88 - Анандамурти: годы в Джамалпуре

Однажды в конце 1964 года Баба позвал Вьёмкеша Митру, который работал в соседнем отделении офиса.

- Послушай, Вьёмкеш, у тебя есть дядя по материнской линии на Андаманских и Никобарских островах?

- Да, а почему ты спрашиваешь?

- Я хочу, чтобы ты позвонил ему и спросил, всё ли у него хорошо.

Вьёмкеш заволновался.

- Прабхат-да, что там? С ним что-то случилось?

- Не теряй времени. Иди прямо сейчас и позвони ему.

Вьёмкеш сообщил начальнику, что ему нужно срочно отлучиться по семейному делу и выбежал из офиса. Как только он вышел, коллеги Бабы, включая Пулака Рэя, Тарадаса Гангулли и Гукула собрались вокруг него, чтобы узнать, зачем он попросил Вьёмкеша позвонить дяде.

- Его дядя находится там по службе. Сегодня их семья отправилась на пляж на пикник. Жена дяди пошла купаться, но попала в подводное течение и начала тонуть. Я видел, как дядя пытался спасти её, но он тоже попал в водоворот и скрылся под водой. Я послал Вьёмкеша позвонить как раз тогда, когда это происходило. Он позвонит и узнает, выжил дядя или утонул. Но у меня чувство, что он погиб.

- А жена?

- Жена и дети в порядке.

Вьёмкеш в слезах вернулся в офис и сказал Бабе, что с его дядей произошёл несчастный случай на пляже и он утонул. Вьёмкеш умолял Бабу спасти ему жизнь.

- Сейчас уже слишком поздно, - сказал Баба, - его мёртвое тело спасти невозможно.

Он утешил Вьёмкеша и сказал ему идти домой, чтобы побыть с семьёй. В тот день Баба ничего не ел в обед. И принесённую еду он попросил отдать кому-нибудь, кто голоден. Баба сказал, что после увиденного им несчастного случая у него пропало желание есть.

Позднее новости о смерти дяди Вьёмкеша и безуспешных попытках спасти его опубликовали в железнодорожной газете вместе с выражением соболезнования от всего коллектива. Но та роль, которую сыграл в этой ситуации Баба, когда сообщил Вьёмкешу о несчастном случае, произошедшем за тысячу миль от него, осталась для всех тайной.

Подобный же случай произошёл с Хамси, другим коллегой из бухгалтерского отдела. Во время перерыва Баба сказал ему, что его дядя из Карачи попал в аварию на джипе и сейчас умирает. Хамси не поверил ему.

- Мой дядя в Пакистане, а ты здесь, в Джамалпуре. Откуда тебе знать, что с ним происходит?

Баба понизил голос.

- Твой дядя умирает. Крепись и подготовь свою семью к плохим новостям.

Через три дня Хамси получил телеграмму с новостью о смерти дяди.

Подобные случаи внушали благоговение многим коллегам Бабы, и они шептались о великой силе Прабхата Ранджана Саркара. Но были и такие, кто испытывал совершенно противоположное чувство. Например, когда Расамая поступил на работу в бухгалтерский отдел в 1947 году, его предупредили, чтобы он избегал общения с Бабой, потому что это тантрик, который может «съесть его мозг». Всем поклонникам Бабы довольно часто приходилось сталкиваться с подобным мнением. Но каждый раз, когда Бабе рассказывали об этом, он смеялся и просил не обращать внимания.

- Будьте как лепестки лотоса, - говорил он, - с которых вся вода просто стекает.

Качество тантрического гуру как строгого блюстителя нравственности ярко проявлялось в отношениях с коллегами. В 1964 году в бухгалтерском отделе работало около 230 сотрудников. Большинство из них знали, что, если в их поведении будет какое-либо нарушение, Баба узнает и привлечёт их к ответственности. По этой причине Бабе редко приходилось кого-то наказывать. Пулак видел всего один раз, как Баба сильно ругал в офисе одного из своих младших клерков С.П. Пакиру.

Баба дал Пакире какую-то работу, на что тот ответил, что не сможет выполнить её, потому что ему нужно уйти в три часа, чтобы успеть на поезд до Калькутты. В глазах Бабы вспыхнули искры.

- Что ты сказал, Пакира?

- Прабхат-да, мне будет сложно закончить эту работу. Я должен раньше уйти, чтобы собраться в поездку.

Баба повысил голос, от чего весь офис замер.

- Будь осторожен, Пакира! Ты знаешь, что через мгновение можешь быть уже мёртвым? Прямо в эту секунду ты можешь умереть! Ты можешь прекратить своё существование, ты осознаёшь это?

Пакира, трясясь от страха, начал плакать. Пулак и ещё несколько сотрудников окружили Бабу и начали умолять успокоиться, боясь, что с их коллегой действительно может произойти что-то плохое.

Баба выслушал их мольбы и жёстким голосом сказал:

- Он должен выполнить работу, и только потом может ехать.

Они повернулись к Пакире.

- Пакира, никогда не отказывай Прабхату-да. Ты должен закончить работу, прежде чем думать о том, чтобы уйти. Но не переживай, мы тебе поможем.

Пакира наклонился и коснулся стоп Бабы.

- Пожалуйста, прими мои извинения, Прабхат-да. Я сказал это, не подумав. Я больше никогда не откажусь от работы. Я твой младший брат. Я не сойду с этого места, пока ты не скажешь, что прощаешь меня.

- Пакира, до сегодняшнего дня никто не отказывался следовать моим указаниям. Это твоя работа. Я сказал тебе её сделать, а ты отказался. Ты должен был подойти ко мне, сказать, что тебе нужно уйти в три часа и спросить совета, как успеть закончить работу. Я бы помог тебе решить этот вопрос. Но вместо этого ты просто отказался её выполнять.

- Я сожалею, Прабхат-да, я осознаю свою ошибку. Это больше никогда не повторится. Пожалуйста, прости меня.

Баба простил его, сказал, чтобы он никогда больше так не поступал, и благословил его. Это был урок и для всех остальных. После этого все коллеги стали вести себя очень осторожно, стараясь даже в мелочах соблюдать субординацию и правильно себя вести в присутствии Бабы.

К счастью, необходимость в таких мерах возникала очень редко. Несмотря на строгость Бабы, они все глубоко осознавали его любовь к ним, которую он проявлял через постоянную заботу об их благосостоянии, через свои наставления быть примерными людьми и через своё непреходящее тонкое чувства юмора.

Однажды Баба подозвал Пулака к своему столу и сказал:

- Пулак, ты хорошо играешь в футбол и постоянно тренируешься. Ты, должно быть, крепкий парень. Давай поборемся на руках, посмотрим, сможешь ли ты прижать мою руку к столу.

Пулак был рад показать свою молодую силу и с радостью принял вызов Бабы. Но как он ни старался, он не сумел сдвинуть руку Бабы даже на сантиметр.

- Жми сильнее, - говорил Баба, но это было равносильно борьбе с каменной стеной. Тогда Пулак попросил Бабу попробовать сдвинуть его руку, чтобы увидеть, сможет ли он удержать Бабу. Баба улыбнулся, и рука Пулака начала медленно наклоняться назад, пока не оказалась на столе.

- Отпусти меня, Прабхат-да, мне больно.

- Что? – спросил Баба, отпуская его руку, - ты такой сильный и не можешь сделать такую малость?

- Прабхат-да, ты, наверно, много упражняешься, раз ты такой сильный, - сказал Пулак, потирая свою руку и запястье.

- Я регулярно, каждым утром и вечером, делаю пранаяму и асаны. Регулярная практика пранаямы даёт мне очень много энергии.

Пулак спросил, какие асаны он делает. Среди прочих Баба назвал сарвангасану, маюрасану и матсьендрасану.[1]

К середине шестидесятых годов репутация Бабы выросла настолько, что нередко сотрудники железнодорожных офисов из других городов находили причины, чтобы приехать к нему, и, порой, часами терпеливо дожидались возможности поговорить с ним. Однажды сотрудник, прибывший из Бхагалпура, зашёл к Бабе в офис, когда его не было на месте, и оставил на столе розу. Когда Вимал Чандра спросил Бабу об этом, он ответил:

- Это умный человек. Он не сообщил о своих намерениях, но он тайно лелеет надежду, что Прабхат Бубу исполнит его желание.

Вимал Чандра вспоминал периодические визиты таких «умных» сотрудников из центрального управления, посланных для сбора информации о деятельности Бабы. Он рассказывал, как некоторые из них были настолько впечатлены личностью Бабы, что их визит заканчивался инициацией в «Ананда марге».

К 1965 году деятельность «Ананда марги» расширилась, а количество ДМЧ увеличилось, и Бабе часто приходилось брать выходные, иногда на несколько дней, иногда дольше. Каждый раз, когда Баба брал выходной, он сообщал своим младшим сотрудникам, куда едет, но никогда не раскрывал цели своих поездок и делал всё необходимое, чтобы работа в его отделении продолжалась без затруднений, пока он будет отсутствовать. Когда Баба возвращался, он всегда привозил маленькие подарочки своим сотрудникам, иногда это были фрукты или сладости из тех регионов, которые он посещал. Например, яблоки и изюм из Кашмира или особенный торт из Южной Индии. Тарадас Гангулли восхищался этими экзотическими местами, которых он никогда не видел, и всегда расспрашивал о них Бабу. Баба рассказывал ему о местных жителях и об их культуре. Однажды Баба сказал, что он объехал всю Индию, но куда бы ни приехал, везде людей объединяют две вещи: они любят свой стиль жизни и свою еду.

Перед одним из таких отпусков, когда Баба должен был уехать более, чем на десять дней, он подозвал Вимала Кхора и Пулака и дал им подробный рабочий инструктаж на время своего отсутствия. Когда они спросили, куда он едет, Баба ответил, что собирается сесть на поезд до Калькутты, а оттуда полететь на самолёте ещё кое-куда. Баба пригласил коллег прийти на станцию, чтобы его проводить. К их огромному изумлению они обнаружили на платформе большую толпу людей.

Его пришла проводить огромная толпа людей с гирляндами и цветами, среди которых было много монахов. Нашему удивлению не было предела. Увидев толпу, мы встали позади неё. Пока мы там стояли, к нам подошли двое авадхут и спросили наши имена. Они сказали, что Баба попросил привести нас к нему. Мы пошли вместе с ними к нему в купе. Было нелегко пробраться через толпу, люди не хотели нас пропускать, но Прабхат-да сказал им дать нам дорогу. Он посадил нас рядом с собой.

- Вы – молодые мужчины и не можете пробраться через толпу? – сказал он. - Чтобы чего-либо достичь в жизни, вы должны постоянно бороться. Если будете стоять на месте, вы ничего не достигните. Только прикладывая усилия можно чего-то добиться.

Прабхат-да попросил, чтобы мы добросовестно работали в последующие десять дней и не наделали ошибок. А мы попросили его благословения. Он, положив свои руки на наши головы, благословил нас. И добавил, что через десять дней он вернётся и проверит, что мы сделали.

С 1940 года Баба стал тем человеком в офисе, у которого все спрашивали совета (частично из-за его ранней славы хироманта) и которого просили о помощи в экстренных случаях, когда помочь не мог никто. Так было в течение всего времени работы Бабы в офисе, до тех пор, пока он не уволился.

Однажды один из коллег Бабы Шанкар Баннерджи был очень обеспокоен состоянием своего брата, который страдал от экземы. Н.К. Гангулли посоветовал ему рассказать об этой проблеме Бабе, что Шанкар и сделал при первой же возможности. Баба попросил привести брата в офис. Кода они пришли, Баба расспросил брата об истории болезни и лечении, которое он уже получил. Потом Баба сказал поднять рубашку и показать поражённые места. Любопытные коллеги собрались вокруг них. Баба провёл рукой по больным местам, и все окружающие с изумлением наблюдали, как экзема исчезала на глазах.

Тем из коллег, с кем Баба был близок, часто приходилось выполнять роль посредников, когда кто-то из сотрудников хотел попросить Бабу о помощи. Шива Шанкар Мукхерджи был человеком, к которому подходили чаще всего. Он даже сам советовал пойти поговорить с Бабой, когда слышал о проблемах. У его друга Тапана Чаттерджи был период в жизни, когда он страдал от серьёзных проблем с желудком. Тапан обращался к нескольким докторам в Джамалпуре, но лечение почти не принесло облегчения. Наконец, Тапан вместе с другим его товарищем Сушилом Гхошем поехал к доктору в свой родной город Бурдван. В это же время Шива Шанкар подошёл к Бабе, объяснил ситуацию и попросил его о помощи. Баба ненадолго закрыл глаза.

- Шива Шанкар, - открыв глаза ответил он, - твой друг болен кишечным туберкулёзом. Он проживёт недолго.

- Прабхат-да, сделай что-нибудь, пожалуйста. Помоги ему. У него жена и дети. Что будет с ними, если он умрёт?

Баба замер.

- Его болезнь слишком запущена, - сказал он, - я ничем не могу помочь ему.

В это же время доктор из Бурдвана поставил такой же диагноз. Он сказал Тапану, что его единственная надежда – операция, и предупредил, что он вряд ли выживет. Тапан попросил назначить дату операции.

Когда они вернулись в Джамалпур, Шива Шанкар спросил Сушила, что сказал доктор. Сушил ответил, что Тапан договорился о дате операции с хирургом, но не сказал ему, чем болеет друг. Тогда Шива Шанкар перешёл прямо к делу.

- Сушил, я знаю, что у Тапана кишечный туберкулёз. Мне сказал об этом Прабхат-да. И я знаю, что это далеко зашло. Мы должны попросить Прабхата-да о помощи. Это единственная надежда.

Снова Шива Шанкар пошёл к Бабе и стал умолять помочь Тапану.

- Послушай, Шива Шанкар, - сказал Баба, - я знаю Тапана, он коммунист. Он не доверяет мне, так что, какую бы помощь я ему ни предложил, она не принесёт никаких результатов.

Шива Шанкар не сдавался. После многочисленных просьб Баба всё-таки уступил. Он попросил Шиву Шанкара принести ему определённого вида красный цветок. Баба дотронулся до цветка и сказал Шиве Шанкару:

- Отдай цветок его жене и скажи, что тебе его дал один монах. Ни при каких обстоятельствах Тапан не должен узнать, что этот цветок от меня. Если Тапан услышит моё имя, у него будет негативная реакция, и это не сработает.

Шива Шанкар принёс цветок жене Тапана, и она привязала его на запястье мужа. Операция прошла успешно, и рецидива болезни не было. Но ни Тапан, ни его жена так и не узнали, кем был тот монах, который передал цветок.

В начале 60-х племянник Шивы Шанкара Бадал Чаттерджи был переведён из калькуттского железнодорожного офиса в бухгалтерский отдел в Джамалпуре. Он знал о тесной дружбе его дяди с Бабой, и ему это не нравилось, но постепенно его отношение к этой дружбе кардинально изменилось. Однажды субботним утром Бадал прибежал к Шиве Шанкару и рассказал, что его сын плакал всю ночь. Мальчику приснилось, что его отец попал в больницу и умер. Потрясенная этой историей, жена Бадала настояла, чтобы он пошёл к дяде и попросил его узнать у Бабы значение этого сна. Бадалу не нравилась идея, так как он был не в восторге от молвы о Бабе и откровенной преданности ему дяди, но просьбу жены выполнил.

В понедельник утром двое молодых людей подошли к Бабе во время обеденного перерыва. Шива Шанкар коротко объяснил проблему. Баба попросил Бадала держать его за мизинец правой руки и начал описывать мальчика. Потом он задал Бадалу несколько вопросов: «Часто ли мальчик трёт свои ноги? Когда он был младенцем, и вы жили в Кришнанагаре, часто ли вы клали его на банкетку с фотографией Вивекананды у его головы? Часто ли он рассматривал эту фотографию? Было ли у мальчика прозвище «Ворчун»?

Когда Бадал ответил «да» на все эти вопросы, Баба сказал:

- Когда кто-либо дотрагивается до мизинца моей правой руки, я вижу всё, как если бы смотрел фильм, а когда кто-то трогает большой палец на моей правой ноге, я вижу события в форме отдельных изображений. В своей прошлой жизни твой мальчик был сыном христианского пастыря. Он находился в больнице у постели своего отца, когда тот умер. Мальчик сам умер в возрасте восемнадцати лет и родился в вашей семье. То, что он видел во сне, были картины из его прошлой жизни,[2] которые он воссоздал в своём подсознательном разуме. Вам не о чем беспокоиться. У вас с женой не будет проблем. У мальчика хорошие самскары.

Бадал не знал, как ему отнестись к словам Бабы, тем не менее, он почувствовал облегчение, и со временем его коллеги заметили в нём изменения. Характер Бадала значительно улучшился, и вскоре он стал одним из искренних поклонников Бабы. Когда Бадала переводили из Джамалпура в другой город, для него в офисе устроили прощальную вечеринку. Один из его коллег принёс для него красивую гирлянду, но в момент, когда её должны были на него надеть, Бадал отказался её принимать.

- Я уже мысленно предложил эту гирлянду Прабхату-да, - сказал он, - поэтому я не могу её надеть раньше него.

Он попросил поднести эту гирлянду Бабе, который принял её и потом вручил Бадалу.

- Храни эту гирлянду у себя дома, - сказал Баба, - относись к ней с уважением. Каждый раз, уходя на работу, смотри на неё перед выходом.

В последующие годы Бадал хранил гирлянду у себя дома в коробке, обёрнутой красной шёлковой тканью. Каждый раз уходя на работу, он смотрел на неё и все свои успехи в жизни он связывал с благословением Бабы.