Как правильно давить протесты

Читатели просят меня прокомментировать текущие протесты в Грузии. Периодически в разных странах (чаще в демократических, реже – в диктатурах) происходят массовые протесты, направленные против правительства. Тут – как с пожаром: если его не тушить, то даже от одного тлеющего уголька может хата сгореть. Поэтому власть всегда с протестующими борется. Вопрос в том, как это делать более эффективно. На самом деле эффективным в автократии будет один способ, а в свободной стране – совсем другой.

Диктаторские режимы чаще всего прибегают к репрессиям, направляя их против своих оппонентов. Репрессии могут быть массовыми и кровавыми, могут – точечными и относительно мягкими. Но суть у них одна и та же – устранить сам источник протеста. Как говорится, нет человека – нет проблемы. Очень последовательно репрессивный метод борьбы с недовольством практикует белорусских пахан Лукашенко. С помощью точечного, но жестокого насилия все недовольные батькой были изгнаны за границу.

Точнее, они, охваченные страхом за себя и своих близких, сами уехали. Сидит за решеткой 1400 политзеков (4,6% от всего зазаборного контингента), а за границу бежали по словам замминистра внутренних дел Карпенкова (самый жесткий каратель) 350 тысяч. Скорее всего, цифра выше и может составлять до 500 тысяч эмигрантов (с учетом членов семей). Таким образом репрессировано лишь 0,28% от числа уехавших. Это я к тому, что массовыми такие репрессии считать нельзя, я склонен называть их точечными.

Другие бузотеры, напуганные чуть меньше, остались, но потерли в соцсетях «экстремистские» мемасики, засунули язык в жопу и включили режим «вне политики». Итог – полностью зачищенная от недовольных поляна. Ни малейшего протеста ни по какому поводу в стране нет и не ожидается. Точечные, совершенно рандомные репрессии, однако, продолжаются. Смысл их – не наказать всех невероятных свергателей батьки, поддерживать страх в потенциальных смутьянах, что подмораживает протестную активность.

Надежность метода – 100%. Но есть у него и минусы – во-первых, террор энергозатраен, то есть требует постоянного расхода ресурсов на функционирование карательной системы. Во-вторых, к страху люди привыкают, он становится как бы фоном их повседневной жизни, а потому для поддержания страха в случае нового кризиса жесть нужно творить еще более масштабную. В-третьих, любой тиан, желающий давить инакомыслие, должен быть готов получить санкции со стороны более цивилизованных стран. Испорченные отношения с соседями (если это не еще более отвратительные деспотии) – бонусом.

Другой крайне неприятный эффект – репрессии рождают противодействие в виде террора снизу. Общество, живущее в перманентном страхе, начинает рождать людей, резистентных к нему. Ближневосточные деспотии, казалось бы, ничего не стесняются – ни массовых казней, ни расстрелов митингов протеста из танков. Степень внушаемого ими ужаса должна быть максимальной. Но в ответ они сталкиваются с движением исламских фундаменталистов, готовых отвечать на террор террором еще более кровавым. Чем ты напугаешь, религиозного фанатика, готового себя убить ради торжества идеи? В РФ, ни в Беларуси до этого, конечно, пока далеко. Обычно для вызревания в обществе ответного террора должно прожить в страхе и насилии два-три поколения минимум.

Репрессии – метод эффективный, но на короткой дистанции. В демократических странах протест давится более хитрыми способами. Здесь ставка делается не на устранение недовольства, а на утилизацию протестной энергии. Политический протест – продукт скоропортящийся. Это даже не бытовом уровне можно наблюдать. У вас есть буйные соседи/родственники/знакомые? Скандалят они, вероятно, и часто, возможно даже с рукоприкладством, но насколько продолжительное время? Чувство внезапно возникшего возмущения, если оно бурно выплескивается, иссякает буквально через 10-20 минут. Потом наступает опустошение, апатия, депрессия, но сил орать и швырять в стенку стаканы у буяна уже нет.

В Европе население протестует часто и по любому поводу: фермеры – из-за низких закупочных цен на капусту и картофель, фемки – за права женщин (за какие именно – хрен поймешь, но очень энергично!), авиадиспетчеры – за улучшений условий труда, студенты – за все хорошее против всего плохого, футбольные фанаты буянят просто так, потому что морды побить захотелось. Периодически случаются праздники непослушания вроде первомайских дебошей, которые устраивают леваки лишь затем, что им капитализм не нравится.

Возможностей выразить свое недовольство – масса. В результате накопления протестной энергии не происходит, она выходит в гудок буквально в режиме нон-стоп. Зайдите на сайт берлинской мэрии и посмотрите анонсированные акции протеста – они происходят ежедневно, иногда – десяток в день. На длинной дистанции метод утилизации протеста работает прекрасно. Минус в том, что иногда для сброса напряжения протестующим надо идти на уступки, например, прилюдно распинать «плохого боярина». Иногда протесы в условиях вседозволенности вспыхивают слишком бурно приводят к существенным издержкам – правительства уходят в отставку, биржи лихорадит, падает курс национальной валюты и т. д. Но на устойчивости системы в целом такие протесты никоим образом не отражаются.

Переходим к Грузии. Что же мы видим: власть, вместо того, чтобы, как принято в демократических странах, утилизировать недовольства населения, ведет себя откровенно по-белорусски, делая ставку на насилие. Демонстрантов поливают водой из водометов, причем в воду добавляются ядовитые добавки, травят слезоточивым газом, лупят дубинками, практикуются рандомные задержания участников манифестаций. Последнее новшество – появление титушек. В выходные в Тбилиси люди спортивного телосложения в масках нападали и жестоко избивали протестующих и журналистов.

Лучше бы дали возможность смутьянам свободно самовыражаться. Поставили бы те палаточный лагерь, померзли бы там несколько дней – и успокоились. Любой протест попадает в фокус внимания СМИ и соцсетей только если его разгоняют. А мирное стояние с танцами, песнями и хороводами нафиг не интересно. Это, кстати, западные протестующие отлично понимают, поэтому изначально делают ставку на нарушение общественного порядка – иначе они просто не смогут привлечь к себе внимания.

Понятно, что правящий режим в Грузии решился на открытые репрессии, осознавая, что протестует меньшинство общества. Проблема в том, что это меньшинство – городское, преимущественно – столичное, молодое и очень активное, а потому создает крайне неприятную картинку. На самом деле подавляющая масса населения лояльна власти. Но оно незаметно. Потому что оно – вне политики, живет своими повседневными хлопотами. Рабочим, предпринимателям и банковским менеджерам протестовать некогда, особенно в будни.

Но безмозглые чиновники (грузинские чиновники – просто эталонные дегенераты, мне кажется, их на службу принимают по отрицательному IQ-тесту) не понимают того, что именно насилие в этом случае становится главным драйвером протестов. Не важно, за кого обыватель голосовал на недавних выборах, поддерживает он евроинтеграцию или выступает за укрепление отношений с РФ, но если его ребенка изобьют титушки, то он выйдет протестовать именно против этого. И власть теряет легитимность именно потому, что применяет насилие против протестующих, и ТОЛЬКО ПОЭТОМУ.

Тут имеет место разница в механизмах легитимации. В деспотиях легитимность держится на силе, поэтому диктаторы без колебаний прибегают к насилию. Население проявляет лояльность, видя непреклонную силу в нацлидере. И наоборот, именно в гуманность, готовность идти на уступки и компромисс оно интерпретирует как слабость, а слабость власти провоцирует еще более решительный протест. В Сирии в период арабской весны большой ошибкой диктатора Асада стала попытка либерализации.

Дело в том, что Башар долгое время жил в Европе, где пропитался либеральными ценностями, и вообще правителем стал по случайному стечению обстоятельств после гибели старшего брата, официального преемника. И вот он рассуждает: почему народ бунтует, что он хочет – свободы? Ну, давайте немного ослабим удавку на его шее – он и успокоится. Однако отмена военного положения, действовавшего в стране 19 лет, только подстегнула недовольных, они почувствовали, что диктатор – слабак, значит можно требовать большего. Чем это закончилось – известно.

В режимах демократических или квази-демократических все строго наоборот. Если протестующим создать идеальные условия для выражения своих чувств – они быстро выпустят пар и расползутся по норкам. Если еще какие-то их требования по мелочи удовлетворить – они вообще уйдут с улиц с чувством победы. Да, возможно, скоро они снова начнут митинговать по какому-нибудь другому поводу, но это будет другой текущей проблемкой. Лучше иметь 100 маленьких проблем в течении года, чем одну большую. Лучше 100 протестов, в которых участвует 10 тысяч граждан, чем один большой, на который выходит миллион.

Грузия – страна условно демократическая (строго формально режим называется транзитным), но власть что-то конкретно попутала, решив себя вести по лекалам восточной автократии. Так что ставки в игре повышаются: либо Грузия трансформируется в авторитарную страну со всеми вытекающими, либо ее ждет острый политический кризис, в ходе которого партия олигарха Иванишвили «Грузинская мечта» потеряет власть.

P.S. Кстати, много шуму наделала история с русскоговорящими титушками, бьюшими школоту на улицах Тбилиси. Хайпожоры тут же заистерили о десанте путинских карателей. Ой, успокойтесь! В Грузии русский язык очень распространен: греческое, армянское и азербайджанское нацменьшинства, например, русскоязычные. Так что вероятнее всего, власти просто массово завезли титушек из Марнеули (более 80% населения – азербайджанцы). Почему азребайджанцы? А они очень преданы власти и по восточной традиции очень любят начальство.