϶йᴋᴛᴀн ᴛᴄᴀхᴇйᴧу
Глава 17.
➨ Заранее прошу прощения, пока в работе могут встретиться ошибки. Текст пройдёт финальный редакт в статусе «завершён» и будет редактироваться в процессе написания по мере возможности.
С каждым шагом двигаться вперёд становилось всё труднее. Её армейские ботинки — и без того тяжелые — проваливались в сырую почву непроходимой местности. Кривые изогнутые ветки незнакомых растений, размашистые листья и густая высокая трава создавали ощущение, что лес не хочет её пускать дальше. К тому же нескончаемые капли моросящего дождя падали с неба, попадая на дыхательную маску и стекая по прозрачной плексигласовой панели, не давая разглядеть картинку впереди. Лоре то и дело приходилось вытирать маску, стараясь удержать одной рукой корзину, полную собранных фруктов, а медицинский рюкзак за спиной лишь прибавлял тяжести.
Стоило задуматься о времени, как душу скручивало в напряжённый ком. Она даже не знала, сколько часов провела в этом опасном месте. Может быть, стоило повернуть назад? Послушать доктора Гарвина и снова поговорить с полковником?
Чем больше мыслей с вопросительными знаками крутилось в голове Лоры, тем страшнее ей становилось. Она не могла позволить себе сомневаться в своём решении. Пусть это было слишком опасно, но она постоянно успокаивала себя уверенностью в том, что медик не может бросить измученных пленных на произвол судьбы, ведь среди них была и Сэнди, которой повезло больше остальных. Она страдала, но теперь была в полной безопасности. Где-то в глубине души Лора надеялась, что ей удастся вытащить из плена ещё хоть кого-нибудь.
Даже преступников следует судить в соответствии с законом, иначе такой прекрасный акт правосудия может выйти за все допустимые границы и мир погрузится в хаос. Человек должен оставаться человеком.
Раньше эти слова, произнесённые когда-то отцом, казались Лоре лишёнными душевности, но теперь приобрели для неё особый смысл. Некоторые, даже самые банальные утверждения доходили до Лоры в самые трудные моменты, когда она переживала боль и страх всем своим существом. Ведь ей никогда не удавалось учиться на чужих словах и ошибках — она училась только тогда, когда проживала всё сама.
Обхватив корзину обеими руками, Лора подняла голову, как будто ища спасения со стороны. Она даже не заметила, как прошёл дождь, льющийся сквозь многочисленные поры белых деревьев. Этот природный настил, заменяющий небо, всё ещё поражал великолепием и необычностью.
Глядя на эту завораживающую картину, девушка остановилась на пару минут, чтобы передохнуть. Она поставила корзину на землю и опустилась на мягкую траву под пышными ветками папоротниковидного кустарника, устало вздыхая и прикрывая глаза.
Ущелье было далеко позади: она прошла большую часть пути и сквозь мимолётные мысли о том, что могла легко заблудиться, подумала о жителях деревни, которые её встретят.
«Что я им скажу?» — задалась вопросом девушка, прокручивая в голове слова на языке местных, которые успела запомнить.
'Eylan. Syuve. Tsap'alute. Fwew. Spe'etu. Stxeli. Kaltxì.
Она прокручивала их в голове по несколько раз, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы местные её поняли.
«Кого я обманываю? Это глупая затея, меня убьют — и всё!» — подумала Лора и, устало вздохнув, иронично улыбнулась.
Долго отдыхать не пришлось. Звериное клокотание в кустах вокруг не предвещало ничего хорошего. Девушка то и дело отвлекалась от собственных мыслей, оглядывалась по сторонам и боялась, что в любой момент на неё может выскочить какое-нибудь кровожадное животное, а ведь таких было полно. Пандорианская местность таила в себе сплошь опасности. Даже флора этих мест могла убить, о чём мисс Асади успела позабыть.
Глупая. Наивная. Полковник был прав.
Море сомнений накрыло с головой. Но всё же нужно было двигаться дальше. Она знала, ради чего так рискует, и надеялась, что риски эти оправдают ожидание. Вот только проблема — никто не поддерживал её идею, и она оставалась наедине с собственными решениями.
«Возможно, я просто погибну, так и не узнав, правильно поступила или нет» — думала девушка, перешагивая извилистые корни кустарников, торчащие из сырой земли.
Но стоило преодолеть ещё несколько метров непроглядных зарослей, все мысли мгновенно улетучились. Перед ней оказалась преграда, созданная руками местных жителей. Высокий плетённый из веток и листьев забор простирался по обе стороны далеко в глубь леса. Забор этот скрывал от нежданных гостей всё, что происходило в деревне. Лора услышала несколько голосов, но не сразу поняла, откуда они доносятся, пока что-то вдруг не просвистело над головой, отчего она выронила корзину и прижалась спиной к забору. Прямо над ней длинное костяное копьё влетело в забор остриём, подёргиваясь на конце ярко-красным пером в виде украшения.
— Fìtseng ketuwong! Ketuwong! — громко закричали откуда-то сверху.
Холодные мурашки побежали по спине Лоры, когда она увидела копьё над собой и услышала голоса местных. Её обнаружили сразу. В этот момент картинка перед глазами поплыла, словно всё происходящее вокруг — всего лишь дурной сон. Она ощутила, как от страха подкосились колени, но изо всех сил постаралась вести себя спокойно. Она обязана была справиться.
Дрожащими пальцами Лора потянулась вниз и подняла корзину. Затем, двигаясь вдоль стены на звуки голосов, она мысленно помолилась. Вход-выдох. Вдох-выдох. Трепещущие губы сжались в тонкую нить. Зубы больно закусили щёки. Лора нервничала. Почти не контролировала свои действия, хотя мысленно не сдавалась. И что бы ни ждало её впереди, назад дорога окончательно закрылась.
«Господи, какая же я дура!» — запаниковала девушка.
Ей, наконец, удалось выйти из зарослей на тропинку, ведущую в деревню. По обе стороны от тропы из земли торчали широкие гладкие кости, загибаясь сверху и создавая аккуратный арочный проём. Эти костяные столбы были настолько огромными, что у Лоры перехватило дыхание. Она боялась представить, какому животному они принадлежали. Должно быть, это было невообразимых размеров чудовище.
Худощавый на’ви в костяном нагруднике и чёрной набедренной повязке натянул тетиву своего лука, прицеливаясь в незнакомку. Взгляд широко распахнутых жёлтых глаз наполнился такой дикостью, что казалось, он вот-вот выстрелит, если Лора продолжит стоять на месте как вкопанная.
Лицо её вытянулось и побледнело, а в ушах застыл бешеный ритм сердца. Вся жизнь пролетела перед глазами жалкими обрывистыми фрагментами самых ярких периодов. Ну, вот и всё. В этот момент смерть будто задышала ей в спину. Охотник готов был выстрелить.
Но Лоре понадобилось всего пару минут, чтобы поднять руку и крикнуть:
Вернуться на Плацдарм после стольких дней отсутствия было непривычным для Жницы. Она не думала, что после всего случившегося ей позволят переступить порог города, ведь странное, неприятное чувство скребло душу, словно кошки. Она чувствовала себя подлым предателем, секреты которого разузнала служба безопасности и готовилась её наказать. Во взгляде каждого сотрудника она как будто проглядывала болезненную для себя фразу: «Мы всё про тебя знаем. Тебе не выкрутиться!» От этого на кончике языка застыл кислый привкус, неприятный, такой, от которого хотелось вывернуться наизнанку.
Предательница или всё же борец за справедливость?
Вопросы, от которых становилось смешно. С каких пор она — безжалостная наёмница, ведомая самыми безумными приказами, — вдруг задумалась о справедливости? Может, после того как узнала о предательстве компании, за идеи которой отдала человеческую жизнь? Или так на неё влиял полковник?
Как бы там ни было, эмоции приходилось держать при себе, пока всю группу рекомов таскали по кабинетам службы безопасности, мучая одинаковыми вопросами. Проверка на вшивость длилась больше часа. Им даже не предоставили врачей, а бригада скорой помощи, которая встречала вернувшихся, уделила время только военным.
Начальник службы безопасности на пару с генералом Ардмор умели давить психологически, но измотанные рекомы не сдались под натиском их влияния. В конце концов, от раненых и грязных рекомов им пришлось отстать, вот только у Мичигана были свои планы. Безымянный не верил ни единому слову синих, словно читал их изнутри, сканируя своим пронзительно-острым взглядом.
— Ты как, детка? — Прагер встретил Жницу, выходящую из блока охраны, и, заметив её усталый вид, подошёл ближе, подставляя плечо для поддержки.
— Эти грёбаные уроды как пиявки, у меня голова болит… — реком прикрыла веки, опуская голову на плечо товарища.
Сейчас ей больше всего на свете хотелось вернуться в кампус для аватаров и хорошенько отмыть засохшие на теле грязь и кровь. Казалось, теперь, когда их оставили в покое и можно выдохнуть с облегчением, жуткая изнеможённость и запах пота снова не давали сосредоточиться на мыслях о дальнейшем. К тому же постоянно приходилось пользоваться висящей на шее кислородной маской, не забывая о том, что в городе запустили атмосферный реактор.
Лопесу и Александру не было легче. Парни устроились прямо на крыше одного из многочисленных ангаров. Свесив ноги, они смотрели на вечернее небо и о чём-то говорили. Израненные, таким образом они просто старались перевести дух и успокоить нервы. Как бы ни хотелось рушить их идиллию, но Прагер свистнул товарищам. Знак, что они свободны и могут идти. Вот только парни не успели спрыгнуть с крыши, как объявился Мичиган.
Наёмник на пару со своим товарищем по имени Монтана в прочных экзоскелетных робо-костюмах подошли к рекомам со странными ухмылками. Монтана махнул рукой группе вооружённых военных, и те мигом окружили рекомов.
— Не нравится мне всё это, — Прагер насторожился. Он машинально прикрыл спиной Жницу, которая постоянно хромала и не могла без его помощи нормально передвигаться.
Лопес и Александр подобрались ближе к товарищам. Первый медленно положил руку на набедренную кобуру, но сразу вспомнил, что их лишили оружия как только они пересекли ворота Плацдарма. Монтана лишь самодовольно оскалился на этот маленький отчаянный жест.
— Котята, а куда это вы собрались? — с заметной издёвкой спросил Мичиган, показательно разминая металлические пальцы робо-костюма.
Прагер взял за руку Жницу и настороженно посмотрел на наёмника.
— Нас уже допросили и отпустили, что вам нужно?
— Не хочу вас расстраивать, но вас никто ещё не отпускал. Вы думали, посидите у начальника службы безопасности, и всё? Котята, так дела не делаются. Сейчас вы пройдёте с нами для более… углублённого допроса.
— И что это значит? — возмутился Лопес, нервно взмахивая хвостом; реком сделал несколько уверенных шагов вперёд, и в этот момент двое солдат подняли автоматы, предупредительно нацеливаясь на него. — Генерал Ардмор в курсе? Мы уже всё рассказали ей, с какого хрена должны что-то вам?
— Эй-эй! — Монтана быстро достал пистолет. — Полегче, синий латинос, а то схлопочешь пулю, спокойнее. Действуем по протоколу. Мы вас допросим, как бы вы ни упирались.
Мичиган положил руку на дуло автомата одного из военных и опустил вниз, давая понять, что сейчас не время для конфликта. Как бы он ни желал смерти всему отряду рекомов, он понимал, что мог лишиться одного из своих козырей против полковника. Мичиган был уверен, как никто другой: Куоритч до сих пор ценил бывших товарищей, ведь вместе они прошли большой путь.
— Чем больше упираетесь, тем больше пройдёт времени. Неужели вы хотите потратить всю ночь на допросы? Я так не думаю. Так что давайте-ка без резких движений и следуйте за нами.
Жница переглянулась с Прагером с неприкрытой настороженностью и недоверием. Если бы у них только была возможность отказаться, они бы сделали это, но стоило обратить внимание на вооружённую группу военных, которые держали рекомов на мушке и смотрели на них так, словно они заклятые враги для RDA, желание спорить с Безымянным отморозком пропадало.
Что он задумал? Чего они могли ожидать от такого непредсказуемого человека, как Мичиган? И можно ли было называть его человеком?
Идти долго не пришлось. Они не покинули территорию военного блока, а прошли вдоль цветущих когда-то деревьев, которые теперь заметно потемнели и опустили завядшие листья к земле. Жница провела пальцами по кончикам листьев, подмечая, что и без того скудная растительность в городе от чего-то погибла. Люминесцирующие кустарники больше не излучали свет, а от многих деревьев остались лишь сухие кривые ветки.
Там, недалеко от городской стены, среди широких древесных стволов, располагался ничем не примечательный небольшой ангар, каких в военном блоке было предостаточно. Вот только стоило рекомам попасть внутрь, всё встало на свои места. Пустое тёмное пространство с затхлым воздухом не предвещало ничего плохого, а вот висящие под высоким потолком цепи заставили замереть в ужасе.
Прагер заметно занервничал. Хвост его несколько раз ударил по бедру Жницы, а уши прижались к голове.
— Слышь, ты зачем привёл нас сюда? Какого хрена тут происходит? — прорычал реком, оглядываясь на наёмника.
— Что это за chingadera? — тут же встрепенулся Лопес, указав на висящие цепи.
Никакого ответа не последовало. Лишь наглая усмешка Мичигана. Он показательно сжал металлические кулаки робо-костюма и кивнул своему товарищу. Монтана не заставил долго ждать, а рекомы даже не успели среагировать, ведь в следующее мгновение наёмник наставил на них пистолет. Звонкий щелчок. Прагер ощутил, как что-то острое влетело ему в шею и грудь. Опустив голову, он увидел торчащие из тела дротики. В Жницу выстрелили один раз. В ту же секунду пелена слабости накрыла с головой. Картинка перед глазами превратилась в сгусток размытого пятна, а затем колени Прагера подкосились.
— Я начну с татуированной самки, а ты займись самцами,— голос наёмника пролетел в сознании рекома протяжным эхом, и он провалился в темноту.
— 'Eylan! — снова выкрикнула Лора, но уже громче и увереннее; сквозь неконтролируемую дрожь в теле она всё же решилась медленно поднять корзину с фруктами.
Сердце в её груди отбивало такой ритм от ощущения ужаса, что казалось, вот-вот вырвется наружу. Раньше Лора и подумать не могла, что способна на подобные безумные поступки, но мысль эта пришла в голову слишком поздно. Одна стрела уже чуть не вонзилась в голову, а вторая была наложена на тетиву лука диким охотником.
На тропе, ведущей прямо в деревню костяной аркой, появилось ещё несколько вооружённых на’ви. Среди них в глаза бросилась статная воительница в короткой ярко-красной набедренной повязке. Один из охотников крикнул её по имени — Ти’реа. И она, покрытая чёрно-зелёным боевым раскрасом, вышла вперёд плавной кошачьей походкой, демонстрируя нежданной гостье свой длинный кинжал. Лоре показалось, что воительница подошла слишком близко, отчего девушка могла рассмотреть все детали холодного оружия прямо перед своим носом. Филигранно выточенная кость полудуговой формы, острая, словно металлическое лезвие, и украшенная чёрными узорами, похожими на руны.
На’ви враждебно оскалилась, наклонилась чуть вперёд в боевой стойке и что-то выкрикнула. Лора не поняла ни единого слова. В этот момент лишь бурное воображение могло подкинуть ей пару вариантов.
Девушка аккуратно поставила перед воительницей корзину, наполненную фруктами, и с явной опаской оглянулась по сторонам. Если бы только аборигены захотели убить нежданную гостью, у неё не было бы ни единого шанса на спасение. Трёхметровые безжалостные воины, закалённые во множестве боёв — вот как они выглядели для Лоры, которая чувствовала себя жалкой крохой на их фоне. Но у неё не было права на ошибку. Она должна была справиться с внутренней паникой. Хотя бы ради пленных людей, которые могли погибнуть.
Девушка неуверенно сделала шаг назад и, приложив ладонь к груди, слегка поклонилась. Страх едва ли давал сосредоточиться. Она слышала сквозь дыхание предательскую дрожь, чувствовала, как по позвоночнику бегут колкие мурашки. Казалось, все вокруг могли видеть неприкрытую беспомощность небесного демона, врага, которого нужно убить, чтобы никто из своих не пострадал.
Но разве можно было винить туземцев за недоверие к людям? Разве они были виновниками безумия, которое начали в этих местах чужаки?
— Kaltxì… — тихо сказала Лора на местном языке, да так неуклюже и ломано, словно ребёнок. — Fwew spe'etu…
Названная Ти’реей нервно дёрнула хвостом и прорычала, оскаливая острые клыки. Она махнула рукой на гостью и обернулась к соплеменникам, чтобы что-то сказать. Лора впервые пожалела, что не знает язык на’ви, ведь сейчас, когда туземцы вдруг начали нещадно спорить и ругаться друг с другом, он бы ей здорово пригодился. Хотя вряд ли она когда-либо воображала, что этот язык ей будет нужен.
На’ви явно не знали, что делать с гостьей, которая вздрагивала каждый раз, когда кто-то взмахивал рукой. Лора лишь несколько раз осмелилась поднять голову, чтобы взглянуть на кричащих воинов. Один из них поймал на себе испуганный взгляд девушки и неожиданно подскочил к ней, выдёргивая из ножен кинжал. Лицо Лоры вытянулось и побледнело от ужаса. Сердце замерло в груди. Она начала прощаться с жизнью, но именно в этот момент, казалось бы, самая свирепая из них на вид Ти’реа бросилась вперёд, отталкивая соплеменника в сторону. Воин оступился о торчащие корни кустарников и рухнул на землю, ударяясь плечом о камни.
— Fayvrrtep fìtsenge lu kxanì! — рассвирепевший на’ви подскочил на ноги, не спуская дикого взгляда с девушки, а из носа его покатилась струйка крови.
— Mawey, na'viya! Mawey! — уверенно воскликнула Ти’реа. — Olo’eyktan txele lu!
Воин недовольно прошипел, смахивая ладонью капли крови из носа.
Ощущая неприятное чувство безысходности, Лора попятилась назад, обхватив себя рукой. Она совсем не была готова к такому испытаю, а всё, что происходило на её глазах, казалось её же рук делом. Как никогда, она мысленно себя ругала, ведь из-за неё случился этот никому не нужный конфликт. Она рискнула не только своей жизнью.
«Какая же я дура!» — мысленно кричала девушка. — «Сказали же — сидеть на месте!»
Поток из ругательств прервало внезапное звонкое клокотание, раздавшееся за спиной. Звериное, пробирающее до глубины души. Лора напряжённо сглотнула вставший поперёк горла ком, прежде чем решилась обернуться. И пока воины продолжали спорить и решать, что делать, кажется, только она одна услышала этот звук.
Что-то упорно зашелестело в кустах, а затем, когда широкие листья папоротниковидных растений раздвинулись в стороны, на поляну выскочило несколько змееволков. Они, оскалившись на девушку, принялись окружать её, словно потенциальную добычу. Лора замерла в оцепенении, глядя на то, как эти дикие псы клацали клыкастыми пастями и издавали грозное предупреждающее шипение. Дрожь в поджилках заставила содрогнуться. Лора попятилась назад, но Ти’реа, которая, наконец, обратила на неё внимание, что-то рявкнула, и девушка снова замерла.
Стайка непредсказуемых хищников не собиралась отступать, не слушая даже своих хозяев. Змееволки упорно надвигались на незнакомку, ловили носом её запах и, напоминая голодных жадных гиен, издавали шипение и клокот.
Если с на’ви ещё можно было в теории как-то договориться, то встреча с дикими зверями могла обернуться неминуемой кончиной. Вот только Лора не собиралась погибать. Она не хотела, чтобы всё закончилось вот так глупо по её же вине. Неужели судьба привела её в эту самую точку, чтобы лишить жизни? Или, может, она сама вершила свою судьбу, и каждый шаг стоил драгоценных минут?
Но единственное, что могла сделать в этот момент Лора, это медленно сесть на колени и, опустив голову, склониться перед хищниками в покорной безобидной позе. Она замерла в таком положении на несколько минут, позволяя зверям обнюхивать себя. Ти’реа изумлённо вытаращилась, наблюдая за тем, как змееволки кружили вокруг гостьи, рычали, но, кажется, передумали нападать. Ход, который однажды Лора подглядела в передаче про экстремальные путешествия, сработал. Стая отступила. Псы потеряли интерес к чужаку, который продемонстрировал покорность.
И стоило им исчезнуть за воротами деревни, как девушка осмелилась поднять голову. Глаза её наполнились слезами под натиском потока эмоций. Кристаллы слёз покатились по щекам. Губы дрожали, словно лепестки. Она выжила. Но надолго ли? Может, хватит столь опасных приключений?
Лоре стоило умолять туземцев отпустить её обратно, просить прощения за принесённые неудобства, вот только чувство долга держало её в своих цепких лапах. Нельзя было бросать пленников. Она не могла их подвести. Нельзя было просто так сдаваться.
— Atokirina’?! — внезапно воскликнула Ти’реа, указав пальцем над головой сидевшей на земле плачущей девушки.
Лора подняла голову. Что-то маленькое и люминесцирующее пропорхало мимо лица. Необычные, маленькие существа, похожие на глубоководных медуз, излучали бело-розовое свечение. Они грациозно закружились вокруг девушки и, словно бутоны самых прекрасных необычных цветков, распустили широкие лепестки розово-сиреневых оттенков. Эти необычные существа двигались по воздуху так легко, так грациозно, что Лора не могла оторвать изумлённых глаз. Длинные, почти прозрачные усики двигались снизу вверх, поднимая бутоны в воздухе. Девушка никогда не видела ничего подобного вживую, но, читая книгу Грейс Огустин, знала о похожих существах, которые обитали в пандорианском лесу и считались священными для туземцев. Семена древа. Чистые души.
— Удивительно… — вырвалось из уст Лоры, когда она осторожно подставила ладони, позволяя этим необычайно красивым диковинкам касаться себя кончиками усиков.
— Atokirina’! Lolu aungia! — воскликнул один из воинов.
На’ви начали толпиться вокруг гостьи, окружённой люминесцирующими семенами. Ти’реа опустилась рядом на корточки, с любопытством склоняя голову. Все смотрели так, будто не верили собственным глазам, и Лора понимала, что для туземцев случилось что-то крайне необычное.
Подсадив одно из семян на ладони, девушка бережно подтолкнула его вверх, помогая упорхнуть вглубь леса. Удивительный танец вокруг гостьи закончился, а негодование туземцев осталось. На тропинке повисла напряжённая тишина. На’ви лишь переглядывались между собой, совершенно растерянные, непонимающие, что делать. И чтобы донести свою просьбу, Лора воспользовалась ситуацией. Она сняла рюкзак и раскрыла его, показывая Ти’рее лекарственные препараты и упаковки с едой.
— Spe'etu, — тихо произнесла Лора, посмотрев на воительницу просящим взглядом.
И воительница поняла. Она медленно выдохнула, собираясь с чувствами, встала на ноги и указала рукой в сторону деревни.
Жница распахнула глаза и закричала во всё горло. Её будто окатили ледяной водой. Картинка перед глазами стояла смазанным расплывчатым пятном. Реком не могла сконцентрироваться, а что-то прочное до боли стягивало запястья над головой. Тряхнув головой, она ощутила тянущую во всём теле боль. Бог знает, сколько она провисела скованной цепями над потолком этого затхлого ангара, прежде чем прийти в себя. Но, постаравшись пошевелить пальцами, Здинарск поняла, что времени прошло слишком много, ведь рук она почти не чувствовала.
«Меня уложили дротиком, как какое-то дикое животное, подумать только» — подумала Здинарск и мысленно усмехнулась.
Всё что угодно реком могла ожидать от наёмников, но от чего-то повелась на их приказы без согласования с генералом. Знала ли Ардмор, что прямо сейчас её синий отряд, связанный по рукам и ногам, словно бесполезный мусор, валяется в заброшенном, никому не нужном ангаре? Или это был её план? Впрочем, задаваться бесконечными вопросами не пришлось: Жница отвлеклась на звонкий скрип ворот ангара и, полуобернувшись, увидела виновников происходящего.
Мичиган, покуривая сигарету, подошёл к пленнице с довольной улыбкой на лице, как будто уже победил во всех битвах — настолько он был доволен собой. И только неожиданный плевок прямо в лицо заставил наёмника отрезвиться, и теперь реком могла ухмыльнуться, наблюдая за тем, как этот неотёсанный шакал без доли былой насмешливости смахивает с лица её слюни.
— Смотрите-ка, наша киска очнулась и уже спешит в бой! — иронизировал Мичиган.
— Предлагаю залепить её дуло, а то ещё заразит чем-нибудь, — добавил Монтана и в следующее мгновение, взмахнув железным кулаком экзокостюма, ударил пленницу в грудь, вызвав у неё хрипы и стоны.
Здинарск зажмурилась. Она попыталась справиться с нарастающей тяжестью в груди, которая не давала сделать ни глотка воздуха, вот только тиски этого тягучего ощущения сковывали всё сильнее и сильнее, отчего реком смогла лишь протяжно простонать.
— Какого хрена вы задумали, ублюдки чёртовы? — рвано спросила реком, сплёвывая на пол сгусток слюней.
— А вот это правильный вопрос, — Мичиган выбросил недокуренную сигарету. — Могла бы начать с вопросов, киска, прежде чем плеваться ядом. Что, мозгов не хватает понять, что это чревато?
Когда Монтана потянул за конец цепи, тело Здинарск вытянулось, словно струна, не давая ей ни единого шанса ослабить боль. Носки её ботинок оторвались от пола, и под тяжестью крупного натренированного тела цепь сдавила кисти рук с ещё большей силой, вынудив рекома вскрикнуть от невыносимой боли.
— Мрази конченые… — выпалила Здинарск, скалясь, словно затравленное животное. — Где Прагер? Что вы сделали с парнями?!
— Детка, мы тебя натянули в прямом смысле этого слова, а ты беспокоишься о своих мужиках? Ну надо же! — Мичиган засмеялся. — Монтана, ты только посмотри, эти синие и правда очень близки.
— Ну и к чему весь этот спектакль? Чего вы добиваетесь своими действиями? — реком попыталась дёрнуть руками, чтобы хоть как-то ослабить хватку цепей, но только сделала себе ещё больнее, яростно прошипев. — Генерал Ардмор шкуры с вас спустит, когда узнает, что вы решили сделать!
Монтана чем-то зашумел за спиной пленницы. Металлический лязг пробрал до дрожи в теле, а когда Здинарск увидела небольшой столик со множеством странных принадлежностей, которые напомнили ей о хирургии, она поняла, что вряд ли сможет выбраться из этого ангара целой и невредимой. Реком нервно махнула хвостом, наблюдая за тем, как наёмник включил планшет и соединил его проводом с небольшой металлической коробкой.
— Что это? — только лишь спросила реком, уставившись на незнакомое устройство вытаращенными в непонимании глазами.
— Новые технологии, сучка, — Монтана ответил холодным и спокойным голосом, отчего у рекома внутри сжалась душа: эти наёмники знали, что будет дальше, а неведение всегда пугало её и заставляло нервничать, совершая глупые поступки.
Мичиган достал из кожаных ножен острый кинжал и подошёл ближе к пленнице, оценивая её с ног до головы подозрительным взглядом. Его тощее морщинистое лицо исказилось в гримасе отвращения, как будто он смотрел на что-то мерзкое. Желание двинуть ногой прямо по морде этому шакалу возросло в голове Здинарск до предела. Вот только жаль, что даже ноги были скованы цепью. Оставалось смириться с положением и выжидать подходящего момента.
— У тебя так много вопросов, киска, что я не знаю, с чего начать. Ну, давай начнём с самого начала. Ты здесь для того, чтобы объяснить нам кое-какие вещи, которые мы с моим приятелем никак не можем просечь. И висеть тебе придётся столько, насколько хватит упёртости, ведь я наслышан о твоей… кошачьей несгибаемости, а информация нам нужно позарез. Понимаешь?
— Допустим. Только почему мне должно быть не поебать на то, что вы там не можете просечь? Я уже всё рассказала службе безопасности и генералу Ардмор. На допросе присутствовал и Брайс. А вы? Кто вы, мать вашу, такие?
Наёмник как будто ждал подобного от своей пленницы, оттого губы его растянулись в кривой безобразной улыбке. Так улыбались палачи, когда измывались над своими жертвами, а уж этот человек наверняка был в этом деле на высоте.
Мичиган как-то лениво протянул руки к Здинарск, а затем, резко схватив её за края разгрузочного жилета сильными руками экзокостюма, притянул вплотную к себе. Это вызвало очередной всплеск боли в кистях рук сержанта и ощущение невыносимого онемения во всём теле. Но она сдержала крик, плотно сомкнув челюсть, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и не показывать накатившей паники. Жница и не подозревала, что могла испытывать настолько сильные эмоции, но этому ублюдку удалось довести её до отчаяния.
— А язык у тебя подвешен, киска, — усмехнулся наёмник и заскользил кончиком кинжала по разгрузочному жилету рекома, пока не упёрся в плечевой амортизатор. — Сегодня ты мне всё расскажешь. Расскажешь, что вы там задумали со своим полковником, и то, как вы повелись всей группой на его пустые слова.
Одно резкое движение руки наёмника, и реком содрогнулась от неожиданности. Лезвие клинка разрезало плечи разгрузки, а затем Мичиган повторил то же самое с другой стороны, срывая жилет с сержанта.
— Ты что, болван, бредишь? Я пыталась тормознуть этого ублюдка, когда он пиздил из города оружие, а потом он держал меня в плену, пока на нас обоих дикари не напали! Прежде чем тут выёбываться, взгляни на отчёт допроса! Развяжите меня, ебланы!
— А вот это неправильный ответ, киска, — выпалил Мичиган и тут же схватил пленницу за ухо, оттягивая в сторону. В этот раз Здинарск не смогла сдержать вскрик, вырвавшийся из глотки. Но не столько боль вызвала мгновенную реакцию, сколько звонкий щелчок хряща раковины уха, который она услышала.
Наёмник не планировал останавливаться на этом. Взмахнув кинжалом, он резким движением полоснул по уху пленницы, рассекая кожу острым лезвием. Здинарск снова закричала и замотала головой. Струйка крови потекла по её мокрой, потной шее. В руке наёмника остался кончик уха.
— Вы можете наебать начальника службы безопасности, этого тупицу Брайса и даже генерала, но меня наебать не получится! — Мичиган оскалился кривыми жёлтыми зубами, хватая сержанта за лицо, заставляя её смотреть на себя. — Я вырежу правду из вас всех, поверь, киска! Поэтому советую начать говорить, пока ещё есть чем!
Жница могла только испустить еле слышный тяжёлый стон, прежде чем справиться с переполняющей её агонией и ответить дрожащим рваным голосом:
— Какой же ты жалкий кусок дерьма… Когда выберусь отсюда, прикончу собственными руками.
— Если выберешься, — уточнил Безымянный и в следующее мгновение, сжав железный кулак, с силой приложился к животу пленницы, да так, что она только и смогла прохрипеть что-то неразборчивое, давясь слюнями от нехватки воздуха.
К тому же наёмник совсем позабыл, что рекому необходимо было вдыхать через кислородную маску примерно раз в минуту. Поэтому он снисходительно дождался, пока пленница восстановит дыхание, а затем приложил к её лицу висящую на её шее маску.
Здинарск взглянула на своего мучителя исподлобья, жадно глотая необходимый воздух. Взгляд её, полный ненависти, словно кричал: «Я отомщу!» Там, свисая над потолком ангара, она уже продумывала, как это сделает, словно была уверена, что сможет выбраться из этого плена живой. Ни о чём другом она не могла думать. Только месть.
— Настроил, — голос подал Монтана, о котором Здинарск успела позабыть за эти несколько безумных минут.
Второй Безымянный стоял около столика с приборами и что-то вводил в планшет, после чего присоединённая к нему коробка издала странные электронные писки и засветилась по краям ярко-синим цветом.
В отчаянии Жница изо всех сил дёрнула руками, словно надеясь, что тиски холодных цепей ослабнут, вот только всё было тщетно. Наёмники лишь посмеялись над её жалкими попытками, а она, наблюдая за их смакованием момента, ощутила, как бешено заколотилось в груди сердце. В этот раз это был не просто страх от осознания безысходности, а страх от того, что она не могла предугадать дальнейшие действия этих сумасшедших садистов. Ведь отступать они не собиралась.
— Отлично, парень, давай сюда, — Мичиган взял планшет и взглянул на пленницу предвкушающим взглядом, а затем кивнул товарищу. — Приведи-ка её ёбаря, пусть посмотрит.
О нет! Только не Прагер! Душа Здинарск сжалась в плотный комок, заставляя содрогнуться. В этот момент она готова была всё рассказать, только бы эти ублюдки не трогали остальных ребят. Вот только реком даже не успела открыть рот, как Монтана, крепко держа за косу связанного по рукам и ногам Прагера, затащил его в ангар и швырнул под ноги подруги, словно замученного кота. Струйки крови катились по его лицу и обнажённому торсу. Трудно было не заметить несколько багровых гематом рядом с металлической пластиной, что служила защитой для его искусственного сердца. В этот момент сержант поняла, что находилась в отключке немалое время, ведь, по-видимому, парней уже успели допросить.
Увидев парня в таком состоянии, Здинарск яростно зашипела и задёргала всем телом, игнорируя острую боль. Мичигану не понравились её реакция и громкий звон цепей, поэтому он снова размахнулся металлической рукой и ударил её, только на этот раз костяшки робо-пальцев попали в грудь, снова выбивая из неё остатки воздуха. Здинарск простонала, поджав хвост.
— Эй, ублюдок, очнись, самое интересное только начинается! — Безымянный схватил Прагера за косу и потряс его, стараясь тем самым привести в чувство. И реком открыл глаза. — Вы, уродцы, у меня хлебнёте дерьма, раз отказываетесь говорить!
— Детка… прости… Прости… — еле слышно прохрипел Прагер, увидев подругу, висящую на цепях.
— Да, вот так, смотри на свою детку! Детка сегодня получит особое наслаждение, и дело не в твоём здоровенном синем хрене, который я отрежу к чертям собачьим!
Мичиган схватил Жницу за края чёрной майки и одним резким движением разорвал её на две части, оставляя сержанта с обнажённой грудью. Куски майки упали к её ногам.
— Мать моя, зацени, у неё сиськи синие и в родинках! — Монтана захохотал. Он подошёл ближе и ухватил рекома за грудь холодными металлическими робо-пальцами, сминая кожу так, что пленница зашипела от боли, но ничего больше сделать не могла, вынужденная терпеть унижения.
— Не трогайте её, мрази… — Прагер попытался подняться, но тут же получил ногой по лицу, беспомощно сваливаясь к ногам палачей; один из них наступил ему на хвост, отдавливая кисточку, вызвав громкий вскрик.
— Интересно, а соски у неё в темноте тоже светятся? — продолжал смеяться Монтана, не обращая внимания на то, как пленница отчаянно скалилась, демонстрируя острые клыки.
— Сейчас она у нас вся засветится как рождественская свеча, — Мичиган протянул два длинных провода от коробки и покрутил перед лицом пленницы двумя маленькими металлическими прищепками, что были установлены на концах проводов. — Знаешь, что это такое? Я дам тебе шанс узнать, если ещё не передумала молчать. Могу обещать, киска, что запомнишь ты этот момент надолго.
— Да пошёл ты! — Здинарск огрызнулась, плюнув на палача, и в этот момент он прищемил ей соски прищепками. Грубый металл до боли сдавил нежные горошины, вырывая из глотки рекома громкий вопль. Сержант зажмурилась, но слёзы покатились по щекам.
— Говори, сука, что задумал Куоритч! Вы заодно с этим предателем, ведь так?! Отвечай!
Стоило Мичигану нажать на кнопку в планшете, как коробка выпустила поток тока, который прошёл волной через грудь пленницы, поражая её тело до неконтролируемых конвульсий. Сержант забилась в судорогах, закричала что есть мочи.
— Нет! Здинарск! — выкликнул Прагер. Он вскочил на колени, попытался избавиться от пут у щиколоток, но Монтана вновь схватил его за косу и дёрнул голову кверху.
— Ты будешь смотреть, уродец, как твою тёлку хуярит током, или расскажешь, что вы скрываете! Что, нравится? Как думаешь, у неё выдержит искусственное сердце, или к вечеру пойдёшь закапывать тушу?
Ещё разряд. И ещё. Жница задрожала. Лицо её исказилось в агонии судорог. Мышцы перестали слушаться.
«Не скажу. Ничего не скажу!» — лишь пролетело в голове сержанта.
Шагнув на порог поселения клана Анурай, Лора не поверила своим глазам. Ей казалось, что это всё происходит во сне. От сильного волнения она крепко ухватилась за лямки рюкзака, который висел у неё за спиной, и изумлённо осмотрелась. Ти'реа провела её в глубь поселения, где её встретила толпа таких же изумлённых туземцев. Они толпились вокруг девушки и смотрели на неё словно на диковинку. Никогда ещё они не принимали у себя небесного человека, и теперь одна из них шла по импровизированной улочке, с любопытством изучая каждую деталь.
Высокие костяные столбы, украшенные различными узорами, были соединены между собой пышными цветущими лианами, которые грациозно свисали к земле. Глядя на эти конструкции снизу вверх, Лора подумала, что столбы, вероятно, служат своеобразными светильниками, освещающими уютные тропинки. На наконечниках столбов виднелись круглые прозрачные элементы, явно выполненные вручную из подобия смолы. Из них торчали острые листья, которые люминесцировали в тени, словно маленькие лампочки.
Лора представила, как это удивительное растение, окутывающее столбы, могло ярко светиться в сумерках, наполняя всё вокруг волшебным сиянием. Но ещё больше девушку удивили землянки, поросшие плотным слоем мха и причудливыми круглыми кустарниками, которые маскировали жилища так, что их едва было заметно. Некоторые из землянок вовсе были спрятаны между торчащими гигантскими корнями деревьев, что служили природным укрытием и хорошей маскировкой. Лора приостановилась возле одной из землянок, восхищённо рассматривая каждую деталь. Но Ти'реа быстро отдёрнула любопытную гостью, напомнив ей, с какой целью она сюда пришла.
И чем дальше вели Лору, тем больше она восхищалась необычностью этого загадочного клана. С детьми играли совсем ручные змееволки. Эти зверьки бегали и вокруг Лоры, будто безобидные домашние собаки, а старики ухаживали за небольшим загоном, где содержались удивительные животные, похожие на шестиногов. Загон этот был оборудован забором из множества искусно выточенных костей, а внутри него даже находился небольшой пруд с мелким журчащим водопадом, откуда животные пили воду.
Ей ни разу не доводилось видеть нечто подобное. Согласно учебнику, которым она любила зачитываться, на’ви не строили настолько сложные сооружения, они не держали скот, были собирателями и охотниками. Но только не это поселение. Здесь всё казалось совершенно непохожим на то, что описывали учёные.
Но вот, стоило пройти вдоль узкой тропинки через густые кустарники, и Лора увидела скалистый грот. Камера для пленников из полупещеры и прочных прутьев, что служили преградой, вызвала внутреннюю панику. Здесь повеяло неприятным запахом. Смрад немытых тел и гниющий мусор — вот что пришло первым в голову, стоило вдохнуть воздух.
Ти'реа прошла к сооружённой клетке и открыла её, кивнув гостье. Лора замерла поодаль, собираясь с мыслями, но всё же шагнула вперёд. Она боялась увидеть трупы, но судьба оказалась добрее. Изнеможённые люди лежали в грязи и больше напоминали скелеты, но, к счастью, были всё ещё живы.
Лора немедля забежала внутрь, осматривая группу пленников, которые не поверили своим глазам. Невада, дрожа тощим телом, привстал на колени, упираясь руками в землю. Он вытаращился на девушку, будто перед ним возник ангел.
— Я что, уже умер? — слабым и хриплым голосом промолвил Невада, протягивая руки, будто стараясь проверить реальность происходящего. — Мисс Асади, что вы… Это вы…
Лора опустилась на колени, осматривая наёмника. Каким бы негодяем он ни был на поле боя, девушка была рада видеть его живым, ведь из всей группы Безымянных он был единственным, кто относился к ней по-человечески. Но теперь она обязана была ему помочь.
Дрожащие мышцы, впалые глаза с тёмными кругами вокруг, пересушенные губы, сжатые в плотную полоску, нездоровый цвет кожи. Всё это говорило лишь об одном — обезвоживание медленно убивало пленников, и Лора пришла вовремя, как будто сам Бог вёл её в это место.
— Господи, вас хотя бы поили? — терапевт не растерялась. Она сначала достала из рюкзака фляжку с водой, на которую пленники отреагировали, словно обезумевшая стая бездомных собак. Они окружили девушку, будто от неё зависела их жизнь. Но ведь так оно и было.
— Давали воду изредка, что-то подкидывали пожрать, но я не уверен, что всё это было не отравлено… — Невада схватил девушку за руки, сжимающие фляжку с водой, и наклонился вперёд, чтобы принять этот долгожданный дар жизни.
— Как вы здесь питались? — тихо спросила Лора и осмотрелась: в углу валялась грязная складная палатка, которую использовали военные и учёные, уходящие на задания на несколько дней.
— Нужно сказать спасибо доктору Гарвину, это он оставил нам…
Пока наёмник передавал фляжку с водой остальным, Лора измерила его давление специальным электронным прибором и проверила пульс. Она также ещё раз осмотрела Безымянного на наличие серьёзных повреждений и действовала очень быстро, сама не ожидая от себя такого профессионализма.
Однако, оглядываясь назад и видя, как настороженно и недоверчиво наблюдает за ней Ти'реа своим цепким взглядом, Лора боялась, что не успеет осмотреть всех пленников и помочь им. К тому же возле клетки уже начали толпиться остальные воины, и они были заметно недовольны происходящим. Ти'реа то и дело рычала на соплеменников, не давая никому зайти внутрь.
Нужно было успеть поставить каждому витамино-минеральный укол, но для этого пришлось для начала смочить кусок бинта водой и вытереть каждому хотя бы руку. Пленники были настолько грязными, что запах, исходящий от них, заставлял непроизвольно морщиться и задерживать дыхание, лишь бы оставаться с ними рядом.
— Лора… Эй… Послушай… — Невада отвлекал девушку, дёргал за плечо и настороженно поглядывая ей за спину, где стояли аборигены. — Скажи, что у тебя есть пистолет. Ты взяла с собой хоть какое-нибудь оружие?
— Ты что такое говоришь? Хочешь, чтобы нас всех убили? — девушка поставила укол Кентукки, который молчал всё это время, но внимательно поглядывал на свою спасительницу сквозь мокрые, прилипшие к лицу длинные волосы. — Меня бы не пустили сюда с оружием, и я пришла не воевать, а вам помочь.
— Мы не выживем тут, ты сама знаешь, — недовольно пробормотал Невада. Он потянулся к рюкзаку девушки, засунул руку внутрь и достал один из пакетиков с едой быстрого приготовления. — Чёрт… Слушай, если тебе удалось сюда пройти, то и вытащить нас отсюда ты сможешь. Поговори вон с той мартышкой, пока не пришёл их отмороженный главарь.
— Невада, прекрати, я не буду этого делать, слишком рискованно! Нельзя сейчас, чтобы они заподозрили что-то неладное! Ты можешь подставить не только меня, но и товарищей.
Лора хоть и старалась не слушать наёмника, но доля правды в его словах всё же была. В глубине души девушка понимала, что даже помогая пленникам в данный момент, она лишь отсрочивала их гибель. Ведь она не знала, пустят ли её ещё раз или вовсе решат избавиться от пленных поле её ухода.
«Доктор Гарвин был прав» — мимолётом подумала Лора.
Но кроме как помогать пленникам в данный момент, она больше ничего не могла сделать, и чувство безысходности лишь подталкивало её скорее всем помочь, и пока она уделяла время тем, кто рядом, совсем не заметила ещё одного.
Огайо. Военный капеллан отряда Безымянных. Он лежал почти без сознания поодаль от всех остальных и никак не реагировал на нежданную гостью. Тощий и бледный, со спутанными рыжими волосами, собранными в хилый хвостик.
Лора быстро подползла к нему, осматривая и определяя самочувствие. Капеллану здорово досталось. Многочисленные порезы на грязном теле рисковали загноиться. Лора сразу поняла: Огайо больше других требовалась взятие анализов, курс антибиотиков, чистка крови и к тому же тщательная промывка ран.
— Видишь, — вдруг подал голос Кентукки: индейцу пришлось приложить немалые усилия, чтобы оторваться спиной от стены и наклониться вперёд. — Мы все тут сдохнем, а твои усилия окажутся напрасными. Так что либо они нас, либо мы их. Подумай хорошо, мисс Асади, ты же не глупая девчонка.
Лора молчала несколько минут, и единственное, что отвлекало её от закрутившихся в голове неприятных мыслей, это желание помочь Огайо. Она схватила капеллана за плечи и попыталась приподнять его, но несмотря на то, что он был худощав, тяжесть его тела не позволила Лоре посадить его. И она попыталась снова. И снова.
Кентукки и Невада лишь молча наблюдали за тем, как девушка пыталась уйти от ответа. Они переглянулись между собой, как будто говоря друг другу: «Она наша единственная возможность выбраться отсюда!»
Впрочем, морально давить на терапевта у них больше не получилось. На пороге грота появился Оло'эйктан. Вооружённый костяными кинжалами, боевым луком и вымазанный чёрной краской, он сначала вопросительно посмотрел на своих воинов, которые пропустили нежданную гостью, затем, после того как Ти'реа что-то прошептала ему на ухо, с любопытством склонил голову и взглянул на девушку, которая так отчаянно старалась помочь одному из его пленников.
Лора не сразу заметила, что кто-то пришёл. Только когда вокруг стало удивительно тихо, она оглянулась и в этот момент почувствовала, как страх сковал её. Это был он – тот самый на'ви, который отважно бросался на улетающий конвертоплан, когда группа оставила её в лесу. Она хорошо запомнила того безумного воина, и теперь, когда он пристально смотрел на неё, ей показалось, что сейчас её жизнь закончится. Однако на'ви стоял на месте. Его лицо было подозрительно спокойным, а в выразительных красных глазах отражалось лишь любопытство.
Лоре только и оставалось делать вид, что ничего не происходит. Она лишь отвернулась, прикрыла веки и, сделав глубокий вдох-выдох, продолжила свою работу. Бедолага Огайо от сильной слабости мог только смотреть на свою спасительницу, но мышцы тощего изнеможённого тела отказывались его слушать, а девушка всё никак не могла его приподнять.
Пока терапевт отчаянно копошилась с пленником, А’мок стоял, окружённый замершими воинами, и пытался понять: зачем Эйва позволила этой хрупкой небесной девушке прийти сюда? Зачем Эйва дала знак? Почему она хотела, чтобы захватчики выжили? Ведь именно сейчас, в эту минуту, благодаря этой девушке они, казалось, спасены. А ведь планы у Оло’эйктана были совсем другие. Великая мать не хотела, чтобы он лишал их жизни. Она благословила небесную девушку. И А’мок не мог ослушаться.
В этот момент он, присев на корточки, забрался в грот и подполз к нежданной гостье. Ему хватило одной руки, чтобы приподнять ослабевшее тело пленника и посадить его, как того хотела эта маленькая девушка. Огайо прохрипел что-то неразборчивое, а Лора задрала голову, посмотрев на воинственного на'ви взглядом, полным паники и страха. Она совсем не ожидала от него такой спокойной реакции. Он же кивнул на раскрытый рюкзак с медикаментами и что-то уверенно произнёс.
— Он сказал, чтобы ты продолжала лечить… — подал голос Невада, который отполз подальше и вжался спиной в стену.
— Не нравится мне всё это, — выпалил напуганный Кентукки. — Чего это он такой добрый? Лора, будь осторожна, это дикое животное очень непредсказуемо, у него на воротах деревни черепа наших сослуживцев висят.
Лора не могла отвести глаз от этого на'ви. Она, словно загнанный в угол кролик, тяжело дышала, замерла и могла лишь чувствовать, как ледяные мурашки бегут по её спине от одного только вида огромного воина в боевом раскрасе. А он снова что-то сказал, только на этот раз с явной усмешкой.
— Он спрашивает, почему ты так боишься, если тебе позволено нас лечить? — перевёл Невада.
Кентукки приложил руку к груди, лихорадочно глотая воздух и сминая потную грязную майку. Безумное желание вырваться из плена прямо сейчас затуманило его разум. Наёмник уставился обезумевшим взглядом на костяной кинжал в ножнах аборигена, что сидел к нему спиной.
— Кентукки? — Невада заметил состояние товарища и тут же помотал головой.
Но он как будто был точно уверен, что это тот самый шанс попытаться сбежать. Вот только стоило ему осмелиться подскочить к Оло’эйктану и схватиться за рукоять кинжала, на'ви с кошачьей скоростью отреагировал на глупый поступок пленника. Всего лишь одно движение локтем, и пленник влетел в каменистую стену грота.
А’мок яростно зашипел, вынул из ножен кинжал и развернулся к пленнику, который смог только распластаться по земле и застонать от боли.
— Нет! Не надо! — вскрикнула Лора, инстинктивно хватая Оло’эйктана за хвост.
Время близилось к пандорианскому закату. В этот раз небо казалось светлее обычного, будто день не собирался заканчиваться. Лишь ярко-красное зарево, плавно уходящее за горизонт, выдавало время суток. Кровавый закат озарял волшебным сиянием густые леса под крыльями банши, летящей на северо-запад. Именно там, в Туманном лесу, Майлз договорился встретиться с Джейком Салли вскоре после битвы с наёмниками RDA. Хотя это сложно было назвать «битвой». Всё прошло так, как и задумывал полковник, но на душе почему-то лежала невероятная тяжесть. Перед глазами стояли образы пленников, горящих в пламени. Он до сих пор не мог поверить, что решился на этот шаг.
Майлз Куоритч в своей прошлой жизни не был особенно внимателен к пленным и часто поступал так, как ему было удобно, но это не облегчало его чувство вины. Он глубоко переживал свою роль предателя, и стыд разрывал его изнутри. Но мог ли он поступить иначе? Отпустить пленных солдат означало бы самоубийство, ведь они были свидетелями его деяний и могли сообщить о военном преступлении в руководство города.
«Соберись, тряпка!» — мысленно прорычал реком, и банши, почувствовав его тревогу и злость, беспокойно дёрнула крыльями, отклоняясь от нужного курса.
— Тише, девочка, тише, — реком успокаивал летящую хищницу, приложив ладонь к её длинной шее, слегка поглаживая. — Нам нельзя сейчас волноваться, у нас ещё столько дел.
Рация в ухе полковника издала характерный треск, и в наушнике послышался голос:
На удивление Джейк Салли был очень нетерпим и скорее хотел увидеть полковника, отчего интрига лишь нарастала. Майлз пытался предугадать, какие условия выдвинет его враг взамен на возвращение Манска. Единственной целью в этот момент было вернуть друга, и если бы для этого рекому пришлось вырезать всех Оматикайя, он бы не раздумывая это сделал.
— Буду через пятнадцать минут. Оставайся на связи, — отчеканил полковник и повёл свою банши ниже, когда на горизонте возник тот самый лес.
Майлз ещё ни разу не был в этой местности. Когда крылатая хищница приблизилась к деревьям, его вдруг окутала пелена лёгкого тумана. Казалось, даже погода здесь проявлялась иначе. Реком изумлённо оглянулся, ведь дальше ему пришлось лететь почти что вслепую, пока через пару минут банши не опустилась на небольшую опушку.
Там, под каменной аркой с парящими камнями, среди тумана, который стелился по поверхности небольшого озера лёгким белым покрывалом, Майлз обратил внимание на гигантские деревья. Эти многовековые толстые кроны, напоминающие земные сосны со ступенчатыми ветвями, росли ровно вбок от главного ствола, застыв в воздухе, словно удивительный снимок любителя приключений. От каждой такой «ступеньки» вырастал новый вертикальный ствол с густыми благородными ветвями, и одно такое растение выглядело как парящая в воздухе роща деревьев.
«Ну и хрень» — подумал Майлз и присел на берегу озера.
Наклонившись над прозрачной водой, он подчерпнул её немного в ладони и смочил грязное потное лицо. Реком устало прикрыл веки. Казалось, эта борьба никогда не закончится. Он никогда не познает покой. И в круговороте этих тёмных мыслей он терял надежду на светлый исход. Вот только в такое непроглядное будущее ему не хотелось тянуть остальных.
Его сын всегда заслуживал большего. Товарищи, обрётшие очередную жизнь, тоже заслуживали большего. Жница была ещё слишком молода и прекрасна, чтобы тратить энергию на бесконечную борьбу.
Возможно, несмотря на своё бесстрашие и дух воина, она желала простой семейной жизни? Или хотя бы уединения с кем-нибудь вроде Прагера?
Может, Лопесу и Александру следовало вернуться на гражданку? Но где теперь была эта гражданка? Им нигде не было места.
А маленькая мисс Асади? Слишком слабая, неокрепшая душа. Она не была готова к тому, что на неё навалилось, но Майлз будто неосознанно тащил её в пекло, хотя ему этого совсем не хотелось.
Лору стоило вернуть в город. Вот только что-то внутри не хотело отпускать эту девушку. Всякий раз, когда Майлз смотрел на неё, то видел сочувствие и понимание. Казалось, никто, кроме неё, так не понимал его.
«Чтоб тебя, Асади! Глупая, мелкая мышь! Связался на свою голову!» — реком вздохнул и снова плеснул на себя прохладную воду.
Он бы так и продолжал размышлять над смыслом жизни, если бы не услышал скрип ветки над головой. Майлз поднял глаза и увидел, как на него с яростным криком бросился молодой на'ви, вооружённый кинжалом. Полковник быстро поднял руки и успел схватить нападавшего за косу. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы бросить аборигена на мелководье, но он не ожидал, что этим нападавшим окажется младший сын Салли.
— Это ты… Не удивлён, — усмехнулся Майлз, наблюдая за тем, как юный охотник ищет под водой свой кинжал. — Слышишь, угомонись, ребёнок, а то я за себя не ручаюсь.
Ло'ак не нашёл оружие, но не сдался. Яростно шипя, он храбро бросился на рекома, пытаясь вцепиться ему в шею. Однако полковник поймал его за тонкую руку и резко скрутил так, что подросток закричал от боли и упал на колени перед своим врагом.
Майлз крепко схватил парня за косу на затылке и достал пистолет.
— Ты что, бессмертный? Чего добиваешься? Угомонись, я сказал, — реком прижал дуло пистолета к виску парня в надежде на то, что он хоть немного успокоится.
Но увидев оружие в руке своего врага, Ло’ак лишь злобно оскалился и снова зашипел, пытаясь вырваться из крепкой руки Майлза. Отчаянная попытка ударить его коленом в бедро не увенчалась успехом. Полковник грубо дёрнул парня за косу, вызвав очередной вскрик боли.
— Сука! Я убью тебя! Убью за брата! — дерзко воскликнул Ло’ак. Хвост его метался из стороны в сторону, бил кисточкой по воде, а уши прижались к голове, как у одичалого затравленного котёнка.
Майлз ничуть не удивился словам парня. Он лишь помотал головой и устало вздохнул. В глубине души ему надоело, что все вокруг пытались навешать на него всех собак. Его обвиняли все и во всём. Вот только обвинители забывали одну простую истину: они были сами творцами своей судьбы.
— Так вот оно что, братец, значит, помер… — реком убрал пистолет и отыскал в разгрузке пластиковые наручники-стяжки, ведь сейчас они бы понадобились как нельзя кстати. — Винишь меня в его смерти, да? Только за это благодари своего папашу, ведь он виноват, как никто другой, — полковник вытащил подростка на сушу и одним ловким движением стянул ему запястья наручниками.
— Куоритч, отпусти моего сына! — внезапно послышался голос Джейка Салли.
Морпех выбежал к озеру вместе с Нормом Спеллманом и несколькими местными жителями. Все они были вооружены автоматами и окружили рекома, нацелившись на него так, словно вот-вот собирались его убить.
Но не они заставили Майлза отпустить парнишку, а Манск, который появился следом. В одной набедренной повязке, живой и невредимый, но покрытый многочисленными шрамами от ожогов, он отрицательно помотал головой, давая понять, что сейчас не время для необдуманных поступков. И Майлз отступил. Он бросил связанного Ло’ака, к которому немедленно подбежал Спеллман и начал срезать стяжки с его запястий.
— Что ты творишь? — взволнованно пробормотал учёный мятежному подростку.
— Вставай! Иди сюда! — Салли схватил сына за плечо и, не прерывая зрительного контакта с полковником, потянул мальчишку назад, пряча его за своей спиной. — Я говорил, чтобы ты был без оружия!
— Что, правда? Чтобы легче было меня прикончить? — Майлз усмехнулся, затем взглянул на набедренную повязку Манска недовольным хмурым взглядом. — Что это на тебе? Уже вписался в их компанию?
Манск улыбнулся и постарался сдержать смех.
— На мне же всё сгорело. Я тоже рад тебя видеть, полковник.
Реком улыбнулся в ответ. С души будто свалился камень — настолько ему было необходимо увидеть товарища невредимым. И теперь, когда он удостоверился, что с Манском всё нормально, ему поскорее хотелось узнать, чего от него добивается Салли.
Но Джейк не спешил с разговором. Он сделал несколько уверенных шагов вперёд, целясь из автомата в своего заклятого врага, и сказал:
— Бросай на землю всё оружие, какое у тебя есть с собой!
Самоуверенность Салли заставила Майлза до скрипа в зубах сжать челюсти. Желание подлететь к нему и до крови разукрасить морду прошло в воображении яркими кадрами. Но сейчас ему нужно было сохранять спокойствие, насколько это возможно. Ради Манска.
Только вот подчиняться коллаборанту Майлз не собирался. Он достал пистолет и наставил его в ответ.
— Сосчитаем до трех и начнём палить? Интересно, кто-нибудь отсюда выберется живым? — реком многозначительно посмотрел на младшего сына Салли. Мальчишка нервно махал хвостом и, сжав кулаки, ходил из стороны в сторону, стараясь сдерживать свой гнев.
— Может, хватит хернёй страдать? — Манск развёл руками. — Для чего мы тут все собрались? Чтобы поубивать друг друга?
— Скажи своему командиру, пусть бросит пистолет! — Спеллман прицелился в рекома, но Майлз лишь усмехнулся на попытку учёного казаться бесстрашным.
— Почему мы вообще должны с ним говорить?! Он ничем нам не поможет! Его надо убить! — Ло’ак не унимался и жаждал мести.
Джейк всё же опустил автомат, когда услышал слова сына. Он на мгновение прикрыл веки, как будто собираясь с мыслями. Ещё немного, и Салли мог вовсе забыть, для чего затеял эту встречу.
— А ты вообще молчи! Тебя не должно быть тут! Возвращайся к сестре! — воскликнул Джейк, повернувшись к сыну.
— «Не поможет?» О чём речь? — Майлз не понял. — Салли, что у тебя за условия такие? Хватит тянуть, мать твою! — увидев, что остальные опустили оружие, он убрал пистолет в набедренную кобуру.
— Всем оставаться здесь! — приказал Джейк и двинулся в сторону. — Пошли. Поговорим.
Они шли несколько минут по небольшой тропинке, окружённой парящими деревьями и камнями. За это время Салли не произнёс ни слова. Он казался напряжённым, как будто не знал, с чего начать. Майлз старался сдерживаться, чтобы снова не достать пистолет. Казалось, сейчас был идеальный момент. Вот сейчас. Он мог бы пристрелить своего заклятого врага. Но Манск всё ещё был в кругу вооружённых дикарей, поэтому пришлось держаться этой мысли и следовать за Салли, пока тот наконец не остановился.
— Мою дочь, Тук, похитил Мик Скорсби. Знаешь такого? — начал Джейк тихим голосом.
— Допустим. И что? В чём здесь моя проблема?
— А в том, что ты единственный, кто хорошо знает этот чёртов город. И мне всё равно, как ты это сделаешь, со мной или без меня, но поможешь вернуть мою дочь.
— Что? — сначала реком подумал, что ему послышалось, а напряжённо мрачный вид Салли только спровоцировал на смех, как будто полковнику только что рассказали шутку.
— Поможешь вернуть мне дочь — отдам Манска живым, — уверенно сказал Джейк. — Это моё единственное условие.
— А луну и солнце не попросишь? Настолько уверен, что твою дочурку ещё можно спасти? Не приходило в голову, что она уже давно разобрана по частям и лежит в морозильнике?
Джейк сердито прорычал. В ту же секунду он бросился на полковника, не сдержав порыва гнева. Морпех взмахнул рукой и ударил кулаком по лицу рекома, отчего тот отшатнулся и ударился спиной о кору сваленного дерева. Майлз смог только схватиться за разбитую окровавленную губу и улыбнуться с долей иронии. Он, казалось, чувствовал, что без рукоприкладства эта встреча не обойдётся. Ответ на удар означал бы, что всё кончено, но полковник не собирался оставлять Манска на милость врага.
— Я из-за тебя сына похоронил, чёртов ты ублюдок! — воскликнул Джейк, схватив рекома за лямки разгрузки и несколько раз встряхнув его. — Из-за этой никому не нужной войны, которую ты развязал! Потерял сына, понимаешь?!
— Понимаю, — спокойно ответил Майлз, позволяя врагу держать его за жилет. Реком мог лишь ждать, пока морпех хоть немного успокоит свои нервы. — Вот только сына ты потерял не из-за меня, а из-за того, что из тебя вышел дерьмовый отец.
Удар. И ещё один удар. Джейк разбил в кровь кулаки о лицо рекома, который на этот раз упал на землю, простонав от боли. Но он так и не ответил. Реком засмеялся, скалясь окровавленными клыками и сплёвывая сгусток слюны.
Джейк, тяжело дыша, наклонился чуть вперёд, упираясь руками в колени. Он постарался выровнять дыхание, при этом внимательно наблюдая за тем, как реком перевернулся на бок и привстал на колени. Но как бы Джейк ни хотел забить неубиваемого противника до смерти, мысли о дочери заставили его успокоиться. Он должен был вернуть Тук домой.
— Моё условие ты услышал. Я с лёгкой рукой казню твоего бойца. Он виновен не меньше твоего и жив лишь благодаря тому, что мне не спасти дочь без твоей шкуры. Подумай хорошенько, прежде чем отвечать. Но ждать долго я не буду. У тебя два часа. Потом я свяжусь с тобой, и ты дашь мне ответ.
Джейк развернулся и уверенно направился назад к озеру, оставляя полковника наедине со своими мыслями.
— Ещё обязательно увидимся, Салли, — усмехнулся Майлз и покачал головой.