения иностранной собственности вообще беспрецедентны. Раздел страны для этого вовсе не нужен.

Но что получит, например, томская бюрократия в случае отложения от Москвы? Имеет ли она шанс спасти запрятанное по схронам и кубышкам, как предрекает Несмиян? Вопрос в том, кто будет гарантировать эти кубышки? К тому же следует учитывать, что уже третье десятилетие идет неуклонный процесс дерегионализации элит. Это следствие совершенно естественного процесса концентрации власти, которая неизбежно приводит к концентрации капитала. По пальцам можно пересчитать регионы, в которых губернаторы вышли из местных элит, а не являются московскими ставленниками.

Региональные элиты просто исчезают, будучи заменными столичными чиновниками, которые воспринимают себя в качестве боярина, посаженного на кормление. И, разумеется, они покровительствуют не местным олигархам, а содействуют захвату местных рынков столичными монополиями. Для удушаемых местных элит московские губернаторы-варяги – не вожди, вокруг которых можно консолидироваться в критический момент, а всего лишь ненавистные надсмотрщики, от которых в критический момент хочется как раз избавиться. Тот же Мазур – вроде бы томич, но давно утративший корни. До дарования ему титула губернатора он 15 лет служил, куда царь-батюшка пошлет – то в Тюменской области, то в Калужской. Для местных элит он может быть даже опаснее, чем полностью пришлый – он хотя бы знает местные расклады, его сложнее за нос водить. В любом случае он не представитель местного эстеблишмента, а надсмотрщик за ним, проводник интересов Кремля и связанных с Кремлем монополистического капитала.

Может ли возникнуть у этих поставленных на регионы бояр соблазн урвать что-то себе лично в случае кризиса центральной власти? Допустим, они даже заручились поддержкой местных элит. Есть ли смысл томскому губернатору Владимиру Мазуру захватывать Восточную нефтяную компанию? Нет, ибо она тут же превратится в чемодан без ручки, как это уже было в 90-е. А, самое главное, у ВНК уже есть собственники, и они будут иметь куда больше властного ресурса даже в случае кризиса правящего режима. Один звонок – и в Томске сядет пара Ил-76 с омоновцами или ЧВКашниками, которые быстро наведут «конституционный порядок», сменив на кормлении неправильного губернатора на того, лучше понимает суть исторического момента.

Что даст властям Югры гипотетическая возможность зарейдерить «Сургутнефтегаз»? Они могут захватить только добывающие структуры. Но самая дорогая и технологически сложная часть компании – нефтеперерабатывающий комплекс в Киришах (Ленинградская область), и его в случае шухера приберут к рукам ленинградские бандиты, у югорских там никакого ресурса нет. Снова получаем картину, в которой нефтяники теряют возможность перерабатывать нефть, а нефтепереработчикам негде брать сырье. А еще ни те, ни другие не контролируют структуру Транснефти, трубу которой попилят между собой региональные бароны, и с каждым придется договариваться, чтоб он вентиль открыл. Сбытовая сеть «Сургутнефтегаза» так же распылена по многим регионам и неминуемо будет раздербанена местными братками.

Собственность, по крайней мере крупная, носит трансрегиональный характер (не уверен, что это слово правильное, но смысл ясен). Поэтому для спасения собственности необходимо в первую очередь поддерживать целостность страны, в которой эта собственность распределена.

Как можно в принципе спасти чиновничьи кубышки и клановые общаки, если изменение госграниц никоим образом не изменит правовой ландшафт? Могут ли институты, гарантирующие право собственности возникнуть сами собой? Очевидно, что нет. Даже если это волшебным образом и произойдет, то как можно получить правовые гарантии тому, что обретено откровенно неправовым путем?

Вот вчера, например, промелькнула совершенно рядовая новость о том, что у бывшего мэра Владивостока Вовы Николаева, известного под погонялой Винни-Пух (по имени одноименной ОПГ, им возглавляемой), изъяли 821 квартиру и еще кэшем полтора центнера – 590 миллионов. Допустим, завтра РФ развалится. Каковы шансы, что Николаев, как «жертва чекистского режима» вернет через суд «честно нажитое непосильным трудом»? Вопрос риторический. Скорее всего, его, воспользовавшись даже кратковременным вакуумом власти и параличом силовых структур, тут же прикончат: врагов у него так много, что из желающих поквитаться с этим ушлепком выстроится очередь. Наоборот, уркаган средней руки может чувствовать себя в относительной безопасности лишь благодаря сильной центральной власти и лояльности к Кремлю. Не зря же Николаев сделал свою сестру депутатом ГД (от «Единой России», конечно) – через нее можно решать вопросы. Если надо – он и два, и три центнера кэша занесет кому следует в качестве абонентской платы за право дышать и стричь лавэ.

Если исчезнет центральная власть – исчезнет его крыша, и вряд ли Николаев успеет найти новую. Так зачем этому и десяткам тысяч других вов николаевых разваливать страну? Элиты всегда предпочитают играть по правилам, даже если они им не очень нравятся. Они привыкли приспосабливаться. Смена же правил неконвенциональным путем несет риски, которые даже просчитать невозможно.

Вот и получается, что центральная власть в развале РФ совершенно не заинтересована, региональная бюрократия, которая по сути является филиалами центральной – тоже. Про скрепных холопов даже говорить смысла нет – их мнение вообще никого не колышет. В любом случае они не получат в результате очередной фрагментации страны ничего, кроме хаоса и нищеты в духе 90-х. Но тогда это компенсировалось хотя бы воздухом свободы и запуском новых социальных лифтов (бизнес, криминал, участие в конкурентной политике, возможность эмиграции). Сегодня же распад большого концлагеря на отдельные бараки вызовет разве что ужесточение режима в них.

Значит ли это, что угрозы распада РФ не существует? Нет, распад вероятен (пока эта вероятность лишь гипотетическая), но не потому, что в этом кто-то заинтересован, а, как раз вопреки всеобщему желанию. Но об этом я уже так много говорил ранее, что повторяться нет смысла. Рассмотренное выше противоречие между властью и собственностью сыграло ключевое значение во время предыдущего распада, и оно уже РАЗРЕШИЛОСЬ в ходе формирования деспотии азиатского типа. Так что стоит поискать более перспективное движущее противоречие. Межнациональные противоречия отсутствуют, для раскола элит нет ни малейших предпосылок.