Фрейя и Брендон, 18+
Бросить всё в кучу грязного белья. Потом когда-нибудь постираю. Всё равно я сам этим занимаюсь.
Открываю вентиль и встаю под струи воды. Хорошо, что душ у нас во-первых есть, а во-вторых системы корабля позволяют его принимать в привычной манере и не экономить воду. А то пришлось бы обтираться салфеточками...
Извращенец неизвестной ориентации и такого же полу. Одна штука.
Возбуждённый член этого извращенца, с которым надо что-то сделать. Одна штука.
Потенциальные проблемы. Много.
Эх... Я рассчитывал, что пока доберусь до душевой, этот дурацкий стояк как-нибудь сам рассосётся. Не рассосался. Стоит вспомнить произошедшее в каюте — снова накатывает возбуждение.
Ладно, одним извращением больше, одним меньше. Самый быстрый способ сбросить напряжение — это подрочить.
Обхватываю бунтующий орган рукой, но не успеваю ничего сделать — поверх моей ложится другая ладонь, более изящная.
— Блядь! — не удерживаюсь от испуганного возгласа. Неужели я забыл закрыть дверь?!
Девушка. В моём душе. Ещё и голышом! Из-за того, что она стоит слишком близко ко мне, вся её кожа в мокрых брызгах — и лицо, и плечи, и грудь...
— Что ты так смотришь? Голых девушек не видел? — смеётся.
На меня что-то находит, я притягиваю её к себе свободной рукой и накрываю её рот своим. Фрейя взвизгивает, когда оказывается под душем рядом со мной, но на поцелуй отвечает охотно.
— Всегда мечтал о поцелуе под дождём. Это не дождь, но тоже сойдёт, — пытаюсь отшутиться, сдувая с носа капли воды. Угу, под струями воды это совершенно бесполезное занятие.
— Я знаю более приятный способ.
Не дав договорить, девушка толкает меня спиной к стене и целует, положив руки мне на плечи. А затем опускается всё ниже, ведя за собой руками, и кожа под её ладонями начинает гореть огнём, который не в состоянии затушить льющаяся сверху вода.
Пальчики Фрейи обхватывают мой член и сдвигают свободную кожу к основанию, обнажая головку. Девушка начинает водить рукой туда-сюда, и у меня перехватывает дыхание.
— Приятно... Слишком... Мммффф!
Кажется, я теряю связь с реальностью. Вернее, она сужается до этой конкретной душевой и того нереально блаженного непотребства, что творит со мной Фрейя.
Когда я близок к оргазму, девушка снова обхватывает орган руками.
Кончаю на пол и, издав что-то похожее на стон раненого бегемота, сползаю по стене вниз. Мои глаза оказываются на одном уровне с глазами Фрейи, и я, не выдержав насмешливого бирюзового взгляда, скашиваю их в угол.
— Дурачок! — лёгкий поцелуй, и девушка поднимается на ноги.
Когда я набираюсь смелости повернуть голову, душевая оказывается уже пустой. Ну, если не считать меня, конечно. И когда успела уйти? Впрочем, с моей-то внимательностью, особенно сейчас...
С трудом встаю. Ноги дрожат. А когда тянусь за шампунем, то ещё и руки. Ладно, освежиться хватит, а внутренняя грязь всё равно так просто не смывается. Да и надо ли её смывать? Вдруг это несущая конструкция, и кроме неё у меня больше ничего нет?
Выключаю душ, кое-как вытираюсь, ерошу волосы полотенцем и натягиваю чистую одежду. Тянусь к ручке двери и замираю, сердце неприятно ёкает.
Дверь оказывается всё-таки запертой. Изнутри.