***

Сегодня, впервые за два дня безвылазного сиденья на выселках, выбрался в Город. Бульвар Новаторов можно переносить зеленым летом или снежною зимой, но в межсезонье это – сущая клоака.

Прошел дозором по любимому междуречью Обводного и Фонтанки, прогулялся Коломной на Литовский остров и далее проулками к Сенной и Гостиному.  Центр не так грязен, да и архитектурное благородство спасает.

И вдруг понял природу моей вечной смены любви и ненависти к Петербургу. Просто Город в осаде. Его душат блокадой предместья, населенные людьми иных языков и недавними местными, а центр – обороняющаяся цитадель. Её передовые валы проходят по дуге императорских застав: Нарвской, Московской, Невской и Выборгской, и природному берегу залива, и сразу становится понятно, что КАД – циркумвалационная линия нападающих, а намывные земли – их флот.

Предместья беснуются и лезут на Город, а он стоит, хоть и пронзенный точечными застройками, и «реновациями» – атаками «пятой колонны».

И сразу все становится на свои места. И бабка, которая в ответ на гортанное: «Пакет давать нада?», оглядывает свои полтора кулька на кассе, и речет голосом заслуженного деятеля искусств: «Благодарю, но видимо не стоит», эта бабка – последний боец на разрушенной баррикаде. А я –сочувствующий из осаждающего лагеря, который ползет подземным ходом метро со своим скудным грузом любви к погибающей твердыне.

Снизим пафос. Маэстро Гергиев – не за нас.