Эра Просвещения
между Сциллой и Харибдой
… Беспокойное желанье
Вместе с богом – в вышине.
А. Блок, 1901
Кризис мировоззрения, идейная неопределенность и этический релятивизм – глобальная тенденция современности. Распространяясь по всему миру, она несет в себе очевидные негативные последствия для любого общества. Вместе с тем, не только проявление, но и социальная значимость этой тенденции различна в той или иной культурно-исторической среде. Так, если в западном обществе доминирующим социальным регулятором является закон, на востоке его место занимает традиция. Культурно-исторические условия формирования российского социума равно отводят, как «писанию» - официальной нормативной базе, так и «преданию» - совокупности традиционных этических норм, второстепенную роль. На первое место здесь выступает идейное ядро, за которым просматривается та или иная мировоззренческая конструкция. Это обстоятельство позволяет охарактеризовать российское общество как идеократическое, что в свою очередь делает его более уязвимым к мировоззренческой дезориентации и идеологическому вакууму.
Изрядное разнообразие мировоззренческих систем, сложившихся за время существования человека, сводится всего к нескольким историческим типам, преобладавшим в ту или иную эпоху. Определяющим данную типологию является статус реальности, вернее того, чему присваивается статус объективной реальности по преимуществу (in commodo). В основе этого присвоения лежит принцип принимаемый априори, на веру, соответственно уровню развития цивилизации. Как только человечество вышло из колыбели родо-племенных отношений, освободившись от уютной пелены первичного мифа, утверждается религиозное мировоззрение, тесно связанное с традиционным общественным укладом. В последующем, на протяжении полутора десятка веков, за реальность принималась трансцендетная человеку метафизическая сущность, по мере удаления от которой умалялась реальность того или иного нечто. Именно это обстоятельство сформировало важнейшие черты средневекового мировосприятия: универсализм, «естественный» символизм и тотальную иерархичность. Одновременно, средневековью свойственно отсутствие качественного разрыва между метафизической и физической действительностью. В рамках этого мировидения отмечается лишь большая или меньшая – количественная разница между существующими феноменами, которая в свою очередь обретает разную степень достоинства и ценностной определенности. Известный отечественный медиевист П. Бицилли, описывая средневековую психологию, лежащую в основе ее культуры, буквально утверждает, что в ней: «Духовное и материальное не разнородны: духовное только выше, достойней, благородней материального».
Отмеченное в отношении целостного мироздания также справедливо и в отношении человеческого состава. Так, считалось, что телесность обладает меньшей реальностью и самостоятельностью, нежели мир духовный. «Кто болен духом и здоров телом, не обладает истинным здравием. Такое здоровье – кажущееся…». Ренессанс существенно изменил мировосприятие европейцев, подготовив почву для переосмысления понятия реальности, произведенного творцами Просвещения. Именно просветители XVII-XVIII вв. произведут радикальный переворот основ мировоззрения, когда духовное было поставлено в производное положение от физического. Вполне характерен пример с телесностью человека. С легкой руки Дж. Локка (1632—1704) и Ж. Руссо (1712—1778) в общественном сознании утверждается противоположная, упоминавшейся по материалам средневековой культуры, максима: «В здоровом теле — здоровый дух». Вырванной из контекста и переиначенной латинской цитате: Надо молить богов, чтоб дух здоровый был в теле здоровом (Orandum est, ut sit mens sana in corpore sano), восходящей к римской пословице, было сознательно присвоено полярное исходному значение. В последующем немецкая классическая философия в лице И. Канта (1724-1804) окончательно фиксирует свершившийся переворот в понимании реальности, которая из мира духовного оборачивается миром физическим. Следствием онтологического переворота стали торжество рационализма в гносеологии и гуманизма в этике при последовательной смене эстетической составляющей.
Для нашего изложения важны два последовательных вывода. Во-первых, с позиции мировоззренческой аксиоматики эпоха Просвещения, давшая старт новому времени, отнюдь не завершается концом XVIII века, но перешагнула в ХХI век. Более того, именно она в когнитивном аспекте служит демаркационной границей современности, отделяющей ее от других типов познавательной активности человека. Другими словами, эра Просвещения и заложенный ею мировоззренческий фундамент сохранил свою актуальность до настоящего времени.
Во-вторых, следует признать не только производность, но диаметральную противоположность в оценке реальности в картине мира Просвещения и средневековой традиции. Диалектическая логика позволяет различить неоднородность противоположности, определяющей и опосредующей нечто благодаря двум моментам. Суть этих моментов саморазвития нечто в последовательном отрицании — первое отрицание сменяется затем вторым или отрицательным отрицательного. Отрицательное отрицательного есть таким образом утверждение и третье, определяемое в «Науке логики» следующим образом: «…третье есть непосредственное, но непосредственное благодаря снятию опосредования, простое через снятие различия, положительное через снятие отрицательного, понятие, реализовавшее себя через инобытие, слившееся с собой через снятие этой реальности и восстановившее свою абсолютную реальность, свое простое соотношение с собой».
Эпоха Просвещения, противопоставившая религиозному мировоззрению собственное понимание реальности, закономерно вступила в стадию самоотрицания. На наших глазах происходит возвращение «на круги своя» на новом уровне становления цивилизации. Одним из свидетельств чего стал подъем религиозных движений по всему миру. Например, в США ежегодно возникает более тысячи церквей, число религиозных конфессий удвоилось за последние тридцать пять лет с 800 до 1600, а рост объема продаж религиозной литературы с 1991 по 1997 г. составил 150% в сравнении с 35% в других отраслях книгоиздания. Это позволило Джону Нейсбиту заявить, что современная Америка переживает настоящее религиозное возрождение.
Однако важны не только мегатренды, отражающие глубокие общественные изменения post factum. Зачастую именно малые социальные перемены - микротенденции оказываются наиболее показательными, обладающими особой прогностической ценностью. М. Дж. Пенн справедливо отмечает: «Все движения зарождаются в небольших группах людей, преданных идее, страстно увлеченных ею… Скрытые микротенденции могут быть причиной изменений в мире, ибо в них заключена магия 1-процентного порогового значения». При этом, тенденция не обязательно должна доходить до этого порогового значения, чтобы быть признанной и «заключать в себе высокий потенциал воздействия на общество». Примером одной из таких микротенденций в отечественной интеллектуальной среде, служит «небополитика». В ее контексте проблема формирования общей идейной платформы в условиях многоконфессионального, полиэтнического, крайне поляризованного идеологически российского общества, решается на путях общей этики, обращенной к традиционным ценностным основаниям. Из пяти базовых принципов предложенной этической системы — четыре относятся собственно к социальной сфере, тогда как итоговое положение заключено в следующем принципе: «Духовное выше материального». Безотносительно к пониманию духовного, которое, очевидно, отличается от исключительно богословского толкования в границах религиозного мировоззрения, этот пример демонстрирует радикальный разворот в понимании реальности и всей онтологии нового времени на 180 градусов. Характерно и использованное авторами понятия «выше». Родственное схоластическим рассуждениям о разном достоинстве элементов окружающего мира, оно в былые времена распространялось на весь универсум от натурфилософских первостихий до конкретных биологических видов.
Таким образом, становится очевидным, что эра Просвещения, сохранив свою актуальность в качестве мировоззренческого фундамента современности, вступила в стадию самоотрицания или «второго отрицания», пользуясь терминологией Г. Гегеля. На этом пути ее ожидают две главные опасности, метафорой которых служат, выбранные нами в заглавии, легендарные чудовища. Возвращение домой, на Итаку - прообраз странствий человеческого разума по безбрежному океану действительности. Угроза, олицетворяемая Харибдой, риск быть увлеченным в глубины прошлого — архаизация сознания и общественных институтов - это фундаментализм, будь то религиозный, этно-национальный или социоцентрический. Отрицая традицию, исключая весь опыт исторического развития той или иной общности, фундаментализм конструирует квазиархаику, лишенную творческого потенциала и собственного будущего. Вовлечение в идейный круговорот фундаментализма гибельно всякому обществу, попавшему под его обаяние.
Другое мифическое чудовище - Сцилла, помещена Гомером в пещере, которая обращена «к мраку Эреба на запад» находится в самой сердцевине скалы, что «до широкого неба острой вершиной восходит». В контексте рассматриваемой проблемы она может олицетворять собой трансгуманизм, утверждающий, что человек является не вершиной, а началом эволюции Homo Sapiens. «Скала» создается конвергентными технологиями, включающими новейшие нано-, био-, информационно-коммуникативные и когнитивные технологии (NBIC). Распространение этих технологий приобретает всеохватный характер. С 1998 г. действует Всемирная Трансгуманистическая Ассоциация. В конце 2003 года было создано Российское Трансгуманистическое Движение, которое активно развивает и пропагандирует в России идеи научного иммортализма и трансгуманизма. Потери при сближении с новыми технологиями, вторгающимися в саму природу человека, неизбежны, как, впрочем, и само сближение с ними, заданное логикой развития нашей цивилизации. Вместе с тем, следует отметить, что трансгуманизм, ориентируясь на сверхсовременные технологии, не ограничивается этим. Претендуя на роль основоположника нового мировоззрения и системы ценностей, он заявляет об исчерпанности человека как вида. Таким образом, трансгуманизм претендует на роль провозвестника будущей эпохи – эпохи постчеловечества - нового издания старого наваждения - «сверхчеловека». Тьма этой пещеры способна породить еще не одно чудовище. Рассеять его может только Просвещение, способное преобразить человека не развоплощая его.
Новые знания и технологические возможности необходимо использовать для осуществления творческого потенциала личности, ее скрытых до настоящего дня способностей и естественных резервных механизмов. Взаимодействие человека с окружающим миром, будь то природа, общество или дух, должно обрести утраченную непосредственность, но уже на качественно ином уровне своего развития. Этот неопосредованный диалог с бытием - непременное условие гармонизации человеческой жизни во всех ее аспектах и, одновременно, залог его самосохранения. Смена вектора, от преимущественно внешнего воздействия, позволит Просвещению стать фактом внутренней жизни общества и каждого человека. Трансцендентное оборачиваясь имманентным, сообщает личности полноту и соразмерность миру, позволяя увидеть именно в ней общий знаменатель бытия.
Претерпевая последовательную трансформацию в самом себе, Просвещение оказывается одновременно Преображением человека. В этой связи, вспоминается символизм пришедшего с православного Востока праздника Преображения, свидетельствующего об ином свете, который «во тьме светит, и тьма его не объяла его». Утверждающая сила Просвещения, прошедшего через радикальную метаморфозу, представляется надежным мировоззренческим основанием, способным подготовить человека к грядущим переменам.
Леонид Александрович Горобец, слушатель ШЗС при КТ ВИИЯ КА:
Февраль 2019