Том Николс - Конец экспертного знания

Аннотация:

Том Николс, преподаватель национальной безопасности в Военно-морском колледже США, утверждает, что современная Америка “упивается собственным невежеством”. Американцы всегда скептически относились к интеллектуалам и работникам умственного труда. Теперь же, по мнению Николса, это отношение выродилось в откровенную враждебность. Никогда прежде американцы не отвергали с такой готовностью знания людей, которые действительно в чем-то осведомлены. Такое засилье воинствующего невежества не сулит стране ничего хорошего. Вину за это Николс возлагает на университеты, в которых студенты не получают прочных навыков критического мышления, а также на средства массовой информации, которые пытаются выиграть в конкурентной борьбе, потакая заблуждениям своей аудитории.

Из краткого содержания книги вы узнаете:

Как свойственное американцам недоверие к экспертам превратилось в откровенную враждебность;
Почему для существования демократии необходимо, чтобы специальными темами занимались профессионалы;
Как восстановить доверие и диалог между специалистами и рядовыми людьми.

Основные идеи

Большинство американцев все чаще относятся к невежеству, особенно в общественно-политической сфере, как к добродетели.
Они убеждены, что их обывательские мнения столь же значимы, как профессиональные заключения специалистов.
Наименее осведомленные люди верят в свою правоту особенно твердо.
Предвзятое отношение к экспертам повлияло на результаты голосования по вопросу о выходе Великобритании из ЕС.
Одна из причин недоверия к интеллектуалам в том, что школьники и студенты не получают необходимых навыков критического мышления.
Одним из факторов роста недоверия стало активное развитие Интернета, где правдивая информация смешана с ложью.
Специалисты сами усугубляют проблему, когда берутся отвечать на вопросы, находящиеся за пределами их компетенции.
Многие люди склонны выбирать такие источники новостей, которые поддерживают их предвзятые убеждения.
Чтобы демократия исправно функционировала, необходим диалог между экспертами и непрофессионалами.
Невежество тем опаснее, чем больше люди им гордятся.

Краткое содержание

В невежестве сила?

Последние десятилетия в США ознаменовались радикальной переменой в отношении к профессиональному знанию. Американцы всегда относились к работникам умственного труда – “высоколобым” – с некоторым недоверием. Однако теперь обывательское презрение переродилось в открытую враждебность, а невежество возведено в ранг добродетели. В целом можно сказать, что граждане придерживаются порочных представлений о демократическом равенстве, согласно которым все в равной мере компетентны и способны решать сложные проблемы. Из этого следует, что суждения специалистов в научной, политической или юридической областях имеют не больше веса, чем мнения обывателей.

Антиинтеллектуализм

Еще в 1835 году французский политический деятель Алексис де Токвиль писал, что в американском демократическом обществе граждане выработали своеобразную “интеллектуальную самоуверенность”. Они полагали, что даже самый заурядный человек способен успешно действовать на общественно-политическом поприще. Это представление сохранилось и в XX веке. Однако по мере расширения и специализации знаний между рядовыми гражданами и специалистами увеличивался разрыв и росло взаимное недоверие. Первые все отчетливее понимали, что никогда не смогут постичь даже азов всех специализированных областей знания – от авиации до медицины – и уж точно не смогут ни самостоятельно управлять самолетом, ни назначать лекарства больным. Количество повседневных проблем, в решении которых им приходилось полагаться на специалистов, постоянно росло. В 1963 году политолог Ричард Хофштадтер отметил, что сужение круга функций, доступных простому человеку для самостоятельного выполнения, стало вызывать нарастающее ощущение беспомощности и неприятие своей зависимости от специалистов.

“Антиинтеллектуализм – средство разрушения демократии, поскольку устойчивая демократия независимо от культурного контекста опирается на народ, хорошо понимающий последствия своих решений”.

В последние годы это неприятие вызрело в гневное презрение, в убеждение, что экспертного знания следует остерегаться. Люди все чаще остаются глухи к голосам самых осведомленных специалистов, обладающих глубокими познаниями в науке, общественных дисциплинах и медицине, и прислушиваются к измышлениям знаменитостей, популистской политической риторике и мифам, распространяемым в Интернете.

“Американцы считают, что демократия – это всеобщее равенство во всех отношениях, при котором признания заслуживает любое мнение практически по любому вопросу”.

Политики играют на невежестве

На волне этой общественной неприязни к профессиональному знанию политики сумели неожиданно одержать две победы. В Англии сторонники выхода из Европейского союза высмеивали экспертов, скептически относящихся к “брекзиту”. Министр юстиции Майкл Гоув, проводя кампанию за выход из Евросоюза, упирал на то, что в решении этого вопроса “чувства” голосующих важнее, чем мнение специалистов. Найджел Фарадж из Партии независимости Соединенного Королевства обвинил экспертов в том, что, призывая сохранить статус-кво, они заботятся о собственных интересах. В 2016 году Дональд Трамп в своей президентской кампании выступил не только против экспертного знания, но и против других форм рационального мышления. Он награждал политиков резкими эпитетами, выдвигал теории заговора, демонстрировал свою неосведомленность в важных вопросах – и выиграл выборы.

“Разрыв отношений между специалистами и простыми гражданами свидетельствует о том, что демократия функционирует неправильно”.

Мнимые знания

Обыватели полагают себя достаточно компетентными, чтобы высказывать мнение по любому вопросу. Отчасти этому способствует Интернет. Имея под рукой огромный океан информации, нетрудно поддерживать иллюзию широкой эрудиции, но обладать сведениями о фактах – далеко не то же самое, что обладать знаниями. В Интернете факты сплетаются с ложью, мифами и намеренно организованными кампаниями по дезинформации. Как правило, в Сети вы получаете и усваиваете гораздо меньше информации, нежели обращаясь к другим источникам. Исследователи из Университетского колледжа Лондона выяснили, что статьи, размещенные в Интернете, читают особым образом. Пробежав глазами первые строчки, пользователи переключаются на следующие результаты поискового запроса. Вряд ли такой читатель сможет глубоко изучить интересующий его вопрос. Скорее, он выхватит лишь те крупицы информации, которые соответствуют его заранее сложившимся представлениям о предмете.

“Развитие Интернета усугубило пропасть между специалистами и обычными людьми, предоставив всем желающим общедоступный и легкий путь к широкой эрудиции”.

Когнитивные барьеры

Оставаться неосведомленным несмотря на жизнь в среде, перенасыщенной информацией, – значит идти по пути наименьшего сопротивления. Приобретению знаний, в частности, препятствует “эффект Даннинга – Крюгера”. Психологи Дэвид Даннинг и Джастин Крюгер обнаружили, что чем ниже интеллектуальный и образовательный уровень человека, тем больше этот человек уверен в своих умственных способностях и эрудиции. Опрос о целесообразности отправки американских военнослужащих на Украину, проведенный в 2014 году газетой Washington Post, показал, что участники опроса, решительнее других выступавшие за интервенцию, хуже других представляли себе, где именно находится Украина.

“Невозможно ничему научить людей, которые, будучи в чем-то не уверены, берут ответ «с потолка»”.

Еще один когнитивный барьер на пути усвоения знаний – стремление находить подтверждение своим взглядам. Наш мозг выискивает доказательства в пользу существующих представлений и игнорирует информацию, противоречащую сложившимся убеждениям. Специалисты сознательно прилагают усилия, чтобы этого избежать. Например, ученые многократно повторяют свои эксперименты и просят коллег оценить их результаты. Однако в повседневной жизни мнения обывателей складываются спонтанно и не подвергаются экспертной проверке.

“Самые вопиющие примеры предвзятости в оценке фактов мы встречаем не в бабушкиных сказках и не в простодушных суевериях, а в теориях заговора, которые раскручивают более образованные и умные люди”.

Особенно сильным стремление подтвердить свои представления бывает в политических дискуссиях. Люди упорно цепляются за свои политические взгляды. В Интернете они всегда могут найти источник новостей, подтверждающий правоту их позиции. В своих крайних проявлениях этот феномен выражается в виде теорий заговора, авторы которых утверждают, что сумели раскрыть чьи-то коварные тайные замыслы. Согласно одной из таких теорий, президент Джордж Буш принимал участие в планировании теракта 11 сентября. Сторонники другой теории утверждают, что правительство США с самолетов распыляет химикаты, помогающие контролировать сознание. Создание таких замысловатых теорий напрямую зависит от склонности людей к предвзятому восприятию.

“Колледжи и университеты не в состоянии научить студентов ни распознавать и ценить профессионализм, ни продуктивно взаимодействовать со специалистами и другими профессионалами в повседневной жизни”.

Роль высшего образования

Высшее образование, казалось бы, призвано служить эффективным средством от подобных проблем, но чаще всего оно лишь усугубляет разрыв между специалистами и обывателями. В идеале университеты дают студентам новые знания и прививают им навыки критического мышления, позволяющие оценивать меру собственной компетентности и степень надежности источников информации. В высшем учебном заведении “интеллектуальный снобизм” студента должен постоянно подвергаться критике. Однако в наши дни во многих университетах налицо стремление избегать всего, что угрожает комфорту учащихся и понижает их самооценку. Так, студентов поощряют к самоутверждению путем завышения их оценок. В результате выпускники часто переоценивают глубину своих знаний и свои интеллектуальные возможности.

“Современные СМИ, имеющие в своем распоряжении множество средств, чтобы подстраиваться под различные взгляды, позволяют найти подтверждение для любой точки зрения”.

Ответственность журналистов

Журналисты старой закалки привыкли проверять новости, проводить расследования и собирать доказательства, чтобы обеспечить точность информации. Однако в наши дни дезинформация распространяется с такой скоростью, что журналисты за ней не успевают. Несколько лет назад Кэйтлин Дьюи из газеты Washington Post отказалась от ведения рубрики, в которой она публиковала результаты проверки новостей из Интернета. Дело не только в том, что поток неверных сведений оказался слишком велик, чтобы его можно было отслеживать и тем более опережать, но и в том, что публика продолжает потреблять и распространять ложную информацию даже после проверки, доказавшей ее несостоятельность. Оказалось, что люди отдают предпочтение искаженным или даже полностью сфабрикованным сведениям, если те соответствуют их представлениям.

“В публичном пространстве все громче звучит голос невежд самого разного сорта. Многие из них – самоучки, презирающие официальное образование и не признающие ценность опыта”.

Хуже того, теперь журналисты и сами часто дезинформируют публику – либо допуская ошибки в своих материалах, либо заимствуя чужие ошибки из Интернета. Как только ложная информация или искаженная интерпретация событий опубликована, Интернет разносит ее по всему миру. После этого к ней уже невозможно сделать комментарий с исправлением, как журналисты могли бы поступить при обнаружении неточности в печатном издании. Таким образом когнитивная ошибка подтверждения своих взглядов усугубляется, поскольку у читателей появляется возможность сослаться на опубликованную статью.

“Наводняющая Интернет информация, всегда неравноценная по качеству, а порой и крайне сомнительная, создает видимость знания, и это даже хуже, чем полное невежество”.

Источники информации

Еще один важный фактор деградации журналистики – ошеломляющий рост числа информационных изданий, которым приходится активно конкурировать за зрителей, слушателей и читателей. Кроме того, теперь любой желающий может поделиться своим мнением со всем миром. Понятие журналистики расширилось: наряду с прессой, радио и телевидением появились новые виды СМИ, и к журналистам причислены блогеры, “кураторы новостей” в Facebook и авторы сообщений в Twitter. Новостные издания все чаще пытаются пробиться сквозь информационный шум, ориентируясь на конкретные политические или демографические сегменты и предлагая контент, соответствующий взглядам целевой аудитории. В результате читатели и зрители полагают, будто получают намного больше информации, чем это происходит на самом деле.

“Рост популярности радиобесед подорвал авторитет экспертов. Такие передачи способствовали распространению представления о нечестности и ненадежности традиционных СМИ”.

Как относиться к публикациям

И специалисты, и общественность могут сыграть свою роль в улучшении качества информации, публикуемой в СМИ. Специалисты не должны соглашаться давать комментарии по вопросам, выходящим за пределы их компетенции. Случается, что профессионалы ошибочно полагают, будто познания в определенной области дают им право авторитетно высказываться по любому вопросу. При этом телепродюсеры, которым нужно заполнить эфирное время, вполне могут попросить ученого, военного или представителя аналитического центра высказать свое мнение по широкому кругу проблем.

“Смешение развлечений, новостей, ученых рассуждений и дискуссий на социальные темы порождает полный хаос, который дает людям не осведомленность, а иллюзию осведомленности”.

Будучи потребителем новостей, вы получите максимум информации, если будете исходить из того, что репортер осведомлен о соответствующей теме больше вас. Возможно, журналист и не является экспертом в области, о которой пишет или рассказывает, но по крайней мере он потратил некоторое время на ее изучение. Не стоит ограничивать круг своих новостных источников: старайтесь обращаться к самым разным источникам, в том числе зарубежным. Придержите свой скептицизм. Прочтите статью с доверием, затем сравните ее с другими сообщениями, чтобы определить, насколько точна информация. Будьте избирательны.

“В наши дни Соединенные Штаты Америки – это страна, которая с восторгом превозносит собственное невежество”.

Демократии необходимы специалисты

Чтобы демократия могла функционировать, необходимо, чтобы специалисты и рядовые люди доверяли друг другу. Граждане должны быть уверены в должностных лицах, которых избрали, а также в экспертах – советниках этих должностных лиц. Эксперты, в свою очередь, должны понимать, что общественность осведомлена в достаточной степени и способна объективно оценивать мнение специалистов. Когда доверие разрушается, демократия может превратиться либо в охлократию (власть толпы, управляемой популистами), либо в “технократию элиты”.

Корень проблемы в том, что американские граждане недостаточно образованны, не только в политическом, но и в самом общем смысле. Такое невежество становится тем опаснее, чем больше люди им гордятся. Парадоксальным образом популистский протест против знания способствует элитизму: по мере того как граждане теряют способность разбираться в сложных вопросах, представители административной и интеллектуальной элиты начинают все больше контролировать государство и общество.

Как устранить раскол

И специалисты, и рядовые граждане могут предпринять определенные шаги, чтобы восстановить доверительные взаимоотношения. Специалисты не должны избегать общественной активности. Сталкиваясь с враждебностью непрофессионалов, многие работники умственного труда стремятся взаимодействовать только со своими собратьями по цеху. Представителям элиты следует возродить понятие “интеллектуала – общественного деятеля”, способного переводить профессиональные термины и сложные понятия на доступный язык.

Широкая публика, в свою очередь, должна изменить ошибочное представление о роли экспертов в принятии политических решений. Для начала необходимо обратить внимание на следующие факты:

Эксперты не управляют государственной политикой. Политические лидеры вольны как принять, так и отвергнуть совет специалиста.
Эксперты не отвечают за то, каким образом лидеры используют их советы. Предположим, некий экономист убедительно доказывает, что снижение налогов – очень полезная мера. Между тем лидер может ввести такие особые налоговые льготы, которые тот же эксперт сочтет вредными.
Политические меры могут видоизмениться даже после принятия лидером решения. Прежде чем инициатива реализуется, она должна пройти через множество инстанций правительственного аппарата. В процессе она может измениться до неузнаваемости или полностью переродиться в нечто новое.
Лидеры нередко следуют советам экспертов только отчасти. Вне зависимости от мнения специалистов лидеры чаще всего уделяют основное внимание тем аспектам, которые важны для избирателей.
Эксперты не дают рекомендации о выборе ценностей. Советник может обрисовать проблему и обозначить возможные последствия различных способов ее решения. Навязать то или иное отношение к этим способам эксперт не может.

Об авторе

Том Николс – преподаватель Военно-морского колледжа США и внештатный преподаватель Гарвардской школы дополнительного образования. Пятикратный победитель телеигры Jeopardy!