***

Странным образом в израильскую весну вспоминается питерская осень. Наверное пришло время как-то понять, какими путями шел исход:), где я потерял веру в светлое будущее. Да что там веру, даже слабую ндежду. А может просто возраст, каждое похрустывание артритного сустава вызывает в памяти какие-то моменты из тогда, когда ничто не хрустело.

Ноябрь наверное, или начало декабря. 89-й или 90-й, память тоже похрустывает прокрустово, как ни тяну её, а все не схоятся какие-то детали, может и не должны. Я выхожу из метро "Приморская" и иду искать дом на  Кораблестроителей. Он находится на углу с Наличной, но я об этом не знаю, поэтому иду вдоль ЦФТ, сквозь слякотный ветер с залива.

Смеркается, если так можно обозвать переход от одного питерского сумрака к другому в это время года.

На мне отцово пальто, вдвое шире меня в плечах, километровый сине-белый шарф, вязанный из объемки, зеленые кремпленовые брюки заправленные в апельсинового цвета сапоги. На правой руке красный напульсник, рукава пальто закатаны, само пальто нараспашку. Волосы, они тогда были еще, отросшие - глаз не видно. Представили? Идет состав визуального преступления. Курил сигареты "Арктика".

О чем думал - непомню, а вот что чувствовал помню отлично. Свободу и бесстрашие. И не холодно было. Это потом я начал мерзнуть, много позже. Сейчас холод для меня - пытка. И опасаться чего-то я стал много позже. Может я сейчас просто ничего не опасаюсь, да и не мерзну. От того и вспоминаю.

На панораме окрестности метожительства нынешнего.