Велосипидаринг баарец – 26, 27

2 тишрея 5776

Два дня праздника даны, вообще то не для того, чтобы по выражению Е.Н. Линова «лохматить педали». Надо думать о прошедшем годе, и оценивать шансы на сносную запись, но так сложилось, что наиболее чист мой разум и светел дух, когда тело занято тяжелой работой.

Вчера я занял себя тяжелой работой, и тронулся на восток по 222-ой. Это направление ведет меня к месту Силы, к Мицпе Рамону. До него всего около 60 км, но по нашей погоде, до недавнего времени проблематичным было не столько доехать, сколько вернуться в тот же день, а лишних денег на ночевку там у меня нет. Вот я и челночу в ту сторону, постепенно приближаясь к цели, и всякий раз возвращаясь обратно.

В начале было тяжко. Жара ушла, но пришла влажность, в итоге, так на так и вышло. Дорогой туда главным аттракционом оказалось Солнце. Оно исполняло в облаках такой танец семи покрывал, что хотелось обернуться: не подглядывает ли кто за тем, как я на это гляжу. Замочная скважина в стрип-клубе… Кроме того, меня вновь развлекала фауна: от колибри до верблюдов. Жители пустыни отходят от жары – появились крупные ящерицы. Действительно большие – с некрупную кошку. Грызуны стали активнее и любопытнее – вылезают из норок на скрип шипов в педалях… Даже не знаю, что их влечет, по мне так отвратительный звук. Видел шакала.

За Ревивимом оказалась изрядная бедуинская фавела – множество огелей («г» фрикативное), домиков из кровельного железа, строительных вагончиков – неимоверная грязь и антисанитария. Вспомнил как Исраэль Шамир в интервью «РР» разорялся о детях природы-арабах, и евреях, у которых все зудит землю преобразовывать, и природу насиловать всем народом. Так вот, природопользование в бедуинском стиле, возможно и было более щадящим к «дикой» природе, пока у них не появилась пластиковая тара…

Кроме шуток, Шамир  - …, прости Г-ди.

Обратной дорогой в самом центре ненаселенного участка за базой Цеэлим встретил колоритнейшего арабского дядьку. Он шел пешком, одетый в брюки и френч полувоенного покроя a la лауреат нобелевской премии Мира, ныне покойный, кровавый скот Арафат, и куфию. Подмышкой держал здоровенную книгу. Может Коран, а может романы Дж. Мартина.
Я остановился, поздоровался, спросил есть ли у него вода, не нужно ли, он сказал, что все ОК, и мы раскланялись. Дорога – она для всех.

Сегодня поехал катать технику по вади. Такыр, песок, валунная сыпуха, галечные наносы - всё, как мы любим. Один раз падал, но наконец сумел выстегнуться и обошлось. Видел чудно раскрашенную цаплю: белую но с золотой головкой и шеей.

Странно размечены швили: на зеленом откладываешь личинки ужаса, а красный едешь почти без тормозов. Сегодня вообще паники было меньше, сделал пару маленьких дропов и понадеялся, что я могу научиться ездить на этом велосипеде.

Вообще, чтобы перестать бояться чего-либо, нужен ужас-ужас с катарсисом на выходе. Припоминаю, как в Шамони вылетели с Кирой в тумане вне трассы: какие-то адовы кулуары, прыжки с жандармов, верх от низа не отличишь – все белое, и непонятно, мы еще во Франции, или уже в Швейцарии… Так вот, когда мы нашлись и сориентировались по вертикали, я, не останавливая лыж, сложил палки в одну руку, а другой закурил, Кира меня и спрашивает, а ничего мол, Дима, что мы по «черной» едем…

Нет, не то чтобы я форсирую… Опять же перенапряг колено, теперь пару дней только плавание и минводы. Ну и мобилофотки.