Голова

Слова «глава» и «голова» относятся к одному праславянскому корню * golva, но отражают два разных рефлекса, два результата развития одного исконного звукосочетания -ol-: одно южнославянское — «глава» — с неполногласием, другое — восточнославянское — «голова» — с полногласием.

Академик А. А. Шахматов свой «Очерк современного русского языка» начал с описания церковнославянских элементов в русском языке. Он выделил 12 групп славянизмов по различным признакам:

1. сочетания «ор», «ол», «ер», «ел» («град» — «город», «предок» — «передок», «глава» — «голова», «млечный путь» — «молоко»);

2. сочетания «ра», «ла» в начале слова («раб», «работа» — сев.-русск. «робота», «ладья» — «лодка»);

3. группа «жд» вместо «ж» («между» — «межа»);

4. аффриката «щ» вместо «ч» («мощь» — «мочь», «помощь» — «помочи», «пещера» — диал. «печора»);

5. гласная «е», не перешедшая в «о» («небо» — диал. «нёбо», «пекло» — «пёк», «крестный» — «крёстный»);

6. начальное «ю» вместо «у» («союз» — «узы», «юноша» — др.-русск. «уноша»);

7. твердое «з» (из «г») вместо мягкого («польза» — *«пользя», «нельзя»);

8. гласные «о», «е» на месте слабых «ъ», «ь» («союз» вместо *«суз», «доска» вместо *«дска», «стекло» вместо *«скло», слова с предлогами «со», «во», «воз»);

9. гласные «ы», «и» на месте напряженных «ъ», «ь» («милый» — «милай», «добрый» — «добрай», ср. русск. «седой», «молодой» и церк.-слав. «сѣдый», «младый»);

10. формы прилагательных в род. падеже ед. числа и др. («другаго», «втораго» — «другово», «второво», ср. фамилии «Живаго», «Мертваго»; теперь вышло из употребления);

11. словообразовательные элементы (суффиксы -тель: «житель», «учитель»; -тельный, -тельство, -ствие: «царствие»; -енство: «главенство»; -ес: «чудеса», «телеса»; -ение, -ание и др.);

12. лексика («присуждать», «защищать», «угощать», «полагать» и многие, многие другие).

В прежнем названии нашей страны «Советский Союз» есть четыре церковнославянизма: два из них в приставке со-, один — в окончании прилагательного -ий и один в форме «юз» (ср. русск. «узы»). Совсем по-русски эти два слова выглядели бы так: *«Светской Суз».

Наш современный русский литературный язык насыщен церковнославянизмами, которых мы обычно не ощущаем, так как они потеряли окраску высокого стиля и стали повседневными, обыденными. В некоторых случаях они даже поменялись местами со своими чисто русскими эквивалентами, как это произошло со словом «враг» ‘неприятель’, ставшим нейтральным, и его парой — словом «ворог», получившим торжественно-приподнятую окраску.

Порой мы произносим целые церковнославянские фразы и изречения, не замечая их церковнославянской принадлежности. Например, мы говорим «Устами младенца глаголет истина», не задумываясь, что по-русски это бы звучало: «Ртом ребенка говорит правда». Но при этом была бы потеряна та необходимая стилистическая окраска, которая придает всему изречению оттенок мудрости.

Поиском подобных параллельных фраз занимался почти два века тому назад … адмирал Шишков. Он сравнивал фразы «молодая девка дрожит» и «юная дева трепещет», или «к холодному сердцу шею гнет» и «к хладну сердцу выю клонит», или «опустя голову на ладонь» и «склонясь на длань главою», или, наконец, «он разодрал себе платье» и «он растерзал свою одежду». В последнем примере Шишков сопоставлял слова «разодрал» и «растерзал» и говорил, что во французском языке этим двум глаголам соответствует только один глагол déchirer, и потому «французы не могут чувствовать никакой разности, какую мы в своем языке чувствуем».

Но каждый язык строит свою стилистическую систему по-своему. Мы же ее во многом зиждем на русско-церковнославянском языковом симбиозе. Скажем «по-славянски»: на сосуществовании.

Н. И. Толстой, «Церковнославянский и русский: их соотношение и симбиоз»