Гений чистой

На остановке автобусной в райцентре стайка старших школьниц. Как положено у нас: оливковокожих, сливоглазых, гладкофигуристых марокканских красавиц со смоляными косами такими, что арабским скакунам впору обриться налысо, и удавиться от зависти.

Сидят, щебечут, красуются, стреляют глазками и пилят сто селфи в минуту. И в эту означенную минуту со свежепришедшего кисуфимского автобуса сходит чистейшей ашкеназской прелести чистейший образец.

Ноги километровые венчает такой зад, что божежьмой, в обоих его полушариях вся известная ойкумена, и вся загадочно неизвестная, талия звенит осиным звоном, серны её пугливые стесняюсь описывать. Ключицы, руки, шея модильяневская совершенно, кожа цвета тумана осенью в Сестрорецке, и волосы как очень старое золото, а профиль как гондола в Венеции...

Сельские грации зашипели, что песок в отлив, арабы-шофера защелкали гортанью, солдаты пушки свои пороняли, а кибуцные старички приосанились до выпадения позвоночных дисков.

А я, что я... Нет в моем иврите слов любви. Кус има шеля. Одним сердечным приступом больше)