Постмодернизм
Смерть бога, гуманизма, автора, художника, искусства, эстетики, модерна, авангарда и вообще всего на свете — такими итогами закачивался насыщенный на события многострадальный двадцатый век. Естественно, после такой лютой, как смысловой, так и гуманитарной пиздорезки, искусство, как самый чувствительный механизм отражения общественных настроений, пребывало в кризисе (в ахуе).
Утратив суперсмыслы, читай: идеалы и какие бы то ни было монументальные основания, от которых можно отталкиваться, художники отправились на поиски нового — нужно же чем-то заполнить образовавшуюся пустоту. Вооружившись обоюдоострой иронией: над миром (потому что, ну а что тут можно после всего произошедшего воспринимать серьёзно?) и над собой (потому что мудрость гласит: не хочешь насмешек, посмейся над собой первым), в благородном походе за содержанием ребята обнаружили, что кроме этой самой иронии им остаётся разве что цитирование и переосмысление прошлого.
Именно эти две черты полностью описывают направление постмодернизма как в искусстве, так и в культуре в целом. Ирония и цитирование — самые подходящие ингредиенты для того, чтобы сесть и без серьёзных щщей и зауми покумекать над тем, что у нас было, с чем мы остались и куда теперь со всем этим добром стоит двигаться. Но учитывая то, что всё прошлое потеряло легитимность и неоспоримость, цитирование получается с налётом скепсиса, а значит, что бы ни получалось в итоге этого анализа, в центре всегда будет брешь из вакуума. Копии копий, сделанные с вещей несуществующих в философии называются симулякрами — и это тоже одна из характерных черт современного искусства эпохи постмодернизма, в которой мы тут все чалимся ин риал тайм.
В то же время, утратив разделение искусства на «высокое» и «низкое» с подачи Марселя Дюшана ещё при поп-арте, искусство и культура получили освобождение: отныне всё имеет значение и право на существование, а значит и на признание ценности. Каноны и эстетика канули в Лету, оставив лишь чистую свободу самовыражения. Отныне в каком хочешь стиле работай, любые материалы используй, любые смыслы вкладывай, это не так важно, ведь важного, если ты забыл, не существует. А если и существует, то никто пока что не может этого доказать.
В общем-то современное искусство, постоянно задающее острые социальные, экзистенциальные и трансцендентные вопросы через абсолютно разные способы и медиумы, теперь занимается именно тем, чем оно и должно заниматься по своей сути — заёбывает людей вопросами о мире и приглашает к дискуссии. Иногда это уводит в степь ещё большего отрицания всего и вся, а иногда наоборот — к утверждению чего-то прекрасного. В любом случае, при девизе «ни что не истинно, всё дозволено» ответственность за выводы всегда лежит на каждом реципиенте персонально.
Но как художники в лице импрессионистов, дадаистов, поп-артистов, минималистов и концептуалистов сняли с себя ответственность за просветительскую деятельность и высокую миссию искусства, так же и зрители не обязаны быть высоколобыми эстетствующими снобами, носящими в головах библиотеку мировых знаний. Больше всего постмодернизму претит пафос, а это значит, что даже несмотря на наличие в артефактах искусства каких бы то ни было отсылок и символизма, публика не обязана их выкупать и вольна воспринимать увиденное в каком угодно ключе. Ебитесь, как хотите, кароче — всем похуй. К тому же, искусство постмодернизма априори вторично, ведь ничто не ново под Луной. И все об этом знают.