Криминальный капитал

Всемирное зло

Отмывание денег может на первый взгляд показаться бескровным преступлением. В отличие от убийства или воровства оно, казалось бы, не оставляет жертв. Некоторые страны даже не вводят за него уголовную ответственность. Но при тщательном рассмотрении становится ясно, что это преступление – неотъемлемая составная часть самой отвратительной деятельности по всему миру. Наркоторговцы – лишь одна из преступных групп, отмывающих деньги в международной финансовой системе. Диктаторы, пираты, распространители порнографии, секс-торговцы, хакеры, террористы и похитители персональных данных – все они стараются легализовать свои доходы, добытые нечестным путем.

Преступники обычно нуждаются в помощи опытных юристов и банкиров. Их грязные деньги в конце концов попадают в годовые отчеты крупных – и уважаемых – банков. В 2009 году правительство США оштрафовало швейцарский банк UBS на 780 миллионов долларов за содействие криминалу. Регулирующие органы не справляются со своими задачами. Британское правительство расформировало Управление по финансовому регулированию и надзору (FSA) и создало другую структуру в связи с тем, что FSA оказалось “сторожевым псом, который не лает”.

“Отмывание денег и содействие финансовых институтов преступности являются двумя из величайших зол нашего времени”.

Схемы отмывания

Чтобы “отстирать” свои наличные, преступники используют различные, подчас очень сложные схемы, но основная идея проста. Отмывание денег начинается с незаконно полученных денежных средств, которые государственные органы могут конфисковать, если преступники просто поместят их на хранение в финансовое учреждение. Поэтому преступники должны скрыть происхождение денег. Они должны дистанцировать свои деньги от своих преступлений, чтобы те могли влиться в финансовую систему со всеми признаками законности.

“Зная о многомиллиардных доходах наркобизнеса, можно быть уверенным, что большинство крупных финансовых учреждений имеют дело со средствами, от которых «пахнет» наркотиками”.

В середине XX века у американской мафии аккумулировались крупные суммы наличных. Пожалуй, первым серьезным “отмывателем” был “бухгалтер мафии”, Мейер Лански. В начале истории отмывания денег преступники предпочитали иметь дело с теми видами бизнеса, через которые проходят большие объемы наличных, что давало возможность смешивать незаконные средства с основным денежным потоком.

“Наркотики, несомненно, связаны с развивающимися странами, преступностью, терроризмом и политической нестабильностью. На производство опиума приходится около одной пятой части афганской экономики; оно позволяет Талибану зарабатывать миллионы незаконных долларов”.

Модель, изобретенная Лански, по-прежнему служит ориентиром для следственных органов, занимающихся проблемой отмывания денег. Действия преступников они сводят к схеме “размещение – наращивание слоев – интеграция”. Преступники “размещают” незаконную наличность в официальном секторе экономики через подставные компании или банковские счета. Затем наступает черед “наращивания слоев” – серии “трансакционных кульбитов”, перебрасывания со счета на счет, которое должно сбить со следа правоохранительные органы. Последним шагом является “интеграция” – преступник получает чистый, законный продукт, который он начинает свободно тратить. Эту модель до сих пор используют наркоторговцы, которые скрывают грязные деньги, покупая ночные клубы, рестораны, химчистки и другие фирмы с интенсивным оборотом наличных.

“Одно из наиболее тревожных обстоятельств, касающихся крупных террористических актов, – это очень скромные денежные суммы, необходимые для их финансирования”.

Нынешние просвещенные преступники, диктаторы и террористы берут на вооружение новые способы отмывания денег. Традиционная модель больше не актуальна для тех, кто использует подставные компании на Кайманах, трастовые счета на островах Кука или агентов по денежным переводам в небольшой африканской стране Джибути. Более гибкую, обновленную схему можно назвать “создание возможности – дистанцирование – маскировка”. Шаг размещения денег в ней пропускается. Фирмы-однодневки помогают преступникам дистанцироваться от преступлений. Свои новые активы они могут использовать в качестве залога при покупке в кредит недвижимости или получении предпринимательской ссуды, что дает им чистые деньги и видимость законности.

“С банковского счета вы можете за миллисекунду перевести деньги кому и куда угодно”.

Подставные фирмы

Для того чтобы воспользоваться преимуществами непрозрачных финансовых центров, преступники, занимающиеся отмыванием денег, разработали стратегии трансграничных операций. Власти Британских Виргинских Островов, к примеру, не раскрывают имена владельцев и директоров компаний. Это заморская территория Великобритании стала прибежищем для людей, создающих тайные фирмы. Для преступника привлекательность такой компании очевидна. Фирма владеет активами и управляет банковскими счетами, но в ее документах никогда не фигурирует имя владельца. Преступники могут использовать компанию, чтобы через нее дать взятку или получить выкуп, будучи при этом официально совершенно непричастными к сделке. Можно без особых хлопот основать благотворительный или инвестиционный фонд. Стоит такой компании или фонду завести счет в банке, как перемещение денег сразу упрощается. Мешок, набитый банкнотами, вызовет подозрения при пересечении границы, а безналичные переводы остаются невидимыми.

“В отличие от чемоданов, полных наличных денег, банковские карты мобильны. Они пересекают границы, не вызывая подозрений”.

В эпоху Мейера Лански мафия скрывала свои денежные средства, инвестируя их в кубинские казино. В наши дни за привлечение иностранного капитала – возможно, законного, а возможно, и нет – борются Британские Виргинские Острова, Каймановы Острова, Остров Мэн, Острова Кука, Бермуды, Гернси, Гибралтар и Ливан. Все эти офшорные зоны предлагают полную свободу действий, соперничая с традиционными финансовыми центрами, такими как Швейцария, Лихтенштейн, Гонконг и Сингапур. Многие международные корпорации играют в ту же игру. Крупные фирмы избегают высоких налогов в США, прокачивая свои прибыли через другие богатые страны.

“Мир электронных денег – это рай для отмывателей”.

Финансовые инструменты

По мере того как отмывание денег становится все более изощренным, преступники маскируют наличные деньги с помощью займов и кредитных карт. Заем является особенно коварным инструментом. В руках ловкого преступника эта обычная финансовая процедура превращает грязную наличку в чистую. Основная идея состоит в том, что злоумышленник выплачивает заем с помощью доходов, полученных преступным путем. Совершив последний платеж, он оказывается владельцем законной собственности, которая не вызывает подозрений у властей. Подобно подставным компаниям, кредитные карты дают преступнику возможность дистанцироваться от грязной наличности. Преступники могут заказать кредитную карту на имя одного человека и передать ее для использования другому лицу. Кредитные карты легко пересекают границы, не привлекая внимания.

“Стоимость и объем коммерческой деятельности, которой управляют через офшорные центры, ошеломляет”.

Международные аккредитивы являются еще одним, казалось бы, безобидным инструментом, который используют мошенники. Когда груз перевозится из Кении в Джибути, кто будет проверять, соответствуют ли действительности оформленные преступниками накладные, завышены или занижены цены на товары и перевозятся ли какие-либо товары вообще?

“В сознании многих сторонних наблюдателей при слове «офшор» возникают одержимые прибылью гигантские корпорации, гангстеры, потягивающие коктейли под пальмами, нестрогие или несуществующие правила и ничтожные ставки налога”.

Акции, договоры страхования и ценные бумаги на предъявителя предоставляют массу возможностей для злоупотреблений. Необъятность рынка ценных бумаг позволяет преступникам торговать акциями, не опасаясь, что их вычислят. Использовать преступные доходы для покупки “копеечных” акций, а затем продать их – это только один из способов замаскировать грязные деньги. Виртуальные валюты, такие как биткоин (которым не нужны ни банки-эмитенты, ни компании, выпускающие кредитные карты), предоставляют анонимность как покупателю, так и продавцу; их можно без проблем обменять на доллары или фунты стерлингов.

“Однако понятие «офшор» может относиться и к территории, которая не соответствует этой картине. При этом история, которая разворачивается там, намного серьезнее, чем в романе со злодеями, плащами и кинжалами”.

Наркобизнес

Запрещенные наркотики – вероятно, самый крупный источник незаконных средств в мире. В 2005 году мировой рынок наркотиков оценивался в 320 миллиардов долларов. В отличие от лихих кокаиновых 1980-х, сейчас многие банкиры неохотно принимают огромные вклады наличными. Но преступники адаптировались. Колумбийские картели пользуются черным рынком обмена долларов на песо, чтобы вывозить прибыль от продажи наркотиков из США в Южную Америку. Эта система позволяет удовлетворить интересы всех участников. Наркоторговцы легализуют и переправляют относительно небольшими порциями огромные суммы; посредники черного рынка зарабатывают на обмене долларов на песо и обратно; колумбийские бизнесмены получают в свое распоряжение доллары, которые они без лишних пошлин и банковских комиссий используют для импорта товаров. Важно отметить, что подобные схемы были бы невозможны без чековых счетов, которые за небольшую мзду открывают в американских банках проживающие в США колумбийцы. В подпольных трансакциях участвуют подписанные владельцами счетов чеки, где графы с суммой и получателем оставлены пустыми.

“Полное заблуждение – предполагать, что агрессивные по своей природе коммерческие предприятия б��дут добровольно платить налогов больше, чем тот минимум, который они могут себе обеспечить”.

Примерно половина всех наркодолларов проходит через банки, многие из которых не отличаются особым рвением в противодействии отмыванию денег. Одним из распространенных каналов являются корреспондентские счета заграничных обменных пунктов. Характерным примером может служить Wachovia – американский банк, полюбившийся мексиканским картелям. Wachovia без должной проверки принял 14 миллиардов долларов наличными от мексиканских обменников и других иностранных вкладчиков, а также перевел из Мексики деньги на аренду самолета, который контрабандисты стали использовать для доставки наркотиков в США. Одним из доказательств халатного отношения к мерам безопасности стала история с дорожными чеками на 20 миллионов долларов. На большинстве чеков, которые мексиканские обменные пункты прислали в банк для размещения на своих счетах, вместо имен владельцев были поставлены неразборчивые закорючки. В ходе расследования было установлено, что банк провел через счета обменных пунктов не менее 110 миллионов наркодолларов.

“Финансирование терроризма бывает гораздо труднее обнаружить, чем «обычное» отмывание денег, потому что в этом случае отсутствуют многие факторы, которые вызывают подозрение при других финансовых злоупотреблениях”.

Как и Wachovia, банк HSBC проигнорировал подозрительную активность некоторых своих клиентов в Мексике и Колумбии. HSBC принял на депозиты по крайней мере 881 миллионов долларов от картелей Синалоа в Мексике и Норте-дель-Валье в Колумбии. Банк выплатил штраф в размере 1,9 миллиарда долларов после того, как регулирующие органы обнаружили огромные дыры в его системе мер по борьбе с отмыванием денег. Так, мексиканский филиал HSBC проводил операции со средствами своих клиентов на Кайманах. Расследование показало, что у всех счетов отсутствовала информация в файле “знай своего клиента” (являющегося частью процедуры идентификации клиента). Миллиардные доходы наркоторговцев вращаются в мировой экономике, из чего следует, что каждый крупный банк наверняка укрывает грязные деньги, даже не подозревая об этом.

“Подобно воде, которая всегда течет по направлению к самой низкой точке, преступники всегда будут определять самые слабые места в международной финансовой системе”.

Коррупция и компании специального назначения

Незаконные доходы коррупционеров отмываются через компании специального назначения (Special Purpose Vehicles, SPV). Предположим, министр обороны одной ближневосточной страны требует 22 миллиона долларов от европейского военного подрядчика в качестве взятки за подписание крупного контракта на поставку оружия. Подрядчик уступает и использует для взятки средства, накопленные в офшорной компании специального назначения, созданной как раз для такого вида расчетов. А министр создает трастовую компанию. Через серию контрактов на оказание консалтинговых услуг, заключенных с помощью посредника (швейцарской юридической фирмы), деньги перекочевывают из SPV в траст. На полученные доллары министр покупает отель в Женеве. Чтобы замести следы, он перераспределяет дивиденды от прибыли отеля в пользу своих друзей – основателей траста. Со временем отель становится залогом при покупке горного шале в Швейцарии и яхты в Монако.

Официальный ежемесячный доход Теодорина Нгемы Обианга Мангу, сына несменяемого президента Экваториальной Гвинеи, – 6799 долларов. Между тем Теодорину принадлежат “Феррари”, самолет “Гольфстрим”, особняк в Малибу и коллекция произведений искусства. Его богатство резко контрастирует с вопиющей нищетой его соотечественников. Согласно американским судебным документам, тактика Теодорина представляет собой практическое пособие для клептократов. Теодорин лично занимался сбором различных “налогов” и комиссионных от зарубежных лесопромышленных компаний, а также завышал стоимость строительных контрактов. Эти взятки он представлял как гонорары за консалтинговые услуги, выплаченные через SPV. Наличные оказывались в американском Riggs Bank, ныне не действующем, где хранились миллионы, принадлежавшие самым разным диктаторам, в том числе генералу Аугусто Пиночету. Riggs Bank создавал подставные компании и открывал банковские счета на несуществующих лиц, что позволило Пиночету вывести из Чили миллионы. Но его несколько миллионов меркнут в сравнении с сотнями миллионов из Экваториальной Гвинеи. Банк не предпринимал никаких усилий, чтобы удостовериться, что деньги Теодорина поступили из законных источников. В соответствии с Законом по борьбе с терроризмом США Riggs Bank заплатил штраф 41 миллион долларов за нарушения в сфере отмывания денег.

Пираты и террористы

Сомалийские пираты используют уникальную бизнес-модель, действуя на территории, где нет законов. Анархическое правительство Сомали не в состоянии поддерживать официальную банковскую систему. Пираты переправляют деньги в более стабильные соседние страны, такие как Кения, Джибути и ОАЭ. Иногда они перевозят наличные через границу контрабандой, а иногда занимаются отмыванием денег посредством торговли, импортируя на родину, скажем, холодильники. Сомалийцы также используют систему денежных переводов “хавала”, в которой используется минимум современных технологий, что затрудняет деятельность правоохранительных органов. “Хавала” задействует всемирную сеть агентов без всяких электронных переводов и банковских документов. Сомалиец в Миннесоте идет к своему местному “хаваладару” и по переданному ему паролю получает от него платеж из Джибути, который невозможно отследить.

В отличие от большинства способов отмывания денег, финансирование терроризма часто начинается с чистых денег, которые люди жертвуют на благотворительность. Суммы могут быть слишком малы, чтобы вызывать подозрения. Согласно оценкам, теракты в Лондоне и Мадриде обошлись заказчикам примерно по 10 тысяч фунтов каждый. Террористические атаки 11 сентября 2001 года стоили меньше 500 тысяч долларов. Эти атаки финансировались с помощью небольших трансферов из Германии и ОАЭ, а террористы использовали банкоматы и кредитные карты. “Аль-Каида” воспользовалась тем, что трансакции на скромные суммы теряются в море безобидных денежных переводов.