϶йᴋᴛᴀн ᴛᴄᴀхᴇйᴧу
Глава 5.
➨ Заранее прошу прощения, пока в работе могут встретиться ошибки. Текст пройдёт финальный редакт в статусе «завершён» и будет редактироваться в процессе написания по мере возможности.
Багровое зарево слепило глаза. Протяжный громкий смех Безымянных раздался безумным эхом по сводам горных пещер и скал сквозь безнадёжные крики и вой Оматикайя. Столбы огня поползли беспощадными пламенными змеями по всему, что могло гореть. Мичиган с оскалом дикого шакала с удовольствием поливал пламенем из огнемёта жилища гуманоидов, а град пуль, что летел с нескольких сторон, никак на него не влиял. Он под защитой прочного панциря экзоскелета чувствовал себя как рыба в воде. Под длинными робо-ногами лежали окровавленные тела, связанная по рукам и ногам Мо’ат взвыла от бессилия, умоляя демонов остановиться. Но Мичиган не собирался останавливаться — он властно махнул рукой, приказывая привести следующего пойманного синего. Беременную на’ви схватила кровожадная Аризона, и потащила за косу к ногам босса.
— Какая же она упёртая старая сука! — Мичиган обратился к товарищам с истеричным смехом, наступив на хвост закричавшей от боли несчастной пленницы: девушка от бессилия могла лишь прикрывать надувшийся живот руками.
— Говори, где Салли, если не хочешь увидеть, как я вырежу её выродка из матки! — Аризона наклонилась к Тсахик, взмахнула кулаком, и ударила её в лицо. — Говори!
— Эй, вы, там, крысы с автоматами, вам лучше сдаться прямо сейчас! Мы знаем, что у вас почти не осталось патронов! — кричал Канзас, ставя по кругу связанных пленников: женщин и стариков.
Норм Спеллман, вспотевший до бегущих по лицу струй влаги, попытался выглянуть из-за угла одним глазом, чтобы оценить обстановку, но очередная пуля просвистела в аккурат над головой. Чувство безысходности заставляло ощущать дрожь в поджилках, он ещё никогда не бывал в такой ситуации.
— Ребята, они прикрываются пленниками, мы не можем стрелять… — сказал он, проверяя патроны в магазине автомата.
Макс Пател сполз по стенке и обхватил свой автомат, которым едва умел пользоваться:
— Слушайте, это бесполезно, на них такая броня, что не пробить. Нужно что-то придумать.
— Наша железная птица, — предложил один из вооружённых на’ви, что забрался по канату с биноклем наверх скалистой стены.
— Точно-точно! Нужно прорваться к складу! — согласился воодушевившийся Норм. — Главное — завести Скорпион и попытаться вывести хотя бы детей…
Канзас снова нажал на курок, поливая градом пуль в сторону затаившегося врага. Ему пришлось несколько раз перезарядить оружие, чтобы застать их врасплох.
— Вы что, глухие там?! Эй! Выходите, крысы трусливые!
— Не парься, бро, сейчас выпотрошим пару их уродливых синих сучек, сразу повыскакивают, — громко засмеялся Монтана.
Мо’ат хотела было перевернуться на другой бок, чтобы подползти к беременной пленнице, но Аризона резко дёрнула за тяжёлые цепи, оттаскивая Тсахик к стене. Несколько солдат в экзокостюмах схватили за цепи, и потянули с обеих сторон, ставя обессиленную шаманку в позу распятия. Мичиган презрительно хмыкнул. Он сделал несколько уверенных шагов вперёд, вставая лицом к лицу с Мо’ат.
— А ты непрошибаемая… Я это ценю, правда. По секрету скажу, что у меня было мало таких пленников, как ты. Все они гнулись в первые минуты. Как же это утомительно. А с тобой всё иначе. Весело.
Безымянный протянул руку в сторону, и в то же мгновение ему на ладонь положили плоское острое лезвие. Похожий на шпатель предмет, предупреждающе блеснул точёным металлом в огненных языках пламени.
Вот уже несколько минут Лора неподвижно стояла у обрыва горы, уставившись в сторону взрывов и поднявшихся в небо серых колец дыма. Дрожащий блеск в напуганном взгляде делал картинку перед глазами размытой. Девушка обхватила себя рукой, чтобы хоть как-то справиться с дрожью в теле. Только сейчас она начинала понимать, насколько опасными были миссии у военных. Но насколько они оправдывали ожидание? Насколько необходим такой подход? Терапевт задавала вопросы раз за разом, представляя, сколько там, в зоне боевых действий, гибло мирного населения. Раньше она не задумывалась об этом так часто, старалась закрывать на многие вещи глаза, но, слыша звуки выстрелов, отдалённые крики и горящую горную чащу, Асади оказывалась в водовороте разочарования. Ей вдруг стало стыдно. Она ощутила себя полноценным участником кровавой миссии, которую раз за разом устраивали RDA. Там, вдали, на соседней парящей в небе горе вопили не военные, не ЧВК Безымянные, а местное население. Эхо их умоляющих криков беспощадно проникало в сознание и вызывало холодные мурашки по коже.
«Что они там творят?!» — в ужасе подумала Лора.
Внезапные голоса за спиной отвлекли девушку от размышлений. Она резко обернулась, выхватила из кобуры заряженный пистолет, и направила дуло вперёд. В напуганных широко распахнутых глазах отразилось изумление. Четвёрка незнакомцев откуда ни возьмись появилась на поляне между ней и мобильным блоком. Они замерли, увидев оружие в руках Лоры. Мужчина средних лет, две молодые на’ви и… лежащее на импровизированной, сплетённой из листьев лежанке, тело аватара. Лора так и замерла на месте в оцепенении и непонимании, что это за странная компания. Палец опустился на курок. Терапевт не хотела стрелять, но должна была показать нежданным гостям свою готовность защищаться.
Иэн Гарвин медленно поднял руки и шагнул вперёд, вставая впереди товарищей. Нашивка RDA на брюках девушки не сулила для них ничего хорошего. По крайней мере, так констатировал доктор, когда обратил на неё внимание.
— Здравствуйте, мисс… — начал Гарвин. — Вы ведь не будете в нас стрелять? Смотрите, мы абсолютно беззащитны.
Лора напряжённо сглотнула, ведь они не были такими уж беззащитными. При себе у них тоже имелось огнестрельное оружие, и она сразу его узнала по наклейкам на прикладах. «ЧВК Безымянные».
«Откуда они его взяли?! Они из своих?!».
Пальцы рук предательски тряслись. Она откровенно испугалась и ощутила себя абсолютно беспомощной, хотя и целилась в незнакомцев пистолетом с тридцатью патронами в магазине.
Маленькая коротковолосая на’ви дёрнулась с места. Терапевт, вздрогнув от неожиданности, нажала на курок, выпуская один патрон. Пуля просвистела над головой Гарвина. Туктирей напуганно спряталась за сестрой, а Лайл тем временем лишь издал короткий стон и шевельнул кончиком хвоста. Он так и не пришёл в сознание.
— Кто вы такие? — Лора шагнула назад.
— Стойте, мисс, там обрыв! — Иэн взволнованно протянул руки вперёд. Он сразу раскусил девушку, неуклюже держащую пистолет, и предположил, что ей крайне редко приходилось его использовать, а значит, она не была военной.
— Мы не хотим проблем, — подала голос Кири, просяще взглянув на девушку.
Лора коротко оглянулась и отошла в сторону, чтобы ненароком не угодить в пропасть. Она не опустила пистолет, нацеливая его на мужчину в кислородной маске, который снова поднял руки, давая понять, что сдаётся.
— Я попрошу вас положить на землю всё оружие, которое у вас при себе… — неуверенным, но нарочито чётким голосом сказала Лора.
Она обратила внимание на лежащего без сознания аватара в чёрной форме Безымянных и озадачивалась всё больше. Кто он? Откуда взялся? И почему на нём форма ЧВК?
Иэн Гарвин послушно бросил пистолеты на землю, а затем вместе с остальными отошёл на пару шагов назад.
— Что с ним случилось? — Лора заметила, как аватар болезненно поморщился и закашлял.
— Ему очень плохо. Он умирает. Его пытали на вашей базе RDA, — Гарвин опустился к Лайлу, вытирая лоскутом ткани его мокрый лоб. Несмотря на повышенную потливость, лейтенант стал слишком холодным и покрылся мурашками, как будто его охватил озноб.
— На Нашей? — девушка уточнила, собирая брошенное незнакомцами оружие и складывая его в сторону, но всё ещё целясь в них. — Вы же человек. Сам оттуда.
— Нет. Я больше не с ними. Не хочу иметь ничего общего с этими людьми. Вы слышите выстрелы? Видите дым? Они там невинных убивают. Просто ради забавы.
От правдивых слов Гарвина у Кири всё похолодело внутри. Ей сразу поплохело от мысли, что бабушку могли пытать. Она прижала руку к груди, произнося про себя молитву Эйве о спасении своего клана. От волнения даже дышать стало тяжелее.
— Но они ищут предателя Джейка Салли… — сказала Лора неуверенным голосом.
Гарвин помог Лайлу повернуться на бок, и иронично улыбнулся.
— Вы правда считаете его предателем? И истребление невинных кланов ради ресурсов оправдывают RDA?
Лора потупила взгляд. Она снова ощутила то странное чувство, вызывающее стыд. Горький неприятный стыд за причастность ко всему, что происходило прямо у неё на глазах. Не так себе представляла Лора увлекательную работу полевого доктора.
— Прямо сейчас ваши люди убивают моих близких, — Кири больше не в силах была сдерживать слёзы, она всхлипнула от бессилия. — Вы поддерживаете их? Вам тоже нравится истреблять мой народ?
Ком, который встал поперёк горла от слов синей девушки, Асади не смогла проглотить, а в пятки как будто рухнул тяжёлый камень, оставляя пустое чувство на душе. Она сама еле сдерживала накатившие эмоции, и ей было невыносимо смотреть на эмоциональные страдания двух на’ви: младшая, увидев слёзы сестры, тоже всхлипнула и прижалась носом к её руке.
Лайл разошёлся в надрывном тяжёлом кашле и тут же свернулся в позе эмбриона, а из носа хлынула кровь. Лора не выдержала. Она выронила пистолет и подбежала к пострадавшему. Терапевт не могла позволить ему умереть. Кем бы он ни был. Кем бы ни были его попутчики.
Сквозь пелену густого непроглядного дыма банши опустили наездников на противоположную сторону скалы — туда, где их было не видно. Крылатые хищники громко и недовольно кричали: дышать им было так же невыносимо, как Майлзу, Манску и Пауку, что ступили на тёплые от вездесущего пожара камни. Паук передёрнул затвор снайперской винтовки нового поколения с самонаводящимися патронами и уверенно двинулся в сторону криков, пока полковник не схватил его за плечо.
— Нужно срочно помочь нашим, бабушка в опасности, они могут её пытать! — парень убрал руку отца с плеча, снова шагнув вперёд.
— Ну, конечно, они её пытают, а ты как думал? — Манск осторожно выглянул из-за угла, замечая лидера Безымянных.
— И что ты сделаешь против толпы военных? — спросил Майлз у взвинченного сына. — Каким образом собрался помогать Вашим? Прежде всего, надо думать головой и не торопиться.
— У нас нет времени! Пока ты обдумываешь свой супер-план, они всех убьют!
— Пусть лучше всех их убьют, чем сдохнешь ты от собственной глупости, — прорычал угрожающе реком, в который раз проверяя затвор автомата и несколько кинжалов в кобуре: на чёрном бронежилете благополучно сохранились примагниченные кастеты.
Полковник подошёл к краю стены и, пригнувшись, осторожно выглянул из-за угла, оценивая обстановку. Он хотел было усмехнуться, когда увидел, как бравый самовлюблённый солдафон Мичиган трусливо обложился живым щитом из пленников. Он мог ощущать себя в безопасности только так, и сильнее в разы даже слабого противника в виде аборигенов с луками и стрелами.
— Поступим вот как… Паук. Ты не будешь выходить на открытую зону, слишком ещё сопливый для этого. Да и можешь споткнуться о свою набедренную тряпку, поэтому примешь самую безопасную позицию сверху на скале, вон, между тех двух валунов, — Майлз указал наверх, где камни давно поросли мхом и травой, до которой ещё не добрался огонь. — В общем, будешь нашим прикрытием. Стрелять, надеюсь, умеешь?
— Умею. Уж поверь, — выпалил парнишка. Он отвернулся, складывая руки на груди с недовольной гримасой на лице, что вызвало у отца лишь короткую улыбку.
— Манск. Ты должен отвлечь двух синегривых уродов в экзокостюмах. Монтана и Канзас ещё те придурки, у них невнимательность малолеток, поэтому с функций невидимки ты легко их порешаешь, пока я разбираюсь вон с той красоткой. Её нужно нейтрализовать быстро. Глаз у неё — алмаз, без проблем попадёт на огромной дистанции.
— А как же главарь? Он ближе всех к бабушке, он же её убьет, — Паук возмущённо обернулся. — Я думал, нужно с него начать…
Майлз пристально и уверенно посмотрел на Мичигана, который горделиво расхаживал в кругу из связанных пленных и угрожающе махал перед лицом Тсахик куском острого лезвия.
— Этот ублюдок больше всех хочет жить, и, уж поверьте, будет прикрываться ценным пленником до последнего.
Паук усмехнулся на слова отца, вспоминая недавние события с его же участием.
Майлз улыбнулся, понимая, что имеет в виду парнишка, ведь недавно он и сам прикрывался пленницей, когда хотел достать Салли. Иногда, в такие моменты, просто не оставалось другого выбора.
— Так что у меня останется время выковырять его из металлического панциря, ну, или просто спустить со скалы мордой вниз.
— Ну что, полковник, пойду кошмарить двух болванов, — Манск сделал глубокий вдох-выдох, собираясь всю свою смелость в сжавшиеся кулаки. — Сегодня мы обязаны выжить.
Майлз был полностью согласен с товарищем и напоследок похлопал его по спине, прежде чем тот активировал на браслетах режим невидимки и исчез с поля зрения. Реком поймал себя на мысли, что в этот раз новые игрушки, принадлежащие военным, сыграют с ними злую шутку. Закидывая Паука себе на плечи и помогая ему забраться наверх, он в который раз мысленно пообещал себе, что отомстит за всё, что RDA сделали с его сослуживцами и как поступили с ним самим. Желание дикой мести перевешивало всё остальное, и даже жизни синих гуманоидов не были так важны. Майлз ещё не знал, хорошо это, или плохо — столь холодное отношение к слабому племени, но не мог обманывать сам себя. Сначала месть — затем спасательная миссия.
Лёгким нажатием пальца браслеты активировались на его запястьях, делая рекома невидимкой. Он уверенно вышел из укрытия и оценивающе посмотрел по сторонам. И каково было удивление, когда Майлз заметил за баррикадами двух знакомых типов. Норм Спеллман вёл редкую, но довольно смелую перестрелку, отвлекая синегривых от остального. А рядом прячущийся учёный по имени Макс и вовсе ввёл рекома в ступор. Первые пару секунд он даже ощутил отдалённую радость, увидев знакомых, но потом сразу собрался с мыслями, возвращая прежний сосредоточенный вид.
«Эти двое пригодятся» — подумал полковник, сворачивая с тропы и, наконец, замечая нужную цель. Аризона как раз отошла от Мичигана, и зашла в один из шатров. Оттуда сразу послышались крики и пара выстрелов. Майлз поспешил внутрь. Сложно было не запачкать ботинки стекающей по почве и камням крови — она, словно ручей, стекала в расщелины и крошечные ямы, окрашивая всё в багровые краски, а запах гари и пота заставлял морщиться.
В шатре, беспомощно прижавшись друг к другу и забившись в угол, оказались одни старики. Аризона нацелила на них автомат, самодовольно скалясь. Она явно не собиралась убивать их сейчас, но испытывала садистское удовольствие, когда размахивала оружием, била ногами и угрожала словесно.
Майлз хотел было воспользоваться пистолетом, как вдруг заметил сложенные у стены самодельные топоры внушительного размера. Секира с толстой деревянной рукоятью и острыми неровными зазубринами особенно привлекла внимание. Реком осторожно прокрался вдоль стены и схватил желанное оружие. Несколько пленных стариков уставились на непонятное для них явление. Секира, будто по волшебству, вспарила в воздух, и тут же исчезла из виду. Функция невидимости срабатывала на всём, что берёшь в руки.
Пришлось отойти в сторону, чтобы внимательно оценить экзоскелет бодибилдерши, которая была слишком занята запугиванием стариков. Майлзу не пришлось долго думать, с какой стороны напасть, ведь только на первый взгляд казалось, что эти робо-костюмы ничем не пробить, но подвижные соединения на коленях и локтях говорили об обратном. Они обеспечивали плавные вращательные движения, позволяя полноценно пользоваться сильными металлическими конечностями, но были значительно меньше остальных деталей. На губах Майлза расцвёл победоносный оскал. Он поднял секиру. Взмахнул ею, что есть мочи, и ударил по локтевому суставу костюма. В то же мгновение искры брызнули в разные стороны. Тяжёлая рука отвалилась. Автомат упал на землю. Аризона не ожидала.
— Мичиган! Он здесь! Он здесь! — закричала она.
Снова взмах. Ещё раз. И ещё. Пленники кричали. Металлический костюм звонко запищал и заскрежетал механическими воплями. Аризона неуклюже свалилась на землю. Майлз прыгнул сверху. Остервенелые взмах за взмахом. Нога отлетела в сторону. Где-то потекло чёрное масло. Полуоторванной свисающей клешнёй Аризона умудрилась наощупь поймать длинную косу рекома. Пальцы с силой сжали густые волосы. Майлз зарычал от боли. Его приподняли и отшвырнули в сторону. Реком ударился спиной о стену. Сверху треснули деревянные полки. На голову попадали один за другим какие-то кухонные предметы. Реком упёрся ладонями в землю, привстал и тряхнул головой, ловя в глазах чёрные мелькающие мушки.
«Ловкая стерва» — подумал он и пополз в её сторону, крепко сжимая в руке секиру.
Аризона металась в кабине робо-костюма. Лихорадочными движениями она надела очки-тепловизоры, наконец, видя врага во всей красе. Лишённая конечностей, она была вынуждена надеть кислородную маску и открыть кабину, выпрыгивая наружу, словно дикая кошка. В руке её блеснуло лезвие кинжала. Майлз засмеялся.
— И что дальше? — он встал на ноги, выпрямляя спину и предупреждающе перекидывая секиру из руки в руку.
— Ах ты, предательское отродье! — воскликнула бодибилдерша, резким движением руки метнув кинжал в полковника. Майлз был к этому готов, он ловко отклонился. Аризона метнулась к автомату. Всего лишь доля секунды. Одно мгновение. Майлз последовал её примеру. Метнул секиру со всей силы. Ассиметричное лезвие воткнулось в спину врага. Она упала на месте. В этот раз всё должно было быть так, как запланировал Он.
Опрокинув голову назад и жадно глотнув воздуха, он расслаблено прикрыл веки на пару секунд, пока не услышал шорох в углу. Реком посмотрел на пленных, замерших одной кучей, стариков. Во взглядах десятки пар жёлтых вытаращенных глаз читалось неподдельное изумление.
— Fya’o snolup[1], — сказал реком на ломанном на’ви и пожал плечами.
Манск с осторожностью двинулся вдоль стены, наблюдая за тем, как двое синеволосых товарищей то и дело стреляли в баррикаду нескольких человек. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы узнать двух бывших учёных RDA, которые переметнулись на сторону аборигенов ещё во время Первой войны. Именно тогда Норм Спеллман и Макс Пател примкнули к коллаборационисту Салли. От тех «славных» времён у Манска остались отчётливые воспоминания, но такие далёкие, как будто это происходило вовсе не с ним. Не он воевал за RDA, и не он отдавал за людей жизнь. Это пугающее дежавю пришлось отогнать из головы, словно назойливую муху.
— Слушай, они мне надоели, давай сюда дымовуху, — сказал Монтана, закидывая автомат на плечо.
Канзас сделал ещё пару выстрелов. За баррикадой раздался крик. Он явно кого-то задел, отчего стал ещё более радостным, как будто участвовал в квесте. Но как только в его руке появилась дымовая шашка, Манск сразу узнал новейшую разработку катакомбных учёных RDA. В этих шашках содержался необычный дым, а именно тот, которым его пытали. У рекома была всего пара секунд, чтобы решить, что делать, но импровизация заработала сама собой. Вытянув губы в трубочку, он издал сначала короткий свист, а затем более продолжительный. Синеволосые синхронно обернулись. Пустое пространство: лишь горящие на каменных стенах ткани, кровь, грязь и пепел.
— Что это было? — озадачился Монтана, пристально глядя по сторонам.
В этот момент Норм нашёл в себе смелость. Он высунулся на отвлёкшихся военных и нажал на курок автомата, поливая противника пулями. Синегривые лишь инстинктивно закрылись длинными металлическими руками, и слегка пошатнулись, но увечий им никаких не было нанесено.
— Вот же крыса! — раздражённо выпалил Канзас, стреляя в ответ.
Манск снова просвистел. Затем ещё раз, перемещаясь вдоль стены то влево, то вправо, чтобы не выдать себя. Вояки опять ничего не поняли. Они, как два дурака, переглянулись между собой, и снова уставились в стену. И пока реком так умело периодически отвлекал Безымянных, Норм и Макс выскочили из-за баррикад и ринулись бежать в сторону склада, ловко скрываясь за углом. Несколько воинов на’ви остались на месте, заставая военных врасплох, паля из автоматов.
Эта игра могла продолжаться ещё долго, но в какой-то момент из шатра, что располагался в паре метров, прозвучал громкий женский крик:
— Мичиган! Он здесь! Он здесь!
Для Манска это стало своего рода одобряющим сигналом, ведь два синегривых хотели было метнуться в сторону шатра на помощь напарнице, но вдруг над головами засвистели пули. Паук не остался в стороне. Он, подобрав удобное положение, хорошенько зарылся в густую листву, и, не прекращая, стрелял по робо-костюмам. Реком напал со спины на одного из них, подлетая с разбегу. Он подпрыгнул, врезаясь обеими ногами по внутренней стороне колен экзоскелета. Канзас потерял равновесие и оступился.
— Канзас, нет! — в тот же момент закричал Монтана. Он не успел ухватить товарища за руку, чтобы помочь, и стал свидетелем, как друг упал в обрыв, теряясь где-то внизу под густыми облаками.
Из-за баррикады выскочили воины, окружая Монтану со всех сторон. Он не успел схватиться за оружие, но к месту происшествия подоспела группа военных. Началась перестрелка. Территория окропилась телами и кровью. Паук лишь успевал прикрывать Манска, который ринулся в сторону баррикад, и, сделав кувырок, прыгнул за стену, скрываясь от пуль.
Мичигану не хватило времени переварить то, что произошло, и он совершенно не ожидал, что беглецы объявятся здесь.
— Сукин сын! — взревел Безымянный, прокручивая в голове образ рекомбинанта, главного зачинщика неспокойности.
Мичиган подбежал к беременной пленнице, оставляя Мо’ат связанной по рукам и ногам. Металлические пальцы сжали косу несчастной, поднимая её над землёй. На’ви безнадёжно закричала от боли, она начала дёргать ногами и обхватила руками живот, стараясь защищать ещё народившегося малыша. По внутренней стороне стройных бёдер, из-под набедренной повязки, покатились струи прозрачной жидкости, капая на металлические ноги экзоскелета. У пленницы отошли воды. Мичиган скривил лицо в отвращении.
— Хочешь остаться в живых? Тогда веди меня в вашу грёбанную святыню!
— Нет! Нет! — в панике воскликнула Тсахик и задёргала руками, звеня цепями, что сковывали запястья до крови.
— Заткните эту мразь! — приказал Мичиган нескольким военным. — И, что бы ни случилось, вы должны доставить её на Плацдарм!
Руки Майлза начинали неметь. Он не привык так долго размахивать топором, но это приходилось делать, пока в шатёр забегали по несколько военных в робо-костюмах. Все они уже были в очках-тепловизорах, поэтому реком отключил функцию невидимки. Это не мешало ему отправлять на тот свет ублюдка за ублюдком — наоборот, теперь он не чувствовал себя скованным. Вооружённый одним пистолетом и секирой, он умело справлялся со всеми врагами, пока один из везунчиков не произвёл выстрел. Пуля врезалась в плоть, обжигая невыносимой адскою болью. Реком закричал, не сумев сдержать агонию. Попали в грудь или в плечо, Майлз так и не понял. Опьянённый гневом, болью и безумием, он запрыгнул на последнего военного, нанося удар за ударом. Пот и кровь капали ручьями на прочное стекло кабины экзоскелета, а он неистово продолжал махать секирой, пока это стекло не треснуло по бокам. Майлз продолжил кулаками, на которых уже были надеты прочные кастеты. Ещё несколько секунд усилий, и военный оказался в его руках. В дрожащих, окровавленных и потных ладонях. Свернуть шею. Швырнуть тело за пределы шатра. Превозмогая боль, Майлз поднялся на ноги, настороженно выглядывая наружу. Он заметил лишь одно — как Паук сорвался со своего места на скале и ринулся вслед уводящих Тсахик вояк. Они тащили её за косу, волокли по мокрой земле.
— Вот же сука, блядь… — тяжело глотая воздух, вслух сказал реком, упираясь руками в колени и отхаркивая кровь. — Я что тебе говорил…
«Ещё немного» — думал он, замечая, как Мичиган куда-то потащил беременную на’ви.
«Куда это ты собрался, ублюдок?».
Майлз схватил автомат и выбежал из шатра.
Чувство собственного тела вернулось не сразу. Сначала он ощутил кончиками пальцев лёгкое дуновение ветра, затем шевельнул хвостом, подвигал ушами. Чей-то голос звучал отдалённо, и с каждым разом становился отчётливее, пока лейтенант не распознал в нём Иэна Гарвина. Он звал его. Просил очнуться. Тогда Лайл, будто паря в воздухе, вернулся в реальность, и ощутил весь спектр чувств. От боли до горького привкуса во рту. Картинка перед медленно открывшимися глазами поплыла невнятными смазанными образами. Ему пришлось сосредоточиться на одном из них, сфокусировать зрение. Тёмная копна густых волос, собранных в высокий небрежный хвост, кончиком прядей щекотала обнажённую грудь. Стройная девица в чёрном копошилась над рекомом. Лайл уставился на неё, как будто увидел что-то сказочное. Упругая грудь, обтянутая узкой футболкой. Тонкие запястья. Изящные ключицы. И лёгкий приятный аромат ванили.
— Я что, уже умер? — только и спросил Лайл, чавкнув слипшимся в горькой слюне языком.
— Нет, сэр, мне удалось вас спасти, — робким голосом ответила незнакомка, бережно вытирая мокрой тряпкой кровь и пот с тела лейтенанта. — Но вы так и хотели там остаться…
— Лейтенант, вы заставили нас понервничать, — послышался голос Гарвина. Лайл попытался привстать, чтобы посмотреть, где он находится, но девушка остановила его рукой, не давая полностью подняться.
— Ещё возмущался, как будто к нему нарочно пристают, — подала голос Кири, сидевшая с противоположной стороны на узкой мягкой наре вместе с Туктирей.
Лайл посмотрел по сторонам, обращая внимание на множество медицинских препаратов и оборудование. Странная непонятная штука, похожая на капельницу, гоняла его кровь из трубки в трубку, возвращая обратно в организм через прозрачную капсулу с неизвестным раствором. Уэйнфлит не на шутку заволновался, сразу вспоминая времяпрепровождение в холодных катакомбах RDA.
— Что это такое? Мы что, на Плацдарме? Вы меня продали, да?
Сидевший на табуретке рядом с незнакомкой Иэн Гарвин рассмеялся одновременно с Кири, наблюдая за забавной реакцией рекома. Он, как невинный малый, в панике вытаращил глаза, навострил уши и отстранился от Лоры, хотя и был в два раза больше людей, и способный одним ударом защитится от них.
— Не волнуйтесь, сэр, вы не на Плацдарме, вы всё там же, в горах Аллилуйя, а это всего лишь гемосорбция, — девушка снисходительно улыбнулась и поправила медицинскую бабочку на вене пациента.
— Гемо… Что? Кто? — Лайл сначала непонимающе посмотрел на штуку, качающую кровь, затем на незнакомку, оценивающе скользнув по ней любопытным взглядом. В любой другой ситуации он мог бы с уверенностью осыпать её ловеласскими комплиментами, но в этот момент его волновала нашивка RDA на чёрных брюках.
— Процедура очищения крови, — ответил Гарвин вместо девушки. — Успокойтесь, лейтенант. Если бы не мисс Асади, мы бы не смогли вас спасти.
— Аппарат удаляет из вашего организма попавшие извне ядовитые химикаты, вам незачем переживать, — добавила Лора.
Туктирей тем временем перестала взволнованно цепляться за старшую сестру, и подошла ближе к происходящему. Девочка наклонилась, с детским любопытством наблюдая за тем, как алая кровь течёт по трубкам.
— Вы в первый раз такое делаете или?.. — поинтересовалась Кири. Девушка сложила руки на груди и, склонив голову, взглянула на капсулу, где кровь смешивалась с каким-то раствором. Они с сестрой впервые видели нечто подобное.
— В моей практике эта процедура — нечастое вяление, но пару раз приходилось сталкиваться. На вашей планете людям стоит быть начеку и перестать слишком любопытствовать. Интоксикация может произойти в любой момент.
Туктирей подошла к кушетке, на которой лежал лейтенант: она отодвинула его хвост в сторону, чтобы присесть на край и посмотреть, как кровь возвращается в его организм.
— А это больно? — спросила девочка.
— Нет-нет, сосем не больно, возможна только лёгкая слабость, но это не страшно, — Лора улыбнулась.
Она поймала себя на мысли, что никогда не видела столько гуманоидов. Как будто жизнь преподнесла ей настоящий подарок, ведь они ей так сильно нравились, что она не переставала смотреть на них, как на диковинки. Терапевт мысленно задавалась вопросом, в какой момент она перестанет так реагировать? Станут ли они для неё когда-нибудь обычным явлением?
Лайл изучающе смотрел на девушку, ловил её реакции, понимая с каждой секундой, что она была столь же невинна, как дочери Салли. Всё в ней говорило об этом: манера речи, робкий взгляд, аккуратные движения рук, слишком милая для этого сурового мира улыбка. Молодая, невинная сотрудница RDA, что могло быть удивительнее?
— Кто ты? Откуда здесь взялась? Почему помогаешь? — спросил Уэйнфлит.
Лора особенно растерялась от второго вопроса, но, несмотря на скребущую в душе неловкость, и неуверенность в том, говорить незнакомцу правду или соврать, она ответила:
— Меня зовут Лора Асади, я терапевт. Прибыла сюда вместе с военными RDA в качестве полевого доктора. У них тут какая-то миссия, меня не посвящали в подробности, но моя задача — помогать раненным, лечить, спасать жизни. Вам тоже нужна была помощь, и я не могла остаться в стороне.
— Ты ведь в курсе, что мы сбежавшие пленники, а вот они — дочери Джейка Салли? — Лайл кивнул на сестёр.
— И ты знаешь, кто такой Джейк Салли? И знаешь, что мы враги для тех, на кого ты работаешь?
Лора замолчала на несколько секунд, чтобы переварить всё, что с ней произошло за последние пару часов. Она как будто оказалась меж двух огней, где обязана была выбрать одну сторону, чтобы пламя второй стороны её не коснулось, и судьба загоняла её в тупик с каждым новым происшествием. Лора чувствовала, что, какую сторону бы ни предпочла, любая её опалит до боли в душе.
— Я знаю, кто такой Джейк Салли, но в моём контракте не указано, кого мне можно лечить, а кого нет. И если бы в нём был такой пункт, я бы всё равно не смогла его придерживаться, ведь давала Клятву Гиппократа.
— Гиппократ? А кто он? — любопытствовала Туктирей.
Лайл опустил голову на подушку, не спуская удивлённо-заинтересованного взгляда с терапевта, которая от явной застенчивости то и дело сминала мокрую тряпку в руках. И он не смог сдержать улыбки от вопроса девочки, впрочем, как и Гарвин, что тихо посмеялся и покачал головой.
— Я думал, в этой жизни меня больше ничто не удивит, — Уэйнфлит вздохнул и забрал из руки девушки тряпку, вытирая скопившуюся над губой влагу. — А где полковник? Где Майлз?
Реком хотел было расслабиться, ложась удобнее, но за пределами мобильного блока вдруг послышались отчётливые отдалённые выстрелы. Он сразу навострил уши, приподнимаясь на локте свободной руки, и прислушался.
— Они спасают Оматикайя, точнее, разбираются с военными RDA, — доктор Гарвин выглянул в окно, уставившись в сторону звуков. Там, на вершине горы, густое задымление превратилось в чёрное облако, вздымающееся в небо.
— Блядь, что? Почему сейчас? Зачем? — Лайл изумлённо разошёлся вопросами, приподнимая брови к верху.
— Потому что это правильно! — воскликнула Кири и выбежала на крыльцо блока. Девушка с волнением посмотрела на чёрную массу сверху, шепча что-то неразборчивое.
— Ардмор отправила военных на поиски Салли, или нас, точно неизвестно, но полковник поспешил к Оматикайя, чтобы те в обмен на помощь вылечили тебя, — объяснил Гарвин. — Они улетели на своих банши, а мы встретили здесь Лору.
— Они там сейчас втроём против группы военных?! — Лайл испугался за товарищей. — Я должен им помочь! Снимите с меня эти штуки!
— Вам нельзя сейчас вставать, это опасно, вы ещё очень слабы, — возразила Лора, пытаясь остановить закопошившегося рекома.
В этот момент Лайл позабыл о своём самочувствии.
Спотыкаясь о тела убитых, Майлз выскочил в эпицентр безумия. Знакомый смрад смерти витал в воздухе, заставляя то и дело сплёвывать сгустки слюны, и, если бы не жгучая боль в плече, он наверняка бы окунулся в похожие воспоминания из прошлого, когда участвовал в подобных бойнях. Но в этот момент жизнь заставляла играть совершенно по другим правилам. Полковник посмотрел то влево, то вправо, провожая обезумевшим от убийств взглядом группу военных, что схватили местную Тсахик в плен. Туда и ринулся его самоотверженный, но до невозможности глупый сын. Страх за бабушку вынудил Паука соскочить с положенного места и помчаться ей на помощь, даже если это угрожало собственной жизни. Полковник уже и не понимал, гордиться им за такую смелость или надрать задницу офицерским ремнём.
К чёрту пленных, к чёрту кровожадного Мичигана. Сначала он должен был помочь сыну не угодить в беду, ведь, как ни крути, он не смог бы в одиночку справиться с толпой вооружённых солдат в металлической броне. Минуя клубы дыма и языки разгорающегося пламени, Майлз уверенно приподнял автомат, обращая внимание на свисающие по каменным стенам толстые лианы. Он не был уверен в возникшем в голове маленьком плане, но обязан был попытаться. Хотя обычно импровизация никогда не была его коньком. Боль пришлось игнорировать, насколько позволял её порок, ведь с раненым плечом задачка казалась крайне опрометчивой.
Майлз повесил автомат за спину и, стиснув зубы, чтобы хоть как-то справиться с агонией боли, схватился обеими руками за лианы. Стоило лишь немного раскачаться, как он сделал небольшое усилие, врезаясь ногами в спину одного из солдат, сбрасывая его в обрыв. Только в этот момент остальные обернулись, приготовившись стрелять. В это мгновение их опередил Паук. Парень выскочил из-за угла наперевес с автоматом вместе с несколькими воинами на’ви. Тсахик, звеня ненавистными цепями, отскочила в сторону, прижимаясь к стене. Оглушающая перестрелка. Пули свистели со всех сторон. Паук оказался за баррикадой в виде нескольких валунов, беспощадно паля во врага. Майлз схватил Мо’ат за руку, уволакивая за собой назад. Один из храбрых на’ви бросился на металлические доспехи солдата, запрыгнул сверху и, размахивая кинжалом, принялся долбить непреступную броню. Пули прорешетили бедолагу, словно дуршлаг, но он добился своего. Солдат оступился, улетая в пропасть камнем, забирая с собой синего воина. Враг за врагом оказался повержен. Экзоскелеты хоть и не оправдали надежды, но люди всё равно оказались в выигрыше. Полплемени отправились к Великой Матери: женщины, старики, молодняк.
— Nga vrrtep![2] … — выпалила Мо’ат и в шоке уставилась на рекома, на его экипировку и пять пальцев на руках. — Pelun tìhawnu[3]?!
Взволнованный Паук подбежал к Тсахик:
— Бабушка-бабушка, они не ранили тебя? Как ты себя чувствуешь? Принесите воды!
— Потому-что ваш «внук» — мой сын, и он не мог оставить вас в беде, — уверенно ответил Майлз.
Он наклонился, забирая с пояса поверженного врага фляжку с водой, подавая шаманке. В этот момент оставшиеся в живых воины окружили странного незнакомца, и изумлённо смотрели на него, как на пришельца, посланного в помощь. В их больших жёлтых глазах читался этот очевидный вопрос: «Почему?». Паук помог бабушке открыть фляжку.
— Ты… — Мо’ат сразу вспомнила первую войну с небесными людьми, как жестокая армия под предводительством жестокого полковника разрушила её древо-дом, погубила мужа и лишила всякой надежды на будущее. — Ты… Он…
— Эй! — из-за угла выскочил Манск, весь в крови врагов, в саже и поту. — Чего стоите? Там ублюдок куда-то потащил беременную пленницу!
Тсахик, словно пребывающая в глубоком трансе, глядела на Майлза полным противоречий взглядом, и лишь сама Эйва могла знать, какие выводы она делала в этот момент у себя в голове. Стоило услышать про беременную пленницу, она отшатнулась, хватаясь рукой за сердце.
— Он идёт к Священному древу, он хочет убить нашу Мать! Там прячутся наши дети!
— Этого маньяка нужно остановить! — Паук лихорадочно начал перебирать автомат за автоматом, что валялись под ногами, ища с подходящим количеством патронов, пока его не отдёрнул полковник.
— Нет. Стой. Я знаю, чего он сейчас хочет… Ты лучше бери вот этих бравых ребят, — Майлз указал на тройку вооружённых на’ви, — и отбейте Кестрел. Понадобится техника, чтобы вывести отсюда выживших.
— А ты? — спросил Паук, посмотрев на отца с долей волнения.
— А мы с Манском дадим ублюдку то, что он хочет, — полковник шагнул ближе к шаманке: она не доверяла ему, оттого и попятилась назад, не давая приблизиться к ней. — Вы ведь хотите спасти своих детей и Святыню? Тогда ведите нас туда.
В глазах Мо’ат отразилось беспокойство. Но разве у неё был выбор?
Под высокими скалистыми сводами горной пещеры скрывалось невероятной красоты чудо. В кольцах гигантского колодца возвышалось многовековое старое древо. Благородно склоняя к земле изящные светящиеся ветви, оно захватывало почву вокруг толстыми, грациозно вьющимися, словно нити, корнями. Мягкий свет, что излучало древо, плавно рассеивался, освещая пространство красотой флуоресценции. Здесь даже пахло по-особенному — чем-то тёплым и сладким. Когда Майлз осторожно ступил на порог Святыни, он не поверил своим ушам. Стоило только прислушаться, и можно было уловить отдалённые звуки голосов, льющихся лёгким эхом по сводам пещеры. Реком изумился, навострил уши, покрутил ими, прислушиваясь к голосам. Кто они? Откуда доносились? Полковник ненароком подумал, что начал сходить с ума. Ему захотелось поскорее отсюда выйти, но желание поквитаться перебарывало всё остальное. Даже нескончаемая боль, почти парализующая плечо, казалось неважной. Нервы были на пределе. Он наставил заряженный автомат дулом вперёд и, сделав пару шагов, махнул рукой, приглашая войти Манска. Как только реком оказался внутри, он от неожиданности попятился назад, крутя головой в разные стороны. Растерянный, непонимающий солдат.
— Что это за звуки? — насторожился Манск, теряясь в пространстве.
— Ви слыщите голоса нащих предков? — Мо’ат спросила на ломаном английском, ступая следом за солдатами. — Ну, конечно. Ви теперь часть нащей природы, нащей Матери…
— Чертовщина какая-то, — тихо пробубнил Манск. Парень напряжённо прижал уши к голове, словно пытаясь избавиться от этих голосов, но это не помогло. Пришлось смириться и привыкать.
Пригибаясь и обходя стороной свисающие местами лианы, они наткнулись на то, что искали. Мичиган, по обыкновению своему, уже успел прикрыться пленными детьми, посадив их всех вкруговую, а сам, будто самый смелый вояка на свете, стоял посередине, крепко держа за волосы беременную на’ви. Несчастная девушка подгибала колени, скулила от боли и трогала трясущимися пальцами живот. Рекомы не могли не заметить, как из-под набедренной повязки девушки катились струи крови. Они напряжённо сжали губы и переглянулись. Майлз повёл плечами. Он не привык такое видеть. Впрочем, для обоих эта картина не стала чем-то обыкновенным. Они могли смириться с кучей трупов, с реками крови павших врагов, но беременная девушка, которая рожала в разгар войны, заставляла содрогнуться.
— A’kini ’ite! Rutxe fpak![4] — отчаянно закричала Мо’ат, когда увидела страдающую соплеменницу, и ринулась к ней. АА
Полковник схватил Тсахик за руку, оттягивая назад, не давая попасть в круг к пленникам. Дети, что были в плену у психопата, оказались слишком малы. Майлз представлял подростков, но в основном видел совсем маленьких особей — от пяти до восьми лет по человеческим меркам. Все они, словно напуганные котята, поджав хвосты и опустив уши, сидели, сжавшись в маленькие комки, то и дело всхлипывая.
— Признаться, ты меня удивил, капитан, — усмехнулся реком. — Засунул бы сразу пару детей себе в кабину костюма, чего мелочиться.
— Интересно, с каких пор ты стал таким святым? Неужели, побыв в шкуре синезадых, познал суть бытия? И каково это — быть предателем? — потное морщинистое лицо Мичигана скривилось в гримасе отвращения.
Знакомая фраза. Где-то он уже её слышал. Память, словно коробка с сюрпризами, напомнила рекому о его собственных словах, адресованных когда-то Джейку Салли.
— Ты что-то путаешь, если считаешь меня предателем. RDA решили, что я настолько глуп, чтобы не замечать очевидного? И ты наверняка знал, что они задумали, не так ли? Что сделали с моими погибшими и живыми сослуживцами?
— Вы крупно облажались, скоты, — прорычал Манск, угрожающе дёрнув автоматом.
Мичиган выпрямил руку, ставя несчастную пленницу впереди себя, всё ещё не отпуская её длинную косу.
— А ну, тише! Даже не думайте стрелять! Мне вы не сможете навредить, а вот этих я успею перешмалять, как кур!
— Rutxe tung srung![5] — Мо’ат в слезах упала на колени и просяще протянула руки.
— Можешь не умолять, старуха, она уже покойница, как и её выродок! Если бы ты сказала, где Салли, этого можно было избежать! Но вы упёртые, как бараны!
— Отпусти её, идиот! — Майлз заметил, что крови под ногами девушки стало больше. — Никто из них не знает, где Салли! В этом и был смысл его побега из клана, кретин!
— О, значит, ты знаешь, где он? Ну, что, спелись птички? Я догадывался, что ты заодно с этими аборигенами!
Полковник взглянул на страдающую девушку, затем на детей. Маленькие плачущие лица с надеждой во взглядах. Все они, будто единый организм, так и кричали мысленно: «Пожалуйста, спасите нас!». Майлз терял смысл происходящего. Он подумал про умирающего Лайла и снова ощутил ту неприятную дрожь в теле. Нужно было что-то быстро решать, но в любой битве, в которой присутствовали пленные, последние, как правило, оказывались в меньшинстве.
«Пан или пропал» — подумал Майлз. Он медленно опустил оружие на землю, а затем поднял руки, делая шаг вперёд.
— Ты чего надумал? — Манск заметно заволновался за товарища, и даже Мо’ат непонимающе и с долей удивления уставилась на него.
— Слушай. Я уверен, что ты не совсем дерьмо по жизни, поэтому давай договоримся: ты отпустишь всех этих несчастных аборигенов, а я сдамся. Сдамся, и, даю слово, что отведу тебя к Салли, а потом можете судить меня, как хотите.
Иногда нужно уметь проигрывать. Впрочем, полковник давно привык к проигрышам, и, если этот позволит выжить его верному другу, значит, его собственная жизнь не прошла зря. Пусть хоть и такая короткая, но зато какая яркая и запоминающаяся.
Майлз опустился на колени, сдаваясь на милость врагу, который, увидев такую удивительную для него картину, опрокинул голову и победоносно расхохотался. Раздражающий уши, прокуренный смех Мичигана пронёсся звонким эхом по высоким сводам Святыни. Полковник не понял, откуда взялись странные и непонятные летающие вокруг растения, подобные маленьким изящным медузам. Они, синхронно двигая в воздухе тонкими прозрачными отростками, плавно опустились к рекому, касаясь его с разных сторон. Майлз замер, не понимая, как реагировать на эту странность.
— Atokirina’[6], — Тсахик вытаращила из без того большие жёлтые глаза, уставившись на происходящее в откровенном шоке. Шаманка приоткрыла рот, хотела произнести что-то ещё, но вдруг замолкла, наблюдая, как семена священного древа облепили чужеземца с искусственным телом на’ви. Она не верила своим глазам. Снова повторилось то, что случилось с Джейком Салли. Даже пленные дети, восхищённо раскрыв рты, не могли отвести глаз.
— Это ещё что за нахрен такое? Фокусничать вздумали?! — Мичиган насторожился: он оттолкнул беременную пленницу в сторону, наконец, позволяя ей лечь, а сам схватился обеими руками за автомат, целясь в полковника.
— Tìhawnu Eywa[7]… — вдруг произнёс один из пленных детей.
— Tìhawnu Eywa, — повторил второй.
— Tìhawnu Eywa, — словно завороженные, подхватили остальные.
Лора до последнего пыталась уговорить лейтенанта не ввязываться в битву с его слабым самочувствием после тяжёлой интоксикации, но Уэйнфлит не мог оставаться в стороне, зная, что в этот момент товарищи рискуют жизнями в первую очередь из-за него. Спасая Оматикайя, полковник надеялся на их помощь в спасении умирающего друга, но на соседней горе что-то явно пошло не по плану. Клубы дыма продолжали превращаться в чёрную бесформенную массу, уходящую в небо, а звуки выстрелов и криков разносились эхом между гор. Трое против группы экипированных военных — разве они могли выиграть? В душе Лайл надеялся лишь на грамотное содействие местных воинов, а в реальности — продолжал наклоняться, невзирая на головокружение, и разбирать камень за камнем. Как только они преодолели расстояние между гор по толстым соединяющимся лианам, что образовывали подобие мостов, Кири повела всех к Святыне. Девушка чувствовала неладное. Голоса, что она слышала в голове, подсказывали путь, и она, сама того не понимая, просто следовала им. В аккурат над святыней находился «потайной ход», который образовался в результате столетий, когда эти места только формировались. Стоило лишь оттащить бесформенные камни, как перед лейтенантом появилась небольшая дыра. Он сразу уставился вниз, замечая стоящего на коленях полковника. Кири же тем временем сама упала на колени, закрыла глаза, и что-то неразборчиво бормотала. Лейтенант предположил, что девчонка снова молится своему божеству.
— Вот же блядь… — выругался Уэйнфлит.
— Что там такое? — Иэн Гарвин настороженно взглянул вниз. — Боже правый, какая красота…
— Это ты о чём? — не понял Лайл, обращая внимание лишь на товарищей, пленных детей и военного в экзоскелетном костюме.
— Я про дерево. Никогда не видел ничего подобного… — шёпотом ответил мужчина, неумело держа в руках автомат. — Как поступим? Полковник в незавидном положении…
— Я урою этого гада… — в откровенной ненависти оскалился реком, внимательно наблюдая за происходящим.
— Это понятно, но… Как именно это сделать, чтобы не навредить пленникам? Ты посмотри, сколько там детей.
Лора, всё это время стоявшая рядом, словно напуганный кролик с вытаращенными большими глазами, обернулась и прижала рюкзак с медикаментами к груди. Пальцы рук неконтролируемо тряслись. Девушка ощутила, как душа сжалась в плотный комок, готовая взорваться при виде шокирующей картины. Тела гуманоидов были повсюду. Молодые, старые. Женщины и мужчины. Брызги крови, смешанные с грязью и сажей. Смрад войны. Лора никогда не знала, как пахла война, но сразу узнала это незабываемое амбре безумия. Терапевт почувствовала, как по спине побежали холодные мурашки, несмотря на здешнюю духоту от пожара, и она содрогнулась. Лишь умоляющий хрип одной из жертв людей смог отрезвить Лору. Она старалась держать эмоции в груди, не позволяя себе проронить ни слезинки. И пока её новые знакомые обговаривали план наступления в Святыню, она, не теряя ни минуты, принялась за врачебные дела. Сначала опустилась к одному раненому, потом ко второму. Их оказалось так много… Лора пожалела, что не смогла взять больше бинтов, антисептиков и уколов с антибиотиком. Всё время, что девушка провела с ранеными, она беспокоилась лишь о том, насколько те медикаменты, которые предназначались для людей, способны помочь на’ви.
«Хуже уже точно не будет» — подумала терапевт, помогая одной из жертв сесть у стены, и принялась нащупывать руками в одноразовых перчатках повреждения на окровавленном теле. Пожилая на’ви приоткрыла рот, еле-еле вдыхая воздух в этой отравленной огнём атмосфере. Лора быстро достала фляжку с чистой водой, поднося к губам несчастной, давая сделать пару глотков. Затем плеснула ей немного в лицо и старалась хоть немного охладить горячую кожу.
— Ло? — заплаканная Туктирей переминалась с ноги на ногу. — Я хочу помочь, скажи, что я могу сделать?
Лора оглянулась на голос девочки и лишь слабо улыбнулась, насколько было возможно, дружелюбнее в такой момент, когда она готова была вот-вот разрыдаться от деяний Безымянных.
— В рюкзаке есть ещё фляжка с водой, возьми её и напои вон тех храбрых воинов, — попросила терапевт, указав в противоположную сторону, там, где пытались помочь друг другу два молодых парня, окровавленных от ран с уже перебинтованными Лорой конечностями. Туктирей молча последовала просьбе доктора.
Лайл ещё больше расковырял проход в Святыню, доставая камень за камнем, пока рядом не образовалась целая горка. Даже исцарапанные пальцы начало щипать от боли, но план, который возник в его голове, требовал терпения.
— Выбора нет. Буду прыгать отсюда.
Гарвин опешил, приоткрывая рот:
— Прыгать куда?! Лейтенант, вы что, спятили? Он же начнёт стрелять по пленникам… А если расшибёшься с такой высоты?
— С какой? — Уэйнфлит снял с себя всё лишнее: от тяжёлого автомата на плече до портупеи с кобурой, где лежал пистолет с полным магазином патронов и холодное оружие, оставляя при себе лишь один боевой нож. — Вы, доктор, забыли, что я синий и огромный гуманоид? Мои кости хрен пробьёшь. Ну, в крайнем случае, похороните.
— Какой же ты простой… — Гарвин охнул и нервно почесал затылок, поглядывая в колодец, где опустившегося на колени полковника облепили светящиеся семена древа.
— Верно. Проще меня нет никого, — Лайл покрутил головой, разминая мышцы шеи, и заметил краем глаза, как молодая терапевт и сестра Кири копошатся над раненными местными. — Вы давайте-ка заберите девчонок отсюда. Эта гнида может выскочить, и хрен знает, что ещё учудит.
— Но как же пленные дети? — Гарвин стоял на своём.
Лайл закатил глаза от такого напора учёного:
— Не переживайте. Он не успеет опомниться, чтобы произвести хотя бы выстрел, ведь у меня есть это, — лейтенант вынул из кармана брюк маленький блестящий скальпель, который успел стащить из мобильного блока мисс Асади. Он наклонился над дырой, просовывая в неё руку и, повернув медицинский прибор под нужным углом, пустил за спиной военного небольшой солнечный блик, играя им вдоль стены, пока его не заметил Манск. Реком навострил уши, медленно поднял взгляд к потолку Святыни, и увидел товарища. Лайл жестами рук подал сигнал о готовности внезапного нападения сверху. Манск хотел было шевельнуться с места и даже улыбнуться, но, чтобы не выдать Уэйнфлита, сделался настолько серьёзным, насколько это было возможно. Он опустил взгляд, готовый к финальному этапу затянувшейся битвы.
Майлз поднял голову. Он пытался отмахнуться от непонятных ему парящих вокруг странных растений, но больше всего удивили не они, а реакция аборигенов. Словно завороженные, дети глядели на полковника, не отрывая широко распахнутых глаз. Тсахик пробубнила что-то неразборчивое. Ей пришлось преодолевать собственное любопытство, чтобы взять себя в руки и подползти к стонущей беременной пленнице. Шаманка отчаянно желала помочь страдающей в предродовой агонии девушке, но, кажется, было поздно спасать неродившегося ребёнка: он рисковал родиться недоношенным комком нечто.
Мичиган потерял бдительность — полковник это ясно видел. Летающие вокруг него растения здорово помогли выбить наёмника из колеи. Именно в этот момент, откуда ни возьмись, появился Уэйнфлит. Он спрыгнул сверху прямо на врага. Всего лишь жалкое мгновение. Один единственный выстрел в стену. Лейтенант ловко выбил автомат из металлической руки противника. Вспыхнула безумная суматоха. Детские визги заполнили пространство. Не теряя ни секунды, Майлз схватил автомат, запрыгивая сверху на робо-костюм. Взмах. Ещё. И ещё. Он яростно бил прикладом по стеклу кабины, желая вытащить оттуда врага. Кровь и пот закапали на стекло, смешались в единое месиво, закрывая военного наполовину. Снова взмах.
— Бегом-бегом! Пошли отсюда! Быстрее! — Манск схватил Тсахик, подгоняя детей к выходу. Ему пришлось повесить автомат на плечо, чтобы подхватить на руки беременную девушку и выбежать с ней наружу.
— Дети! Скорее-скорее! — Мо’ат взяла на руки двоих малышей, выскакивая с ними вслед за рекомом.
Уэйнфлит зацепился за провода на спине наёмника. В руках блеснуло лезвие ножа. Воткнув его пару раз в какие-то трубки, лейтенант повредил костюм. Яркие искры взлетели вверх с характерным треском и скрежетом металла. Мичиган яростно заорал. Беспорядочные взмахи металлическими конечностями. Ничего не видно. Стёкла кабины залиты влагой и кровью. Картинка перед глазами размыта. Внутри становилось всё жарче. Мичиган отчаянно дёрнул экзоскелетным телом, попытался сбросить с себя разъярённых рекомов. Но они, словно два диких кота, прочно вцепились в его костюм. И тогда он побежал. Побежал прочь, теряя последнюю надежду на победу. Клубы дыма снаружи ударили в лицо. Майлз закашлялся, но не отцепился. В отличие от лейтенанта. В последний момент Уэйнфлит выдернул несколько проводов, спрыгивая на землю. Мичиган бросился в пропасть.
Густые облака скрыли оба тела.
Безумный порыв ветра обжёг лицо не хуже пламени. Вдох. Выдох. Безумное сердцебиение. Отдалённый крик его банши. Майлз отпустил Мичигана, теряя его из виду в потоке ветра и облачной гущи. Удар. Ещё один. И снова. Пальцы схватились за лианы. Реком вытаращил глаза, теряя способность глотать воздух. Что-то сильно зажгло в груди. Кровь хлынула из носа. Пальцы цеплялись за листья и ветки лианы. И вот она, его спасительница. Разноцветные крылья. Тёмно-синяя морда. Рычащие крики. Он отпустил ветки и приземлился на спину крылатой хищницы. Взмах широкими крыльями. Раз. Два. Три.
— Майлз! — лейтенант в панике подбежал к обрыву.
— Твою мать! — Манск бросил автомат, подбегая следом.
Они оба уставились вниз, пока орущая банши не показалась из-под облаков. Взмыв в воздух на несколько метров, она опустила морду к низу, тут же пикируя на скорости обратно. Лора, что всё это время трудилась над ранеными, обернулась на громкий знакомый звук. А дальше — всё как будто в тумане. Душа сбежала в пятки, чувство дежавю парализовало тело. Огромная банши опустилась перед девушкой, дёргая крыльями и поднимая в воздух клубы пыли. Рекомбинант. Тот самый. Асади его сразу узнала, а он, мокрый, весь в крови, спрыгнув с птицы, пошатнулся, падая прямиком на девушку. Лора закричала, в последний момент роняя бинты. В то мгновение она оказалась спиной на земле под натиском тяжёлого здорового тела, уткнувшись носом в синюю мокрую шею. Реком зарычал, нервно задёргал хвостом, приподнимаясь на локтях. Он потерялся в пространстве, поэтому пришлось тряхнуть головой, чтобы картинка перед глазами оказалась чётче. Жадно глотая воздух, полковник опешил, встречаясь с выразительным, блестящим женским взглядом. Лора забыла, как дышать. Она прижала дрожащие руки к груди, уставившись на рекомбинанта. Несколько капель крови с синей мокрой кожи упали ей на кислородную маску, плавно стекая к ключицам, собираясь в ложбинке.
— Ты… кто? — лишь спросил Майлз.
[1] Fya’o snolup — В своём стиле.
[3] Pelun tìhawnu — Почему защищаешь?
[4] A’kini ’ite! Rutxe fpak! — А’кини, дочка! Пожалуйста, держись!
[5] Rutxe tung srung! — Пожалуйста, позвольте ей помочь!
[6] Atokirina’ — семя Древа Душ, которое можно встретить на Пандоре.
[7] Tìhawnu Eywa — Защитник Эйвы.