Поднося вино. Глава 211. Сильный мороз.

Бескрайние просторы густых облаков клубились и поглощали солнечный свет. Соколы Либэя взмыли ввысь над бескрайним горизонтом. Первым опустился Мэн. Под крики соколов он расправил крылья, разгоняя тонкий туман, и посмотрел вниз на чистый белый снег. Соколы-балобаны налетели с юга, словно залп острых стрел, выпущенных прямо в соколов. Издав протяжный крик, Мэн крутанулся на месте и пронесся мимо военного знамени. Звук военных барабанов мгновенно разнесся по воронке.

Кавалеристы устремились к ним с быстротой приливной волны, надвигающейся с юга.

Бронекавалерия оставалась неподвижной. Как только сабли кавалеристов Бяньша стали отчетливо видны, Инь Чан с громким лязгом выхватил свой старый клинок и проревел в небо:

— Открыть траншеи!

Императорская армия, затаившаяся на снежном поле, быстро ослабила хватку на веревках с обоих концов, обнажив недавно вырытые траншеи. Тем временем кавалерия Бяньша, славящаяся своей скоростью, устремилась к ним в тот момент, когда они пересекали траншеи. Не сумев вовремя остановиться, лошади упали в длинные глубокие рвы, и в тот же миг раздался треск, когда их передние колени сломались от удара.

Авангарды кавалерии Бяньша рухнули в траншеи, приведя в беспорядок строй во главе. Императорская армия мгновенно выхватила свои клинки и набросилась, словно волки, чтобы сразиться с этой группой авангардов в окопах. Не теряя скорости, кавалерия Бяньша сзади подстегнула своих лошадей, чтобы перепрыгнуть через траншеи и продолжить наступление.

Даже когда Инь Чан сражался с кавалерией Бяньша, ему приходилось уворачиваться от проносящихся над головой копыт, иначе в момент невнимательности его голова могла превратиться в кровавое месиво. Он нагнулся и крикнул в противоположную сторону:

— Лао Ху, что с тобой? Ты вырыл слишком узкую траншею!

Ладони Тантай Ху были мокрыми от пота. Он слышал крики Инь Чана, смотревшего на скачущую галопом конницу Бяньша, но не решался отвлечься, чтобы ответить. Схватив свои клинки, он беззвучно произнес про себя имя Тантай Луна.

Сабля кавалериста Бяньша уже замахнулась в его сторону, а лошадь была почти прямо перед ним. Тантай Ху покатился вперед, а Сяо Чие, стоявший у него за спиной, молниеносно выхватил клинок Ланли и воспользовавшись инерцией кавалериста, пронзил его насквозь. Брызнула кровь. Возглавляя гарнизонные войска, Тантай Ху пригнулся и полоснул клинком по ногам лошадей.

Лошади заржали и запрокинули головы, опрокинувшись на землю, как дикие гуси, потерявшие крылья. Кавалеристы упали с лошадей и покатились по земле. Тантай Ху вытер кровь с лица, поднял оба клинка и проревел:

— Месть свершилась!

Получив очередной отпор, кавалерия Бяньша снизила темп своего наступления, не желая больше идти напролом. Но расстояние между ними уже сократилось. Они хотели отступить, но Сяо Чие уже наступал.

Сяо Чие легонько постучал тыльной стороной клинка по животу своего коня, и Лан Тао Сюэ Цзинь устремился вперед. Звук копыт бронированной кавалерии Либэя был гулким, как приглушенный гром: вместе с метелью они стремительно неслись вперед. Они врезались в кавалерию Бяньша, разбив в клочья ее боевой строй. Формация «боевой колесницы» не оставляла кавалерии Бяньша времени на то, чтобы перевести дух. Пока их придавливали к земле тяжелые доспехи, железные подковы бронекавалерии Либэя топтали плоть и кровь, ступая по телам кавалеристов Бяньша.

Над головой пронесся сокол-балобан, который, поймав поток попутного ветра, пытался улететь на восток, но Мэн пронесся сквозь снег и вцепился в него своими когтями. Пролетев мимо волчьего знамени Либэя, он оторвал одно из крыльев балобана и отбросил его в сторону.

Кавалерия Бяньша отступила, как отлив, а один из ее молодых генералов вскочил на коня и прокричал несколько быстрых команд. Он отозвал регулярную кавалерию, а затем на языке Бяньша приказал Скорпионам продвигаться вперед. Кавалеристы отступили, не сводя глаз с бронированной кавалерии Либэя.

Сяо Чие медленно вернулся в боевое построение, а выступающие со всех сторон колонны последовали его примеру и быстро слились воедино. Место авангарда заняли Скорпионы. Железные молоты, которыми они размахивали, противостояли уже не одной, а целому отряду бронекавалерий.

Сяо Чие возглавил атаку. Вырвавшись вперед, он внезапно отбросил клинок Ланли. Вслед за ним бронекавалерия обнажила новые клинки ужасающей длины. Сяо Чие слегка наклонился, и они вонзились в ряды Скорпионов, словно вспышка ледяного света, пронзившая темноту ночи.

Сяо Чие перехватил длинную рукоять обеими руками и снес голову Скорпиону, что мчался на лошади мимо него. Чтобы уменьшить вес, острая сталь длинного клинка была утончена, и потребовалось всего мгновение, чтобы перерезать горло. В тот же миг брызнувшая кровь окрасила тяжелые доспехи, а затем, стекая по железной руке, пролилась на землю.

Железные молоты не могли угнаться за скоростью длинных клинков, да и длины их не хватало, чтобы размахнуться и ударить самих кавалеристов. Им оставалось лишь беспомощно наблюдать за тем, как бронированная кавалерия Либэя пробивает себе путь в их строй и рассекает их собственные ряды на две половины.

Лан Тао Сюэ Цзинь прорвался сквозь окружение кавалерии Бяньша и с фырканьем развернулся. Сяо Чие держал свой длинный клинок под косым углом и стряхивал с него вязкую кровь.

Скорпионы с обеих сторон задыхались, глядя, как весь их центральный отряд падает с лошадей. Везде, где проходил Сяо Чие, образовывались потоки текущей крови. Его длинный клинок практически отсекал головы всем, кто вставал на его пути.

Скорпион натянул поводья, пробормотав на языке Бяньша:

— Чи Даци...

Бронекавалерия Либэя снова пришпорила коней, и Скорпионы, не желая больше сражаться, под приглушенными раскатами грома развернули своих лошадей. Увидев, что Скорпионы отступают, молодой генерал кавалерии Бяньша поспешно взмахнул клинком, чтобы окликнуть их, но безрезультатно. В сердцах Скорпионов уже посеялся страх. Потеряв своего предводителя они стали просто жертвами на этом поле боя.

Лан Тао Сюэ Цзинь галопом вырвался из толпы, а бронированная кавалерия Либэя следовала за ним по пятам.

Кавалерия Бяньша, находившаяся на южной стороне воронки, была слишком слаба, чтобы оказать сопротивление: их сабли не могли пробить тяжелые доспехи. Те, кто лишился своих коней, перепрыгивали через них и как сумасшедшие бежали по снегу, а их отчаянное резкое дыхание вырывалось клубами белого пара и напоминало волны паводковой воды, прорвавшей плотину. Белый покров снега дрожал, когда бронированная кавалерия Либэя пробивала себе дорогу. Отставший от остальных кавалерист Бяньша упал на землю и выронил свою саблю. Не успел он протянуть руку, чтобы вытащить свой острый кинжал, как его целиком поглотили копыта бронекавалерии.

Сяо Чие вырвался из кольца боевого строя и погнался за кавалерией Бяньша, точно так же, как Сяо Фансюй тридцать лет назад, не проявляя пощады под железными копытами своего коня. Бронированная кавалерия Либэя с яростью бросилась в атаку, пробивая себе путь вперед. Тяжелые доспехи грозно проносились по полю боя, прямо на глазах у Тантай Ху превращаясь в тяжелые клинки, выходящие из ножен.

Вскочив на коня, Скорпион резко крикнул:

— Чи Даци!

Злобный волк!

Семь лет назад Сяо Цзимин вел войска на юг и получил прозвище «Тяжелая кавалерия замерзшей реки», а сегодня Сяо Чие преследовал кавалерию Бяньша на протяжении двадцати ли, и эхо от его шагов разносилось по всем землям, по которым он ступал.

— Проклятье... — кадык Инь Чана слегка подпрыгнул, когда он вытер кровь и тихо пробормотал:

Сильный мороз проходит.

не оставляет после себя и травинки.*

◈     ◈     ◈

Шэнь Цзэчуань заваривал чай в своей палатке. Складной веер лежал на коленях, на столе лежала стопка документов, но глаза его были прикованы к чаю, и он наблюдал, как тот постепенно закипает и бурлит.

Хай Жигу присел на корточки у входа в палатку и заглянул в щель.

— Если так кипятить, то разве его можно будет пить? — спросил он Фэй Шэна.

У Фэй Шэна не сложилось благоприятного впечатления об этом Скорпионе, поэтому он смотрел вперед, скрестив руки, и прислушивался к ударам боевых барабанов.

— Ты же не собираешься его пить, так о чем ты беспокоишься?

Шэнь Цзэчуань долго смотрел в пустоту, и к тому времени, когда он пришел в себя, чай уже почти весь выкипел. Он поднял чайник, добавил еще воды и продолжил кипятить. Звук кипящей воды мог частично перекрыть бой военных барабанов, который вводил его в оцепенение. Сегодня он также не занимался никакими делами.

Понимая, что уже довольно поздно, Фэй Шэн поднял полог, чтобы войти. Он негромко сказал Шэнь Цзэчуаню:

— Господин, может, немного вздремнете? Как только появятся новости с фронта, я вас позову.

Шэнь Цзэчуань опустил глаза и ничего не ответил.

Фэй Шэн понял, что Фуцзюнь не желает этого делать, поэтому не стал его уговаривать, а отступил ко входу в палатку и стал ждать. Чай в военной палатке кипел всю ночь. Когда уже почти рассвело, Шэнь Цзэчуань услышал, как затихли военные барабаны.

Он поднялся и отодвинул полог. Фэй Шэн поспешно накинул на него плащ и сопровождая Шэнь Цзэчуаня вышел из палатки. Они вышли наружу, где Шэнь Цзэчуань на мгновение замер в снежном тумане, омываемом первыми проблесками рассвета. Утром было очень холодно, настолько холодно, что кончик носа мог покраснеть от мороза, если долго стоять на улице. Северный ветер хлестал по лицам, как острые ножи. Прошло чуть меньше часа, как Шэнь Цзэчуань вдруг услышал нарастающий стук копыт, за которым последовали ряды появляющихся силуэтов, накладывающихся друг на друга. Первым в лагерь вернулся Мэн.

Фэй Шэн вздохнул с облегчением, словно с него сняли тяжелый груз. Он тут же поздравил Шэнь Цзэчуаня:

— Господин, это успех!

Мэн кружил в воздухе, желая приземлиться на руку Шэнь Цзэчуаня, но сегодня на нем не было защитного наруча. Как только он поднял руку, с другого конца раздался свист.

Сяо Чие прорвался сквозь бескрайние просторы тяжелого тумана и, не останавливаясь, пришпорил коня. Как только он ворвался в лагерь, он подхватил Шэнь Цзэчуаня. Лан Тао Сюэ Цзинь замедлил ход и, развернувшись, галопом помчался в туман с обоими мужчинами на спине. Мэн, ухватившись за пустоту, приземлился на военное знамя и вытер когти, глядя вслед убегающим вдаль людям.

Инь Чан, сжимающий в руках свой боевой трофей, хотел что-то сказать, но Фэй Шэн удержал его, не дав открыть рот. На лицах остальных присутствовали самые разные выражения. Тантай Ху поплевал на ладони и потер их, чтобы немного согреть.

— ...Давайте сначала войдем в палатку. О военных делах можно будет доложить чуть позже. Сейчас спешить некуда.

Затем он повторил еще раз, только уже более отчетливо, и то, что он пытается что-то скрыть, стало еще более заметно.

— Сейчас некуда спешить.

— Что ты имеешь в виду? Не стоит спешить? — Инь Чан вывернул шею, чтобы оглядеться вокруг, и озадаченно сказал:

— Мы должны вернуться в город в час Мао. Фуцзюнь очень торопится!

✧ Следующая глава✧
---------------------
✧ Предыдущая глава✧

Оглавление