Я сижу в кают-компании, вооружившись парой бутылок вина и тремя бокалами. Одну мы разопьём с Ариадной и Бреаннон, а вторая скрасит моё ожидание.

Дионис снимает с девчонки путы, и она едва не падает, но удерживается на ногах. Сильная! И упрямая, вся к белобрысого выскочку.

Я ищу нужные папки в архиве, когда в помещение заходят Дионис и Ариадна. И можно было бы слинять, но за те пару секунд, что я мешкаю, они перекрывают выход. А учитывая, что я случайно подслушиваю часть разговора, обнаруживать себя становится ещё более неразумно. Поэтому я замираю, прижав папки к груди, и стараюсь не дышать.

Тимур садится за руль, Дэн, скорчив обиженную мордашку, плюхается на переднее сиденье. Я, стараясь не провоцировать приступы боли, пристраиваюсь на заднем. Ноет всё тело, особенно задница, поэтому выбрать удобное положение оказывается непросто. Странно такое думать, но, кажется, я рад, что сейчас в мужском теле. Мне как Бренне было бы хуже во всех смыслах.

Заброшенное здание, какой-то зал в нём. Мебели почти нет, окна чудом остались целы, по крайней мере — большинство. Я стою посреди этого зала со связанными за спиной руками. С моей головы только что сняли мешок, и я отплёвываюсь от собственных волос. Помимо меня в зале ещё три человека — мои похитители, видимо. Что ж, послушаем, чего им от меня надо.

Меня давно терзает этот вопрос. Даже не вопрос. Мне смертельно необходимо признаться, получить свою дозу презрения и перестать наконец мучиться от неопределённости.

Я прихожу в себя на полу Лабиринта. Взгляд упирается в потолок.

— Присмотрись к ней сейчас, — приобняв жену, шепчет ей на ухо Дионис и заходит в дверь.

На мне платье с довольно откровенным верхом, норовящим стать ещё откровеннее.

Душ.