Поп Арт
Ироничный, издевательский и неразрывный с предметностью поп-арт стал яркой реакцией художников на серьёзную и мрачную кашу абстрактного экспрессионизма, процветавшего в Америке пятидесятых годов. Но несмотря на то, что бурное развитие коммерчески-ориентированный поп-арт получил в США, своё начало он взял в Европе, а именно — в Великобритании.
Наблюдая за послевоенным экономическим и промышленным расцветом через океан, британцы с завистью облизывались и неизбежно романтизировали пестроту и обилие продуктов быта, тачек, срачек и атласных тёлок в повседневности янки, не хапнувших столько говна во время Второй мировой, сколько его хапнули почти все остальные. Но пока протограймеры кокни, с присущим им снобизмом и академичностью, пытались анализировать через изображение предметов массовой культуры свой завтрашний день, с нетерпением и радостью его приветствуя, американские художники, на тот момент уже по уши заваленные всей этой шелухой, смотрели на невиданное доселе явление с некоторым скепсисом и критикой, хотя не лишённым удовольствия. Честно говоря, поп-арт, как искренне постмодернисткое искусство, дьявольски двоякое движение.
С одной стороны, на ум приходят голландские натюрморты, которые висели в доме каждой уважающей себя семьи после того, как многострадальные Нидерланды наконец-то отвоевали свою независимость. Их натюрморты с едой, скарбом и прочим имуществом напоминало о том, каких трудов стоило им вырвать у жизни все эти плюшки и уровень комфорта.
С другой стороны поп-арт это прямое продолжение циничного, насмешливого и нигилистского дадаизма, а точнее — идей Марселя Дюшана с его толчками и велосипедными колёсами (ведь реди-мейды он представил именно в США). Все эти консервные банки, склянки, портреты знаменитостей, комиксы, бутафорские гамбургеры и американские флаги вкупе с невиданным до этого подходом к массовости, (про гравюры даже не заикайтесь, это считали чистым ремеслом, а не искусством, пока Дюрер не пришёл переворачивать игру) выглядят как реакция — то есть критика — на установившуюся в штатах культуру массового потребления.
Сами художники процесс декодинга посыла не облегчали. Чего стоит один Энди Уорхол со своими ебучими интервью, которые только баламутили воду: белобрысый, пардон, среброволосый каждый раз говорил вещи, аннигилирующие его предыдущие высказывания.
Или тот же Рой Лихтенштейн, который вроде как пытался показать, что, вот, мол, комиксы хоть и массовые, как гравюры, но тоже ведь искусство? Или нет? Или да? Или это говно на палке и я просто пародирую с подъёбом? Кароче, хуй проссышь.
Ещё одной, не очень заметной, но важной отличительной особенностью поп-арта от экспрессионизма является то, что абстракция — агрессивная, пропитанная духом автора, была очень эмоциональной, в то время как искусство поп-арта выглядит отстранённым, безразличным и холодным, вышедшим из под станка, изделием.
Заебавшись от тотальной беспредметности абстракционистов, молодые художники, в основном работавшие в коммерческой стезе типа иллюстрации или дизайна, захотели вернуть в моду объекты. А к чему возвращаться, если вокруг одни товары, в актуальном искусстве каша из красок, а за спиной война, депрессия, сюр и дадаизм? Пели, что видели. Кроме того, художники поп-арта всеми силами пытались размыть границу между так называемой высокой и низкой культурой, продолжая работу Дюшана. Кто должен решать, какое искусство изящное, а какое быдланское? Что плохого в массовости? Что плохого в готовых предметах? То-то и оно.
Так или иначе, искусство вещь неоднозначная и красота в глазах смотрящего. Постмодернизм наступал, автор умирал, свобода торжествовала, а как с этим всем ебаться — вопрос риторический.