Самый распространенный организм на Земле — вирус HTVC01P

Агрессивный инфекционный агент паразитирует на альфапротеобактерии Candidatus Pelagibacter ubique, размножается внутри клетки и в итоге пожирает второй самый распространенный организм на планете.

В центре взаимодействия доминирующего количества биомассы бушует вечный тотальный конфликт. Первый урок биополитики звучит как присказка Лао-цзы — жизнь есть смерть, и подавляющая часть коммуникации в радиусе 6500 километров устроена именно таким образом.

Что общего у Facebook и вируса HTVC01P? Для начала — статистическая погрешность. С каждым месяцем компания приближается к статусу самого популярного сообщества людей. Число активных пользователей сети превысило население Поднебесной и вплотную подобралось к умозрительной сумме всех последователей ислама в мире. На этой неделе компания обновила нормы поведения для цифровой уммы, разъяснив, на что реагирует карающий рой цензурных ботов. Уточнения касаются порнографии, ксенофобии, террористических групп и криминальной активности. Ничего нового и все просто.

В условно порнографической реальности компании полностью запрещает наготу, исключая визуальную репрезентацию кормящих матерей, последствия мастэктомии, картины и прочие «художественные» артефакты. Моральные принципы Facebook выражаются в формуле гиперреальности: настоящие соски нельзя, нарисованные Микеланджело можно. Поправка про искусство отдает эхом скандала 2011 года, когда компания скопом удаляла из сети картину Гюстава Курбе «Происхождение мира», выступая в роли рассерженного обывателя середины XIX века. Спустя 4 года эволюция налицо — сообщество подросло до уровня начала XX века.

Ошпаренный мировым господством взгляд Марка Цукерберга гипнотизирует реальность образами планетарного цифрового братства, где под куполом собралась огромная часть населения Земли и держится за руки в экстазе соборности. «Никто не уйдет обиженным» — обещает пророк, внимательно подсчитывая количество уникальных пользователей. Идея заключить новый общественный договор в режиме монолога с помощью доведенной до крайней степени политкорректности идеально отражает сущность верховного повелителя социальный сети, который прячется за риторику быстрорастворимого просвещения и демократию заурядности.

В 2015 году Марк Цукербрег основал книжный клуб, обещая читать по 1 книги в 2 недели. Пока прочитано 6 книг: мифы о конце власти Моисеса Наими, мифы о конце насилия Стивена Пинкера, мифы о социологии преступления Судхира Венкатеша, мифы о страхах Эулы Бисс, мифы о творчестве Эда Кэтмелла и анализ научной революции Томас Куна — сплошь американский нон-фикшн про позитивизм и сдвиг парадигм. Выбор говорит о желании изменить реальность, но нехватка художественной литературы и континентальных мыслителей свидетельствует в пользу пропаганды определенной идеологии.

Что еще объединяет Facebook и вирус HTVC01P? Альфапротеобактерия Candidatus Pelagibacter ubique, то есть паразитизм. На заре деятельности Facebook разговор о компании начинался со слов о прорывных технология, а миссия социальной сети «соединить всех и вся» на полном серьезе воспринималась как корпоративная стратегия. Спустя несколько лет компания обросла жиром популярности и больших денег, но потеряла в репутации. Образ сети устойчиво ассоциируется с вредной привычкой, а надежность хранения в ней персональных данных была скомпрометирована сотни раз. Статья «Критика Facebook» в англоязычной Википедии пухнет с каждым днем и все ближе подбирается к длине рулона туалетной бумаги.

Вот краткое содержание предыдущих серий: секретный сбор данных о пользователях, передача чувствительной информации властям, балканизация интернета закрытыми сегментами инфраструктуры, психологические эксперименты над пользователями, манипуляция статистикой, нарушения прав интеллектуальной собственности, политическая цензура, интерпретация правил пользования на ходу. Это не считая букета неврозов, идентифицируемых целой россыпью психологов по всему миру в полунаучных исследованиях. Вместо социальной революции Марк Цукерберг создает централизованную сеть алгоритмического фастфуда, где за прилавком стоит цензор и торгует медиадопингом в сладких булочках. Еще один клик, еще один скролл, пожалуйста еще — никто не уйдет голодным. И здоровым.

«Как любой паразит, Facebook притворяется чем-то полезным и незаменимым, но выдает себя исчерпанием важных ресурсов. Главный из них — внимание»

Facebook — это телевидение для поколения digital natives. Сконцентрированная в одном сервисе программа «Пусть говорят», где гости — твои друзья, а тему выбирает лента новостей, которую бережно настроил за тебя синтетический шеф-редактор. Единственное отличие состоит в уровне привыкания. И даже аналогия с героином будет здесь слаба. Facebook не действует как наркотик. Как любой паразит, Facebook притворяется чем-то полезным и незаменимым, но выдает себя исчерпанием важных ресурсов. Главный из них — внимание. С помощью лайков и друзей Facebook превращает умозрительную коммуникацию в осязаемый объект, а потом конвертирует в трафик. Экономика иллюзий удовлетворяет всех: подсевших пользователей, толкающих свое дерьмо рекламодателей, купающихся в прибыли акционеров и мечтающего изменить мир с помощью дружбы Цукерберга.

В этом Facebook практически не отличается от других гигантов кремниевого капитализма. Это общая черта инновационного бизнеса. Google — это старший брат сети, без крутых вечеринок, но с более продуманными планами покорения Вселенной. Amazon — веселый дядя с прокачанным ритейлом и дешевыми подарками. Microsoft — друг семьи и крупный латифундист. Apple — тот же друг, но по моде. Яндекс и Вконтакте — смешные студенты по обмену. Но есть одна большая разница между крупными технологическими компаниями и социальными сетями вроде Facebook. Эта разницу, как иголку в яйце, хранит в себе пользователь. Самостоятельно собрать смартфон или мощный поисковик пока невозможно. Социальные сети мы строим вокруг себя с самого детства. Марк Цукерберг сильно упростил этот процесс, вмешал в него кровь массовых медиа, культуру домашних страниц, гомон форумов и точность календаря, объявив, что подарил миру пространство свободной и осмысленной коммуникации. Сегодня нечто похоже можно выстроить и без Facebook, если честно признать, что социальная жизнь, особенно цифровая, не терпит этики времен викторианской Англии.

Facebook постоянно подчеркивает, что ломает границы общения, но на самом деле в буквальном смысле возводит новые стены. Пускай они и называются личными профайлам, суть стены от этого не меняется. Медиа — это сообщение, а сообщение стены всегда одно — стой, кто идет? Цифровой диссидент, господин аппаратчик. Главные аргументы в пользу Facebook звучат как-то неразборчиво, но там друзья, там интересно, там мгновенная коммуникация, приглашения на вечеринки и политическая активность. Неважно, что контент цензурируется алгоритмом, друзья теряются во водовороте медиахлама, для мгновенной коммуникации существует сотня других сервисов, а политическая активность — лол. Спросите у демонстрантов с Тахрир, как их поимели в уличную политику, и станет понятно, что интернет — лишь один из инструментов низовой демократии, а средства его производства все равно находятся в чужих руках. И в желании угодить всем эти чужие руки будут сотрудничать с государством, цензурировать протестные группы и защищать культурные ценности варваров. В итоге бесспорной получается лишь одна вещь — приглашения на вечеринки, и то, если правильно установить настройки приватности.

Что еще связывает Facebook и вирус HTVC01P? Присказка про жизнь и смерть. Подспудно мы понимаем, что в идеальном мире нет места Facebook. По крайней мере, не в такой конфигурации. Также как там нет места McDonald’s, BP и прочим корпоративным монстрам, убивающим здоровье людей и планеты. В идеальном мире Facebook не вызывают привыкания и не относится к тебе как к капиталу. Единственная проблема — идеального мира нет. Мы имеем, что есть, и надо учиться жить в условиях, где вирус — самый распространенный организм на планете. Почему люди ковыряют в носу? Потому что там что-то прячется и нос всегда под рукой. Также с социальными сетями — они будут с нами еще очень долго, и, чтобы под напором их банальности не выродился весь интернет, потребуется общественное давление и здоровый остракизм.

Нет смысла удалять Facebook из своей жизни. Опыт годового воздержания от сети подсказывает мне, что это бесполезная затея и помогает только личному душевному спокойствию, но на проблему никак не влияет. Вместо бегства необходима беспрерывная критика ресурса хотя бы для того, чтобы понизить уровень доверия к статусу социальных сетей как таковых. Для того чтобы честно смотреть на свое цифровое отражение и понимать: Facebook — это вредная привычка, о которой мы знаем, но мало говорим. Facebook — это токсичные отходы в пространстве сознания, где-то между неразделенною любовью и планами на завтра. Facebook — это гипермаркет виртуальных сущностей, где главный товар — жизнь пользователя, но он за это ничего не получает. Facebook — это не сообщество, а поголовье, чей маршрут на пастбище определяет улыбчивый миллиардер с навыками продвинутого программирования. Facebook — это мираж прямого действия, выменянный на клик у прибыльной корпорации. Facebook — это агрегатор шума, отвлекающий от пустыни реальности.

Facebook — это молодость социальных сетей, время, когда юность не замечает саморазрушения, но дает бесценный опыт. Facebook необходим нам сегодня для того, чтобы овладеть азами цифровой чистоплотности и не проиграть всухую битву с технологическим тоталитаризмом завтра. Уже понятно, что она будет развиваться не по сценарию Оруэлла, а по завуалированным лекалам Хаксли, страхам Ги Дебора и параграфам книги Нейла Постмана «Развлекаем друг друга до смерти». Первый и главный урок аналоговой гигиены — мыть руки с мылом, как можно чаще, как можно последовательнее. Но мозги — не руки, и смысл цифровой гигиены совсем в другом — знать, где грязь, и стараться ничего не испачкать...