϶йᴋᴛᴀн ᴛᴄᴀхᴇйᴧу
Глава 6.
➨ Заранее прошу прощения, пока в работе могут встретиться ошибки. Текст пройдёт финальный редакт в статусе «завершён» и будет редактироваться в процессе написания по мере возможности.
Даже в самых смелых фантазиях Лора не могла помыслить, что судьба окунёт её в безумный водоворот событий. Она и глазом не успела моргнуть, как вся жизнь начала приобретать совершенно новые и пока непонятные оттенки. Паника и волнение, в которых она пребывала остаток дня, уже не казались такими неприятными. Наоборот — она почти к ним привыкла, хотя неконтролируемая дрожь в конечностях выдавала девичью робость. Асади терпеть не могла такие моменты, чувствуя абсолютный непрофессионализм в собственной профессии. Но что она могла с собой поделать, когда на неё так пристально глазел лидер беглых рекомбинантов? Теперь Лора знала его имя. Майлз Куоритч. Когда она встретила его во второй раз после вечеринки, это казалось настоящим чудом, но третья встреча заставляла странным образом трепетать душу в тяжело вздымающейся от волнения груди. И пусть пальцы в одноразовых медицинских перчатках не могли совладать с тряской, она должна была скорее справиться с поставленной задачей.
— Может, не стоит? Может, оставить её там? — взволнованный Лайл сидел рядом с полковником на кушетке в медицинском блоке и придерживал его за здоровое плечо, не позволяя шевелиться.
— Нельзя оставлять пулю внутри. Она могла занести в рану грязь и волокна от простреленной футболки, — Лора быстро раскрутила крышку металлической фляжки и поднесла ко рту раненого рекома. — Попейте воды, полковник, нужно компенсировать кровопотерю…
Майлза тяжко мутило, да так, что перед глазами периодически плыла картинка, но он старался оставаться в сознании и держать ситуацию под контролем. Приоткрыв рот, полковник позволил доктору напоить его прохладной водой, но так и не спустил с неё заинтересованного взгляда. Военная привычка подозревать незнакомцев или банальное любопытство — он ещё не понимал. И хотя полковник был искренне благодарен за спасение товарища, он всё равно не собирался терять из виду эту особу ни на минуту, какими бы ни были её намерения. Впредь нельзя доверять людям с военными нашивками RDA и состоящим в группах наёмников — в этом Майлз был уверен точно.
Он внимательно проследил за тем, как девушка достала из кипячёной воды простерилизованные медицинские приборы, которые собиралась использовать, и положила их на металлический столик, накрытый марлей. Длинный пинцет, ножницы с закруглёнными концами, спринцовка, антисептик и стопка бинтов. Затем терапевт подошла ближе, вставая между расставленных ног рекома, и он не смог не заметить, как причудливо она покраснела, изо всех сил стараясь избегать зрительного контакта. Майлз мысленно предположил, что девушка впервые сталкивается с синими гуманоидами, которые, по-видимому, вызывали у неё чувство восторга, хотя нечто животное в глубине души наталкивало и на другие умозаключения, более откровенные. На него впервые смотрели именно так. Даже Уэйнфлит умудрился уловить эти подозрительные вибрации и сверкнул своей фирменной мимолётной полуулыбкой.
Тем не менее, невзирая на предательскую смущённость, Лора оттянула край футболки рекома и сделала несколько надрезов хирургическими ножницами, открывая взору рваную рану, сочащуюся кровью. Майлз стиснул зубы и приготовился к ещё большей боли, чем ощущал в этот момент, но тут в руках доктора появился маленький баллончик. Она несколько раз побрызгала вокруг раны, и через несколько секунд реком перестал чувствовать что-то в этой области. Ни боли, ни вытекающей струйками крови. Ни даже кожи.
— Мне нужно, чтобы вы легли на кушетку, сэр, — тихим голосом попросила Лора.
Лайл бережно помог командиру опуститься спиной на полумягкую поверхность, и лишь длинный, неуклюже виляющий хвост пациента в тесном пространстве несколько раз случайно скользнул мягким кончиком по полуоголённому животу Лоры. Неловкий момент в ту же секунду повис в помещении для терапевта. Она ощутила, как вдоль спины пробежали мурашки, и, казалось, покраснела сильнее прежнего. Лишь недовольное шипение рекома от дискомфорта на узкой кушетке отрезвило её, позволяя взяться за дело.
— Почему вы это делаете? — неожиданно спросил Майлз, наблюдая за тем, как девушка смочила марлю, бережно вытирая грязь и пот вокруг раны на плече. Она на мгновение поджала губы от заданного вопроса, пытаясь подобрать правильные слова или, может, логичное объяснение — полковник так и не понял.
— Потому что в рану могла попасть инфекция и, если она загноится, будет ещё хуже…
— Доктор, вы прекрасно поняли, о чём я. Мы с моими людьми перебили больше половины тех, с кем вы явились на миссию. Что об этом думаете?
— Я об этом вообще не думаю, — Лора отвернулась, чтобы взять спринцовку и пинцет, а чувство неловкости продолжало нарастать. — Моё дело — помогать раненым и не дать им умереть…
Реком шевельнул предплечьем, касаясь длинными пальцами её запястья, заставляя обернуться и посмотреть на него.
— Даже раненым врагам, вредящим тем, кто дал вам возможность работать на другой планете и платит нехилую зарплату?
В карих глазах терапевта, которые словно белоснежные блюдца с мёдом, блеснувшие на свету янтарным оттенком, отразилась растерянность и абсолютная невинность. Она, будто несправедливо осуждённая подсудимая на допросе, коротко посмотрела на Лайла, ища в нём хоть какое-то спасение.
— Вы мне не враг… — только и промолвила Лора, отстраняя от пальцев рекома своё запястье. Затем, чтобы вовсе не превратиться перед ними в сплошной красный от волнения сгусток, она наклонилась и, аккуратно оттянув пинцетом края раны, начала дренирование[1] спринцовкой.
Майлз слегка дёрнулся и издал короткое шипение (всё-таки, обезболивающий спрей оказался не таким сильным). От одолевшего тело напряжения он прижал уши к голове, словно напуганный, загнанный в угол кот, и Лора заметила это, стараясь сдержать улыбку.
— Это потому, что вы меня плохо знаете, мисс…
Лайл засмеялся, придерживая товарища за здоровое плечо:
— Полковник, если вы перестанете отвлекать девочку своими стрёмными вопросами, возможно, будет не так больно! У мисс Асади это первый вылет за пределы Плацдарма, она понятия не имела, чем тут занимаются RDA.
— Тоже мне, защитник нашёлся, — выпалил Майлз, нервно виляя хвостом и покосившись на лейтенанта, который лишь улыбался, словно непослушный школьник в классе.
— Сэр, вы не могли бы как-то убрать свой хвост? Он мешает мне работать, — Лора взглянула на синий неугомонный отросток, который то скользил по её ботинкам, то ударялся о ножки металлического столика с приборами. Но, не дожидаясь ответа, она самостоятельно избавилась от проблемы: перешагнула его хвост и зажала бёдрами, как ни в чём не бывало, продолжая процедуру.
Майлз изумлённо хлопнул глазами, посмотрев на то, как хвост оказался во власти женских бёдер. Он ненароком попытался шевельнуть им, но ничего не вышло. Уэйнфлит отвернул голову, чтобы почти бесшумно выпустить из лёгких короткий смешок.
— А у вас очень сильные ноги. Спортом занимаетесь? — Майлз приподнял бровь.
— Утренние пробежки, — уточнила терапевт и, заменив одноразовые перчатки, продолжила. — Сэр, сейчас я объясню, что будет дальше. К сожалению, у нас нет рентгена, чтобы посмотреть, как глубоко и где именно в тканях застряла пуля, поэтому мне придётся засунуть палец в раневой канал, чтобы определить положение и достать её. Одно хорошо — крупные сосуды не повреждены, поэтому крови не так много. А вы, лейтенант Уэйнфлит, пока я буду искать пулю, должны продолжать дренаж. Без помощи я не справлюсь.
— Мать моя… — выпалил заметно напрягшийся Лайл и взволнованно посмотрел на полковника, который никак не отреагировал на сказанное.
Майлз давно привык к подобному роду операциям, и в этот момент его больше интересовала сама девушка, её мысли и мотивация. Он не собирался отпускать её без детального допроса. Хотя всё ещё думал, стоит ли отпускать, или нет? С этого момента судьба девушки повисла в воздухе неопределённостью. Каждую минуту ему приходилось думать наперёд, чтобы в дальнейшем больше никто из его людей не пострадал. Пусть лучше убьют его, чем он снова облажается как командир.
— Я вполне готов, доктор. Давайте, сделайте это, — полковник пристально смотрел на терапевта и, если бы можно было запечатлеть момент выражения её лица, он бы сохранил этот забавный кадр. Свернувшиеся в бантик губы, быстро моргающие блестящие глаза и вздёрнутые домиком брови, как будто это она была ранена, а не он, как будто это из её плеча намеревались вынимать пулю.
Лора собралась с мыслями. Ей ещё никогда не приходилось этим заниматься, но говорить пациенту она не стала, заверив себя в том, что точно справится. Она обязана была справиться. Ведь не зря же изучала столько материала, проходила практику на манекенах и зубрила теорию?
Поддев край раны пинцетом, терапевт аккуратно и медленно просунула внутрь палец, ощущая мокрую горячую плоть и вызывая у пациента неконтролируемый приступ шипения и матерных слов. Майлз зажмурился, сводя челюсть до скрежета зубов, жалея о том, что сказал о своей готовности. Струйки крови хлынули наружу. Лайл приступил к своей части работы.
— Потерпите, сэр, я быстро её найду… — Лора постаралась успокоить рекома, но тот лишь задёргал хвостом, и ей пришлось сжать его бёдрами покрепче. — Я понимаю, больно, но нужно потерпеть…
— А вы ещё та садюга, не так ли, док? — полковник помотал головой, не в силах терпеть нарастающую боль. — Вас этому наёмники учили или генерал Ардмор?
— Сэр, вы несправедливы ко мне. Я пытаюсь помочь, а вы обвиняете меня неизвестно в чём, — ответила Лора, упираясь кончиком пальца во что-то твёрдое, но она не сразу поняла, что это — найденная пуля или кость. — Я знаю Безымянных всего один день и понятия не имею об их умениях. Генерал Ардмор мне не авторитет, я подчиняюсь главврачу и Джонатану Брайсу.
— Что один, что вторая, — оба уроды, — констатировал Лайл, дренажируя вытекающую кровь из раны товарища. — Хорошо помню любопытство и восторг на морде этого петушка, когда генеральша притащила его в катакомбы и показала, что там с нами творят её Франкенштейны.
— Мне правда очень жаль, я ничего об этом не знала, и, если честно, не хотела бы знать… — терапевт медленно развела рану пальцами, вызвав у рекома громкий резкий вскрик. — Простите, так надо… Ещё немного… — затем она взяла длинный пинцет, просунула его внутрь, стараясь не задевать чувствительные стенки, и аккуратно вынула деформированный металлический кусок вместе с несколькими кусочками волокон от футболки. Инородные предметы отправились в урну под столиком.
— Зато теперь знаете, — пробормотал Майлз, обливаясь потом от изнеможения. — И что будете делать с этой информацией?
Лора смочила кусок марли и принялась обтирать лицо пациента. Она всё ещё старалась не смотреть ему в глаза, но моментами всё же попадала под его упорный, проницательный взор.
— Думаю, в моих интересах лучше помалкивать… Вы справились, сэр, сейчас я промою рану и наложу стерильную повязку.
«Умная девочка» — подумал реком.
Мичиган харкал кровью. Палящий свет падал на потное лицо в сломанной кабине робо-костюма, а в ушах стоял такой нескончаемый оглушающий звон, что ударял по перепонкам до острой боли, не позволяя сконцентрироваться. Машина фельдшеров подъехала к главным воротам Плацдарма спустя несколько минут после того, как дозорные опознали наёмника. Ему чудом удалось выжить после падения с Парящей горы. В полёте он несколько раз цеплялся длинными механическими руками за лианы и ветки, и лишь это замедлило скорость падения, после чего военный оказался в озере. Как итог — сломанные рёбра, смещённая ключица и раздробленная часть челюсти. И если бы не его роботизированный пёс-помощник, вряд ли бы он смог бы добраться до Плацдарма. Пёс протащил его сквозь джунгли несколько километров до самых ворот, профессионально защищая от многих диких, непредсказуемых препятствий.
Генерал Ардмор выскочила из машины, подбегая к пострадавшему. Глаза широко распахнулись в шоке и изумлении: она совсем не ожидала такого исхода события, надеясь на успешную миссию Безымянных. Снова волна эмоций: гнев смешивался в душе с невыносимым возмущением, заставляя раздражённо сжимать челюсть и кулаки. Генеральша инстинктивно посмотрела на горизонт, озарённый пандорским вечерним светом, словно мысленно проклиная всю местную фауну. Джейк Салли. Майлз Куоритч. В её воображении оба синих, без тени сомнения, предстали единым организмом. Теперь, наблюдая за тем, как Мичигана упаковывает скорая помощь, она была абсолютно уверена — эти двое давно находились в сговоре. Возможно, даже дольше, чем она предполагала. Единственная пара вопросов, которые мысленно задала себе генерал — как она могла допустить такое? Как могла не заметить крысу в тылу? Но ещё больше её настораживало, что Майлз Куоритч просто-напросто решил объединиться с врагом исключительно назло всей копании, чтобы показать, как они были не правы по отношению к нему и его сослуживцам. Вдруг это не тайное предательство, а предательство из-за ошибки RDA?
Когда к воротам подъехала ещё и машина главного администратора, Фрэнсис Ардмор уже решила, как будет действовать, и мысленно прокручивала в голове тактику будущего.
— О, нет, только не это! — Джонатан Брайс подбежал к генералу, брезгливо приподнимая штанины белоснежных брюк, боясь замараться. — Только не говорите, что мы снова облажались!
Ардмор ничего не ответила. Она лишь молча захлопнула двери фургона скорой помощи и отправила машину в госпиталь. Сама же задумчиво взглянула на искорёженный робо-костюм наёмника, наблюдая за тем, как струи крови медленно ползут по разбитому стеклу кабины.
— В этот раз я сделаю это сама, — будто самой себе уверенно сказала генеральша и поправила наушник в ухе. — Приём. Готовьте синюю группу. Через час выдвигаемся в джунгли.
Майлз, прихрамывая и опираясь на руку Лайла, неспешно ступил на крыльцо, щурясь от проникающих сквозь ветки и листья лучей. Он посмотрел по сторонам и встретился с несколькими десятками жёлтых глаз аборигенов. Все они, собравшись вокруг мобильного блока терапевта, будто ждали его выхода, словно главного артиста дня. Некоторые уставились на рекомов с боязнью, некоторые — с восхищением, а другие, более осведомлённые об их личностях, смотрели так, как будто ждали подвоха. Полковник мысленно усмехнулся, не ожидая чего-то другого. И если бы его самого вдруг спас заклятый враг (демон), он бы тоже немало удивился.
Спасённые Оматикайя успели организовать небольшой лагерь-привал на территории, близлежащей к горам Аллилуйя, а лопасти Кестрела и старенького Скорпиона всё ещё звучали в воздухе. Первый плавно опустился на поляну, выпуская в лагерь последнюю группу спасённых. Синие стройные везунчики оказались воссоединены с семьями. Те, кому повезло избежать гибели, всё равно оказались потрёпанными: кто-то просто в грязи и напуган, а кто-то ранен и больше без родных.
Когда Манск спрыгнул на лужайку из кабины Кестрела, толпа детей тут же облепила его со всех сторон. Недоумевающий реком поднял чёрные очки на голову, с неловкостью посмотрев по сторонам, стараясь не отдавить никому хвост. Самыми благодарными были именно дети — те самые непредвзятые, невинные души, что не придавали значения, кто враг, а кто друг. И теперь для детей Оматикайя тройка рекомбинантов стала чем-то святым и героическим. Последняя группа спасёнышей благодарила Манска, трогала его маленькими тонкими руками и не давала пройти дальше. Он так и застыл на месте, не зная, как себя вести и какая реакция была бы правильной. Реком лишь неловко почесал затылок и коротко улыбнулся.
— Так, малышня, пропустите дядьку, ему нужно идти… — сказал Манск, аккуратно перешагивая дёргающиеся синие хвостики. В какой-то момент ему пришлось взять на руки одну особо активную девочку с ярко-жёлтым цветком в тёмных волосах. Она что-то без устали болтала, с любопытством рассматривая очки рекома, стараясь стащить их с его головы.
— Ты только глянь, — Лайл посмеялся, помогая полковнику спуститься по лесенкам на землю. — Дядя Манск просто герой для них.
Майлз удивлённо вскинул брови, наблюдая за забавной для него картиной.
— Жизнь меня не готовила к такому зрелищу…
«Кто бы мог подумать» — иронизировал про себя полковник.
Чувство расслабленности ушло, лишь когда в лагерь вернулся Скорпион. Железная машина плавно опустила на поляну между деревьев старый пошарпанный мобильный блок, а затем, когда мотор затих, глаза Майлза встретились с непонимающим взглядом Норма Спеллмана. Тот самый учёный задохлик с исхудавшим узким лицом, заросшим щетиной, что предал RDA вместе с Салли и Грейс Огустин, теперь встречал на этой стороне своего заклятого врага. Ирония за иронией вынудила Майлза напрячься. Он не был готов к такой встрече, он её не хотел и не понимал, как себя вести. Но этот зашуганный на первый взгляд парень, который на деле был ещё той занозой в заднице, кажется, не собирался отступать и прятаться от рекомов: он подошёл к полковнику с полным растерянности и настороженности видом.
— Полковник, капрал, — приветственно кивнул учёный Майлзу с Лайлом.
— Спеллман, вы всё ещё живы, я впечатлён, — усмехнулся реком, переминаясь с хромой ноги на ногу.
— Вообще-то, меня давно повысили, я лейтенант, — уточнил Уэйнфлит, пристально глазея на парня.
— Да, я вижу… — Норм посмотрел на рекомов с ног до головы, будто всё ещё не веря собственным глазам. — Пожалуйста, скажите, зачем? Зачем вы нам помогли? Полковник, вы ошарашили всех… Сначала я подумал, что вы в составе этой группы, пока не стали стрелять по своим.
— Да просто фартит вам сегодня не по-детски, — саркастично ответил Лайл, пока полковник был увлечён происходящим на поляне.
Доктор Иэн Гарвин и Макс Пател о чём-то увлечённо болтали поодаль от остальных. Двое учёных либо давно знали друг друга, либо просто нашли общий язык. В любом случае им было что обсудить. В разговоре Пател то и дело украдкой поглядывал на рекомов и следил за товарищем Спеллманом, словно опасаясь за его безопасность.
Туктирей бегала среди других детей, раздавая собранные в сплетённую из листьев корзинку фрукты. Эта девочка даже подошла к Манску, предлагая ему местные бананы. Солдат не отказался полакомиться парочкой: так и остался сидеть в кругу детей, будто воспитатель в детском саду. И всё-таки маленькие хулиганы смогли отобрать у него очки.
Паук всё это время не отходил от Кири. Он топал за ней по пятам и старался помочь всем, чем может. Таскал лечебные мази, стерильные бинты, фляжки с водой и странным образом поглядывал на «сестру». Майлз давно уловил эти подозрительные вибрации, сделав вывод, что сын явно неравнодушен к стройной синей красавице. Невинная подростковая влюблённость вызывала лишь улыбку: полковник от чего-то был уверен, что у сына это надолго. Слишком уж сильно он морально привязался к дочери Джейка Салли, что было видно невооружённым глазом.
Из мобильного блока показалась мисс Асади. Майлз сразу обратил на неё внимание, да и она коротко взглянула на полковника со всей своей удивительной робостью. Девушка с тазом в руках и полотенцами неуверенно спустилась с крыльца, растерянно оглядываясь по сторонам, явно ощущая неловкость, и сразу направилась в сторону пещеры у подножия невысокого холма.
«Зачем она туда пошла?» — реком вопросительно склонил голову.
— Хорошая шутка, но не думаю, что дело в фортуне… — сказал Норм, отвлекая полковника нарочитым голосом.
— Что, так сложно просто сказать спасибо? — Майлз сделал шаг вперёд, посмотрев на надоедливого учёного сверху вниз. — Где ваши манеры, доктор? И с чего вы решили, что мы будем вам что-то объяснять?
— Нет, это вы послушайте. У нас свои счёты с RDA, вы тут ни при чём. Ваше племя оказалось между двух огней, не обольщайтесь.
Норм напряжённо поджал губы, помолчав несколько секунд. И он заметил заинтересованный взгляд полковника в сторону Паука. Особое внимание на паренька выдавало в нём обострённый отцовский инстинкт, который явно не давал покоя. Такой вывод сделал Спеллман.
— Хотя бы скажите, что вы не пленили детей Джейка, иначе я не понимаю, почему они были с вами…
— Пленили? — Уэйнфлит засмеялся, переглядываясь с Майлзом. — Да они увязались за нами, как бездомные котята!
Туктирей подошла незаметно и отвлекла троицу от напряжённого разговора. Девочка робко протянула им корзинку с фруктами, но полковник проигнорировал её, молча развернувшись и, стараясь не хромать, направился прочь. Ему хотелось заползти в какие-нибудь заросли, туда, где на него не смогли бы все вокруг пристально глазеть: он бы смог, наконец, немного расслабиться. Ощущать себя не в своей тарелке оказалось тем ещё моральным испытанием.
— Вам тут не место, вы же понимаете? — разоткровенничался Спеллман в спину уходящему полковнику. — Мы благодарны вам за помощь, но Джейк уже в пути, он искал детей, поэтому дальше идите своей дорогой.
«О, нет, только не грёбаный Салли, только не сейчас».
Беспокойство сменилось раздражением. Майлз и не догадывался, что возможно в обеих жизнях невзлюбить одного и того же занудного задохлика, но Норм Спеллман в этом преуспел, как никто другой. Реком осознавал, что вскоре им придётся двигаться дальше, но слова, которые вылетели изо рта предателя, задевали самолюбие. И не потому, что какой-то учёный гнал их с территории, как ненужный мусор, а потому, что он сообщил Джейку Салли. В душе Майлз не хотел, чтобы он узнал, кто спас его клан от RDA.
«Не хватало, чтобы меня посчитали дураком».
Реком остановился, сжал пальцы в кулаки и оглянулся, чтобы ответить как можно спокойнее:
— Мы не собирались с вами нянькаться, и уйдём, как только мисс Асади закончит здесь свою работу.
— Вы заберёте девушку с собой? — Норм недоумённо нахмурился, складывая руки на груди.
— Не оставлять же её тебе, салага, — усмехнулся учёному Уэйнфлит и, взяв из корзинки Туктирей один фрукт, подмигнул ей. — Спасибо, малышка.
Майлз тут же угрожающе оскалился на вопрос Спеллмана.
— За кретинов нас держишь? Даже не думай, что я оставлю Джейку Салли ценного свидетеля, который знает Плацдарм изнутри. Девчонка моя.
Норм хотел было что-то ответить, только успев приоткрыть рот, но на’ви, что сидели по кругу, вдруг поднялись один за другим, изумлённо уставившись в сторону пещеры. Тсахик появилась на поляне с новорождённым ребёнком в руках. Майлз распахнул глаза. Он не ожидал, что беременная пленница военных родит живого малыша, но вот, это случилось почти на его глазах. Новая жизнь в бережных объятиях Мо’ат. Она вышла в центр образовавшегося круга из свидетелей и приподняла младенца.
— Эй’ира! — с улыбкой объявила Тсахик.
— Кого? — пробубнил Лайл, кусая сочный фрукт.
На’ви принялись цепляться друг за друга руками, сгущаясь всё больше, и только рекомы не понимали, что происходит, оглядываясь по сторонам. Это был какой-то непонятный для них ритуал встречи новорождённого соплеменника. Окружающие почти синхронно несколько раз повторили имя ребёнка, а Тсахик тем временем двинулась в сторону Майлза, который растерянно поджал уши и дёрнул хвостом. И как только шаманка оказалась лицом к лицу с полковником, он повёл плечом, сделав шаг назад.
— Посмотри на неё, taw tsamsiyu[2], — сказала Мо’ат. — Посмотри.
Зрачки Майлза заметно расширились, как у растерянного кота. Он лишь напряжённо сглотнул, ощущая странное смятение, но всё же не смог ослушаться просьбы-приказа шаманки и подошёл ближе, взглянув на младенца. Крошечные пальчики цепляли Тсахик за дреды, а ушки шевелились в разные стороны, улавливая любые шорохи. Больше всего удивлял отросток на задней стороне головы, на конце которого светились и двигались нервные окончания, предназначенные для нейронной связи. Без волос это оголённое щупальце выглядело ещё инопланетнее. Полковник неуверенно протянул руку, из любопытства коснувшись его кончиками пальцев, совсем осторожно, будто боясь повредить.
— Охренеть… — за спиной прозвучал голос Уэйнфлита. Лейтенант был удивлён не меньше.
Полковник отдёрнул руку, взглянув на Мо’ат.
— Теперь помни, что благодаря тебе жива эта невинная душа. Помни, что твой выбор определяет твоё будущее и будущее тех, кто встречается на твоём непростом пути.
И это были слова, что задевали настолько, насколько было возможно. Сердце как будто подпрыгнуло в его груди, заставляя на мгновение затаить дыхание. Узел, скрутивший душу до мурашек, оказался сильнее самообладания. Реком попятился, не желая больше быть в центре внимания.
— Лейтенант, мне нужна сигарета!
«И Дьявол был когда-то ангелом, однако в рай больше не вернулся».
Чудовищные события мелькали перед ней, сменяясь друг за другом яркими вспышками. Она словно падала с высокого здания, затаив дыхание, и не понимала, что происходит. Как будто кошмарный сон, который никак не хотел заканчиваться. Клубы чёрного дыма. Языки обжигающего пламени. Град пуль в сумерках. Безумные крики вокруг и дьявольское затмение в небе. Кто-то звал её по имени. Выстрелы над головой. Тела военных. Мелькнувшая в воздухе стрела. А дальше — бескрайняя кромешная тьма.
Жница медленно открыла глаза. Истошный вопль непроизвольно вырвался из лёгких. Наконец, этот кошмар закончился. Наконец, она проснулась. Ослеплённая со всех сторон яркими лампами, она растерянно покрутила головой. Госпиталь RDA. Узкая кушетка. Группа докторов. Кто-то посветил в глаза фонариком, проверяя реакцию зрачков. Наёмница взмахнула рукой, отталкивая от себя назойливого врача. Затем вскочила с кушетки, но ватные ноги и мгновенное головокружение не позволили даже сделать шаг. Наёмница упала на прохладный металлический пол.
— Капрал, вы ещё слишком слабы, вам нужно вернуться на место! — доктора, словно назойливые чайки, окружили пациентку.
Острая боль уколола в левом боку: реком простонала от изнеможения, вынужденная обхватить себя рукой. Пальцы легли на что-то металлическое. Здинарск вытаращила глаза, лихорадочно забегала пальцами по собственной коже, не понимая, что за штука у неё сбоку. Длинный хвост нервно дёрнулся кисточкой то влево, то вправо.
— Что это такое? — реком напуганно поджала острые уши, тяжело глотая воздух, да так быстро, что будто начала задыхаться от полученного шока.
— Пожалуйста, вставайте, вернитесь на место, — прозвучал голос над ухом.
Капрал раздражённо прорычала и угрожающе оскалила клыки.
— Отвалите от меня! Что вы со мной сделали?!
Кто-то из Белых халатов попытался схватить её за руку: Жница дёрнула плечом, отползая в угол медицинской палаты, словно затравленная кошка. Она боялась. Не понимала, что происходит, а в голове была сплошная каша из странных воспоминаний, обрывочных и смятых, словно старое ненужное письмо.
— Ввести ей двадцать миллиграмм Фенибута, — сказал один из докторов серьёзным приказным тоном. — Капрал, встаньте с пола, вернитесь на место, всё будет хорошо!
Жница не собиралась слушать медицинский персонал. Бешеная паника на душе и растерянность не позволяли довериться докторам с нашивками RDA. Она хоть и была дома, но всё казалось слишком безумным и нереальным. Появилась неконтролируемая дрожь на кончиках пальцев, даже дышать стало труднее. Но прозвучавший на соседней кушетке голос заставил её немного отвлечься. Лопес. Это был Лопес. Она сразу узнала товарища. Как будто не в себе, он вытаращил глаза и протянул руки вверх, пытаясь что-то нащупать в воздухе.
— ¡Sí, Señor! ¡En posición! ¡Cuidado! ¡Pueden aparecer inesperadamente![3] — находясь в полном бреду, реком говорил по-испански и, приподнявшись с кровати, посмотрел по сторонам, явно не узнавая ничего вокруг. — ¡Fuego! ¡Fuego![4] — он вдруг заорал во всё горло и, вскочив, словно ошпаренный, метнулся в сторону открытых дверей, выбегая наружу.
— Охрана! Охрана! — закричали врачи и чайками запорхали по палате.
Там, в коридоре, раздался шум. Крики напуганного персонала вынудили Жницу подняться с пола, упираясь ладонями в стену. Ноги так и отказывались держать тело, но преодолевая себя и жгучую боль в боку, она всё же выпрямила спину, ковыляя к выходу. В этот момент никто не смог бы её остановить. Даже Прагер и Александр, которых она только заметила, сидевшие друг напротив друга в конце палаты и не понимающие, что происходит. Рекомы будто заново знакомились, а осознание на глазах постепенно приходило к ним, что было видно на опешивших синих лицах. Александр как будто и вовсе был полностью заново собран. Полчерепа и часть челюсти заменяли пластины из металла: он больше напоминал робота, нежели рекомбинанта.
— Что за херня? — Прагер опустил голову, ощущая странное давление на грудную клетку, и просунул руки под медицинскую сорочку, трогая металлические вставки, которые оказались частью его самого.
— Пиздец… — выпалил Александр, хватаясь за голову, совершенно не понимая, что с ними произошло.
— Парни, подъём, кажется, Лопес сошёл с ума, надо его догнать… — Жница оттолкнула от себя назойливых мельтешащих докторишек и вышла в коридор.
Там уже вовсю бегала охрана с транквилизаторами в прозрачных пистолетах. Они собирались глушить Лопеса, словно дикое животное, но Здинарск намеревалась не допустить этого. Прагер и Александр, поддерживая друг друга руками, последовали за ней. Пройти даже пару метров для троицы оказалось ещё тем испытанием, и они не понимали, как так резво бедняга Лопес сорвался с места и умчал вдаль. Пробуждение подействовало на мексиканца страннее, чем на них. Шаг. Два. Прохладный от кондиционеров пол освежил ноги: Жница шагала увереннее, а вот Прагеру приходилось помогать Александру. У Джонни страшно закружилась голова, и он беспомощно хватался за сорочку друга, подгибая колени. Четверо охранников забежали в одно из помещений. Уборная медицинского персонала. Лопес заперся в кабинке, и когда Жница пришла за ним, расталкивая охрану, она услышала невыносимые позывы тошноты сослуживца. Лопес рухнул рядом с унитазом, и в это мгновение его вывернуло наизнанку. Запах стоял отвратительный: белая жижа из лекарственных препаратов, которая не успела перевариться, оказалась в унитазе. Реком скривился в отвращении от мерзкого кисло-горького привкуса во рту и снова проблевался.
— ¡Qué asco![5] — воскликнул бедолага Лопес, обхватывая унитаз, дёргая длинным хвостом в разные стороны. — ¡Puta! ¡Mierda![6]
Жница хотела подойти к запертой кабинке, чтобы попытаться помочь напуганному товарищу, но зеркала, которые она увидела боковым зрением, привлекли её внимание. Наёмница повернула голову и увидела своё отражение. Она даже вздрогнула от неожиданности, когда вдруг поняла, что теперь у неё искусственный правый глаз. Он отличался по цвету, похожий на сапфир, но реком не заметила, чтобы у неё как-то ухудшилось зрение. Куда больше шокировала металлическая пластина в левом боку, когда она приподняла сорочку. Полбедра и талии были собраны в прочный металлический каркас, как у многих экзоскелетов. Здинарск опешила, осторожно трогая её пальцами, осознавая, что превратилась в какого-то полу-киборга. Будоражащий страх прошёлся по синему телу колючими мурашками.
— Лопес, ёб твою мать! — Прагер затащил Джонни-Александра в уборную, помогая ему присесть у стены, а сам подошёл к кабинке, заглянув в неё сверху. — Эй, парень, ты как? Открой, будь добр, мы хотим тебе помочь…
— Отойдите, я взломаю дверь, — попросил один из охранников с ножницами-кусачками в руках.
— Нет! — воскликнула взявшая себя в руки Здинарск. — Выйдите, мы сами справимся! Идите! Ждите снаружи!
— У вас пять минут, капрал. Затем мы будем вынуждены применить транквилизаторы, — предупредил мужчина, а затем вывел группу из уборной.
— Чувак, ну давай, выйди к нам, ты чего? — Прагер продолжил уговаривать товарища, который лишь что-то пробормотал на другом языке. — Почему ты говоришь по-испански? Кончай дурить…
— Кто-нибудь из вас вообще понимает, какого чёрта произошло? — спросила Здинарск и развела руками.
— Нихрена не помню… — Александр медленно поднялся, рассматривая себя в зеркале, словно впервые видит. — Ну да, мы всё те же синяки, но… Что, сука, случилось? У меня какая-то железяка в груди, прикиньте…
По ту сторону кабинки щёлкнул замок: Лопес выполз к товарищам на четвереньках, посмотрев на них снизу вверх.
— También tengo algo en el pecho[7], — сказал мексиканец, постучав кулаком по грудной клетке, услышав характерный звон.
Троица непонимающе переглянулась. Никто из них не знал испанского и не понимал, почему товарищ вдруг говорил на родном языке. Прагер опустился на корточки, взглянул на Лопеса полным смятения взглядом.
— Дружище, ты сегодня заговоришь с нами на английском? Мы тебя не понимаем.
— Creo que olvidé el Inglés. Pero te entiendo perfectamente[8].
На какое-то время в уборной повисла напряжённая тишина. Рекомы глядели друг на друга, и можно было всё понять абсолютно без слов. Они хотели ответов на свои вопросы. Что произошло? Почему они теперь полу-киборги и что случилось с Лопесом? В запертую дверь постучали. Ребята не хотели раздражать охрану, поэтому Прагер помог Лопесу подняться, а Здинарск открыла двери. Рекомы вышли из уборной, совершенно потерянные.
— Где генерал Ардмор? Ведите нас к ней, — сказала серьёзно настроенная Жница.
Папоротниковидные листья скрывали рекомов от посторонних глаз. Майлз в очередной раз затянулся сигаретой, стряхивая пепел на землю. Он хотел бы просидеть в кустах до тех пор, пока Оматикайя не испарились все до одного. Слишком много времени он уделил аборигенам, забывая главную проблему. RDA. Организация, на корню перечеркнувшая его принципы, всё ещё оставалась безнаказанной, и эта мысль вызывала животное раздражение. Спасал лишь никотин, и как жаль, что это была последняя пачка «Marlboro». Он и не заметил, как быстро выкурили сигареты.
Манск, сидевший рядом, тщательно чистил свой полуразобранный автомат, зажав в зубах недокуренный бычок. Он внимательно глядел из-под листьев на поляну — туда, где бегали дети, играясь с его любимыми очками.
Лайл крепко затянулся и прислонился спиной к дереву, задумчиво уставившись в землю. Иногда даже в молчании можно было понять смысл, понять чувства товарищей, ведь они были обеспокоены точно так же, как полковник.
— А ведь это шанс… — сказал Уэйнфлит словно самому себе.
— О чём ты? — Майлз выпустил изо рта кольца дыма, посмотрев на друга.
— О чёртовом Салли. Мы бы могли его схватить. Избавились бы от урода раз и навсегда… Он ведь сейчас летит сюда. И это шанс.
— Какой в этом смысл? RDA отвернулись от нас, теперь мы для них такие же враги, как Джейк Салли, — Манск щёлкнул затвором автомата, проверяя механизм. — Они будут охотиться за нами, как за зверьми, и точно не скажут спасибо за поимку предателя номер один…
Взгляд Майлза поймал Паука, который то и дело посматривал в сторону кустов. Любопытный парнишка явно желал знать, о чём говорили солдаты, хотя и продолжал ходить хвостиком за Кири. Там же была и терапевт, которая мысленно продолжала удивлять рекома. Она и вправду бескорыстно продолжала помогать аборигенам, и он не мог понять, в чём её секрет. Скрывала ли девчонка что-то, что могло навредить его товарищам и сыну? Старая паранойя норовила взять верх над холодным разумом.
— Зачем нам лишний раз бесить аборигенов? — спросил Майлз, снова затягиваясь и продолжая наблюдать за сыном и терапевтом. — Не думаю, что сейчас подходящее время брать Салли.
— Дело не в RDA! Этот сукин сын поубивал наших сослуживцев, друзей! — Лайл настаивал, хотя даже по его взгляду была видна растерянность и смятение. Жажда мести ослепляла лейтенанта.
— Но мы работали на RDA, а он спасал своих детей, — поспорил Манск.
— Кевин прав. В той заварушке погиб сын Салли, хуже наказания не придумаешь. Но чтобы избавиться от него, потребуется время, нельзя сейчас рисковать. Мы не в форме, не подготовлены, а он наверняка летит сюда, вооружённый до зубов, вместе с теми морскими крокодилами, у которых укрылся.
Лайл недовольно охнул и нахмурился. Он ждал одобрения и моральной поддержки, а получил лишь осуждение, и ему показалось это несправедливым. Единственное, с чем был согласен лейтенант — Салли мог явиться с подкреплением, и тогда им точно не устоять. Время для него тянулось мучительно долго, Уэйнфлиту не доставало терпения.
— И что же нам тогда делать? — спросил лейтенант, выбрасывая окурок в кусты.
— Есть у меня парочка безумных идей, правда, не уверен, что они вам понравятся… — Майлз продолжал следить пристальным взглядом за девчонкой, и товарищи заметили это.
— Полковник, ты начинаешь нас настораживать, — Лайл сложил руки на груди, будто готовый защищаться от планов товарища. — Говори, как есть, в любом случае нас могут грохнуть.
— Всему своё время, лейтенант. Всему своё время.
Лора перевязала конечную рану последнего пострадавшего и, наконец, выпрямила спину, оглянувшись по сторонам. Она и не помнила, когда в последнее время принимала столько пациентов. На Плацдарме всё было проще. Терапевт осознала, насколько была слепа по отношению к своей непыльной работе в RDA. До этого дня ей казалось, что она работала не покладая рук, но результат очередного военного конфликта раз и навсегда перевернул её представление о реальном положении дел. Она присела на металлические лесенки крыльца мобильного блока, и только в этот момент вспомнила, что прибыла в лес вместе с военными, которых больше не было в живых. По крайней мере, Лора так думала.
«Что же мне теперь делать?» — безнадёжно подумала девушка, вытирая уставшие, отнявшиеся руки мокрой марлей.
Она обратила внимание, как из кустов выглядывали три длинных хвоста, то и дело забавно подёргиваясь. Бывшие военные RDA укрылись от всех и о чем-то без устали разговаривали. Любопытство взыграло, как у ребёнка. И почему-то ей казалось, что рекомы следят за ней. По крайней мере, один из них — точно. Периодически она замечала пару жёлтых глаз, что выглядывали из-за листьев в её сторону. Майлз Куоритч оказался пытливым и проницательным. Он явно отказывался выпускать Лору из виду, и она это понимала. Даже пострадавшие в войне на’ви, которым она искренне старалась помочь, настороженно себя вели по отношению к человеческому доктору. Лишь Тсахик клана видела её такой, какой она и была: бескорыстной, с желанием помочь и защитить от беды. В Лоре никогда не было ни агрессии, ни хладнокровия. Она по жизни всё воспринимала близко к сердцу и, может, поэтому её часто мучили кошмары. Частая депрессия граничила с тревогой; приходилось это скрывать от окружающих.
— Лора? — Кири подкралась совсем незаметно, и девушка вздрогнула от неожиданности. Удивительной красоты на’ви подошла к терапевту вместе со своим другом Пауком, который приветливо улыбнулся.
— Мы не хотели тебя напугать, извини, — сказал парень с дредами цвета пшеницы. — Мы хотели позвать тебя с нами к озеру, пойдёшь?
Лора растерянно поморгала, убирая длинные пряди волос за уши. Предложение подростков оказалось для неё приятным и даже милым, чего она не ожидала.
— Ребята-воины поймали Srakat, нам бы не помешала лишняя пара рук, если, конечно, есть желание, — добавила Кири с дружелюбной улыбкой.
— Конечно, без проблем, я как раз тут со всеми закончила.
— Идём, тебе понравится. Вряд ли ты такое видела, — сказал Паук, помогая терапевту спуститься с крылечка, словно истинный джентльмен.
И он оказался прав. Такого Лора не могла представить даже в самых смелых фантазиях. Лежащее на берегу небольшого озера рыбоподобное существо поразило девушку своим необычным видом и размерами. Примерно два метра в длину, с прозрачной мясистой тушей, покрытой хрящевым панцирем, который придавал ей доисторический вид. Через такую кожу можно было легко рассмотреть внутренние органы, а клювоподобная пасть, усыпанная треугольными зубами, говорила об опасности этого животного. Сначала Лора побоялась подходить близко к ранее невиданному существу, уставившись на тушу, словно на драгоценный артефакт, но Паук и Кири помогли ей привыкнуть к этому зрелищу. Они посмеялись на её забавную реакцию, когда девушка не успела подойти, как тут же отпрыгнула в ужасе с вытаращенными глазами.
Разделывать тушу оказалось проще, чем смотреть. Ловкие руки нескольких воинов разделили съедобную часть на несколько кусков, а затем Кири и Паук принялись счищать верхушку кожи и разрезать мякоть на дольки, складывая в импровизированную корзину. Лоре оставалось лишь повторять, и это занятие хотя бы ненадолго помогло отвлечься от событий вокруг.
— О чём задумалась? — в какой-то момент спросил Паук у подруги, что заметно померкла от накативших мыслей.
— Папа, наверное, с ума чуть не сошёл за эти дни, — Кири потупила опечаленный взгляд. — Мы поступили с семьёй несправедливо.
Парень помедлил с ответом, напряжённо поджав губы. Лора украдкой посмотрела на него и увидела откровенное чувство вины.
— Как это не стоило? — Кири по-девичьи возмутилась. — Ты часть нашей семьи, и мы никогда тебя не бросим, как бы ты этого ни хотел!
— Но я не хочу, чтобы вы рисковали из-за моих решений, понимаешь? Если с тобой что-то случится, я…
Он резко замолчал, отворачивая голову, но продолжил нарезать рыбу как ни в чём не бывало, хотя по нервным, неровным движением лезвия ножа было понятно, как парень нервничает и переживает. В этот момент Лора ощутила себя третьей лишней: у неё даже вспыхнули щеки от неловкости момента. Поймав на себе тревожный взгляд Кири, которая будто искала спасения со стороны, терапевт понимающе улыбнулась, давая понять, что она не собирается никого стыдить за откровение.
— Обезьян, со мной точно ничего не случится, а вот за тебя я боюсь, — уверенно произнесла синяя красавица. — Не уверена, что Он на тебя хорошо влияет, и ты рискуешь жизнью каждый раз, когда с Ним.
«О чём это она?» — мысленно подумала Лора, не желая вступать в разговор, который её не касался.
— Плевать я хотел на него, просто у нас уговор, — Паук кинул нож на траву, устало прислонив голову к поджатым коленям.
— Какой ещё уговор? — Кири не понимала и недовольно хмурилась, положив руку на плечо парня.
— Я останусь в его компании, а он перестанет преследовать Джейка. Мы договорились.
— И ты поверил своему «отцу?» — Кири согнула пальцы в кавычки на последнем слове и возмущённо покачала головой. — Вряд ли Майлз Куоритч когда-либо держал своё слово.
Лору будто окатили ледяной водой. Она повела плечом от услышанного, не веря в слова стройной на’ви, и медленно подняла непонимающий взгляд на парочку. Они сразу заметили её озадаченность.
— Да, Лора, полковник мой отец… — тихо признался Паук и иронично улыбнулся.
— Извините, я просто… Это было очень неожиданно… — терапевт запнулась в словах от неловкости, быстро моргая.
— Ничего, Лора. Ты привыкнешь к странностям, если останешься с нами подольше, — следом улыбнулась Кири, но как-то грустно, явно стараясь сдержать накатившие эмоции. — Мы ведь ещё не сообщили бабушке, что из-за этого «человека» погиб наш старший брат…
— Что? — опешила девушка, приоткрыв рот от неприятного удивления.
И как бы Лора ни старалась скрыться от группы рекомов после услышанного, их внимание всё равно настигало её всякий раз, когда она появлялась на поляне во временно разбитом лагере Оматикайя. Они всё так же продолжали сидеть в кустарнике и ни с кем не контактировали. Даже Иэн Гарвин, казалось, позабыл, что был в их компании, предпочитая общаться с Нормом Спеллманом и Максом Пателем. Учёный даже успел поиграть с детьми, но за всё время не подошёл к военной синей тройке. Те продолжали болтать, раскуривать сигареты и расслабляться. Единственное, о чём невзначай подумала Лора, украдкой поглядывая на хвостатых, это стерильная повязка на плече Майлза Куоритча. Девушка переживала как за себя, что если в рану попадёт грязь, то инфекция распространится очень быстро, и она не сможет больше ему помочь. И всё же ей нужно было больше времени, чтобы переварить полученную поневоле информацию. Эти ребята убили невинного ребёнка. Каким бы предателем и негодяем они не считали Джейка Салли, они не имели никакого права лишать жизни его первенца. Это было гадко и подло. Только так могла рассуждать про себя Лора, не зная деталей этой трагичной истории. Они ей и не были нужны. Не было ни капли оправдания их поступку.
В конце концов, когда через добрых полчаса запахло аппетитной рыбно-овощной похлёбкой, которую приготовили на костре Тсахик и Кири, так получилось, что именно Лоре дали задание покормить нынешних спасителей. Не то чтобы никто не хотел этого делать, просто именно терапевт провела с ними больше времени, чем кто-либо из присутствующих.
Затаив дыхание и пытаясь контролировать бешеное сердцебиение, Лора зашла на территорию рекомов с импровизированным подносом в руках, на котором аккуратно уместились три глиняные миски с горячим ужином. Пахло настолько восхитительно, что даже увлечённый своим автоматом Манск навострил уши и принюхался, словно голодный бездомный кот.
— Добрый вечер, мисс Асади, а что это такое? — полюбопытствовал Лайл, заглянув в миски и тоже принюхиваясь. Девушка заметила, как он забавно покрутил кончиками ушей, и невзначай улыбнулась.
— Если переводить на человеческий, то это что-то вроде охотничьего рыбного рагу. Вам, как военным, особенно должно понравиться, но даже если нет, всё равно нужно поесть, а то так можно лишиться энергии.
Майлз склонил голову набок, молча наблюдая за девушкой внимательным спокойным взглядом, и было видно, как она волнуется и стесняется, как будто впервые общается с мужчинами — неважно, какой космической расы.
— Это ты сама приготовила? — ехидно улыбнулся лейтенант, забирая с подноса одну миску. Он глубоко вдохнул аромат аппетитного ужина и отпил немного бульона, словно из пиалы. — Вкусно, классно, потрясающе…
— Готовила Тсахик, так что поблагодарите её.
— Вот же блин, сколько мы тут просидели? Надо было нас позвать, мы бы помогли наловить рыбы, — Манск попробовал тёплое блюдо, с наслаждением прикрывая глаза.
Лишь полковник предпочёл молча принять у девушки миску, всё ещё не спуская с неё глаз, и ей так и хотелось выкрикнуть: «Чего ты так смотришь?!», но ставшее ненавистным чувство неловкости не позволяло что-либо ему сказать, пока Лора не заметила, как он болезненно свёл брови, когда шевельнул раненым плечом, пытаясь не уронить миску с рагу. В этот момент что-то неприятно кольнуло в самое сердце и сжалось в плотный комок: девушке стало так жалко полковника, что она, не спрашивая, забрала у него миску и присела рядом на камне.
— Я помогу… — промолвила Лора, перемешав блюдо ложкой, а после поднесла первую порцию ему ко рту.
Лайл и Манск переглянулись, не сумев сдержать ехидные улыбки, но Майлз, не обращая внимания на их поведение глупых школьников, приоткрыл рот, пробуя блюдо. Ароматный тёплый запах дразнил ноздри и желудок: реком с аппетитом распробовал рагу, одобряюще кивая. Терапевт поняла — ему нравится, поэтому продолжила кормить полковника. И как же было с ним легко и уютно: она на мгновение ощутила себя дома. Это странное чувство даже напугало, при этом смущая до красноты щёк. Только сейчас она смогла оценить, насколько выразительные у рекома глаза: большие, ярко-жёлтые, с зелёными вкраплениями. Он, как увлечённый мышкой кот, смотрел на девушку, и с каждой ложкой ужина его зрачки то расширялись, то сужались. Лора постаралась спрятать улыбку, на мгновение отвернув голову, но разве от него можно было что-то скрыть? Странное желание остаться рядом с ним подольше вызывало мурашки по телу, и как только миска оказалась пуста, она бережно вытерла ему марлей рот и молча поспешила покинуть территорию рекомов.
— Уф, признаться, я аж вспотел… — засмеялся Лайл. — Это было прямо-таки горячо!
— Отставить шутки, лейтенант, — приказал Майлз без доли юмора, провожая девушку задумчивым взглядом.
— Откуда она вообще взялась такая — милая и беспардонная? — Манск улыбнулся в хищном оскале и покачал головой.
— Я в ахуе, коллега, — не прекращал смеяться Уэйнфлит, виляя хвостом, то и дело ударяя кисточкой по бедру товарища.
— Жди там, я скоро! — сказал Манск, по-дружески пихая лейтенанта плечом. — Ну что, полковник? Как вам похлёбка? Не обожгли губы о её… ложку?
— Вердикт, полкан, нам нужен вердикт! — воодушевлённо шутил Лайл следом за товарищем.
Майлз пронаблюдал, как терапевт положила в общую стопку миску и вернулась в мобильный блок, один раз оглянувшись на кусты, в которых они сидели.
— Что? — синхронно опешили сослуживцы и переглянулись, но на этот раз уже без юмора.
— Чего так? — Лайл не понял, любопытно вытаращив глаза. — Думаешь, её заслали специально?
— Нет, — ответил Майлз. — Думаю, не стоит портить жизнь девчонке.
В столовой для военных оказалось пусто и тихо. Было лишь слышно, как повара по ту сторону стойки изредка звенели тарелками и ложками. Жница наклонилась над тарелкой и огорчённо вздохнула, лениво перемешивая куриный суп с лапшой. Охранники отказались вести рекомов сразу к генералу, заставив их сначала привести себя в форму и успокоиться. В госпитале им сделали пару неизвестных уколов, проверили общее самочувствие и отправили переодеваться. Затем ребята засели в столовой, выжидая подходящего часа встретиться с Ардмор. Пища не лезла в горло, мысли путали сознание. Казалось, здравый смысл происходящего давно потерялся в пучине безумия. Здинарск чувствовала, как с каждой тянущейся безумно долго минутой она теряла желание к существованию. Слишком много испытаний выпало на её долю и долю товарищей, что сидели рядом.
Джонни-Александр, откинувшись на спинку стула и вытянув сложенные крест-накрест ноги, был погружён в музыку, звучащую в одном наушнике. Кепка, натянутая на лоб, закрывала его глаза от окружающих, а сложенные на груди руки постукивали пальцами по предплечьям в такт фонк-мелодии. Казалось, он так и задремал в таком положении, пока рядом сидящий Лопес покачивался на стуле и сунул свободный наушник друга в своё ухо.
— Слушайте, я помню, как мы с кем-то бились на Морском драконе, — сказал Прагер, который почти лёг на стол грудью, подпирая челюсть руками и кусая корку серого хлеба. — Там был Салли и… кто-то ещё.
— Я тоже это помню, — Александр не сдвинулся с места, он лишь устало вздохнул.
Жница смутилась и нахмурилась, поёрзав бёдрами по стулу.
— Никого не смущает, что мы помним одинаковое событие и одинаковые промежутки времени? Как-то всё это слишком странно… Мы ведь не могли все одновременно удариться головами и получить амнезию?
— Tal vez nos electrocutaron a todos?[9] — Лопес подал голос, и он единственный, кто с удовольствием начал уплетать суп под музыку в наушнике: Прагер даже отдал ему свою порцию, заметив, с каким аппетитом ест друг.
— Лопес, ты вообще молчи со своим испанским, мы нихера не понимаем, что ты там пиликаешь, переключи уже амиго-тв на нормальный канал, — недовольно и с ленью пробубнил Александр.
Прагер засмеялся на слова товарища, качая головой:
— Electro, блядь, кого? Ему, похоже, света мало. Ну иди, сядь у окна.
— Esos son los monstruos! Payasos![10] — раздражённо прорычал мексиканец, поднимая хвост к верху и виляя им из стороны в сторону.
— Чё шипишь? Ешь давай молча, — смеялся Прагер.
Двери в столовую хлопнули настолько громко, что четвёрка рекомов дрогнула все, как один, оглянувшись на вход. Жёлтые глаза военных вытаращились от удивления. Странным образом все они узнали вошедшего, хотя не могли вспомнить ближайшие события. Капитан Морского дракона, Мик Скорсби появился в компании нескольких вооружённых охранников, как будто боялся, что в какой-то момент синие могут на него напасть. С такой бионической рукой, на которую сразу обратили внимание рекомы, он мог и не предостерегаться. Чёрно-синий металл с шарнирами блеснул в ярком свете настенных ламп, откровенно изумляя солдат. Скорсби прошёл вдоль столов с такой уверенной походкой, словно находился у себя дома. Затем он развёл руками и приветливо улыбнулся.
— Ну что, котяры? Не ожидали? Папочка снова в деле!
— Вы... Вы живы, — констатировала растерянная Жница.
Услышав знакомый голос, Джонни-Александр поднял с лица кепку и чуть было не рухнул с покачнувшегося стула на пол, но Лопес бережно остановил его рукой. Прагер и вовсе пробубнил что-то нечленораздельное, приглядевшись к бионическому протезу мужчины.
— Да, я жив, а вы что, не рады своему командиру? — скалясь довольным подобием улыбки, Скорсби по-дружески пихнул Прагера плечом. — Чего такие кислые-то?
— А чего нам радоваться? Мы теперь ещё уродливее, чем прежде! — проворчал Прагер. — Ещё и не помним, какого хрена с нами случилось?
— Да уж, с такими рожами, как у вас, теперь вряд ли сможете склеить баб, но… Зато вам даст любая тёлка на’ви! И нечего так гоношиться, папка вам сейчас всё расскажет.
— Вы наш командир? — Александр скептически сощурился.
— Капрал, нехорошо не доверять старшему по званию и лидеру нашей дружной семьи, — Скорсби включил планшет, показывая первое фото. — Это Джейк Салли, наша главная цель, вы ведь помните?
— Допустим, — хмыкнула Жница. — Мы помним битву на Морском драконе с Салли и…
— Во-о-т, — капитан протянул, меняя изображение на планшете. — Вот вам ещё один тип — полковник Майлз Куоритч, он был вашим лидером до того, как выяснилось, что всё время он крысил для Салли. По заданию мы должны были ликвидировать любовную парочку, но, к сожалению, просчитались. Благодаря вашему бывшему командиру мы чуть было не угодили к праотцам, он очень старался, но сноровка генерала Ардмор позволила нам остаться на этом свете.
Увидев изображение полковника, рекомы изумлённо переглянулись между собой. Было понятно, что они его не помнят, но капитану это было даже на руку. Жница взяла планшет, всматриваясь в лицо на фото. Она покрутила планшет, глядя на изображение под разными углами, но так и не поняла, кто перед ней. Лишь незначительные обрывочные воспоминания всплывали в сознании.
Скорсби наклонился вперёд, перелистывая пальцем фотографию.
— Он, и ещё вот эти двое. Лейтенант Лайл Уэйнфлит и капрал Кевин Манск. Эти ребята всё время работали на Салли, улыбались вам в лицо, а потом воткнули в спины ножи.
— Это они нас так? — Александр осторожно прикоснулся к своему лицу, щупая металлическую платину на подбородке, будто пытаясь вспомнить детали происшедшего.
Капитан подошёл к поникшему рекому и положил на его плечо руку.
— Они натравили на тебя бешеного тулкуна, тот раздавил тебя, когда запрыгнул на палубу Дракона. Но не переживай, мы отомстим этим уродам за всё. Они ещё пожалеют, что встали у нас на пути.
— А Лопес… Он больше не говорит по-английски…
— Ой, да ерунда, это побочное действие врачебных пилюль, оно со временем пройдёт. Там ещё и наркоз был серьёзный. И вообще, знаете что, выглядите вы теперь ещё круче. Серьёзно и устрашающе, ни один урод не рискнёт на вас наехать. Так что хвосты трубой, товарищи, скоро выходим на охоту!
Жница больше не слушала слова капитана. Она была слишком увлечена материалом на его планшете, продолжила листать снимки, натыкаясь и на совместные с полковником фото. Сердце сжималось в груди при каждом взоре на них. Она ощутила такое острое чувство предательства, что в голове зазвучал лишь один вопрос: «Зачем?». Память взыграла новыми красками, обрывки из воспоминаний показывали кадры из прошлого. Смех. Объятия. Поддержка. Преданность делу. И наставничество. Всё это когда-то было в её военной жизни рядом с полковником и разбилось на тысячи осколков в этот самый день.
Скорсби оставил рекомам свой планшет, позволив досмотреть оставшиеся снимки и видеозаписи, а сам вышел из столовой, чтобы дать ребятам больше времени. Оказалось, что они очень любили запечатлевать многие моменты на камеру, а самым лучшим оператором в команде оказался Прагер: его видеосъёмка была ровной и линейной, как самые лучшие истории в ситкомах.
— Ну, как прошло? — генерал Ардмор встретила капитана у входа в столовую, украдкой заглядывая в маленькое окошко дверей, наблюдая за синей командой.
Скорсби самодовольно ухмыльнулся и, достав пачку с мятной жвачкой, закинул одну в рот, предлагая и охранникам.
— Детишки купились. Ваши крысы хорошо покопались в их мозгах: каша там лютая. Подозреваю, генерал, скоро устроим настоящее месиво в лесах этой планетки. Но вы ведь помните о нашем уговоре? Мне нужен этот чёртов кит.
Ардмор обернулась с довольным на лице видом.
— Выполним главное задание, и можете хоть на поводки их посадить: будут вашими верными псами, помогут, в чём прикажете.
— Китобой скоро будет на воде. Осталась пара штрихов.
Скорсби предвкушающе потёр ладони и оскалился.
Когда сумерки опустились на джунгли и Майлз попривык к своему новому положению подбитого раненого полковника, он сделал, что обещал. Лайл несколько раз пытался уговорить его не делать этого, а Манск предложил увезти терапевта самому, ведь управлять банши с перевязанным плечом было той ещё задачкой. Но как бы ни трепетали перед ним взволнованные и смущённые ситуацией товарищи, полковник настоял на своём. Девушку нужно было доставить самостоятельно, ведь если она оказалась бы шпионом, то по прилёте к близлежащей территории Плацдарма его встретили бы бойцы RDA. Если уж и погибать, то самому, по собственной глупости и недальновидности. Пусть полковник доверял внутреннему чутью, но приготовился ко всему. Это был своего рода спортивный интерес и проверка на вшивость на первый взгляд сердобольной, невинной сотрудницы RDA.
Лететь на Кестреле или Скорпионе было крайне рискованно, поэтому пришлось взять банши и надеяться на то, что мисс Асади не умрёт от страха при таком диком полёте. Ему пришлось подняться на внушительную высоту. Длинные пряди волос Лоры щекотали кожу предплечий и прилипали к его футболке. Она, словно маленький напуганный ребёнок, цеплялась за него так крепко, что от женских ногтей оставались царапины. В какой-то момент, когда банши резко закричала, бедняжка сжалась и вцепилась обеими руками в его здоровую руку. Каждый раз Майлз не мог сдержать улыбку — настолько она была забавной. В его жизни было много женщин: серьёзных, элегантных, гламурных, легкомысленных, стервозных, непреступных, но таких забавных и по-милому смешных добрячек — никогда. Он не переставал удивляться, как она, такая, могла попасть на службу к RDA?
«Видимо, всё дело в грамотности и исполнительности» — рассуждал про себя Майлз, удерживая девушку одной рукой, обхватывая длинными пальцами её талию. Всякий раз, когда банши пикировала то вниз, то поднималась резко вверх, Лора сжимала низ живота, хватаясь за его предплечье, словно внутри бились в панике тысячи бабочек, и он ощущал это пальцами.
Лора то и дело вертела головой по сторонам и сто раз жалела, что не собрала волосы в хвост, которые постоянно попадали прядками в рот. Невероятная высота заставляла дрожать и сжиматься всем телом. Боязнь высоты всегда доводила её чуть ли не до истерики, и, если бы не сильный огромный реком за спиной, она бы завизжала что есть мочи. С каждой минутой его рука всё крепче сжимала её вокруг талии: девушка неловко поджимала губы, поглядывая вниз. Паника. Смущение. Страх. Нежелание расставаться. Она не понимала собственные эмоции, но мысль о том, что он везёт её домой, почему-то расстраивала. Приходилось тешить себя тем, что скоро ей, наконец, удастся помыться и надеть чистую одежду. Но тоска отказывалась отступать, сердце болело и билось чересчур быстро, и дело уже было далеко не в боязни высоты. Как она позволила себе так быстро привыкнуть к этим восхитительным синим созданиям? Или только к одному? Эта мысль пугала большего всего на свете.
Банши удивительно плавно пикировала вниз, опускаясь на траву между деревьями, когда на горизонте появились огни Плацдарма. Майлз бережно помог Лоре встать ногами на землю, и она лишь невинно взглянула на него снизу вверх, как будто ждала каких-то одобряющих слов. Полковник коротко улыбнулся на её реакцию и, опустившись на одно колено, чтобы ей не было так дискомфортно от его роста, взял девушку за предплечье. Ему хватило двух пальцев, чтобы пожать её маленькую ладонь в качестве благодарности. Она тут же потупила глаза в землю.
— Я никогда не забуду Ваш добрый жест, мисс Асади, и буду всегда благодарен за это, — сказал Майлз, всё ещё не отпуская её руку.
— Вам не за что меня благодарить, сэр, я обязана была это сделать, иначе поступилась бы совестью…
— Вы спасли жизнь моему другу и не дали мне медленно сдохнуть от инфекции, хотя мы находимся по ту сторону этих стен, — реком коротко взглянул на ворота Плацдарма вдали.
— Что-то явно пошло не так, раз уж мы стали раздельны, — Лора тихо вздохнула и тоже взглянула вдаль.
— Мы? — полковник коротко улыбнулся.
Лора улыбнулась в ответ, расцепляя связь рук, и обратила внимание на смирно стоящую за плечом рекома банши. Восхищению девушки не было предела — насколько прекрасно было это создание. Невероятной красоты птица с двумя мудрыми парами глаз. Она любопытно глядела на девушку, что была в три раза меньше её. Терапевт не смогла сдержать ещё большей улыбки. Майлз внимательно смотрел на неё, позабыв, что нервные отростки его косы остались соединены с крылатой охотницей, оттого она опустила огромную морду вниз, принюхиваясь к девушке, и разок мягко ткнула её в щёку кончиком клювовидного носа и издала ранее невиданный звук, похожий на гортанный короткий «мур». Лора засмеялась.
— Да, сэр, мы — мир Пандоры и мир Земли. Настолько далеки друг от друга, что готовы развязывать войны. Всему виной желание поглощать всё больше ресурсов… — она вдруг замолчала, боясь показаться занудой и сболтнуть слишком много лишнего, но, по крайней мере, высказалась серьёзно, закрывая глаза на то, что сама находилась по ту сторону правды, в компании, что и затеяла эти войны, уносящие бесчисленное количество жизней.
— Так вы думаете, что я на стороне Пандоры? — Майлз погладил банши по морде. — Не думаю, что это так, ведь до недавних пор я был одним из источников бед, свалившихся на голову здешних обитателей.
— До недавних пор, — констатировала внимание Лора. — Я слышала, как прозвали вас дети Оматикайя. Думаю, в этом есть глубинный смысл.
Майлз наклонился чуть ближе, как будто их могли подслушать, и шепнул:
— Тогда можете верить в меня за нас двоих, а то пока у меня не выходит.
— Хорошо… — Лора тихо посмеялась.
— А сейчас вынужден проститься с вами, мисс, — реком выпрямил спину, поджимая уши к голове, и даже банши недовольно потрясла головой, будто не желая этого.
Лора снова коротко посмотрела назад. Вдали было слышно машины и конвертопланы: на Плацдарме вовсю кипела работа даже под вечер. Тоска снова уколола в сердце. Девушка неуверенно поджала губы.
— Но что я им скажу? Вряд ли они поверят, что я выжила, шагая сюда пешком…
Майлз задумался на минуту и сощурил веки, сверля взглядом высокие стены закрытого города.
— Скажите, что я взял вас в плен. И ещё пару военных. Их убил, а вас оставил в живых, чтобы вы пришли и передали моё сообщение генералу и главному администратору…
Лора удивлённо моргнула, вытянув шею.
— Просто скажите: «Это была большая ошибка, которая скоро вам аукнется».
— Да, — Майлз кивнул. — Они поймут и поверят. Претензий к вам не возникнет. И вот что ещё, Лора, если не хотите пострадать из-за своей работы, сегодня же откажитесь от должности полевого доктора. Вы слишком молоды, чтобы погибать на службе у таких уродов.
Терапевт затаила дыхание, сжимая от волнения пальцы рук. Она лишь подумала о том, что, если откажется, больше никогда не увидит на’ви, не познакомится с такими замечательными людьми, и будет прозябать годы в пресловутой поликлинике в кругу военных и учёных. Эта перспектива больше не была столь мила после происшедших событий.
— Я подумаю, сэр, но не могу обещать, что прислушаюсь к вашему совету…
— Да, я сразу понял, — Майлз усмехнулся. — А теперь прощайте, мисс Асади, и берегите себя.
Лора с волнением взглянула на его перебинтованное раненое плечо, и в глазах отразилось такое искреннее беспокойство, что Майлз помедлил забираться на банши, вопросительно уставившись на девушку.
— Не забывайте вовремя обрабатывать рану, пожалуйста… Антисептики и стерильные бинты в нижнем ящике слева, антибиотики и шприцы сверху справа, а если лейтенанту Уэйнфлиту снова станет не по себе, я объяснила доктору Гарвину, что с этим делать.
Майлз покачал голову и не смог сдержать улыбку, оголяя пару клыков.
— Хорошо, Лора, — он забрался на спину банши и достал из кармана брюк сигнальную ракету. — Готова?
Полковник потянул за кольцо, выпуская ракету в воздух ярко-красным искрящимся огнём, и девушка, напоследок взглянув в большие жёлтые глаза рекома, развернулась, ступая по узкой тропинке в сторону Плацдарма.
[1] Дренирование — Непрерывное удаление с помощью медицинских дренажных инструментов жидкого содержимого из ран, внутренних полостей тела и т. п.
[2] Taw tsamsiyu — Небесный воин.
[3] ¡Sí, Señor! ¡En posición! ¡Cuidado! ¡Pueden aparecer inesperadamente! — Так точно, сэр! На позиции! Они могут появиться неожиданно!
[4] ¡Fuego! ¡Fuego! — Огонь! Огонь!
[5] ¡Qué asco! — Какая гадость!
[6] ¡Puta! ¡Mierda! — Сука! Чёрт возьми!
[7] También tengo algo en el pecho — У меня тоже что-то в груди.
[8] Creo que olvidé el Inglés. Pero te entiendo perfectamente — Кажется, я забыл английский. Но вас прекрасно понимаю.
[9] Tal vez nos electrocutaron a todos? — Может, нас всех ударило током?
[10] Esos son los monstruos! Payasos! — Вот же уроды! Клоуны!