Человек, отменивший седьмую заповедь

Первая послевоенная зима запомнилась немцам значительными перебоями с продовольствием и сильным холодом. В стране была разрушена инфраструктура, катастрофически не хватало угля и продовольствия. Однако еще оставались военные запасы, на которых удалось протянуть до весны.

Осенью 1946-го стало ясно, что следующая зима будет еще тяжелее. Промышленность и сельское хозяйство все еще лежали в руинах, а старые запасы давно закончились. В канун Нового года кёльнский архиепископ и кардинал Йозеф Фрингс выступил с проповедью, в которой упомянул и десять заповедей. Особое внимание он уделил седьмой.

- Не укради, - сказал он и добавил, - Мы живем во времена, когда человек имеет право взять то, что необходимо для сохранения своей жизни и здоровья, если нет возможности получить это посредством труда или просьбы.

Так в немецкий язык вошло новое слово – fringsen («фрингзить»). Оно означало мелкое, но необходимое для выживания воровство. Нельзя было пережить голодную зиму 1946/47 года, оставаясь праведником.

Зиму 46/47 года в Германии так и называют - «Голодная зима» (Hungerwinter). Одна из самых холодных за последние сто лет, она стала тяжелым испытанием для разрушенной Германии. Впрочем, не только для нее - та зима была нелегкой для всей Европы. Немецкие историки пишут, что в послевоенном СССР в 1946―1948 годах от голода и холода погибло до полутора миллионов человек.

Даже большим спросом, чем еда, пользовался уголь. Жители Кёльна начали устраивать набеги на вагоны с углем, следующие из Рура: они были уверены, что все добываемое в Германии топливо отправляют союзникам. Этими мелкими кражами они пытались восстановить справедливость.

В действительности, рурский уголь шел и на внутренние нужды Германии, но разрушенная инфраструктура сильно сокращала объемы поставок. Частично эта проблема решалась при помощи водного транспорта. Но той зимой полностью замерзла Эльба, а Рейн сковало льдом на протяжении 60 километров.

Благословение Фрингса на воровство ради выживания приободрило дисциплинированных немцев, которым психологически тяжело было идти на воровство. Одно дело топить печку краденым углем и совсем другое – практически посланным Господом. Жизнь стала немного проще, когда больше не нужно было терзаться угрызениям совести за «найденную» буханку хлеба или мешок муки. Однако вскоре после проповеди архиепископ попросил немцев не увлекаться новой моралью и «фрингсить» не так интенсивно.

- Я считаю, что во многих случаях были выходы за рамки необходимого, - прокомментировал Фрингс начавшийся в Кёльне праздник непослушания, - Единственно правильный способ поступить в этом случае: вернуть взятые вещи, иначе прощения от бога не будет.

Церковь святого Энгельберта в Кёльне, где немецкий архиепископ приостановил действие седьмой заповеди – «Не укради». В православной традиции она идет под номером 8. Фрингсу, убежденному правому, стоило больших усилий переступить себя и разрешить, пусть и мелкое, но воровство. В то же время, консерватизм кардинала из Кёльна вполне сочетался с его порывами к реформам. Выступление Фрингса на Втором Ватиканском соборе стало одной из причин, вызвавших серию преобразований в руководстве Церкви. Большую помощь в написании той речи Фрингсу оказал его советник – молодой баварский теолог Йозеф Ратцингер.

Новогодняя проповедь очень не понравилась английской военной администрации. Комиссар Северного Рейна-Вестфалии Уильям Эсбери вызвал Фрингса к себе и заявил ему, что подобная проповедь «вводит немцев в заблуждение» и может привести к тому, что население возьмет власть и закон в свои руки. Английский комиссар потребовал от архиепископа публично взять свои слова назад.

Фрингс не в первый раз конфликтовал с властями. Как большинство католиков, он встал в оппозицию к Гитлеру, и при национал-социалистах жил под надзором гестапо. В 1942 году немецкая пресса получила распоряжение не упоминать о его назначении архиепископом Кёльна. Кардинал напомнил Эсбери, что сказанные им в проповеди слова соответствуют моральному учению католицизма, и Фрингс никоим образом не собирается отрекаться от них. Более того, он бы сам взял угольные брикеты из товарного вагона, если бы ему было нужно топливо для обогрева.

Подобный ответ архиепископа вызвал у Эсбери еще большее раздражение, чем его проповедь. От Фрингса потребовали прибыть для «серьезного разговора» в три часа пополудни 16 января в здание дюссельдорфского Штальхофа (бывшей штаб-квартиры стального картеля), где располагалась британская оккупационная администрация. Фрингс появился вовремя, но Эсбери на месте еще не было. Поскучав пятнадцать минут, но так и не дождавшись комиссара, архиепископ вежливо попрощался и уехал. Больше вызовов от британцев не поступало. Немцы продолжили «фрингзить», пока ситуация со снабжением не выправилась.

Таланты Фрингса не ограничивались только отменой некоторых божьих заповедей. В 1946 году его и мюнстерского епископа Клеменса фон Галена вызвали в Рим для получения сана кардинала. Британские военные выделили им самолет, но из-за плохой погоды полет был отменен. Было решено ехать на поезде из Карлсруэ, до которого их вызвался доставить британский генерал на своей машине. И без того разрушенные дороги еще и размыло непрекращающимися ливнями, автомобиль постоянно застревал в густой грязи. В итоге им пришлось заночевать прямо в машине. На подъезде к Карлсруэ британцы заявили, что совершенно вымотаны поездкой и больше вести не могут.

- Господин генерал, пожалуй, я могу и обойтись без кардинальского сана. Отвезите меня, пожалуйста, назад в Кёльн, ― спокойно ответил Фрингс.

После этих слов произошло чудо: представив, что им теперь по тем же дорогам придется ехать назад, британцы с божией помощью нашли в себе силы довести архиепископа до вокзала.