Полдень за Путина – фуфло для идиотов! (ЕБЯБН-2)

Начало здесь. Продолжаю обширную серию публикаций цель которых – формирование либерального проекта переустройства России. Не для реализации, а просто в рамках интеллектуальной тренировки. В свое время я таким образом сделал набросок социалистического проекта под пафосным заголовком «Если бы я был Сталиным» (в 2013 г. вышла одноименная книга). А данная серия будет идти под сквозным заголовком «Если бы я был Навальным», который для удобства сократим до звонкой аббревиатуры ЕБЯБН.

Даже если вы люто ненавидите россиянских либералов (что понятно) и либерализм (а его-то за что?), прочитать пост все равно стоит, потому что я простыми словами объясню вещи, совершенно недоступные обывателю и даже тем, кто мнит себя продвинутым интеллектуалом. Вот, например, кто из вас знает, что такое политик? Уверен, что 99% не смогут объяснить критерии, по которым человека можно считать политиком. Сейчас политиком себя объявляет любой дебил, которого зовут в эфир «Дождя» или на стрим к модному блохеру пошлепать губами на околополитические темы. А чем просто политик отличается от публичного политика? И по каким признакам считать политика оппозиционным? Всего через 15 минут вы легко разберетесь в вопросе.

Итак, политик – человек, который борется за власть. Все иные определения неверные. Правда, тут нужно пояснить, что такое власть. Власть – возможность и способность навязывать свою волю, воздействовать на деятельность и поведение других людей, даже вопреки их сопротивлению. Многие путают власть с должностью (местом в иерархии) в системе управления. Но попробуйте ответить на элементарный вопрос – какой властью обладает, например, Димка Медведев, занимающий пост зампреда Совбеза (председателем является сам Пыня)? Должность есть, статус есть, функционал (контроль за работой оборонпрома) определен, роскошный кабинет имеется, машина с мигалкой всегда под жопой, присутствие в публичном поле гарантировано. Периодически Димон куда-то ездит со свитой, надувает щеки, чего-то изрекает (иногда явно с бодуна). Но власти у него – ноль. Он не может, например, снять с должности директора завода, провалившего гособоронзаказ, потому что это прерогатива владельцев предприятия. И уголовное дело в отношении провинившегося Медведев возбудить не в состоянии – на то есть генпрокурор, председатель СК или директор ФСБ. Он, конечно, может их попросить, но те совсем не обязательно снизойдут к просителю, ведь они не подчиняются зампреду СБ. Не он их ставил на должность, не ему их и снимать. Поэтому они посоветуются с настоящим властителем и сделают так, как тот пожелает.

Это пример синекуры – административной должности с высоким статусом и привилегиями, но без полномочий и обязанностей. Синекура часто выполняет роль почетной ссылки. Когда опального или проштрафившегося политика или чиновника надо отстранить от власти, но наказать и унизить его по каким-то причинам нельзя (например, он принадлежит к высшей знати), ему определяют синекуру. В советские годы синекурой являлась, например, должность посла в какой-нибудь комфортной, но не очень важной стране, например, Канаде. Иногда же назначение на дипломатическую работу за рубежом выглядело именно как наказание – в том случае, если функционер понижался в статусе. Так, например, Вячеслава Молотова, ближайшего сподвижника Сталина, Хрущев отправил послом в Монголию.

Теперь вопрос посложнее – есть ли власть у депутатов Госдумы? Они как бы принимают законы, которым обязаны подчиняться все – от пенсионера до президента. То есть формально они обладают властью – способностью навязывать свою волю всему обществу. Но фактически депутаны не проявляют ни малейшей инициативы в данном направлении. Какие принимать законы, решают в администрации президента, правительстве, минобороны, ФСБ или хрен знает где еще, а обмандаченные шестерки лишь легитимизируют уже принятое решение, голосуя за спущенные законопроекты, даже не читая их. Вы можете назвать хоть один закон, принятый по инициативе самих депутатов? Увы, но таких нет. Иногда депутатов в приказном порядке заставляют выступить инициаторами совершенно людоедского закона, например об уголовной ответственности за фейки об армии, чтоб замазать всех ответственностью.

Можно ли сказать, что депутанство в ГосДуре – синекура? Ни в коем случае! Ведь у них есть обязанности – правильно голосовать, иногда даже в принудительном порядке выступать в качестве инициаторов репрессивных законовот чего никак нельзя уклониться. Кто начинает «неправильно» себя вести даже во внерабочее время и вне связи с законотворческой деятельностью – попадают под уголовку и лишаются статуса парламентария. Таким образом можно констатировать, что депутаты не навязывают другим людям свою волю, а лишь исполняют чужую волю, то есть являются функционерами, обслугой настоящей власти. При этом они обладают атрибутами власти – закрепленными в Конституции полномочиями, шикарными кабинетами, штатом подчиненных, машинами с мигалками, дипломатическими паспортами, высокими зарплатами и т.д.

Однако именно власти гораздо больше у сержанта-пэпээсника – он, например, может любого прохожего, что ниже его в социальной иерархии, поставить враскоряку, отпиздить, ограбить, оформить протокол об административном правонарушении, запихнуть в автозак и отправить под арест. Стоит, впрочем, иметь в виду, что такого рода власть не носит политического характера, то есть мусор, и вообще любое погонно-плечевое существо не является политиком. Власть мента имеет дискреционный характер. Дискреционная власть – право должностного лица действовать по собственному усмотрению в рамках закона. Ну, рамки закона играют роль только в правовых государствах, к которым РФ не относится. В Мордоре силовик в зависимости от занимаемой должности имеет возможность в большей или меньшей степени трактовать закон в свою пользу, находясь при этом вне поля его действия.

Если мы сравним депутата и мусора-пэпээсника, а это низшая каста в ментовской стае, то видим, что у обоих есть обязанности, вытекающие из подчиненности. При том у депутата есть атрибуты власти и привилегии, но нет вообще никакой власти, а у ментов, военных, пожарных, судеек, таможенников и прочей чиновничьей швали крайне мало привилегий и благ, вытекающих из высокого статуса, но есть бесконтрольная дискретная власть и возможность использовать ее в личных интересах – то бишь вымогать, воровать, брать взятки, отжимать чужую собственность, карать по заказу и т. д.

Дискреционная власть – база для коррупции, а обладание коррупционной рента – главный карьерный стимул для госслужащего в модели российской мафия-стейт. Но данная власть носит криминальный, а не политический характер. Проблема в том, что в РФ криминальная иерархия и структуры госуправления в значительной степени слились, мафия фактически является господствующим классом, то есть доминирующей над обществом, привилегированной социальной группой, но это настолько явная девиация, причем исключительно редкая, что мы все же не будем считать бандитов политиками. Дело еще и в том, что мафия не может выполнять роль государствообразующего субъекта, она стремится государственные институты разрушить – и тем самым подрывает собственную власть. Такая вот диалектика. Поэтому криминал у власти – явление чаще всего непродолжительное.

Оппозиционный политик – лицо, не имеющее власти, но стремящееся к ней. В демократическом обществе, построенном на распределенных системах управления в отличие от авторитарных и тоталитарных, построенных на концентрических системах управления, грань между оппозиционером и обладателем власти довольно тонка. В парламентских республиках оппозиция порой не может принять закон в нижней палате, но имеет большинство в верхней, что позволяет блокировать законодательную инициативу провластного большинства. Иногда для разрешения политического кризиса правящее большинство создает коалиционное правительство, включая в него представителей оппозиции и вынуждено вести с оппонентами торг: мол, здесь мы идем навстречу вам, а вот тут вы не препятствуете нам. То есть возникает неустойчивое (переходное) состояние, когда вообще не понятно, кто доминирует во власти. Но подобное состояние не может длиться долго, ближайшие (часто – внеочередные) выборы обычно все расставляют по местам, показывая, кто тут власть, а кто – оппозиция.

Еще одно свойство демократических режимов – власть и оппозиция регулярно меняются местами, что совершенно немыслимо для диктатур, даже мягких электоральных диктатур. В деспотиях власть и оппозиция ведут борьбу НА УНИЧТОЖЕНИЕ. Ситуацию, когда бы диктатор поделился властью с оппозицией, создав, например, коалиционное правительство, просто невозможно себе представить. Концентрическая система управления в устойчива только если власть тотальна, то есть безраздельно принадлежит одному субъекту. При демократии же власть всегда РАСПРЕДЕЛЯЕТСЯ между большинством и меньшинством. Следовательно, оппозиция при диктатуре не может соучаствовать во власти на правах младшего партнера, она всегда находится в маргинальном состоянии и претендует на тотальную власть, то есть на абсолютное и безраздельное доминирование.

В этом, кстати, заключается главная проблема демократического трансферта, то есть перехода к системе распределенного управления, поскольку, когда оппозиция сменяет врага у кормила тотальной власти, он не горит желанием делиться полномочиями с оппонентами и старается закрепить свое безраздельное господство. Таким образом происходит смена правящего субъекта в диктатуре, но сама диктатура остается неизменной.

Перейдем от теории к практическому анализу. Являлся ли политиком Навальный и являются ли сейчас политиками Кац, Ходорковский, Каспаров, Яшин, Гудков-папа, Гудков-сын и прочие лица, считающиеся оппозиционерами? Абсолютно точно – нет, ни один из них не имеет ни малейшего права называться политиком просто потому, что НЕ БОРЕТСЯ ЗА ВЛАСТЬ. Даже если в некоторых случаях эти господа пытаются БОРОТЬСЯ С ВЛАСТЬЮ, это не дает им ни малейшего права читать себя политиками. Политик, повторюсь – исключительно тот, кто борется ЗА власть. Объясняю разницу на пальцах. Заключенные, шатающие режим на зоне, явным образом борются С ВЛАСТЬЮ администрации. Но они никогда не ставят целью заменить полковника Писькина, на лидера блаткомитета Косого. И вообще, властью в местах лишения свободы обладает именно администрация, у блатных может быть только авторитет.

Точно так же С ВЛАСТЬЮ борются, например, правозащитники и экоактивисты. У них есть в каждом случае очень конкретная цель – прекратить пытки в тюрьмах или добиться закрытия вредного производства. Но ни правозащитники, ни экоборцы не имеют цели взятия власти. Как только у них такая цель появляется и они начинают действовать для ее достижения – они становятся политиками, но не ранее того. Опять же, в условиях путинского режима нельзя считать претендента на депутатский мандат, даже если он выступает с оппозиционной риторикой, политиком. Как показано выше, законодательная ветвь власти при диктатуре в неправовом государстве властью не является, выполняя роль системной функции. И попытка вписаться в систему – это ни в коем случае не борьба за власть. По определению борьба за власть в условиях диктатуры есть борьба за слом, УНИЧТОЖЕНИЕ системы, а не за СОУЧАСТИЕ в ней. Иногда экоактивист стремится получить депутатский мандат, рассчитывая, что тот даст дополнительный ресурс в борьбе за достижение своей изначальной цели, например, недопущения строительства мусоросжигательного завода рядом с поселком. Но поймите – это не власть. Власть – это когда ты РЕШАЕШЬ, ГДЕ БУДЕТ завод, а не сопротивляешься, пускай даже успешно, принятому кем-то решению.

Поэтому Жданова, Каца, Ходорковского и Гудкова можно с натяжкой считать общественными деятелями, если они деятельно выражают интересы каких-либо социальных групп (а это, кстати, очень спорный вопрос), но точно – не политиками. Весьма емко статус всей этой шушеры охарактеризовал Анатолий Несмиян в статье «Социальное проектирование»: есть элита (власть), реализующая проект, направленный на защиту интересов господствующего класса/сословия/общественной группы; есть контрэлита (оппозиция, стремящаяся прийти к власти), продвигающая альтернативный проект, направленный на реализацию интересов подавляемой властью части общества; и есть антиэлита, не имеющая своего проекта, но противодействующая как проекту власти, так и проекту оппозиции.

За отсутствием своего проекта контрэлита не обладает субъектностью и не может им обладать, являясь чьим-то инструментом, иногда даже «пятой колонной». Действующей в интересах внешнего актора. Причем инструментом она может быть исключительно деструктивным. Наглядный пример – антисоветское диссидентское движение. Диссиденты явно боролись с властью, иногда даже жертвовали жизнью, но своего альтернативного проекта не выдвигали и на власть не претендовали. Даже когда появилась такая возможность во время Перестройки, они не смогли ни выдвинуть проект социального переустройства, ни создать политический субъект, борющийся за власть с опорой на свою социальную базу, то есть часть общества, заинтересованную в воплощении предложенного проекта.

Андрей Сахаров был близок к тому, чтобы попытаться альтернативный проект сформулировать, но дальше графоманских попыток сочинить звонкий манифест за все хорошее против всего плохого не продвинулся. Другие и того не способны были сделать. Фактически диссиденты – активные, горластые, авторитетные, часто озлобленные – стали инструментом в развале СССР в интересах советской номенклатуры второго уровня (оппозиции), оспаривающей первенство у высшей союзной номенклатуры. Как только оппозиция взяла власть в союзных республиках, диссиденты, те, что не стали обслугой новой власти, тут же вернулись в маргинальное состояние антиэлиты. Есть даже такой уникум, как Борис Кагарлицкий, что хлебал тюремную баланду при Андропове и теперь хлебает ее при Путине.

Уникальность российской ситуации в том, что контрпроекта путинизму пока нет ни у одной из общественных групп, то есть контрэлиты (оппозиции) не существует. Потому антиэлита в лице навальнят-каспаровцев-кацистов-ходорковских и прочих борется пока исключительно с властью, из-за чего многие ошибочно и делают вывод, будто она добивается власти.

По каким признакам можно понять, борется деятель С ВЛАСТЬЮ или ЗА ВЛАСТЬ. Тут все элементарно просто: единственный критерий оценки – ПОСЛЕДСТВИЕ ДЕЙСТВИЙ. Ни звонкие слова, ни пафосные декларации, ни внутренняя организационная суета – ничто не имеет ПОСЛЕДСТВИЙ. Последствия есть только у самих действий.

Давайте оценим политические последствия действий акции «Полдень против Путина» (ППП), которая состоится 17 марта. Я, конечно, допускаю, что она не состоится или пройдет очень вяло, но это повлияет на последствия исключительно в количественном ключе, но не в сущностном. Начнем с элементарного вопроса: можно ли с помощью ППП получить власть? Смешной вопрос, и очевидный ответ – нет. Может ли какой-то субъект получить преимущества в борьбе за власть – ресурсные, медийные, организационные, электоральные? Ответ так же однозначен – нет, потому что отсутствует сам политический субъект, претендующий на власть. Почему его нет, подробно разбиралось в первой статье цикла (ЕБЯБН-1): у «оппозиции» нет ни идеи, ни плана прихода к власти, ни проекта преобразований. Как следствие – нет социальной базы. А без социальной базы невозможно и строительство политического субъекта. Отсутствует субъект – некому претендовать на власть.

Следовательно, беглая «оппозиция» не сможет получить никаких выгод от реализации мероприятия. Это как раз полностью соответствует концепции Несмияна, согласно которой антиэлита может быть лишь чьим-то инструментом, то есть действует в интересах кого-то другого. Единственное реальное последствие акции ППП – повышение явки на выборах кремлевского сморчка – как прямое, через приход к урнам противников режима, которых тошнит от хуйлушки фюрера и троих его петрушек; так и косвенное – через создание некой интриги, подогревающей интерес к совершенно бессмысленному и скучному ритуалу, на который избирателей водят под конвоем. Кого-то водят под конвоем, а кто-то сам придет добровольно по призыву отбитого на голову (в прямом смысле слова) Волкова, Каца и прочих гапончиков статусом пожиже. В апэшке бы им с радостью выписали премию за нестандартный PR-ход, но зачем, если идиоты бесплатно готовы поработать в интересах Кремля?

То, что повышение явки в интересах правящего режима, я разжевывал, наверное, десятки раз. И еще объясню, с меня не убудет. То, что цель «выборов» – выявление лидера нации из четырех кандидатов, мы даже обсуждать не станем. Победитель был известен еще до объявления «выборов». Известен даже результат, который он получит – 80% голосов. Реально он их наберет или так запишут – совершенно не важно, ибо система устроена так, что на выходе всегда будет нужный процент за кого надо. Контроль за процедурой голосования невозможен в принципе.

Но фишка в том, что проценты за победителя организаторам этого шапито не нужны. Они, повторю, могут нарисовать любой результат. Смысл «выборов» вовсе не в выявлении победителя, а в ЛЕГИТИМАЦИИ ЕГО ВЛАСТИ. Само участие в процедуре опускания бумажки – это и есть акт легитимации. Провластное большинство таким образом осуществляют ритуал изъявления лояльности. Меньшинство через участие в ритуале декларирует отказ от насильственного сопротивления правящему режиму. Таким образом участие в ритуале консолидирует все общество – и лоялистов и несогласных.

Именно поэтому явка – единственный критерий успеха «выборов Пыни», и потому все агитмероприятия власти направлены исключительно на нагон явки. Так в чьих интересах работают инициаторы акции «Полдень против Путина?». Вопрос, как вы понимаете, риторический. Я не буду утверждать, что всем им проплатили из АП (хотя в отношении Каца, яростно топящего за Даванкова, это как раз основная версия, ибо «Новые люди» – детище Кириенко). Нет, просто антиэлита по причине своей несубъектности всегда работает в чужих интересах.

Теперь вопрос к упоротым несогласным, хомячкам Юли, адептам Максимки и прочим почитателям МБХ. Вы, наверное, употребили в мозг много всевозможной агитации за ППП. А вы задумывались, почему никто из пропагандонов не объяснил ЦЕЛЬ акции? Они многословно и витиевато трендели о том, что ППП дает возможность показать, что в России много противников войны и любителей демократии. То есть предлагали совершить АКТ САМОВЫРАЖЕНИЯ. Но дело в том, что самовыражение – это МОТИВ, а не цель. Цель всегда выражается в ПОСЛЕДСТВИЯХ ДЕЙСТВИЙ. Например, для бастующих горняков желание продемонстрировать всеобщее недовольство уровнем оплаты или условиями труда – это МОТИВ, СТИМУЛ для коллективного действия. А вот ЦЕЛЬ коллективного действия – прибавка к оплате и повышение уровня безопасности на шахте.

Насчет мотивации вопросов не имею – всем приятно оказаться в толпе единомышленников. Но, надеюсь, хоть у кого-то из либеральных эльфов после прочтения поста засвербит в мозгу мысль – ради какой же цели нас гонят на полуденную манифестацию? Я вам подкину еще пищи для сомнений. Любая массовая акция – это демонстрация возможностей политического субъекта. Если оппозиция при поддержке профсоюзов выводит на первомайскую манифестацию пару миллионов человек под антиправительственными лозунгами и выдвигает политические требования – это демонстрация силы и угрозы. Это средство давления на власть: выполняйте наши требования, или мы будем обострять ситуацию. Но главное в данном случае – это воздействие не на власть, а на нейтрального обывателя: мол, гляди – сила на нашей стороне. Доказательство – толпа, край которой теряется за горизонтом. Это очень сильно, иногда катастрофически подрывает социальную базу власти и заставляет ее идти на широкие уступки, особенно в преддверии выборов, но последнее актуально лишь для демократий, разумеется.

А теперь скажите, что продемонстрирует толпа в 100 человек, собравшаяся в полдень у избирательного участка в Москве? Разве она покажет силу «сторонников мира» и любителей демократии? Нет, такая акция покажет лишь их ничтожность и маргинальность. Ведь 100 человек – это 3% от числа избирателей (обычно участки в мегаполисах нарезают так, чтобы один УИК обслуживал 3-3,5 тыс. избирателей). Это голимый кринж, ребята – вместо силы вы покажете свою слабость! Даже в том случае, если придет не 100, а 300 человек – это все равно будет выглядеть, как жалкий слив, потому что в провинции концентрация фанатов Каца, Шульман и Певчих стремительно падает по мере удаления от мегаполисов вплоть до полного нуля в депрессивных городках и деревнях. И в среднем по стране на акцию выйдет уже меньше 1% населения. Вечерние мудозвоны вволю поглумятся над такой «массовой» поддержкой нацпредателей и иноагентов. И поделом! Вы сами дали повод, сами пошли, как бараны на убой, даже не спросив у пастухов, в чем цель движухи. А цели просо нет. Цели нет, а последствия есть – повышение явки и легитимация режима через электоральную процедуру.

Полагаю, у многих розовых либеральных эльфов уже конкретно подгорает от возмущения: мол, ты, гад, только хаешь и демотивируешь, а взамен ничего не предлагаешь. Вот как раз именно я всегда предлагаю вам разные варианты действий и подробно анализирую их последствия. В данном случае вы можете позориться в полдень, а можете воздержаться. А о том, что реально можно сделать для борьбы с режимом в РФ поговорим в продолжении, которое следует.