Мобилизационная экономика империи(СССР). Часть 2
Начало тут.
Получается что во всех государствах мира большой бизнес тесно переплетены с государством и бюрократами. Поэтому когда я говорю что Боингом и Кока-Колой владеет государство, Я подразумеваю, что Боингом и Кока-Колой владеют или контролируют люди, которые владеют США как государством. Под ширмой всевозможных инвест фондов, банков или напрямую. Надеюсь не нужно объяснять, что в США, да и везде в мире нет демократии для народа, демократия есть только для капитала, и на практике что США, что СССР были олигархическими республиками. Такая же ситуация в Кореи и Японии.
Почему же появляется необходимость в централизованной и жёстко регулируемой экономике? Потому что рано или поздно в каждом государстве и социуме наступает сильнейший социальный и экономический кризис, в некоторых государствах из-за внешнего конкурентного фактора. Отсталые государства, что-бы не умереть с голоду, выжить в конкурентной борьбе и не быть захваченными соседями, приходят к выводу, что надо развиваться. Но развитие на практике происходит не эволюционным, а революционным путём. Сначало на протяжении нескольких лет нужно пострадать и получить несколько раз пиздюлей в каких нибудь войнах, что бы до социума и элит хорошенько дошло, что без прогресса нет сохранения системы и будущего. Самые яркие примеры мощного рывка развития — это Россия (СССР), Корея, Япония, Китай, Израиль. То есть папуасы, что бы выжить начинают интенсивно проводить индустриализацию.
Но путь индустриализации проходят все страны, только результаты не так заметны. Так же большинство развитых стран, таких как США и страны Европы рано или поздно приходят к сильнейшему кризису не заметному внешнему обывателю. Конечно кризис кризису рознь, то что для богатого кризис, для бедного только мечта. Но не смотря на высокий уровень развития, относительный кризис наступает даже в богатых странах и обществах их населяющие.
Нужно понимать, что государство, человек, природа не может постоянно находиться в интенсивном режиме развития и работы. Давайте государство сравним с растениями. После интенсивного роста летом и плодоношения осенью растения сильно устают и им нужна фаза отдыха и расслабления. Нас упадет зима. Весной же растения опять только начинают формировать новые побеги и прощупывать почву. Летом и осенью фаза повторяется. Социум и государства живут точно по такому же принципу. После рывков и работы народ и элиты устают и начинают расслабляться в ущерб развитию, проедая основные фонды заработанные предками. Рано или поздно фонды заканчиваются, социум начинает сильно деградировать вместе с хозяйством. Экономические и социальные кризисы начинают усугубляться. Поэтому элиты и социум по ходят к выводу, что нужно останавливать эту вакханалия и снова начинать пахать. Потом цикл повторяется.
Инструмент всегда выбирается единственно эффективный– это централизация ресурсов и капитала для строительства индустрии и реформы общества. Ну не могут простые предприниматели за 10-15 лет накопить денег на авиазавод и компанию по добыче газа по типу Газпрома. И за 60 лет этого не сделают. Элиты разными инструментами концентрируют ресурсы, власть и капиталы в своих руках. Национализация, налоги, создание монопольных производств, знаменитые ножницы цен как в СССР, умышленное банкротство средних и мелких фирм как это было во время великой депрессии в США, итд.
Делается это для того, что крупные и монопольные производства легче и быстрее построить и централизованно спланировать спрос и предложение. Есть такое понятие в экономике как эффе́кт масшта́ба (англ. economies of scale) — это снижение затрат на единицу продукции при укрупнении производства, тем больше завод тем дешевле продукция. Или минимальный эффективный масштаб (MES) - это самая низкая точка, в которой завод (или фирма) может достичь необходимой экономии за счёт масштаба, чтобы она могла эффективно конкурировать на рынке. Например сейчас в автомобилестроении минимальный размер завода полного цикла по производству авто должен быть минимум в 250-300 тыщ. авто в год. У авиастроения рынок должен быть минимум в 400-500 миллионов человек.
Приведу пример из индустриализации СССР. Крестьяне при царе страдали от безземелья, что приводило к постоянным голодовкам. Значительная часть земельного фонда была сосредоточена в крупных хозяйствах, которые давали товарный хлеб (он и шёл на экспорт). Бедное крестьянство было не в состоянии прокормить само себя. Хлеб же земледельцы вынуждены были продавать для того, чтобы заплатить подати и купить самое необходимое в хозяйстве. Грубо схема выглядела так: мужик брал в аренду землю у помещика и отдавал ему половину урожая, а оставшееся проедал. Помещик таким образом получал товарное зерно, продавал, а выручку прожигал в парижах и баден-баденах.
После революции крестьянство получило в свое распоряжение помещичий, монастырский и казенный пашенный фонд, то есть задача прокормить себя этим решалась вполне, а особых стимулов для наращивания производства у земледельцев не было. Государство же остро нуждалось в зерне, которое было важнейшим экспортным ресурсом. Выход был найден в системе так называемых "ножниц цен", когда государство, как монополист, устанавливало низкую закупочную цену на зерно, а промышленные товары наоборот стоили очень дорого. Однако эта система встретила мощное сопротивление снизу. Ситуация усугублялась тем, что появилось массовое кулачество, которое контролировало большую часть зерна. Кулаки стали просто "придерживать хлеб", создавая дефицит, что приводило к росту цен на свободном рынке, где они намеревались выручить за него справедливую цену. В 1927 г. возник кризис хлебозаготовок, который не был преодолен в последующие два года. В итоге к концу 20-х ситуация сложилась, казалось бы, безвыходная:
- бедное крестьянство не может дать хлеба (производительность труда крайне низкая);
- кулачество не хочет (нет стимула);
- предложить крестьянам потребительские товары в обмен на зерно нет возможности, потому что все свободные ресурсы направляются на создание индустриальной базы (средства создания средств производства);
- в городах введены карточки на хлеб, продукты дорожают, рабочие недовольны;
- государство теряет значительную часть ожидаемых доходов от экспорта зерна в связи с падением мировых цен на зерно;
- Запад не только не хочет предоставлять кредиты СССР, но даже вводит так называемую "золотую блокаду"
- отказывается торговать с ссср за золото.
Именно в это время реальная власть в ходе жесточайшей борьбы, подробности которой мы опустим, оказывается в руках у Сталина. Следуют решительные репрессии против кулачества. Кулаки вовсе не были прирожденными эксплуататорами и контрреволюционерами, жаждавшими падения советской власти и возвращения помещиков (ага, они кулаков же и задушат первыми). Это мы с вами понимаем, что без государства деревня жить не может, а кулаки видят лишь то, что власть принуждает их сдавать хлеб по очень низкой цене и не в состоянии обеспечить их потребительскими товарами. В итоге амбары ломятся от зерна, а в городах дело идёт к голодным бунтам.
Всяким там плакальщикам задним числом про тирана Сталина, переломавшего хребет русскому крестьянству, я предлагаю представить свой вариант решения проблемы - заставить деревню отдать хлеб за бесценок. Иного инструментария, кроме внеэкономического принуждения тут нет и быть не может. Однако кулаков никто в расход не пускал, и даже не сажал, хотя по действующему УК соответствующую статью всегда можно было найти - тут и спекуляция, и подстрекательство, и вредительство, и антисоветская агитация, и много еще чего.
Далее происходит коллективизация. Смысл её предельно прост - создать крупные хозяйства, способные не только прокормить своих членов, но и дать большой прибавочный продукт. Колхозы, если говорить сегодняшним языком, стали потребителями услуг МТС (машинно-тракторных станций), а в результате роста механизации росла и производительность в сельском хозяйстве.
Колхоз, как говорится, дело добровольное. Вначале, конечно, с революционным задором в колхозы всех загоняли чохом. Обжегшись, власть вожжи ослабила, и в 1932-1933 гг. наблюдался значительный отток крестьян из колхозов, но уже к середине 30-х коллективизация была в целом успешно завершена. Для стимулирования вступления в колхозы государство применило очень эффективный в данном случае регулятор - налоговую политику. Проще говоря, единоличников задушили налогами. А для колхозов наоборот, государство постепенно подняло закупочные цены, причем к концу 30-х годов они уже превысили мировые цены, что сделало экспорт зерна нерентабельным. Впрочем, необходимости в этом уже не было.
Теперь давайте посмотрим на всё это в таком разрезе. Кулак - это, по-нынешнему говоря, эффективный собственник, инициативный, предприимчивый, трудолюбивый. Бедняк - как бы лентяй, лузер, пропойца. Ну, в любом случае, неконкурентоспособный субъект. Между тем Сталин, задавив эффективных кулаков и сделав ставку на неэффективных бедняков, добился колоссального роста производительности труда. Это в свою очередь позволило высвободить и миллионы рабочих рук для растущей промышленности (только в годы первой петилетки 8,5 миллионов крестьян переселились в город). Ежели отбросить всякое политическое и идеологическое трололо, то дело сводилось к мотивации к труду как экономическими, так и внеэкономическими методами. Проще говоря, Сталин понимал человеческую природу и умел заставить людей эффективно работать. Особенно наглядно это воплотилось в промышленности, но тема эта столь обширна, что касаться ее не буду. В результате именно СССР в 30-е годы показал темпы роста экономики, совершенно недостижимые для капиталистических стран, как следствие - доходы населения с 1929 по 1937 г. выросли, если не ошибаюсь, в пять раз.
Ещё один важный фактор, без которого советский экономический взлет был бы невозможен - КОНЦЕНТРАЦИЯ КАПИТАЛА. Сконцентрирован он был, разумеется, в руках государства. Апологеты невидимой руки рынка сколько угодно могут кудахтать про неэффективность государства, но факты таковы: в 30-е годы в СССР произошло взрывное накопление капитала (в дальнейшем он тоже возрастал, но меньшими темпами), а последние 20 лет при рынке и всевозможных свободах капитал тает. Помимо физической утраты средств производств происходит еще и утечка капитала финансового - то есть "эффективные собственники" тупо вывозят наворованное честно распиленное куда подальше. Остановить этот процесс рыночными методами невозможно в принципе, у капитала нет национальности и родины, нет родины и у капиталиста. Это ещё дедушка Маркс сказал, и был прав.
Так вот, давайте представим, что бы сделал любой трезвомыслящий эффективный собственник в 1929 г., будь то собственник отечественный (допустим, нэпман или кулак) или забугорный инвестор. Кто бы стал вкладывать свои кровные денежки в строительство Сталинградского тракторного завода? Да никто и никогда! Просто потому, что спрос на трактора близок к нулю. А если спрос и появится (в случае, если кулаки начнут выжимать с земли "неэффективных" бедняков и создавать крупные хозяйства), то гораздо рентабельнее будет на первых порах закупать фордовские трактора по 300 баксов, навернув сверху 20%. Через 10 лет по мере роста спроса уже можно подумать об отверточной сборке, а там, глядишь, и лицензионное производство разворачивать. Но все это только в том случае, если капитал (инвестиционный) есть. А ежели его нет? Ну, на нет и суда нет. Свободные Украинцы до сих пор ждут инвестора. :)
Из моего окна видно целых три завода, которые загнулись именно потому, что золотой инвестиционный дождь их почему-то обошёл стороной. Стоит только объявить о строительстве мегамаркета - инвесторы из числа ритейлеров в очередь выстраиваются, а вот заводы, обслуживающие нефтянку, в смысле инвестиций непривлекательны. Нефтяные компании предпочитают иметь дело с зарубежными партнерами, и вовсе не потому, что за бугром делают лучше и дешевле. Как раз наоборот, вся выгода в том, что если ты размещаешь заказ на производство буровой платформы на Кипре (Кипр, как известно, родина слонов), то туда утекает миллиард долларов, из которых треть идет на строительство самой платформы, а две трети оседает на оффшорных счетах "эффективных собственников". Ибо эффективному собственнику глубоко пох, что будет с работниками тюменского судостроительного и судоремонтного заводов. Да и сама буровая платформа вовсе не обязательно поплывет в Баренцево море, а отчалит как раз в сторону Кипра, поскольку там открыты крупные шельфовые месторождения и спрос на масштабные изыскательские работы уже намечается. И пох эффективному собственнику, что в Мурманской области три тысячи нефтяников окажутся без работы. Главное - прибыль. Вот ведь какой парадокс - чем выше рентабельность гигантов отечественной индустрии, тем больше они инвестируют… в Кипр. А чем больше они инвестируют в Кипр, тем выше их рентабельность, и тем менее они отечественные.
Ну, так вот, снова вернемся в 1929 г. Государство (читай - Сталин) одной рукой сгоняет крестьян в колхозы, а другой уже монтирует закупленные за границей станки на Сталинградском тракторном. Говорите, спроса нет на трактора? Неграмотные крестьяне не умеют эксплуатировать сложную технику? Не беда, ещё первый трактор не сошёл с конвейера, а правительство уже приняло постановление об организации повсеместно машинно-тракторных станций (МТС). Кадры ускоренными темпами куются ФЗУ и Осавиахимом. Концентрация капитала в руках государства позволила использовать его рационально - нет ни нужды в тысячах трактористов, ни самих тракторов, а государство уже готовит нужные кадры, инвестируя колоссальные средства в систему образования.
Думаю, многие уже догадались, что третий фактор советского экономического чуда - ПЛАНИРОВАНИЕ. Ещё никто не слыхал такого слова - колхоз, а участь крестьянства уже предрешена: решение о строительстве Сталинградского тракторного принято в 1926 г. Еще цветёт и пахнет НЭП, на улицах бродят толпы безработных, но решение принято. Разумеется, СТЗ был не единственным предприятием, выпускающим трактора, а лишь первым. Итог этих усилий: в 1929 г. с конвейера в Сталинграде сошел первый советский трактор, в 1932 г. импорт тракторов в Советский Союз был прекращен, в 1934 г. на Ленинградском тракторном заводе начат выпуск трактора "Универсал", который стал первой советской машиной, идущей на экспорт. За предвоенное десятилетие выпуск тракторов в СССР составил более 700 тысяч штук, что составило порядка 40% их мирового производства.
В 1930 г. десятки миллионов крестьян ещё ходят в лаптях, но в Коломне уже разворачивается производства патефонов. Зачем, неужели ничего важнее нет? Нет, все-таки планирование - великая вещь! Было запланировано даже превышение плановых инвестиций, пардон за тавтологию. Напомню, что заграница СССР денег на индустриализацию не давала, торговала - да, но ни о каких кредитах речи не шло. Индустриализация осуществлялась за счёт внутренних ресурсов, то есть за счёт труда десятков миллионов советских граждан. Энтузиазм, трудовой порыв, "Догоним и перегоним!", соцсоревнование и все такое прочее. Но всякий труд оплачивается, а в СССР к тому же в оплате труда доминировал не уравнительный принцип (повременная оплата, характерная для тогдашнего капитализма), а сдельная система. Чем больше произвел - тем больше получил - очень даже рыночно. Заставить работать человека из-под палки невозможно, хотя до сих пор многие либерасты уверены, что все великие стройки социализма были осуществлены трудом заключенных, а оставшиеся на свободы работали за почетную грамоту, талоны на водку и из-за страха оказаться в ГУЛАГе.
Так вот, для того, чтобы нарастить инвестиции в тяжелую промышленность, в годы первой пятилетки был включён печатный станок, в результате чего рост денежной массы вдвое превышал рост производства потребительских товаров. Причем тут патефоны? А это тогда был элемент престижа вроде джинсов в 70-е годы или видеомагнитофона в начале 80-х, который отчасти стимулирует труд. Как элемент статуса в обществе.
Импортные джинсы до начала их производства в СССР стоили на черном рынке порядка 200 рублей, из которых 20 рублей была их потребительская стоимость, а 180 рублей стоил престиж. С патефонами была схожая история. В 20-е годы доходы рабочих (про крестьян вообще умолчим) не позволяли мечтать о патефонах, а в 30-е номинально зарплата стала быстро расти, но при этом возник дефицит ширпотреба. Как следствие - у людей возникли накопления, которые они стали тратить на престиж. Правда, к концу 30-х патефоном уже никого было не удивить - он стал обыденностью и в доме колхозника (который, как трендят либерасты, денег вообще не видел, а работал за трудодни, отоваривая последние хлебом и картошкой). Да и о лаптях, основной всесезонной обуви крестьян, к тому времени было забыто. Ага, вечером патефон в окно и танцы во дворе, парни в блестящих сапогах и пинжаках, дамы в туфлях и платьях по городской моде. Это результат поднятия закупочных цен на сельхозпродукцию. Разумеется, из общественных фондов крестьяне тоже получили немало - образование, медобслуживание, соц.обеспечение.
Поднятие цен было плановым, и с точки зрения рентабельности абсурдным. С позиции эффективности, как она понимается сегодня, закупочные цены надо было оставить низкими, а зерно гнать на экспорт, выручая валюту. Но тут расчёт был иной: во второй половине 30-х начался массовый выпуск потребительских товаров, и для того, чтобы на них появился спрос, государство как бы в ущерб себе подняло закупочные цены для колхозов (большинство населения до 60-х годов, напомню, проживало в деревне). В итоге возник спрос на продукцию легкой промышленности, то есть емкость внутреннего рынка возросла многократно, и спрос был удовлетворен отечественной промышленностью.
Есть такое понятие как производственная цепочка. Поэтому когда речь идёт о производстве, скажем, потребительского товара, я в своем воображении сразу стараюсь нарисовать всю последовательность переделов от добычи сырья до готового продукта. Большинство же видят только витрину магазина и ценник, после чего начинают высирать в коментах , что в РФ бессмысленно всё, кроме добычи сырья и производства низкопередельных полуфабрикатов, потому что азиаты всё остальное уже делают, и конкуренция с ними невозможна в принципе. Но на внутреннем рынке возможно создание полных производственных циклов, когда потребителем конечного продукта будут те, кто участвовал в его создании. Более того, возможна экспансия вовне, когда в производственную цепочку встраиваются предприятия сопредельных государств, скажем, стран СНГ, за счет чего расширяется рынок сбыта. Конечно, ни о какой свободной торговле, ВТО и либерализме в экономике при такой системе даже речи быть не может, хотя рыночные принципы внутри системы применимы.
Совокупность всего множества технологических цепочек образует технологическую пирамиду: добыча сырья- транспорт-энергетика -станкостроение-точное машиностроение-электронная промышленность... далее по схеме вплоть до роботов, производящих роботы. Данная пирамида обрастает сферой услуг, питает науку, образование, культуру и искусство, социальную сферу и вообще обеспечивает жизнедеятельность общества. Чем дальше от основания технологической пирамиды, тем меньше зависимость от массовой рабсилы и выше удельный вес наукоемких технологий. Но строят пирамиду с основания, без массивного основания она не сможет стоять.
Всё вышесказанное, как говорится, присказка с целью определить три кита сталинского рецепта экономического чуда - МОТИВАЦИЯ К ТРУДУ, КОНЦЕНТРАЦИЯ КАПИТАЛА, СИСТЕМНОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ.
Вот по такой примерно технологии проводятся индустриализации и реформы в обществе. Через диктатуру в форме тоталитаризма и монополии. В разных типах социума это может выглядеть по разному, но суть будет одна. Концетрация капитала, планирование, ограничения свобод, закрытие рынка, жёсткий протекционизм, тоталитаризм.
Подписаться на Telegram канал Александр Лебедь.