«С нами боги»: как оправдывают насилие во все времена
О том, почему формула Одиссея звучит подозрительно знакомо
В шестнадцатой песне «Одиссеи», когда Одиссей наконец встречается с сыном и планирует расправу с женихами, которые оккупировали его дворец, он говорит фразу, от которой становится немного не по себе: «С нами будут сражаться Зевс и Афина». Современный читатель невольно вспоминает знакомые интонации из новостных сводок и политических речей. «Бог на нашей стороне», «Небеса благословляют наше дело», «Высшие силы ведут нас к победе» — одна и та же мелодия, только в разных аранжировках.
Неужели Гомер изобрёл военную пропаганду? Или мы имеем дело с чем-то более сложным?
Божественная франшиза
В мире «Одиссеи» боги — не метафора, а действующие лица. Афина реально появляется, меняет внешность героев, даёт советы и вмешивается в события. Когда Одиссей ссылается на божественную поддержку, это не риторический приём, а констатация факта: богиня буквально стоит за его спиной.
Но даже в этом «честном» обращении к высшим силам угадываются знакомые психологические механизмы. Одиссей не просто информирует Телемаха о планах — он снимает с сына (и с себя) моральную ответственность за предстоящее кровопролитие. Если боги одобряют, значит, дело правое. Если дело правое, значит, сомнения неуместны.
Женихи в этой логике — не просто неудобные соперники, а нарушители священного порядка. Они попирают ксению (гостеприимство), разоряют дом, оскорбляют богов. Расправа с ними — не месть, а восстановление справедливости. Не Одиссей мстит, а сама Вселенная приводит себя в порядок руками героя.
Анатомия оправдания
Формула легитимации насилия работает по простой схеме:
- Берём конфликт интересов, возводим его в ранг космической битвы добра со злом
- Призываем высшие силы в свидетели
- Объявляем себя их орудием
Готово! Вы великолепны. Теперь можно убивать действовать с чистой совестью.
В случае Одиссея это работает особенно убедительно, потому что женихи действительно ведут себя отвратительно. Они сжирают чужое добро, угрожают хозяйке дома, планируют убить её сына. В современных терминах это рэкет, домогательства и заказное убийство в одном флаконе. Трудно не сочувствовать желанию навести порядок.
Но вот вопрос: а судьи кто? В героическом мире Гомера суд вершит тот, у кого больше силы и лучше связи с богами. Процедурная справедливость — концепт будущего. Одиссей — истец, судья и палач в одном лице. Очень эффективно, но как-то знакомо по современным «спецоперациям» и «борьбе с терроризмом».
Современные вариации
Сегодня роль богов исполняют демократия, национальные интересы, права человека, борьба с коррупцией или защита традиционных ценностей. Механизм тот же: объявить свои цели священными, противника — исчадием ада, себя — орудием высшей справедливости.
«Мы не оккупируем — мы освобождаем». «Мы не бомбим — мы восстанавливаем порядок». «Мы не убиваем — мы защищаем». Словарь меняется, но грамматика насилия остаётся прежней.
Разница между Одиссеем и современными «освободителями» не в методах оправдания, а в масштабах и последствиях. Одиссей восстанавливает порядок в своём доме — локальная задача с чёткими границами. Современное «священное насилие» имеет тенденцию к экспансии. Борьба с терроризмом превращается в бесконечную войну, защита демократии — в смену неугодных режимов, восстановление порядка — в оккупацию.
Человеческое, слишком человеческое
Самое тревожное в истории с легитимацией насилия — это не то, что люди лгут, оправдывая жестокость. Хуже то, что часто они искренне верят в свою правоту. Это сложный этический вопрос: становится ли ложь правдой, если мы сами верим в неё? Одиссей не лукавит, говоря о божественной поддержке. Он действительно считает свою миссию священной. И ведь сегодня тоже есть лидеры, апеллирующие теми же категориями, не так ли?
Эта искренность делает насилие особенно опасным. Циничного агрессора можно переубедить или подкупить. Идейного фанатика — только остановить.
История полна людей, которые творили ужасные вещи с чистой совестью. Крестоносцы резали «неверных» во славу Христа. Якобинцы гильотинировали «врагов народа» ради светлого будущего. Революционеры всех мастей убивали «во имя справедливости». И почти все они искренне верили, что высшие силы — Бог, История, Прогресс — на их стороне.
В чём подвох
Проблема не в том, что люди ссылаются на высшие силы. Проблема в том, как они это делают. Есть разница между «я молю Бога о мудрости в трудной ситуации» и «Бог велел мне убить этих людей». Первое — смирение, второе — мания величия.
Одиссей балансирует на грани. С одной стороны, он тщательно готовится к схватке, не полагаясь только на божественную помощь. Прячет оружие, проверяет союзников, планирует каждый шаг. С другой — использует «божественный мандат» для снятия сомнений и укрепления решимости.
Возможно, в этом и заключается урок «Одиссеи»: даже праведное насилие остаётся насилием. Даже восстановление справедливости требует жестокости. Даже правое дело пачкает руки.
Неудобная правда
Вот что действительно раздражает в истории Одиссея: его насилие во многом оправданно. Женихи и правда ведут себя как бандиты. Пенелопа и правда в опасности. Телемаха и правда хотят убить. В рамках героического мира альтернативы расправе нет.
И это делает ситуацию особенно неприятной. Гораздо проще осуждать неправедное насилие, чем разбираться с праведным. Первое очевидно плохо, второе — морально двусмысленно.
Современный мир тоже полон ситуаций, где насилие кажется неизбежным. Как останавливать геноцид без применения силы? Как бороться с терроризмом без спецслужб? Как защищать слабых от сильных без принуждения?
Легко быть пацифистом в мирное время и далеко от фронта. Сложнее — когда твоих близких убивают, а государство бездействует.
Что делать с этим знанием
Признать сложность не значит оправдать жестокость. Понимание механизмов легитимации насилия должно делать нас более осторожными, а не более циничными.
Когда в следующий раз услышите фразы «Бог на нашей стороне», «История нас рассудит» или «Мы действуем во благо народа», вспомните об Одиссее. Помните, что даже правое дело может стать прикрытием для неправых методов. Что даже справедливая цель не оправдывает любые средства.
И помните главное: насилие — это всегда поражение. Поражение дипломатии, поражение разума, поражение человечности. Иногда это неизбежное поражение. Но поражение всё равно.
Одиссей в конце концов возвращается домой. Но дом, в котором пахнет кровью, уже не тот дом, за который он сражался двадцать лет. Может быть, в этом и заключается самый горький урок эпоса: победа в войне не отменяет её цену.
Женихи мертвы, порядок восстановлен, боги довольны. А счастливы ли герои? Гомер оставляет этот вопрос без ответа. И правильно делает.