Ваш пращур точно был негром

Вот уж не думал, не гадал, что мой пост про таджикофобию в РФ после теракта в Крокусе получит отклик в сердцах патентованных расистов, радетелей за «гибнущий Западно-Христианский мир». И они захотят меня образумить и привлечь к борьбе за спасение белой расы от «смуглых и шерстистых». Автор канала «Коронобесие» аж на дебаты меня вызвал.

Правда, о чем дебатировать, я так и не понял. Ну, не любит товарисч, судя по всему, проживающий где-то в Европке, понаехавших «смуглых и шерстистых», а заодно гомосеков и фемок – так и что? О вкусах же не спорят. Полагаю, что смуглые и шерстистые в ответ тоже ненавидят беложопых гяуров, а их самок искренне считают шалавами и своей законной добычей просто по факту того, что в белом мире женщина не является собственностью мужа/отца. Раз телка бесхозная – значит взять ее себе не означает покуситься на чье-то имущество. Для них это так же само собой разумеющееся, как и то, что украсть соседского барана, пасущегося на лужайке – харам (за такое руку отрубают), а вот подстрелить прыгающего по скалам горного козла (дикий – значит ничей) – доблесть.

Я охотно констатирую, что межцивилизационное противоречие по этому и еще многим другим вопросам имеет место быть, но вступать в борьбу за чистоту расы смысла не вижу. Обсуждать любые теории расового превосходства\неполноценности мне скучно из-за их глубокой антинаучности. Точно так же нет нужды опровергать популярную теорию заговора о замещении белого населения мигрантами в интересах неких глобалистских элит. Но объяснить процессы образования и смешения рас с точки зрения антропологии в качестве пролога к разговору о глобальной миграции я могу легко и непринужденно.

Для начала полезно будет погрузиться в глобальный исторический контекст. Человеческая цивилизация (культура) зародилась в Африке. И первочеловек был не просто шерстистым, а пипец, каким мохнатым. И кожа у него под густой шерстью была отнюдь не цвета песка мальдивских пляжей. Почему в процессе эволюции сапиенс избавился от шерсти, можно легко объяснить: шерсть не только защищает от холода, но является домом для массы всевозможных паразитов. И если вид приматов длительное время (а счет идет на сотни тысяч лет) живет в мягком климате зоны широколиственных африканских лесов, то риска замерзнуть там нет, а вот всевозможные мелкие ползуче-кусачие твари способны превратить жизнь в сущий ад. Поэтому эволюционным путем примерно два миллиона лет назад наш предок избавился от шерсти, но сохранил волосяной покров - так называемые пушковые волосы, отсутствующие лишь на губах, ладонях и стопах ног. Пушковые волосы не стоит путать с андрогенными, появляющимися в период полового созревания – те большей частью носят сугубо декоративный характер, сигнализируя окружающим о том, что особь готова к размножению.

Зачем бесшерстому гоминиду пушок? Википедия на этот вопрос отвечает так: «Смещение и вибрация стержней волос обнаруживаются нервными рецепторами волосяных фолликулов и нервными рецепторами в коже. Волосы могут ощущать движение воздуха, а также прикосновение физических объектов, и они обеспечивают сенсорное восприятие присутствия эктопаразитов. Некоторые волосы, такие как ресницы, особенно чувствительны к присутствию потенциально вредных веществ».

Ключевое слово в данном случае – «эктопаразиты», то есть клещи, вши, комары и прочие малоприятные твари. Именно благодаря пушковым и андрогинным волосам мы можем сразу почувствовать контакт тела с «чужаком» и принять меры. Попробуйте на досуге начисто выбрить часть предплечья и запустить на это место муравья – вы не почувствуете, как он ползет, до тех пор, пока насекомое не достигнет кожи с волосяным покровом.

В общем, избавление от шерсти стало большим конкурентным преимуществом гоминида. Но кожа у него оставалась черной. Или, скорее всего, достигла максимальной черноты как раз по мере «облысения». Биополимер меланин, отвечающий за цвет кожи, защищал эпидермис от губительного ультрафиолетового излучения. В противном случае популяция выкосил бы рак кожи. Да и сам по себе солнечный ожог – вещь малоприятная.

Так прошло плюс-минус два миллиона лет – за это время предок современного человека научился ходить на двух ногах, сбивать бананы палкой и даже орудовать камнем с острой кромкой. Последнее обстоятельство произвело настоящую революцию – бесшерстая обезьяна освоила технологию изготовления одежды из шкур животных, благодаря чему смогла, наконец, выйти из ареала своего обитания в более холодную и более жаркую зоны. А еще камнем с острой кромкой можно было заточить дубинку, превращая ее в копье, а этим самым копьем затыкать насмерть съедобное животное, благо, для этого у прямоходящего примата появились свободные верхние конечности. Собственно, это, вероятно, и повлекло изобретение одежды, ибо шкура в пищу не годилась, и по первости, наверняка использовалась охотниками лишь для маскировки, но позже перешла в повседневный быт.

Наши предки изначально питались чисто растительной пищей, и до сих пор мы имеем зубы, не приспособленные не только для того, чтобы убивать ими, как это делают другие хищники, но даже просто перемалывать мясо ими невозможно. За исключением того случая, когда мясо подвергнуто термической обработке. Как только человек оделся в шкуры и стал охотником-собирателем, он смог выйти из африканских саванн и лесов, заселив все климатические зоны вплоть до арктических пустынь. В процессе этого очень растянутого по времени расселения неоантропы-кроманьонцы примерно 24 тысячи лет назад добрались до Европы. Длительное время они были такими же черными, как и их предки. Стремительно посветлели они совсем недавно – где-то восемь тысяч лет назад.

Причиной тому стала полезная мутация. Дело в том, что для жизнедеятельности организма очень важны витамины группы D. Предназначение их - обеспечение всасывания кальция и фосфора из пищи через стенки тонкого кишечника. Так же поступление этого витамина критически важно для функционирования иммунной системы. Дефицит витамина D делает организм уязвимым перед десятками заболеваний. У чернокожих сапиенсов, живущих в Африке и на Ближнем Востоке, витамин D3 вырабатывался в коже под воздействием ультрафиолетовых лучей диапазона B, но в холодной Европе слабый ультрафиолет не пробивал меланиновую защиту кожи. Восполнить дефицит можно было, питаясь рыбой, но в рационе первых европейцев она присутствовала в весьма ограниченных количествах.

Далее, вероятно, произошла климатическая катастрофа, например, похолодание, в результате чего солнечных дней убавилось, а количество одежды на теле выживших наоборот достигло максимума. В таких условиях совершенно случайным образом преимущество получили альбиносы, рождающиеся в результате нарушений в генах, отвечающих за выработку фермента тирозиназы, необходимого для синтеза меланина. На юге такому бедолаге жгучее солнце не оставляло шансов дожить до репродуктивного возраста и передать потомству свое альбинизм. А вот для жителей Северной Евразии альбинизм в условиях климатического кризиса стал счастливым билетом – благодаря белой коже организм получал жизненно необходимый витамин D от скудного солнца и альбиносы стали успешнее выживать, дав потомство, более приспособленное для существования в тех конкретных условиях, в которых они оказались, в том случае, если детям передавалось генетическое нарушение. А оно передавалось, пеееоскольку альбинизм является наследственным заболеванием.

Скорее всего, из-за оледенения европейцы постепенно отступили в сторону своей африканской прародины, но те, кто уходил от наступающих ледников по Апеннинскому полуострову, оказались в ловушке – с трех сторон море, с севера – ледник. На оставшемся пригодном для жизни пятачке происходит очаговая мутация, а когда климат теплеет, племя альбиносов начинает миграцию на север, постепенно заселив всю Европу.

Вот так и возникла белая раса. Мы, бледнолицые – мутанты, продукт генетического заболевания. И произошло это буквально секунду назад, если оперировать критериями эволюции видов. Так что говорить о каких-то эволюционных преимуществах человеческой особи, основываясь лишь на пеигментации его кожного покрова – полная хрень. Кстати, надеюсь, я по ходу своих рассуждений ответил на популярный вопрос, почему негры не побледнели за сотни лет, что живут в Северной Америке. Не побледнеют даже через 100 тысяч лет, потому что имеют возможность получать всю группу витаминов D через разнообразную пищу. Наверное, осветление цвета их кожи возможно в результате метисизации, но межрасовые браки – вещь пока малопопулярная.

При этом я вовсе не исключаю, что через полмиллиона лет человеческие расы смешаются до состояния полной однородности, ведь разнообразие популяций обуславливается изолированным развитием человеческих сообщества, для чего сейчас условий нет. Так что осмугление северян и побледнение южан – вполне объективный процесс. А, учитывая текущее соотношение представителей белой расы к цветным, а так же демографические тенденции, последние испытают на себе меньшее влияние со стороны потомков популяции европейских альбиносов, чем сами окажут на них.

Из вышесказанного можно смело сделать вывод: белая раса в ходе дальнейшего антропопгненеза, скорее всего исчезнет. Мой пра-пра -в 32-й степени дедушка был малорослым, смуглым и шерстистым, а мой пра-пра -в 24-й степени внук будет высоким, смуглым, и, вероятно, менее шерстистым, чем мои далекие предки, но более раскосым. И мне на это так же наплевать, как и на то, что все мои дальние предки были черножопыми, а потом превратились в бесцветных мутантов.

Но давайте оставим биологию и, перейдя к социогенезу, рассмотрим другой популярный миф о том, что белый человек – создатель цивилизации, а смуглые, кучерявые, шерстистые, косоглазые и горбоносые – ее могильщики. (Продолжение следует).