Почему Украинцы мечтают быть крепостными.

Начало здесь. Чем мыслящие люди отличаются от дебилов? Вовсе не способностью связно излагать мысли. Дебилы как раз бывают очень красноречивы и убедительны. Однако излагать и мыслить – явления совершенно разного порядка. Процесс мышления – выстраивание системы аргументов и их проверка на прочность. А изложение неаргументированного мнения (видения, представления) есть дебильная демагогия, и она опирается не на аргументы, а на стереотипы, догмы, клише, штампы и «общеизвестные истины, не нуждающиеся в обосновании».

Вот, скажем, один типичный украинский туземец заявляет: «Основным достижением Украины является реальная политическая конкуренция, сменяемость власти, относительная свобода СМИ. В этих условиях экономика может расти за счет постепенного развития частного сектора, поскольку именно реальная сменяемость власти и конкуренция будет способствовать установлению каких-никаких, но все же правил, что в перспективе приведет к инвестициям и росту того самого среднего класса».

Предложения строятся правильно. Есть даже ощущение логичности изложения, поскольку он пытается увязать гипотетическое наступление следствия (экономика и средний класс могут расти) с какой-то причиной (сменяемость власти, политическая конкуренция). Но ведь смысл в этих словах отсутствует напрочь. Это лишь безумный набор слов. Самое смешное, что оспорить их невозможно, потому что оспорить можно только аргументы, а они здесь отсутствуют. Это просто мантра в стиле «Все у нас будет хорошо, надо только ждать и верить, верить и ждать».

Между тем, если попытаться осмысленно обсуждать будущее Украины, то следует рассуждать модельно, то есть в системе причинно-следственных связей, формулировать доводы и искать подтверждения их разумности (истинности) в реальности. И тут наш дорогой туземец, как говорят в интернетах, сосет с причмоком. Разве может политическая надстройка формировать средний класс? Нет, как трава растет из земли, так и все общественные классы формируются экономическим базисом. А политическая надстройка определяет лишь условия их существования. Это так же, как трава вымахивает на метр, если ее регулярно поливает дождик и греет солнце. Но семена, насыпанные на голый бетон, можно заливать водой и непрерывно жарить ультрафиолетом, однако они даже не прорастут.

Проверим истинность данного утверждения практикой. За последние полвека десятки стран пережили антидиктаторские революции или проводили радикальные политические реформы демократической направленности. Где они стали причиной или хотя бы условием роста благосостояния общества? Где вследствие политических реформ появился и умножился среднйкласс, благодаря которому в обществе укореняется реальная демократия, а не только лишь демократические ритуалы? Если подыскать пример, близкий Украине, то это будет, например, Демократическая Республика Конго в Африке. Раньше страна называлась Заир. Я, конечно, понимаю, что укро-вате такое сравненин не польстит, но объективно сегодняшнюю Украину можно сравнивать только с африканскими странами, причем именно отсталыми африканскими странами.

Итак, экономика Заира имеет рентный базис. Страна обладает крупнейшими в мире запасами кобальта, германия, тантала, алмазов, малахита; крупнейшими в Африке запасами урана, вольфрама, меди, цинка, олова. Существенны запасы бериллия, лития, ниобия, имеются значительные месторождения нефти, угля, руд железа, марганца, золота, серебра, бокситов. Особенное значение имели запасы меди, доходы от экспорта которой в эпоху высоких цен на нее в 1965-1974 гг. выросли в шесть раз. На экономическом базисе рентной экономики неизбежно расцветает… нет, разумеется, не средний класс, а авторитарная диктатура. Так и в Заире в 1965 г. утвердился у власти диктатор Мобуту. Далее кризис экономического базиса, причиной которого послужили падение сырьевых цен в 70-е, вызывает кризис политический и в 1997 г. в стране происходит демократическая революция, к власти прорывается оппозиция, из эмиграции возвращаются демократические народные вожди. Мобуту сбегает из страны и вскоре умирает в изгнании.

С тех пор прошло больше 20 лет. Демократия вроде как укрепляется, проводятся всякие федеративные реформы, дающие широкие права регионам, правительство прислушивается к рекомендациям МВФ и нанимает иностранных советников. Нынешние вожди правят уже не 30 лет, а уходят почти в срок в результате выборов, на которых неизменно побеждает оппозиция. Вот только за истекшие 22 постреволюционных года никакого среднего класса в Конго не появилось. И экономика хоть и растет (иногда), но не развивается, она как была рентной по своей структуре, так ею и осталась. Именно поэтому в стране нет ни среднего класса, ни демократии, а демократически избранные президенты ведут себя, как типичные авторитарные диктаторы и даже передают власть по наследству (но с помощью выборов, конечно). Мы видим тут типичную охлократию, как, например, в Мадагаскаре, где граждане в декабре прошлого года избрали президента из числа 36 кандидатов.

Кстати, дебилы не понимают разницы между ростом экономики и ее развитием. Рост может быть просто феноменальным, как, например, в Раше, когда нефтяные котировки при Путине подпрыгнули с $18 до $110 за бочку (на пике аж до 140). Развития нет, а рост – налицо. Развитие – характеристика качественная. Когда в стране появляются отрасли, которых ранее не было, когда структура ВВП меняется от ренты к производству добавленной стоимости труда – вот это и есть развитие. Если растет собственная тяжелая индустрия, скажем, металлургия, возникают условия для развития обрабатывающих производств с более высокой степенью передела, например, судостроение. Судостроение помимо того, что выступает драйвером традиционных секторов (транспорт, энергетика, двигателестроение) формирует спрос на хайтек. Ведь современные морские суда обладают высокой степенью автоматизации управления, что позволяет сократить экипаж в 3-4 раза и тем самым радикально снизить эксплуатационные издержки.

А вот рост экономики – это когда металлургический комбинат выплавил за год в два раза больше алюминия и продал его за рубеж. Формально ВВП при этом увеличивается, но никаких качественных изменений в структуре национального хозяйства не происходит, секторальный рост не становится драйвером для остальной экономики, не возникает эффекта мультипликатора. Данная ситуация типична для стран третьего мира, чьи экономики отличаются секторальным дисбаллансом (относительно процветают только сектора, связанные с экспортом, но в случае кризисных явлений на внешнем рынке, следует их обвал). К Украине это относится в полной мере, ее экономика имеет типично периферийный характер.

Так что, коли экономика развивается, а не просто растет, хлеб получают, помимо докеров, шахтеров, металлургов, работников ТЭЦ, еще и «постиндустриальные» работники в сфере IT (программирование, проектирование электронных систем управления, спутниковая навигация и т.д.). Если традиционный массовый индустриальный пролетариат имеет твердый доход, это создает долговременный и постоянно растущий платежеспособный спрос, благодаря чему расцветает жилищное строительство, частный бизнес в сфере услуг, прежде всего, торговля. Растет спрос на получение специальных знаний, люди учатся не для галочки, как сейчас, а именно с целью улучшить свою позицию на рынке труда. Вот все это постепенно и приводит к формированию среднего класса. Этому способствует исключительно РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО БАЗИСА, а вовсе не политические реформы.

Средний класс вполне успешно формируется и без всякой демократии, выборов и прочей свободы мнений в тырнетах. Да, он поначалу носит маргинальный характер, но, наконец, перерастает сам себя, выходит на улицы и требует демократических реформ, как это имело место в Южной Корее в конце 80-х-начале 90-х. В Чили средний класс вполне себе оформился на волне даже не очень сильного экономического роста и еще менее явно выраженного развития в годы диктатуры Пиночета. Сегодня диктаторский однопартийный режим в Сингапуре при наследственном правлении династии Ли (нынешний премьер Ли Сянь Лун – старший сын знаменитого реформатора Ли Куан Ю) вынужден идти на демократические уступки обществу, поскольку богатым и независимым от государства сингапурцам становится некомфортно жить хоть и в гламурной, но все же тоталитарной стране.

В Испании, где фашистский диктатор Франко с конца 50-х годов осуществлял модернизацию экономики (не лично, конечно, он для этого пригласил либеральных мальчиков и обеспечил им политическую крышу), в течении 15 лет на фоне роста благосостояния населения появился средний класс, благодаря которому во второй половине 70-х начался быстрый процесс демократизации Испании. Про Грецию и Португалию, где правили фашистские хунты, можно сказать примерно то же самое.

Закономерность железная: сначала развивается экономический базис, а когда он достигает определенного уровня, происходит реформа политической надстройки и демократизация общественных отношений. Иногда демократический переход ярко выражен, чаще всего имеет очень плавную траекторию, но сути это не меняет. И в «старых» демократиях последовательность именно такая. США богатели, пока в них процветало рабовладение. Большей части населения (женщинам) избирательные права были гарантированы только в 1920 г., неграм разрешили ходить в одни туалеты с белыми и учиться в общих школах только в конце 60-х. Всеобщее избирательное право в Великобритании было установлено только в 1918 г., во Франции – только в 1945 г. (и то не полностью, граждане Франции, проживающие в Алжире, включенном в состав метрополии, стали пользоваться избирательным правом только в 1958 г.).

Но все это дебилы совершенно не в силах понять, ведь чтобы понять, нужно рассуждать, а не просто потреблять информационный поток. Они не способны анализировать информацию, они ее могут только ретранслировать. Укро-дебилы не считают нужным думать над сказанным мною, поскольку уже нашли в комментах пару реплик других придурков, которые утверждают: мол, все херня, Польша сначала провела демократические реформы, а потом разбогатела. Дескать, не слушайте кацапа, веруйте в евроинтеграцию и все у вас будет хорошо, как в Румынии и Болгарии.

Дурачки, я же вам все подробно разжевал на примере Польши: Восточную Европу Запад просто взял на буксир. Если ЕС и США возьмут на буксир Украину, там тоже все станет зашибись уже лет через 10-15. Ну, разумеется, не так, как в Польше, но примерно на уровне Болгарии, где сельское хозяйство оказалось убито, энергетика и промышленность пришли в упадок, а четверть населения уехала батрачить в богатые страны. Но зато оставшиеся за счет финансовой подпитки от остарбайтеров и туризма живут довольно неплохо по украинским меркам. Прямо скажем, болгары богато живут по сравнению с вами. Развития у них нет, но рост благосостояния происходит.

Во всех странах Восточной Европы реформы проводились внешним актором при условии частичного, порой очень значительного отказа от государственного суверенитета и передачи контроля над экономическими активами нерезидентам. То есть если вы, украинцы, хотите сохранить государственный суверенитет, то вам польский путь не подходит. Если вы на все готовые, как болгары, лишь бы пустили в ЕС, то будьте готовы принести в дар сакральному иностранному инвестору национальную экономику. Да, экономика оживет, запыхтит и запузырится. Но в числе ее бенефициаров вы будете стоять лишь на второй ступеньке, как наемные работники. Много ли сегодня в Чехии, Словакии, Болгарии, Эстонии, Румынии крупных экономических активов, контролируемых государством или резидентами этих стран? Да, для конкретного обывателя без разницы, кто будет его эксплуатировать – местный олигарх или закордонный концерн, кто больше платит – тот и молодец. Но для экономики в целом и общества имеет значение, кто контролирует активы.

Второй очень важный момент: периферизация восточно-европейских экономик обеспечивает им неплохие темпы экономического роста, что обеспечивается ростом «материнской» экономики ЕС, но в ущерб развитию. Поясняю: тактически быстрый рост экономики имеет высокую конверсию в благосостояние, но стратегически ограничивает уровень благосостояния именно рамками экономического роста. Периферийная страна не способна богатеть за счет качественного развития своей экономики, там принципиально не возникает для этого условий. Сегодня развитие чешского авиапрома, например, невозможно. Он лишь деградирует, проходя через череду банкротств, теряя рабочие места. Так же стоит отметить, что кризис гораздо болезненнее ощущается периферийными экономиками, на который центр как бы сбрасывает основную тяжесть невзгод. Европа с 80-х годов не знала масштабных кризисов (при этом локальные вроде греческого происходят довольно часто), но, если он случится, для Восточной Европы это будет крайне болезненный удар.

Рост производства на авиазаводе может быть довольно быстрым, если Аirbus, Boeing или Embraer заключат с чешской Aircraft Industries контракты на производство отдельных узлов и агрегатов. Но основную маржу при продаже авиалайнера получает конечный производитель авиатехники, а вовсе не сторонний подрядчик. В одной только Чехии несколько авиазаводов, которые готовы ради выживания выполнять подряды с минимальной прибылью или отдаться забесплатно в собственность западных авиаконцернов, став их структурным подразделением. Но выпускать самолеты и продавать их на европейском или мировом рынке чешские авиастроители (как и все восточно-европейские) не способны. Уж, простите, но рынок занят, и чтобы на него зайти, надо кого-то оттуда выбить. При этом чисто рыночные механизмы не работают.

Как ни парадоксально, но Aircraft Industries ожила только когда его купили русские (УГМК), угробившие свой авиапром и нуждавшиеся в замене стремительно выходящего из строя самолетного парка. Компания, производящая шутчно пару самолетов в год, получила хороший заказ от Минобороны РФ и произвел порядка 60 весьма неплохих L-410 (поздняя модификация получила наименование L-420), которых в годы социализма было выпущено серийно более 1100 единиц, и это была не единственная модель, которую производило предприятие. Но, как вы понимаете, сегодня перспектива работы на восточном рынке для Aircraft Industries закрыта вследствие политики конфронтации с внешним миром, которую проводит путинский режим.

Я этот пример привел с одной целью: показать, что экономическая целесообразность лежит в основе разумной политики, а идеологический курс на евроинтеграцию дает лишь тактический выигрыш, но лишает перспективы многие отрасли промышленности восточно-европейских стран, превращая их в придаток западных корпораций. Да, уровень доходов чехов и поляков вырос по сравнению с годами социализма, но он никогда не окажется таким же высоким, как в странах «старой» Европы. Он всегда будет в 2-4 раза ниже, чем у белых людей. Еще раз повторяю: максимальный рост благосостояния дает качественное развитие экономики, а не количественный рост. Запад взял Восточную Европу на буксир, обеспечивая рост экономик бывших стран соцлагеря, но при этом возможность развития была там надежно заблокирована на системном уровне. Синица в руках оказалось для чехов предпочтительнее журавля в небе. Это их выбор. Но стать Финляндией или Швецией Чехия, несмотря на формально сравнимый с ними экономический потенциал, в нынешней парадигме никогда не сможет просто потому, что чехи не контролируют свою экономику, они есть периферийная часть экономики ЕС. Они обречены быть вечно вторыми, прислугой, бедными родственниками, белыми неграми (добавьте любой эпитет по вкусу).

Не утверждаю, что утрата государственной, национальной, экономической субъектности хорошо или плохо. Тем более, не пытаюсь рассуждать, насколько целесообразнее было бы для украинцев вернуться в смердящий «русский мир». Я не даю оценок, а всего лишь констатирую факт: утрата субъектности (не полная, конечно) – есть цена выбора восточно-европейской модели существования. Украинцы не имеют собственного опыта национального генезиса, они всю дорогу были чьим-то придатком – Польши, России, Румынии, Австро-Венгрии, Османской империи. Поэтому идея стать придатком ЕС кажется им разумной и даже очень желанной, иногда приобретая характер маниакальной одержимости. Собственный суверенитет украинцы ценят не больше, чем те же чехи, которые сегодня очень органично вошли в роль обслуживающего персонала немецких концернов, контролирующих значительную часть их экономики. Но тут есть одно непреодолимое НО…

Оно заключается в том, что Европе Украина ни в каком качестве не нужна. Даже в качестве буфера путинскому Мордору. Европейцы не видят в бесноватом Воване никакой угрозы для себя, поскольку фюрер ватного мира слаб и зависим от благосклонности Запада. Потому ЕС не будет брать вас на буксир и обеспечивать вам экономический рост даже взамен отказа от развития. Зачем Европе ваш «Антонов»? Не важно, насколько хорошие он может делать транспортники. Важно то, что, если армии НАТО закажут вам пару сотен летающих «Бандер» (Ан-178), тысячи рабочих в ЕС окажутся без работы. Поэтому максимум, что вам светит – ликвидировать свой авиапром, как цельный комплекс, и включаться в производственные цепочки Евросоюза, конкурируя по цене с чехами и поляками. Ваш «Мотор Сич» никогда не сможет соперничать с SAFRAN или Rolls-Royce не потому, что он делает плохие моторы, а потому, что ЕС ни при каких обстоятельствах не допустит конкуренции с вашей стороны на внутриевропейском рынке. Чешские авиапроизводители это уже поняли на своей шкуре.

Да, евроинтеграция даст возможность «Мотор Сич» стать подрядчиком французских моторостроителей и поставлять им, например, лопатки турбин на грани себестоимости. Но серийно выпускать авиадвигатели предприятие не будет уже никогда, если не найдет рынок сбыта где-нибудь в Африке или Латинской Америке, а он там мал и конкурировать придется с англичанами и американцами. Европейцы же благодаря этой самой интеграции, получат преимущественный доступ на ваш внутренний рынок. Украинские авиакомпании уже и сегодня в основном пользуют импортные самолеты, а будут пользовать исключительно импортные. Внутренний рынок не способен обеспечить украинский авиапром заказами, достаточными даже для существования, не то что для развития.

Если ваш авиапром вообще вымрет, Европе ни тепло, ни холодно. Так же как ей не стало хуже от того, что мощный авиакомплекс Чехии приказал долго жить. Украина не нужна Европе, даже как страна ЕС второго сорта, и в качестве третьесортной окраины тоже. Ваша готовность пожертвовать ради включения в европейскую периферию своим развитием, Брюссель нисколько не вдохновила.

Вот тут мы и подходим к ключевому тезису всего моего многабукафф. РФ в самом недалеком будущем столкнется с фатальным для нее кризисом (собственно, он уже в необратимой фазе, ждем лишь развязки) и окажется перед исторической развилкой: демократия или развитие. Украина уже в очередной раз встала перед этим выбором в 2014 г. и выбрала демократию, пожертвовав развитием. Восемь лет – колоссальный срок для страны, совершающей мобилизационный рывок. Чем вы можете похвастаться? Получение безвиза для страны, 90% населения которой не может позволить себе зарубежные вояжи, не дает абсолютно ничего в экономическом смысле. Хотя, скорее всего, утечка трудовых ресурсов активизируется. Для тех, кто утек – это благо. Но для национальной экономики потеря рабочих рук всегда минус. А больше украинцам хвалиться нечем совершенно.

Советская Россия за первые пять лет своей истории пережила развал государственности и систем управления, поражение в Первой мировой войне, гражданскую войну и интервенцию, утрату значительных территорий на западе и оккупацию части страны на востоке (Дальний Восток японцы покинули только в 1922 г.), крах экономики, голод и эмидемии, крестьянские восстания военный коммунизм, финансовый коллапс, переход к НЭПу и выход на быстрые темпы восстановительного роста. В целом довоенные экономические показатели были достигнуты к 1925 г.

Те результаты, которые Советский Союз получил за годы первой пятилетки 1928-1932 гг. как-то даже сравнивать неприлично с итогами постмайданных пяти лет для Украины. За пять послевоенных лет СССР не только в целом восстановил уровень довоенного промышленного производства, но с нуля создал атомную промышленность и успешно строил ракетно-космическую индустрию. Да, уровень благосостояния населения оставался очень низким, но благосостояние – это не цель и даже не критерий развития, а его неизбежное следствие. Быстро расти уровень жизни населения стал в 60-е годы.

Франкисты, начав реформы, обеспечили полтора десятилетия бурного роста экономики Испании в среднем на 6,6% в год. Корейцы в ходе первой пятилетки при диктатуре Пак Чон Хи построили экспортоориентированную легкую промышленность и начали создавать тяжелую индустрию, которая совершенно отсутствовала в стране. За первые годы реформ Сяопина в Китае после провального «большого скачка» была проделана титаническая работа. Китай не только вышел на лидирующие темпы экономического роста в мире, но одновременно подтягивал и стандарты потребления, которые к середине 80-х уже заметно превышали средние показатели для стран третьего мира. Угроза голода ушла.

Да, экономические реформы в Китае шли гораздо тяжелее, чем в Польше, имели меньшую конверсию в благосостояние, и даже сегодня, спустя 40 лет после старта преобразований, зарплата среднего китайца почти в полтора раза ниже, чем у поляка. Но и стартовые условия очень сильно отличались не в пользу азиатов. Однако здесь мы наблюдаем не просто количественный рост показателей, а именно качественное развитие экономики. Китай осуществлял мобилизационный рывок с опорой на внутренние силы и целью имел именно развитие. Поэтому потенциально страна, сохранившая политический и экономический суверенитет, имеет шансы обойти Восточную Европу по уровню благосостояния, а то и потягаться с Западной. То, что Китай расцвел благодаря западному инвестору – миф. В самые удачные годы иностранный вклад в общем объеме инвестиций не превышал 15%.

Весь исторический опыт мировой цивилизации последних 300 лет показывает, что суверенное развитие в режиме мобилизационного рывка невозможно при демократической политической системе. Украина же, опустившаяся до уровня бедных африканских стран, может преодолеть отрыв от богатых африканских стран только в режиме мобилизации, раз уж Европа и США ее не спешит облагодетельствовать. Соответственно, выбор в пользу демократии и евроинтеграции означает отказ от суверенного развития, а без качественного развития невозможно создать экономический базис для построения устойчивой политической надстройки в демократическом формате.

С этих позиций я могу позволить себе дать прогноз для Украины на ближайшие годы. (Продолжение)

Подписаться на Telegram канал Александр Лебедь.