Постамериканский мир

Введение

Фарид Закария — выпускник Йельского и Гарвардского университетов, журналист и политический обозреватель на телевидении, редактор Newsweek и специалист по международным отношениям — мастерски обрисовывает разнокалиберную картину современного мира и анализирует меняющуюся роль Америки в этом мире.

Российскому читателю хорошо слышны голоса, обвиняющие Америку в пренебрежении нормами международного права, в агрессии и провоцировании внутренних конфликтов в странах, которые Америка относит к сфере своих интересов. С другой стороны, в самой Америке администрацию президента Обамы часто упрекают в нерешительной внешней политике и слабости, которая якобы приводит к умалению значимости Америки на международной арене. Книга Фарида Закарии позволяет читателю составить собственное мнение о сильных и слабых сторонах американской политики и экономики.

Увлекательно анализируя цифры, факты и события международной жизни, Фарид объясняет, почему страны Востока долгое время отствали в развитии от западных стран, чем отличается модернизация развивающихся стран от вестернизации, почему Китай стал основным экономическим и политическим конкурентом Америки, а демократический строй в Индии тормозит ее экономическое развитие. Будучи экспертом в международных отношениях, одновременно патриотом и критиком Америки, Закария внимательно исследует причины антиамериканских настроений в мире и дает практические рекомендации по исправлению многочисленных ошибок во внешней политике США.

Книга Фарида Закарии будет читаться «на одном дыхании» всеми, кто интересуется современной политической ситуацией в мире. Всесторонний и объективный взгляд автора на Америку, ее союзников и противников на международной арене расширит кругозор и дополнит знания как антиамериканистов, так и поклонников США.

Вехи истории

Книга Фарида Закарии — не о закате Америки, а о «восходе» всех остальных. По мнению автора, за последние 500 лет нашей истории произошло три фундаментальных сдвига в распределении власти в мире, которые определили политику, экономику и культуру в международной жизни.

Во-первых, в XV веке начался подъем западной цивилизации, который привел к возникновению современного мира, который мы знаем, с его наукой и технологиями, торговлей и капиталистическими отношениями, индустриальной революцией и политическим доминированием стран Запада.

Вторым переломным моментом стал подъем США, которые в течение всего XX века доминировали в мировой экономике, политике, науке и культуре. В последние 20 лет мощь США не имела себе равных на международной арене — факт беспрецедентный в современной истории.

Закария считает исторической случайностью, что за последние несколько веков самыми богатыми странами оказывалисть страны с маленьким населением.

Расцвет Британской Империи пришелся на 1845–1870 гг., когда Британия с населением, составляющим всего 2% от мирового, производила 30% мирового ВВП и отвечала за 20% мирового торгового оборота.

Такое доминирование возможно только при условии, что страны с большим населением прозябали в бедности. Теперь Индия и Китай пришли в движение, и учитывая размеры этих стран, можно не сомневаться, что их след на карте мира окажется заметным.

Сейчас мы живем в период третьего перелома — появления на международной арене многочисленных стран с невероятно быстро и успешно развивающейся экономикой. Это не только Китай и Индия, но и Мексика, Бразилия, Аргентина, Чили, Малайзия, Южная Африка. По многом параметрам Гонконг стал мировым финансовым центром, успешно конкурирующим с Лондоном и Нью-Йорком; самый богатый инвестиционный фонд находится в ОАЭ, крупнейшие заводы — в Китае, крупнейшая киноиндустрия — в Индии, а не в Голливуде; самый большой в мире торговый центр тоже находится не в Америке, а в Китае, так же, как и крупнейшее в мире казино.

За последние два десятилетия 2 миллиарда человек вступили в международные рыночные отношения — мир, который еще недавно полностью принадлежал небольшому клубу западных стран. В период между 1990 г. и 2010 г. мировая экономика выросла с $22,1 триллиона до $62 триллионов, обороты международной торговли выросли на 267%. Примерно половина указанного роста приходится на бывшие страны «третьего мира».

Почему Восток отставал от Запада?

Автор напоминает, что Китай, Индия и страны Ближнего Востока преуспевали задолго до расцвета западной цивилизации. В Средние века их наука, искусство, архитектура, философия и медицина намного опережали Европу того времени. Однако к началу XVII века Западная Европа вырвалась вперед по всем показателям. Почему же произошла остановка в развитии этих стран?

Формой государственного устройства в большинстве азиатских стран была централизованная тирания, безжалостно грабившая своих подданных бесконечными налогами. Их правители строили себе роскошные дворцы, не заботясь о развитии инфраструктуры, средств связи, торговли и науки. Никто не был заинтересован в личном обогащении, поскольку государство все равно отобрало бы все заработанное.

В большинстве стран Востока гражданское общество было слабым и зависело от правительства. Например, в Индии местные бизнесмены находились на низкой ступени кастовой иерархии и зависели от капризов двора. В Китае богатые торговцы всегда были готовы забросить бизнес и изучать конфуцианство, чтобы стать любимцами при дворе императора.

В Европе королевская власть не была столь сильной и централизованной, как в Азии. Королям приходилось, во-первых, конкурировать с церковной властью. Во-вторых, земельная аристократия сумела закрепить свои привилегии, ограничивая тем самым абсолютную власть короля. Хартия Вольностей 1215 года была первым «биллем о правах» западного мира.

Кроме того, горы, реки и долины европейского континента создавали естественные границы между городами и странами. К 1500 гг. в Европе было более 500 государств, независимых городов и княжеств. Такое разнообразие в политическом устройстве способствовало развитию конкуренции между людьми и их идеями: человек, которого преследовали в одном государстве, мог легко перебраться в другое и там процветать. В результате Европа преуспела как в накоплении богатства, так и в науке ведения войн. В то же время степи и равнины России и Китая благоприятствовали созданию огромных централизованных империй, система власти в которых не менялась столетиями.

Экономические и военные успехи европейцев, их стремление к открытию и завоеванию новых стран и территорий положили начало колонизации Азии, Африки и Америки. К началу XX века горстка европейских столиц управляла 85% территории Земли.

Политические лидеры колонизованных стран, безусловно, стремились освободиться от политической и экономической кабалы Запада. Однако, начиная с Петра Первого и заканчивая Камалем Ататюрком (реформатор, политик, военачальник, основатель современного турецкого государства, пе��вый президент Турецкой Республики), Джавахарлалом Неру (один из видных политических деятелей мира, после обретения Индией независимости стал первым премьер-министром Индии) и Камаль Абдель Насером (второй президент Египта (1954–1970)), национальные политические деятели понимали, что их страны могут преодолеть экономическую отсталость только через заимствование и копирование западных институтов власти, деловых обычаев, структуры вооруженных сил, техники и технологии.

Запад и Восток: раздельно, вместе или вперемежку?

Можно ли быть «современным», но при этом не «западным»? Насколько отличаются эти два понятия? Сильно ли изменятся международные отношения, в которых превалируют страны Востока — Китай, Индия, Япония? Или в процессе экономического роста и создания национального богатства мы все становимся одинаковыми?

Современное общество предполагает индустриализацию, урбанизацию, растущий уровень образования и благосостояния. Черты, отличающие западное общество, включают в себя классическое наследие, христианство, отделение церкви от государства, верховенство закона и наличие гражданского общества. Япония наиболее ярко демонстрирует, что можно быть суперсовременной страной, но при этом сохранять свою восточную индивидуальность.

С другой стороны, западные привычки и традиции глубоко проникли в структуры любого современного общества — формы государственного правления, способы ведения бизнеса, отпуска и праздники, виды отдыха, спорта и развлечений — все это когда-то пришло с Запада. Великобританию с уверенностью можно считать самым успешным «экспортером» культурных ценностей в человеческой истории: Британская Империя распространила по всему свету английский язык, банковскую систему, систему общего права, командные виды спорта, представительную форму правления, идею личной свободы.

До того, как появилась «американская мечта», был «английский стиль жизни», которым восхищались и который повсеместно копировали.

Макдональдс, джинсы и рок-музыка пришли из Америки и тоже покорили весь мир. На английском языке говорит примерно полтора миллиарда человек, и с распространением глобализации растет потребность в общем языке и общих стандартах.

Растущее благосостояние, индивидуальные свободы, раскрепощение женщин — все это приводит к социальной трансформации в странах бывшего третьего мира, которые становятся все больше похожими на Европу и Северную Америку. Однако Закария отмечает, что в процессе модернизации по западной модели важную роль продолжают играть элементы местной культуры.

Самое большое в мире казино находится в Макао (Китай); его архитектура имитирует площадь Св. Марка в Венеции, которая, в свою очередь, испытала влияние арабской культуры. Так это казино — китайское, европейское, арабское или просто современное?

Религия и права человека

Закария объясняет, почему отношение к проблеме прав человека в Китае и Индии настолько отличается от США. Есть чисто практические соображения — в этих странах еще не решены проблемы бедности, поэтому ситуция с гражданскими свободами, особенно за границей, их пока не волнует. Но есть и более глубокие корни: протестантской религии, к которой принадлежат много американцев, свойственно стремление обращать в свою веру и насильственно внедрять свои моральные ценности. Ни индуизм в Индии, ни конфуцианство в Китае не включают в себя «всеобщих заповедей» и не предполагают необходимости обращать кого бы то ни было в свою веру. Поэтому вряд ли для Индии и Китая проблема прав человека станет когда-либо центральной в их внешней политике.

Условия для успеха

Вернувшись в 1970-е гг. прошлого столетия мы увидим, что существовало две модели экономического развития: капиталистическая модель США и социализм СССР. Индия, Бразилия, Египет, Индонезия пытались найти некий средний путь между этими двумя моделями, который, как выяснилось, вел в тупик.

В эти же годы многие западные страны отменили ограничения на свободное движение капитала, которое также подстегнуло быстрый рост экономики. Одновременно центральные банки развивающихся стран начали успешную борьбу с инфляцией. Низкий уровень инфляции является залогом политической стабильности и необходимым условием успешного роста экономики. Экономические достижения Гонконга, Южной Кореи, Сингапура и Тайваня убедительно продемонстрировали всему «сомневающемуся» миру преимущества свободного рынка.

Развитие средств телекоммуникаций явилось еще одним компонентом экономического бума. Если с появлением кораблей в XV веке товары стали легко перемещаться по миру, с появлением в XVII веке банковской системы мобильным стал капитал, то в 1990-е гг. развитие интернета сделало мобильными и трудовые ресурсы. То есть «работа» отправилась туда, где были трудовые ресурсы: программисты в Индии, телефонные операторы на Филиппинах, радиологи в Таиланде.

Болезни изобилия: ущерб природе

Одним из негативных эффектов бурного экономического роста является истощение природных ресурсов и ухудшение качества окружающей среды. По мнению Закарии, у нас заканчиваются запасы чистого воздуха, питьевой воды, сельскохозяйственной продукции. В XX столетии мировое население выросло в три раза, однако потребление воды увеличилось в шесть раз.

Американцы потребляют более 400 литров воды в день, в бедных странах — хорошо, если удается в среднем получить 40 литров в день. Но чем богаче становятся бедные страны, тем больше воды они потребляют. Жестокие стычки за контроль над водными ресурсами уже происходят в Африке и на Ближнем Востоке. Если закончатся источники воды, то десятки миллионов людей будут вынуждены покинуть свои привычные места проживания.

Также увеличивается потребление электричества, растет количество автомобилей и самолетов. Подсчитано, что за период с 2003 г. по 2020 г. количество автомашин в Китае вырастет с 26 миллионов до 120 миллионов. Самым дешевым топливом для производства электричества по-прежнему является уголь. Предположительно в 2006–2012 гг. Китай и Индия построят 800 угольных электростанций, выделяющих углекислый газ в количествах, сводящих на нет все достижения Киотского протокола (международное соглашение, принятое в Киото в 1997 г., обязывающее страны-участники сокращать выбросы парниковых газов).

Болезни изобилия: рост национализма

Несмотря на глобализацию экономики, информации и культуры, официальная политическая власть продолжает твердо оставаться в рамках государственных границ. По мере роста количества «игроков» на международной арене, их экономической мощи и уверенности в своих силах все труднее становится договариваться о совместных действиях.

В успешно развивающихся странах появляется гордость за свои достижения и стремление к признанию на международной арене. Кажется парадоксальным, что экономическая глобализация порождает политику национализма, которую Збигнев Бжезинский назвал «глобальным политическим пробуждением». Крепнущий национализм в бывших «развивающихся» странах грозит нарушить давно устоявшуюся иерархию в международных отношениях, на вершине которой находятся США. Западные страны больше не могут навязывать всем остальным свою интерпретацию истории и видение событий современного мира. Во многих странах национализм проявляется в форме антиамериканизма.

Про Китай

Наполеон сказал знаменитые пророческие слова: «Пусть Китай пока спит, но когда он проснется, он потрясет мир».

Китайская экономика за последние 30 лет растет на 9% в год. За это время 400 миллионов человек вышли из бедности. Доход среднего китайца за этот же период вырос в 20 раз. Двести самых быстро растущих городов в мире находятся в Китае. За последние 10 лет экспорт китайских товаров в США увеличился на 260%. В 2008 г. Китай стал самым крупным иностранным кредитором Америки.

Китайская экономика — самая открытая в мире. Procter & Gamble продает свою продукцию в Китае на 5 миллиардов долларов ежегодно. Starbucks открывает в Китае тысячи своих кафе. Потрясающие воображение здания в Китае строят иностранные архитекторы. Страна еще долго не сможет обогнать США в военном, политическом или экономическом плане, но по всем этим показателям Китай стал второй по значимости державой в мире.

Китайское правительство, оставаясь авторитарным и коммунистическим по своей идеологии, тем не менее проявляет удивительный прагматизм и компетентность. Однако тоталитарный режим дает свои трещины. Компартия в Китае тратит огромное время и силы на предотвращение возможных социальных беспорядков. Китай пока что опровергает общепринятое мнение, что развитие капитализма приводит к демократии, однако, по мнению автора книги, еще рано делать окончательные выводы.

Китай пока не проявляет большого интереса к делам на международной арене, но китайское правительство доносит до своего народа идею о том, что влияния на международные отношения можно достигнуть только через экономические успехи, политическую стабильность и культурную привлекательность, а не путем наращивания вооружений, имперские замашки и агрессию.

До сих пор китайская внешняя политика фокусировалась на коммерческих интересах Китая. Китай — один из крупнейших инвесторов в Африке. Но строя коммерческие отношения с африканскими странами, Китай вытесняет тем самым Англию, Францию или США, что неизбежно приведет к трениям, естественным в условиях, когда каждая из великих держав борется за свои интересы. Преследуя свои экономические интересы, Китай не гнушается деловыми отношениями с кровавыми режимами Судана и Зимбабве.

История учит, что когда интересы доминирующей державы сталкиваются с интересами державы растущей, напряженность в отношениях между ними неизбежна. В Вашингтоне многие готовы рассматривать Китай как следующую глобальную угрозу американским национальным интересам и идеалам. Мировой порядок будет зависеть от того, насколько успешно будут разрешаться трения и строиться отношения между этими двумя странами.

Америка хорошо умеет пользоваться своим военным превосходством. Китай же, руководствуясь идеями своих древних философов, стремится избегать прямого конфликта. Если Китай будет просто постепенно расширять свои экономические связи, медленно увеличивать сферы влияния, тихо вытеснять Америку на «обочину» азиатского континента, спокойно позиционировать себя в качестве альтернативы вечно запугивающей и надменной Америке, США могут оказаться не готовыми к «вызову» в такой форме.

Про Индию

За последние 15 лет Индия была второй после Китая самой быстрорастущей экономикой в мире. В Индии живет больше миллиардеров, чем в любой другой азиатской стране, но при этом более 300 миллионов человек существует меньше чем на доллар в день.

В Индии говорят на 17 языках и 22 000 диалектов. Когда британцы покидали Индию в 1947 году, новое правительство должно было вести переговоры о присоединении к Индийскому Союзу с пятьюстами местными царьками, управляющими своими территориями.

Для туристов Индия выглядит не симпатично. Западные бизнесмены, приезжая в Индию, надеяться увидеть второй Китай. Но этого никогда не получится, потому что в Китае решение о строительстве новых дорог или аэропортов принимает центральное правительство, и они возводятся за несколько месяцев. В демократической Индии экономический рост происходит хаотично и точно не благодаря усилиям правительства. Демократия имеет свои преимущества для долгосрочного развития, но авторитарный режим способен более быстро и эффективно справиться с инфраструктурным проектом любой сложности.

Архитектор Норман Фостер признавался автору книги, что за то время, которое у него ушло на согласование строительства пятого терминала в лондонском аэропорту Хитроу с органами охраны окружающей среды, он построил бы целиком новый аэропорт в Пекине, который больше всех пяти терминалов Хитроу.

Ни одна партия в Индии не способна выиграть выборы на национальном уровне. Каждое правительство в Индии является коалицией, представляющей интересы многочисленных региональных партий, имеющих между собой мало общего. Такая политическая разобщенность и самостоятельность региональных правительств затрудняет правительству в Дели возможность сформулировать единую национальную политику и мобилизовать страну для ее выполнения.

Во внешней политике такая ситуация означает отсутствие «резких движений» и достаточно пассивное участие в международных делах. Целью внешней политики Индии провозглашается мирное развитие и стабильность. Китай стал крупнейшим торговым партнером Индии, и Индия постарается не допустить, чтобы их политические интересы сталкивались. В силу своих культурных и религиозных особенностей — терпимость, признание разнообразия и неопределенности форм, множественности значений и смыслов, — индусы, в отличие от своих западных коллег, не будут превращать внешнюю политику в крестовый поход за внедрение демократических ценностей.

Индусы придерживаются простой философии: живи и дай жить другим. Интересно, что индусы отвергают какие-либо публичные заявления о приверженности тому или иному направлению развития или какому-либо политическому альянсу. В Азии не принято четко обозначать и тем более произносить вслух, кто является союзником, а кто — противником.

Неадекватность однополярного мира

Американцы все еще полагают, что любая развивающаяся нация может либо интегрировать себя в существующий западный миропорядок, либо отвергнуть его и стать «парией», преследуемой санкциями. На самом деле, эти страны следуют третьему пути — они вступают в западный миропорядок, но на своих условиях, тем самым видоизменяя его.

Традиционные механизмы международного сотрудничества отстали от жизни. Постоянными членами Совета Безопасности ООН являются победители в войне, которая закончилась 60 лет назад, а Германия и Япония — третья и четвертая по размеру экономики в мире — в Совет Безопасности не входят. Клуб G-8 не включает Китай, Индию или Южную Корею. Во главе Международного Валютного Фонда всегда стоит европеец, а во главе Мирового Банка — всегда американец. Для «посторонних» эти милые традиции выглядят некрасиво и нетерпимо. Кредиты МВФ и Мирового Банка всегда рассматривались как каналы влияния США. Однако в настоящее время Китай, Индия, Россия, Саудовская Аравия, Корея, Бразилия не только не нуждаются в деньгах МВФ и Мирового банка, но способны создать им конкуренцию.

Фарид отмечает, что финансовый кризис 2008 г., конечно, не означал закат капитализма как такового, но, случившись не в какой-то там отсталой стране третьего мира, а в самом сердце глобального капитализма, он сильно пошатнул статус США в качестве экономической супердержавы. До кризиса 2008 г. финансовая система США служила моделью для развивающихся рынков, которые старались во всем копировать ее. Однако откровения о том, что большинство финансовых инноваций в США оказались не более чем карточным домиком, размывают авторитет Америки. Теперь Америке понадобится больше усилий, чтобы убеждать мир в ценности своих идей.

Сила и слабости американской экономики

Закария отмечает, что доля США в мировом ВВП остается достаточно стабильной с начала XX века. Экономика США успешно поддерживает расходы на оборону, которые превышают расходы следующих по величине 14 стран вместе взятых. США тратят на исследования в области обороны больше, чем все страны мира, взятые вместе.

США по-прежнему лидируют в области нанотехнологий, биотехнологий и других инноваций, являющихся во многом результатом крайне эффективного сотрудничества между университетами и промышленными корпорациями. В США, как нигде в мире, высок уровень воплощения научных теорий в промышленные и коммерческие разработки. Доходы от использования биотехнологий в США еще в 2005 г. превысили 50 миллиардов долларов, что в пять раз выше, чем в Европе. Американское высшее образование остается лучшим в мире, и университеты в Америке привлекают 30% иностранных студентов. В Китае и Индии тоже открывается множество высших учебных заведений, но качество обучения пока остается невысоким.

Важным преимуществом США является неиссякаемый приток иммигрантов. Американская экономика постоянно подпитывается их энергией, стремлением «выбиться в люди», заработать. Например, половина новых фирм в Силиконовой Долине основана иммигрантами или американцами в первом поколении.

Однако макроэкономическая картина вызывает серьезную тревогу: падает уровень сбережений, высок уровень иностранных заимствований, растет имущественное неравенство, 63% американцев считают, что им не удастся поддерживать привычный уровень жизни, происходит «вымывание» среднего класса.

Эти проблемы усугубляются как раз тогда, когда бывшие страны третьего мира составляют все большую конкуренцию Америке. Например, Нью-Йоркская фондовая биржа перестала быть площадкой, на которой проходят крупнейшие первичные выпуски акций. Европейские фондовые биржи обогнали США по объему торгов финансовыми деривативами. Автор отмечает, что это происходит не потому, что в Америке стало «что-то не так», а потому что появились надежные и привлекательные альтернативы — в Лондоне, Гонконге, Шанхае.

Из всех индустриальных стран в Америке когда-то был самый низкий налог на прибыль. На сегодня этот налог — второй по величине в мире. И дело не в том, что в Америке подняли ставку налога — ее опустили в других странах. Тридцать лет назад регулирование рынка в Америке считалось очень гибким и направленным на облегчение ведения бизнеса. Сейчас регуляторы от Восточной Европы до Мумбаи соревнуются между собой в том, как сделать их рынки более привлекательными для инвестиций. Иммиграционная политика в Европе сейчас более гибкая, чем в Америке. Американская система здравоохранения настолько дорогая, что стало невыгодно нанимать американских рабочих. И даже мобильная связь работает в других странах лучше, чем в США.

Крупнейшие корпорации стали истинно глобальными. Трудовые ресурсы и капитал превратились в товар, свободно обращающийся и легкодоступный. Миллионы рабочих в Индии и Китае могут производить те же товары, что и западные рабочие, но гораздо дешевле. Стран «третьего мира» больше нет, и США конкурируют с Индией и Китаем на равных условиях.

Внутриполитические проблемы США

Именно во внутренней политике автор видит корни экономических сложностей в США. Он отмечает, что американская политическая система утратила навыки конструктивного решения проблем и нахождения компромиссов. Политика превратилась в театр, где кукловодами выступают группы со специальными интересами, а «интрига» подстегивается средствами массовой информации, которым нужны сенсации. Закария напоминает, что американское государственное устройство держится на системе «сдержек» и «противовесов», и любое решение является результатом компромисса. Однако «умеренные» политики не пользуются поддержкой ни среди демократов, ни среди республиканцев. В результате ни одна проблема не решается, и страна прочно застряла в политическом «тупике».

Анализируя крайне успешное завоевание американскими корпорациями иностранных рынков, Закария указывает на все углубляющуюся пропасть между американской космополитической деловой элитой и всей остальной Америкой. Американские политики, нацеленные на внутреннюю аудиторию, требуют осуждения и наказания целых стран за миллионы разнообразных проступков. За последние 15 лет под американскими санкциями оказалась половина мирового населения.

Опросы показывают, что в Индии, Бразилии, Бангладеш, Нигерии примерно 73% населения оценивают позитивно деятельность иностранных компаний у них в стране. В Америке всего 45% населения относятся положительно к иностранным инвестициям. Так же показательно отношение американцев к иммигрантам: страна, которая когда-то с распростертыми объятиями принимала иммигрантов со всего света, теперь относится к ним с враждебностью и недоверием. Закария отмечает, что Америка успешно справилась с глобализацией мира, но при этом забыла «глобализоваться» сама.

Внешняя политика США — взгляд со стороны

Начиная с 1991 года, когда закончилась холодная война с СССР, мы все жили в однополярном мире, во главе которого стояли США, определявшие миропорядок на всех континентах, чья военная мощь предопределяла исход любой серьезной военной операции. Для любой страны было важно иметь хорошие отношения с США.

Сейчас ситуация меняется. Влияние Америки по-прежнему остается значительным, однако другие страны уверенно заявляют о себе в качестве серьезных игроков на мировой арене. Например, Индия отказывается поддаваться давлению Вашингтона и участвовать в изоляции Ирана и, наоборот, проводит совместные военные учения и расширяет торговлю с Ираном. В 2008 году Индия и Китай бросили вызов США на торговых переговорах; Китай провел у себя сказочно красочные и дорогие Олимпийские Игры. По мнению Закарии, еще десять лет назад ни одна из этих держав не могла позволить себе таких действий.

Сможет ли Вашингтон принять и приспособиться к миру, в котором звучат множество голосов и точек зрений? Смогут ли США процветать в мире, над которым они больше не доминируют?

В 1990-е гг. Америка имела беспрецедентное влияние в мире, однако правильно воспользоваться им она не сумела. Американцы, уверенные в благах конкуренции для развития экономики, совершенно проигнорировали ее значимость на международной арене. Будучи не имеющим себе равных мировым лидером, Вашингтон стал, по выражению Фарида Закарии, «надменным, беспечным и ленивым».

Фарид отмечает, что если президент Буш-старший, начиная первую войну в Персидском Заливе, собирал международную коалицию и добивался одобрения своих действий со стороны ООН, то в период президентства Клинтона США проявляли свое могущество уже более демонстративно (военные действия в Боснии, Гаити и Косово). А после теракта 11 сентября 2001 г., имея на своей стороне мировую симпатию, внешняя политика Буша-младшего окончательно приняла имперский характер.

Один из высокопоставленных европейских советников по внешней политике признавался Закарии, что американские дипломаты диктуют свои пожелания и не терпят никаких возражений. У иностранцев складывается впечатление, что американские официальные лица не имеют никакого представления о мире, которым они, предположительно, правят, что они живут в «коконе» и не видят происходящих вокруг них изменений. Для большинства людей в мире тема об американской войне в Ираке была не столько о самом Ираке, сколько о том, как мировая супердержава злоупотребила своей силой.

Несмотря на преобладающие в мире антиамериканские настроения, Америка, по мнению Закарии, имеет шанс продолжать играть лидирующую роль в мире, но эта роль предполагает умение и желание сотрудничать, вести консультации и быть готовой к компромиссам.

Способы коррекции

Автор предлагает следующие простые «рецепты» для исправления вектора движения внешней политики США:

Находить приоритеты. Например, сосредоточиться на сотрудничестве с Россией в области борьбы с терроризмом и нераспространении ядерного оружия и «не волноваться» по поводу ее действий на Украине или в Грузии или по поводу ее энергетической политики в Европе.

Перестать вмешиваться в любой конфликт, происходящий в мире. Например, прекратить растрачивать огромные людские и денежные ресурсы в попытке разрешить конфликт между шиитами и суннитами на Ближнем Востоке.

Руководствоваться международными нормами, а не узкими национальными интересами. Если США заинтересованы в стабильной системе международной безопасности, то важно всем без исключения придерживаться общепринятых норм, а не действовать время от времени исключительно в своих интересах, подавая «дурной» пример другим странам.

Перестать лицемерить. Например, США не возмущаются подавлением демократических волнений в Саудовской Аравии или на Тайване, но почему-то критикуют Китай и Индию за поддержку режимов в Северной Корее или Бирме.

Сократить использование военной силы и военное присутствие. На военные методы борьбы с исламским экстремизмом было потрачено более 1 триллиона долларов, в то время как на гражданскую дипломатию, которая может быть в разы более эффективной, ушло не более 10 миллиардов долларов.

Добиваться поддержки своих действий международной общественностью, тем самым придавая им легитимность.

Перестать бояться. Американское общество захвачено страхом перед террористами, мусульманами и иммигрантами, иностранными компаниями и свободной торговлей. Самая сильная нация в мире ведет себя так, как будто находится в кольце врагов. И политики наперегонки бросаются обещаниями уничтожить, сокрушить, разбомбить... Эта агрессивная риторика, совмещенная с вторжением в частную жизнь и ограничением гражданских свобод, наносит существенный ущерб образу США на международной арене. Сила Америки всегда была в ее терпимости, открытости всем культурам и гостеприимстве.

Обрушивающийся на нас поток негативных новостей заставляет думать, что мы живем в крайне опасные времена, чреватые насильственными конфликтами. Однако статистика говорит об обратном: размах военных действий в мире резко сократился даже по сравнению с 1980-ми гг., и мы, оказывается, живем сейчас в самое мирное время с начала истории.

Угроза исламского экстремизма?

Исламский терроризм, безусловно, является крупной проблемой, созданной малочисленной группой фанатиков, эксплуатирующих идею об униженности мусульманского мира под пятой западных стран. Однако их нельзя сравнивать с угрозой, которую представлял собой немецкий фашизм или стремление режима Мао Цзэдуна раздуть огонь мировой революции. Один из лидеров Аль-Каиды признался, что опасность, исходящая от шиитов, куда серьезнее, чем угроза со стороны Америки. В результате вместо единого движения джихада против Запада исламский мир оказался вовлеченным во внутренние конфликты.

На Западе часто говорят о едином исламистском движении. Закария отмечает абсурдность такого понятия, так как объединить чеченских сепаратистов в России, поддерживаемых Пакистаном повстанцев в Индии, шиитских боевиков в Ливане и суннитских джихадистов в Египте невозможно. Стратегически гораздо правильнее подчеркивать разрозненность этих групп, каждая из которых имеет свои цели, своих врагов и друзей. Тогда они будут лишены возможности заявлять, что выступают от имени ислама, и станет очевиднее, что они на самом деле собою представляют — мелкие местные банды неудачников, привлекающие к себе внимание варварскими действиями.

Интересно, что опросы, проводимые в мусульманских странах, показывают отрицательное отношение большинства населения к террористическим актам, направленным против мирного населения. В то же время только 46% американцев считает, что ни при каких условиях нельзя оправдать бомбежки мирного населения.

Многие консервативные политические обозреватели предрекают неизбежную «исламизацию» Европы. Однако данные американской разведки говорят о том, что мусульмане составляют около 3% населения Европы, которые вырастут до 5–8% к 2025 г.

В ажиотаже борьбы с джихадом консерваторы не видят, что обычные мусульмане отрицают исламский фундаментализм, стремятся жить в современном мире, а не искать бессмертия через мученическую смерть, и, например, когда они путешествуют, то ездят смотреть на блеск Дубая, а не на исламские семинарии в Иране. На Западе последствия каждого очередного теракта были заметны менее, чем предыдущего.

После 11 сентября 2001 г. финансовые рынки рухнули и не могли восстановиться в течение двух месяцев. Теракты в Испании и Англии в 2004 и 2005 гг. никак не отразились на экономических показателях.

Конечно, есть некая угроза со стороны Ирана или Северной Кореи. Но если принять во внимание, что ВВП Ирана в 43 раза меньше, чем ВВП Америки, а его военные расходы в 72 раза меньше расходов Пентагона, то можно спокойно заключить, что Иран реальной силой не обладает.

Заключение

Фарид Закария в своей книге дает точную и непредвзятую зарисовку быстро меняющегося современного мира и положения Америки в нем. Он подчеркивает, что США не стали «хуже», просто мир изменился вокруг них, и если Америка хочет оставаться лидером этого мира, то ее внутренняя и особенно внешняя политика должны измениться тоже.

Поиск нового мирового порядка — задача не только США. Все страны заинтересованы в том, чтобы появление новых сил на международной арене не привело к столкновению националистических интересов и общему хаосу. К стабильному миру ведут открытость экономик и многосторонние переговоры, гибкость и уважение к партнерам.

Сумеет ли Америка адаптироваться к новой геополитике, где взаимодействуют несколько великих держав разнообразной политической окраски? По мнению автора, это зависит от того, в какой степени Америка научится уважать интересы всех участников нового миропорядка, в котором прогресс означает умение находить компромисс. Поживем — увидим.