Bundesheer vs. Bundeswehr
В принципе, все знают, что объединяет бундесвер (ВС Германии) и бундесхеер (ВС Австрии): хроническая недофинансированность и неготовность к серьезным боевым действиям. О главном различии тоже, полагаю, знают все: в Австрии армия призывная, а в Германии воинскую повинность отменили более десяти лет назад.
(И победоносный бундесвер немедленно утратил столько славных традиций! «Молодых» больше не переводят в «старых» во время забега по ручью голышом с обязательным поеданием сырой печенки на финише. Некого теперь кормить рольмопсами с дрожжами. Ушел прекрасный обычай напиваться до рвоты, отмечая вступление в… ладно, это уже лишнее. В общем, отмена призыва серьезно выхолостила культуру бундесвера. Выстраивать иерархию нельзя, вешать прадедушкин портрет в казино нельзя, коллекционировать шевроны вермахта тоже нельзя. Можно только салютовать героям 20 Июля – однако следовать их примеру на практике, как вы понимаете, тоже нельзя. Фер-бо-тен)
А пару недель назад в моих рекомендациях всплыл подкаст посвященный как раз сравнению бундесхеера и бундесвера. Мне он показался интересным и я, следуя привычке, сделал небольшой конспект.
Как нетрудно заметить, немецкая армия существенно больше австрийской: 180 тысяч профессиональных солдат Германии против 14 тысяч у Австрии. Оно и понятно: население Германии больше австрийского почти в десять раз. Однако у Австрии есть большой пул резервистов-ополченцев: по закону Вена может ставить под ружье всех мужчин от 17 до 50 лет.
Денег бундесвер также получает больше: Берлин тратит на оборону 1,1–1,4% ВВП; Вена только 0,7%. И того и другого, прямо скажем, недостаточно (однако надо держать в голове, что «достаточных значений» не бывает в принципе; генералы будут кричать «Мало!», даже если спускать на армию четверть ВВП).
Поскольку Германия состоит в НАТО, любое применение ее армии завязано на союзников по альянсу. Бундесвер выполняет конкретные задачи в составе блока, в т.ч. и за рубежом (например, эвакуирует пиво из Афганистана). Австрия нейтральна и, как следствие, играет от обороны: ее военная доктрина основана на максимально эффективном удержании позиций на своей территории. Однако здесь есть некоторая особенность: в подкасте утверждают, что в случае ЧЕГО Австрия может рассчитывать только на себя. Это не совсем так: с 2010 года существует «Центральноевропейское оборонное сотрудничество» (CEDC), которое своими очертаниями подозрительно напоминает некое государство, существовавшее до 1918 года. В него входят Австрия, Чехия, Словакия, Венгрия, Хорватия и Словения. В чем заключаются задачи и цели этого союза говорят уклончиво, но во время миграционного кризиса в 2015-16 годах объединенные силы CEDC успешно отстояли границы бывшей империи. Слаженность действий ВС всех шести стран достигается регулярными учениями; например австрийцы и чехи много упражняются на хорошо утоптанной семейной истории Гитлера. Внутри блока действует принцип разделения обязанностей: скажем, за оборону воздушного пространства над Словенией отвечает Венгрия.
Бундесвер и бундесхеер не всегда находились примерно в равных позициях (с поправкой на размер и экономическую мощь стран): во время Холодной войны немецкая армия была достаточно прилично оснащена и вызывала у бундесхеера искреннюю зависть. Хотя переоценивать боеготовность тогдашнего бундесвера тоже не стоит: боевой дух немцев был невысок. Все понимали, что условный Red Storm Rising – это фантастика Клэнси, и в реальности Германию будут утюжить ядерным оружием. Так что в интересах самих немцев было бы отойти в сторону и пропустить советские танки сразу к французской границе. Не случайно на критических направлениях возможных ударов – вроде «фульдского коридора» – командование НАТО размещало американские части, а не немецкие.
После распада СССР армия, что в Австрии, что в Германии перестала восприниматься как вооруженные силы, предназначенные для борьбы с противником. Типичная задача бундесвера и бундесхеера последних тридцати лет – борьба с последствиями наводнений (откачка воды из подвалов, строительство дамб из мешков с песком, организация полевых кухонь). Некоторое время назад к этому добавились беженцы и разные ковидные заморочки. В Австрии военные вздыхают: престиж службы в армии упал ниже плинтуса. Чем занимается австрийский призывник полгода своей срочной службы? Красит траву и лепит квадратные сугробы меряет шагами границу в составе вспомогательного патруля. Иногда снимает кошечек с деревьев после очередного ливня. Убрать призывников с подобных должностей пока не получается: это потребовало бы сильно увеличить штат «контрактников», а, соответственно, и бюджет. Да и австрийские генералы признают, что научить рекрута чему-то сложнее заряжания автомата и стрельбы в сторону противника за шесть месяцев нельзя. Кстати, все мы знаем еще одну страну со схожими проблемами в армии. И даже не одну.
Оооууоуу, ду мусст цур бундесхеер!
Оооууоуу, унзер бундесвер! Унзер бундесвер!
Ну и, наконец, обе армии сейчас жалуются на хроническую нехватку всего. Над бундесвером уже давно смеются за неспособность обеспечить себя уже не танками, а хотя бы ботинками и униформой. Бедные немецкие солдатики еще в феврале этого года бегали по литовским лесам без теплых курток и даже без подходящего нижнего белья. «Дайте денег».
Вроде бы ситуацию должны исправить пресловутые сто миллиардов евро, обещанные правительством – но, на самом деле, совершенно не обязательно. Дело в том, что по бундесвер обязан проводить тендеры на поставки вооружения и оборудования, в т.ч. и с фирмами из других стран (в подкасте особо напирали на Францию). Это чрезвычайно замедляет процесс перевооружения из-за бюрократии, регуляций и неизбежных судов. Заказав нужное оборудование, бундесвер может не получить его даже через несколько лет, так как все еще длится судебная тяжба между участниками тендера. Так что даже ста триллионов не хватит, чтобы создать бундесвермахт, о котором мечтают некоторые. Немцы очень хотят жить и абсолютно не желают воевать за чужого дядю проклятая европейская бюрократия, ничего не поделать.
Бундесхееру же, кроме танков и вертолетов, оказывается, не хватает грузовиков. Не на чем перевозить солдат и грузы, такая вот беда. «Дайте денег». Как и в Германии, денег вроде бы обещали дать: есть проект выдачи бундесхееру десяти миллиардов евро (в десять раз меньше, чем в Германии – пропорция четко сохраняется) или, скажем, установления финансирования армии в размере 1,5% от ВВП. Правда, все это лишь обсуждается, и обсуждаться может очень долго. Австрийцам некуда спешить проклятая европейская бюрократия.
(Кроме того, в Австрии пока нет единого мнения, как именно нужно перевооружать армию. Должна ли она уметь все, или нужна специализация в отдельных сферах? Последнее автоматически означает повышение важности CEDC и более тесной интеграции его членов. Как полтора века назад: конница венгерская, горнострелки тирольские…)
По итогам сравнения, конечно, хочется провести мысленный эксперимент и столкнуть две армии друг с другом. Кажется, картина получится примерно такая: не очень большая и умеренно укомплектованная армия контрактников вступит в бой с многочисленной и засевшей в глубокой обороне толпой резервистов. Военные действия будут вестись на земле (авиации у всех очень мало), важную роль сыграет артиллерия, и обе стороны будут сильно зависеть от поставок вооружения из третьих стран. Более многочисленная (поначалу) армия профессионалов могла бы добиться некоторых успехов в первые дни гипотетического конфликта, но потом бы уперлась в рельеф и подготовленные укрепления, включая систему автономных военных баз. Вероятно, после этого линия фронта надолго бы замерла.
Хотя, конечно же, это лишь мышление по аналогии в связи с известными событиями в Восточной Европе. Думаю, полгода назад мне бы такое сравнение просто не пришло в голову; тем более, что исторический контекст отношений Австрии и Германии совсем иной, чем там: первая – старое государство, долгое время бывшее ядром немецкой культуры, вторая – подозрительный новодел, объединенный периферийным во всех смыслах королевством: окраиной «немецкого мира».
Пожалуй, воздержимся от неуместных и двусмысленных аналогий по следам новостной повестки. И вообще, pax optima rerum.