📌Фреймы М. Минского (Информационный подход)

У. Найссер (2005, с. 619) полагает, что понятие схема имеет по крайней мере «фамильное сходство» с двумя другими важными понятиями. Первое предложено М. Минским и относится к области искусственного интеллекта и робототехники, другое использовано социологом Э. Гоффманом. Оба исследователя применяли одно и то же слово — «рамка» (фрейм, frame1). По мнению У. Найссера (с. 619–620), М. Минский пришел к выводу, что на основе одних только полученных в данный момент входных сигналов адекватное распознавание и описание реальных сцен никогда не будет возможным. Поэтому для каждой новой ситуации у ЭВМ должна быть готова рамка или иерархия рамок, предвосхищающих основные моменты того, что должно появиться. Если предполагается рассмотрение комнаты, то следует ожидать, что у нее будут стены, двери, окна, мебель и т. д.

Некоторые исследователи отождествляют схему и фрейм. Так, М. Хант (2009, с. 697–698) сообщает о том, что «схемы, известные также как фреймы или сценарии», рассматриваются теперь как «пакеты интегрированной информации на разные темы, сохраняемые в памяти, на которые мы ориентируемся при интерпретации неясных или неполных данных, из которых состоит большинство разговоров и даже сжатых письменных текстов». А. В. Петровский (2005, с. 222) тоже пишет, что фрейм — структурно оформленная единица какого-то конкретного знания, картинки, сценария, схемы и т. п., с помощью которой может быть идентифицирована воспринимаемая ситуация.

М. Минский, не будучи психологом и не имея поэтому бихевиористских установок, высказывается, как нам кажется, достаточно определенно: «…человек, пытаясь познать новую для себя ситуацию или по-новому взглянуть на уже привычные вещи, выбирает из своей памяти некоторую структуру данных (образ), называемую нами фреймом, с таким расчетом, чтобы путем изменения в ней отдельных деталей сделать ее пригодной для понимания более широкого класса явлений или процессов» (1979, с. 5). М. Минский даже допускает, что «фрейм представляет собой “идеальный” образ реального предмета или явления. В том случае, когда какой-то фрейм не может быть согласован с действительностью… он должен быть заменен другим фреймом. Особенность “идеальных” образов заключается в том, что они являются превосходными упрощениями действительности; они привлекательны своей простотой, но реальные возможности и преимущества таких структур зависят от дополнительных знаний об их взаимодействии между собой» (с. 65).

Из сказанного М. Минским как будто бы следует, что он говорит о психическом феномене. Однако автор — специалист по информатике, и продолжение чтения убеждает нас в том, что его слова следует интерпретировать с осторожностью: «Фрейм является структурой данных для представления стереотипной ситуации. С каждым фреймом ассоциирована информация разных видов. Одна ее часть указывает, каким образом следует использовать данный фрейм, другая — что предположительно может повлечь за собой его выполнение, третья — что следует предпринять, если эти ожидания не подтвердятся. Фрейм можно представлять себе в виде сети, состоящей из узлов и связей между ними… (Субфреймы, фреймы и суперфреймы — это иерархически упорядоченные элементы, образующие системы фреймов)» (с. 5).

Из цитаты очевидно, что обсуждается не психический феномен, а некий конструкт исследователя, располагаемый им где-то на границе между психологией, лингвистикой и информатикой. Этот конструкт, по описанию М. Минского, представляет собой, с одной стороны, некоторую структуру данных, называемую им «образ» и предназначенную для представления стереотипной ситуации. С другой стороны, он является чем-то вроде сети, состоящей из узлов и связей между ними, имеет уровни, образованные понятиями, и терминальные вершины. Наконец, тот же фрейм, как пишет автор, «представляется в виде “пакета” данных в процедурах...» (с. 86).

Более того, М. Минский наделяет свой конструкт активностью: «Фрейм начинает процесс согласования с проверки любых сведений, которыми он уже располагает…» (с. 87).

Вместе с тем М. Минский проводит параллели между фреймами и моделями: «Различные фреймы системы похожи на многочисленные “модели” объектов, описанные А. Гузманом (1967) и П. Уинстоном (1970). Различные фреймы аналогичны различным видам изображений…» (с. 14–15). М. Минский (с. 20–21) вроде бы тоже имеет в виду модели реальности, но они имеют отношение к информатике, а не к психологии. Его фреймы, с одной стороны, представляются чем-то близким к моделям-репрезентациям предметов и их частей, участвующим в нашем восприятии окружающих предметов и даже определенных областей реальности. Понимаемые в такой плоскости фреймы — это скорее чувственные, чем вербальные психические конструкции. С другой стороны, исходная позиция М. Минского чрезвычайно далека от психологии, поэтому сложно отождествлять его фреймы с чувственными репрезентациями реальности.

Исследователь (с. 41 и 53) обсуждает, например, персональные фреймы для героев рассказов — волка, лисы, медведя и т. д., а также фреймы самих рассказов, фреймы сценариев, фреймы действий и фреймы сложных совокупностей действий. Например, фрейм, «имеющий структуру сценария» — «празднование дня рождения», «приглашение в гости», «день рождения», «день школьника» и т. д.

Таким образом, фреймы М. Минского — это скорее нечто вроде соображений специалиста по информатике, пытающегося описать психическую структуру концептов для того, чтобы потом использовать это в своих исследованиях по разработке искусственного интеллекта. Он пытается делать это, соотнося фреймы даже с вопросами: «Фрейм — это множество вопросов, которые необходимо задать относительно предполагаемой ситуации; на их основе происходит уточнение перечня тем, которые следует рассмотреть, и определяются методы, требуемые для этих целей» (с. 57).

Согласно М. Минскому (с. 73–74), каждая ситуация может быть описана в различных системах фреймов. Например, ситуация быстро разряжающегося в автомобиле аккумулятора может быть описана нами в двух различных системах фреймов. В одной из них якорь генератора является механическим ротором со шкивом, а в другой — проводником в постоянно меняющемся магнитном поле. По словам автора (с. 74), одни и те же (или аналогичные) элементы совместно используются терминалами разных систем фреймов, и эти системы могут трансформироваться одна в другую.

Эти рассуждения автора наводят на мысль о разной концептуализации реальности, то есть об использовании для ее репрезентирования разных групп понятий и концептов. Рассуждения М. Минского интересны для нас тем, что вновь возвращают нас к обсуждению возможности разной концептуализации реальности, а следовательно, лишний раз доказывают, что фреймы М. Минского имеют прямое отношение к психическим конструкциям и концептам. Это же подтверждается и иерархической организацией фреймов, о которой он (с. 89–90) пишет. Автор (с. 90) отмечает, что подобная организация системы фреймов допускает существование большого числа перекрывающих друг друга иерархических сетей. Например, с точки зрения зоосистематики комодский дракон должен быть пресмыкающимся, однако у него имеется четыре ноги и по своим повадкам он ближе к собаке, чем к змее.

Другие исследователи иначе трактуют понятие фрейм. Фрейм для У. Эко (2005, с. 42), например, — это, с одной стороны, одна из форм представления знаний о мире. С другой — схема записи того, что известно о некоторой типовой ситуации, структура данных, которая служит для представления стереотипных ситуаций. Таких, например, как «находиться в комнате определенного типа» или «идти на день рождения ребенка». По его мнению, фреймы дают нам возможность совершать такие базовые когнитивные акты, как восприятие, понимание языковых сообщений и (языковые) действия.

В качестве примера он приводит фрейм «супермаркет», который включает в себя комплексы понятий, обозначающих определенные последовательности действий, в которые вовлечены определенные объекты, личности, свойства, отношения или факты. Фрейм «супермаркет» подразумевает представление о некоем месте, куда люди приходят покупать разные предметы. Фрейм — это уже потенциальный текст или концентрат повествования.

Таким образом, фрейм, в понимании У. Эко, — это не что иное, как психическая конструкция, репрезентирующая один из четко очерченных и обозначенных определенным понятием элементов реальности — ее аспект, явление или грань, то есть фактически фрейм У. Эко — это нечто очень похожее на вербальный концепт. У. Эко подчеркивает, что фрейм — это «представление знаний о мире», то, что может быть представлено вербально, в том числе в форме языковых конструкций, в виде текста например.

Действительно, любой чувственный или смешанный — чувственно-вербальный — концепт легко может быть трансформирован в чисто вербальную конструкцию, которая, в свою очередь, может быть представлена в виде языковой конструкции, или определения понятия. Определение понятия и является собственно «представлением знаний о мире».

У. Эко (2005, с. 43–44) отмечает, что фреймы, которые можно назвать общими, относятся к обычной энциклопедической компетенции читателя. Они общие для большинства носителей той культуры, к которой он принадлежит. Данное положение лишний раз подтверждает нашу мысль, что фреймы У. Эко феноменологически близки к концептам.

И. Гоффман (2003) не только внес весомый вклад в развитие теории фреймов, но и несколько видоизменил значение этого понятия. Он (2003, с. 42–43) пишет, что понятие фрейм, видимо, предложил Г. Бейтсон, изучавший поведение приматов. Г. Бейтсон предположил, что приматы обмениваются «метакоммуникационными сигналами», позволяющими им отличать «реальную реальность» от «реальности понарошку». Например, «это игра» или «это драка по-настоящему». И. Гоффман понимает фреймы в бейтсоновском значении: «Определения ситуации создаются, во-первых, в соответствии с принципами социальной организации событий и, во-вторых, в зависимости от субъективной вовлеченности в них. Словом “фрейм” я буду обозначать все, что описывается этими двумя элементами» (с. 71).

Из сказанного можно сделать вывод, что фреймы для И. Гоффмана — это нечто связанное с социальной организацией событий и с субъективной вовлеченностью в них. Следовательно, это не столько психологический феномен, сколько скорее некая социальная сущность, хотя и связанная с человеческой психикой.

И. Гоффман пишет: «Первичные системы фреймов различаются по степени организации, некоторые из них представляют собой хорошо разработанную систему учреждений, постулатов и правил, другие — их большинство — не имеют, на первый взгляд, отчетливо выраженной формы и задают лишь самое общее понимание, определенный подход, перспективу. Однако независимо от степени своей структурной оформленности первичная система фреймов позволяет локализовать, воспринимать, определять практически бесконечное количество единичных событий и присваивать им наименования» (с. 81).

И. Гоффман (с. 81–82) выделяет два класса фреймов — природные и социальные. Он вводит также понятие границы фрейма. В качестве примера автор (с. 116–118) приводит законодательное регулирование, которое направлено не только на «непристойные» акты, но и на границы представления этих актов. Например, то, что считается оскорбляющим вкусы в кино, может не считаться таковым в романе. И. Гоффман замечает, что можно проследить вполне отчетливые изменения границы фрейма боевых состязаний, например бокса, на значительном протяжении времени. В этих изменениях явно усматриваются признаки снижения терпимого отношения к жестокости и опасности состязаний. В начале XVIII в. дрались голыми кулаками. Через несколько десятилетий ввели кожаные перчатки. В 1743 г. ввели правила Брафтона, а примерно в 1867 г. — правила Куинсбери.

Фрейм в понимании И. Гоффмана идентичен концепту понятия бокс, репрезентирующему некую новую сущность — разновидность боевого состязания. С одной стороны, оно само было создано людьми и претерпело существенную динамику на протяжении последних веков. С другой — оно конституировало особую область антропоморфной реальности со своими правилами, участниками, особенностями, традициями и т. д.

То, что понятие фреймиспользуется в совершенно разных областях человеческого знания: информатике, лингвистике, социологии, психологии и т. д., заставляет поверить в реальность этой конституированной исследователями сущности, которая очень похожа на концепт, но все же не совпадает с ним, что не позволяет отождествить эти сущности. Мы считаем, что понятие фрейм, как и понятие схема, объединяет группу сильно различающихся между собой сущностей, многие из которых даже не являются психическими феноменами. Тем не менее это широкое понятие включает в себя в том числе многие психические конструкции и вербальные концепты.

Больше статей по клинической и социальной психологии в телеграм-канале ПостПсихология