Дохтур, вы пьяны! Покажите лицензию!

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ К. ХОХБРУНН
И А. БОТТЛИНГЕР «ГЕРОИ КНИГ НА ПРИЁМЕ
У ПСИХОТЕРАПЕВТА»

Давненько я собирался изложить своё мнение на гипер-популярную когда-то книгу Клаудии Хохбрунн и Андреа Боттлингер «Герои книг на приёме у психотерапевта: прогулки с врачом по страницам литературных произведений». Нон-фикшн издан в мягкой обложке, на которой красуется шрам и очки мальчика, который выжил. Снизу надпись — «От РОМЕО и ДЖУЛЬЕТТЫ до ГАРРИ ПОТТЕРА». Фанаты поттерианы клюнут? Может быть не все, но я клюнул.

Сразу, чтобы снять все вопросы к переводу отмечу, что в оригинале издание называется «Helden auf der Couch. Von Werther bis Harry Potter — ein psychiatrischer Streizug durch die Literaturgeschichte», то есть «Герои на диване. От Вертера до Гарри Поттера — психиатрический экскурс в историю литературы». Зачем Вертера заменили на веронских возлюбленных, для меня загадка. Конечно, героев Шекспира знают лучше. Однако читатель может задаться вопросом, а кто такой Вертер? И узнать. И почитать. Развитие, уважаемая редакция! Никак не иначе. Но нет. Важно всеми силами увеличивать продажи. Кстати, для мягкой обложки книга стоила недёшево. Принесённый в жертву Мамоне юный Вертер обогатил издательство, сделав книгу бестселлером.

Авторы книги, литературовед и психиатр, проанализировали некоторых персонажей на предмет их мотивации, причин поступков, иных психологических факторов и… пришли к выводам. Весьма странным, на мой взгляд.

Книга разбита на этапы в мировой литературе, в рамках которых указываются вразнобой произведения, авторы или персонажи:

1. Античность: «Царь Эдип».
2. Средние века: «Король Артур».
3. XVII–XIX века: «Ромео и Джульетта», Вертер, Карл Май, «Дракула», Шерлок Холмс.
4. XX век: «Превращение», «Унесённые ветром», «Пеппи Длинныйчулок», «Момо», «Имя розы».
5. XXI век: «Гарри Поттер», «Сумерки», «Пятьдесят оттенков серого».

А ещё обидно, что книга могла бы стать действительно хорошей. Идея ведь гениальная. Вот только реализация подкачала. Потому я внесу свои пять копеек в дело восстановления вселенской справедливости.

Большая проблема книги — огромное число стереотипов. Ярлыки авторы вешают просто на раз-два. Так и хочется спросить, а вы точно психологи? Или этика у вас какая-то другая? Мне кажется, что такого рода упрощения даже по отношению к литературному персонажу отвратительны. Теряется глубина, навязывается мнение, зачастую обидное и не соответствующее реальности.

Мало того, что предложение не согласовано, так авторы ещё и делают серьёзные методологические ошибки.

Во-первых, в той же Саудовской Аравии это не так. Авторам, наверно, неизвестно, что в 2018 году обязательное ношение абайи, хиджаба, паранджи, бурки отменили. В то же время требование одеваться скромно сохраняется как для женщин, так и для мужчин. Более того, отказ от этнических и религиозных элементов одежды, которые рассматриваются на Западе как символ угнетения, самих мусульманок волнует в последнюю очередь.

Во-вторых, авторы смотрят на проблему глазами представителей западной культуры, основываясь на ценностях западной же цивилизации. Чтобы делать адекватные выводы, точка зрения должна быть смещена на позицию представителя рассматриваемой культуры — мусульманской женщины, живущей на территории Саудовской Аравии. Любое другое рассмотрение скатывается в жёсткую дихотомию «хорошо — плохо». Однако авторы занимаются именно такими словоизвержениями — женщина-мусульманка угнетена, потому что носит чадру.

Таким образом, авторы стереотипизируют культурную норму другого, отличающегося от их общества. За этим стереотипом не видно реальных проблем, касающихся политических и социальных прав — того, что действительно волнует аравиек.

В общем, описанный выше пример характерен всей книги. Авторы пропускают литературных героев через прокрустово ложе своей оценки — экспертизы на основе европейских ценностей. Более того, они и события прошлого рассматривают с позиций современности, позволяют себе глумиться над тем, что не соответствует их представлениям о норме и не-норме.

Далеко не все книги я читал, и у меня к ним почти вопросов не было, потому что персонажи мне неизвестны. Почти. Потому что даже в этом случае выводы вызывают сомнения. Как в случае Виннету, героя книги Карла Мая. Авторы прямо говорят, что он — типичный шизоид, и в то же время описывают бурю чувств, которые герой носит в себе, не решаясь излить их наружу, потому что боится потери самоконтроля. Тээкс, дорогие авторы, шизоидность — это такой тип характера, а то, что вы описали, больше похоже на невротическое состояние с неуточненным генезом (более детального описания просто-напросто нет).

Я собираюсь обсудить две книги, с описанием героев которых я был сильно не согласен — «Дракулу» Брема Стокера и «Гарри Поттера» Джоан Роулинг. Эти произведения писались в разных столетиях, но их анализ, в принципе, схож.

Дракула

Где по-настоящему бомбило, так это в главах о книгах, которые я действительно читал. Например, «Дракулу» Брэма Стокера. Вот тут, простите, бред сивой кобылы. Бред королевы сивых кобыл.

Складывается ощущение, что авторы не читали книгу, а выводы свои строят на основании картины Френсиса Форда Копполы. Они уверены, что

В книге нет любовной линии между древним вампиром и Миной от слова совсем. Дракула — воплощённый ужас, чудовище, однозначно отвратительное. Он сугубо отрицательный персонаж, не вызывающий ни грамма сочувствия. Связь же Мины и Дракулы была от того, что вампир цапнул девушку, и та обращалась. И обратилась бы, не подоспей вовремя Ван Хелсинг.

Авторы продолжают развивать свою мысль и приходят к выводу, что именно Стокер сделал из вампира трагический персонаж. На этом де, в том числе, основывается культура готов. Но нет, нет и ещё раз нет! У Стокера Дракула — монстр, и участь его — быть уничтоженным. А вот мода на вампиров как на существ глубоко трагичных скорее обусловлена романами Энн Райс.

Далее. Джонатан Харкер клеймится тревожно-зависимым типом, потому что

Во-первых, это ложь. Харкер наоборот ещё в замке вступает в противостояние с графом, за что терпит наказание. А потом и вовсе, рискуя жизнью, вырывается из плена, что для тревожно-зависимого типа практически нереализуемо. Как минимум, несвойственно.

Во-вторых, не очень ясно, что такое «тревожно-зависимый тип». Если авторы имеют в виду модель привязанности Джона Боулби, то, вероятно, речь идёт о тревожно-амбивалентном типе.

Правда вскоре, спустя несколько абзацев, на Харкера наклеивают ярлык «подчиняющегося типа», потому что

Н-дааа… Это где это в романе? Я что-то не очень припомню, где Джон Харкер так опростоволосился. Это как так можно было такие выводы сделать? И что за «подчиняющийся» тип. Наверно, имеется в виду подчинённый тип невротической личности по Карен Хорни. Я надеюсь, что так. В общем, давайте завершим мысль авторов и скажем, что Харкер — та ещё тряпка. Только это не так. В романе Джон достаточно смелый, чтобы противостоять древнему кровососу, в чьих руках сосредоточена нехилая магическая сила.

Ещё одно странное описание — девушки Люси, которая, покусанная графом, сама обратилась в вампира. Люси, говорят нам авторы,

Люси просто не могла не впустить к себе Дракулу. И дело не в том, что она не обладала волей. Вампиру не могла противостоять ни она сама, ни её охрана. Она была обречена погибнуть.

Уже здесь начинается тема толерантности к вампиру. Напомню, что погибла Люси от рук Ван Хелсинга, когда пыталась пообедать похищенным ребёнком. Давайте будем толерантны к тем, кто кушает детей. Почему бы и нет?

Наконец, вишенка на торте. Оказывается, Ван Хелсинг, внимание… психопат! Знатный негодяй этот доктор, авторы нам говорят.

Ван Хелсинг в одном из эпизодов переливает кровь жертве Дракулы, чтобы спасти девушку от обращения. Авторы с укором качают головой и говорят, что группы крови-то были открыты спустя полвека, а значит Ван Хелсинг мог убить своего пациента, подмешав ему не ту кровь. Ай-ай-ай, какой злостный, коварный врач, играющий роль благодетеля. Ну настоящий психопат! М?

Что-то мне подсказывает, что Брем Стокер использовал этот ход как способ показать самоотверженность хоть и странного, но всё же врача. Внезапно включившийся снобизм авторов относительно обычного художественного вымысла прозвучал как-то дико.

Психопатия Ван Хелсинга заключается в том, что, убивая бедных вампирчиков, доктор оправдывает себя тем, что он уничтожает зло. Значит, он на стороне добра. На правильной стороне. Авторы обвиняют Ван Хелсинга в том, что подобные аргументы использовались и завоевателями Америки, когда массово уничтожались индейцы. Но, друзья мои, это же совершенно разные вещи!

Во-первых, всякие кортесы и писсары сами приплыли в Новый Свет и выдворили индейцев с их родных мест, а Дракула вторгся в привычную жизнь Лондона и начал там творить бесчинства.

Во-вторых, именно Дракула представлял собой могущественное зло, точно так же как конкистадоры для индейцев. Остановить чудище было вопросом конкретных жизней и конкретных смертей.

Попытка софистики не засчитана. Логика сломалась на перемене мест слагаемых, от которых сумма изменилась. Дракула — это не бедные индейцы, Дракула — это жестокий конкистадор.

В довершение авторы начинают размышлять о толерантности. Бедный вампирчик — никто его не принимает, никто с ним не общается. Нет в викторианской Англии службы по адаптации кровососов в обществе, никакой инклюзии. Беспредел!

Вот как авторы предложили решить проблему с помощью психотерапевтической группы:

• Харкер мог бы прямо обсудить жизненный уклад Дракулы и дать ему советы по жизни в Англии. Такой аналог сотрудника миграционной службы.
• Предложить вампиру альтернативу человеческой крови — кровь животных или донорскую кровь за деньги.

• Авторы предлагают графу наладить бизнес — брать плату за то, чтобы превращать в вампиров неизлечимо больных людей.

Дайте авторам премию за цинизм года! Как так можно-то? На мой взгляд, это что-то не очень этичное. Вот уж толерантнее некуда.

• Доктор Сьюард мог бы в этом новом мире сосуществования вампиров и людей специализироваться на наблюдении новых поведенческих констелляций.
• Мина, Джонатан и Дракула образовали бы современный вариант брака из трех человек. Как на это посмотрел бы Джон?

Не, ну а что? Почему бы психотерапевту не использовать очевидные слабости личности с тревожным типом привязанности? Ведь это так естественно — играть на слабостях! Простите меня, но я считаю, что этой фразой авторы расписались в своём непрофессионализме и дискредитировали себя как психологи.

• В скором времени должны возникнуть вампиры-астронавты. Если вы бессмертны, то можете и тысячу лет лететь до отдаленных галактик.

Авторы нарисовали нам картину Нью-Васюков из «Двенадцати стульев». Но, в отличие от рассказчиков, мне не очень бы хотелось жить в мире, где ты — еда. Картина неолиберальной утопии становится очень близкой к вселенной, описанной у Олдоса Хаксли, где «сомы грамм и нету драм».

Доведенная до крайности толерантность — бич нашей эпохи. Догнать и причинить добро насильно! Интегрировать даже если интегрируемый сопротивляется! Давайте обеспечивать мирное сосуществование волков в стаде овец! Как известно, притворство хищников давно дало почву выражению «волк в овечьей шкуре». А мы получим монстра в человечьей. Только у Стокера чудище остаётся чудищем независимо от того, готово ли его принять общество. Ведь был тот, кто принял... плохо кончил.

Гарри Поттер

Спасибо комментариям редактора на 172 и 182 страницах книги, в котором уточняется, что в книге описываемое авторами событие отличалось. Я уверен, что Хохбрунн и Боттлингер и за основу своего «анализа» взяли фильм. Почему, остаётся лишь догадываться.

Психотерапевты не были бы психотерапевтами, если бы не начали анализ личности главного героя Поттерианы с самого его детства. По мнению авторов, Гарри являлся ориентиром для своих товарищей исключительно ввиду его морально-волевых качеств. Оказывается, мальчик, который выжил, уже в младенчестве представлял собой целостную личность, а потому психическая травма детства его практически не коснулась. Его кузен Дадли внезапно оказался гораздо более несчастным, потому что не имел выстроенных границ с родителями. А Гарри имел цель, мечты, которые и давали ему ресурсы преодолевать все трудности и лишения и чувствовать себя куда более счастливым.

Про отсутствие границ и радость от мелочей, в общем-то, принимается. Но стоит посмотреть глазами 10-летнего мальчика на враждебный ему мир, вряд ли можно согласиться с авторами. Гарри не был счастлив в доме дяди и тёти, а потому с таким удовольствием вырывался от них в Хогвартс. Каникулы волшебник проводил, считая дни до встречи с друзьями.

В интерпретации авторов Гарри Поттер уж очень идеален. При том, что во вступлении к главе справедливо замечается, что абсолютного зла (а значит и добра) не существует, и всё зависит от точки зрения.

Про Рона Уизли авторы пишут, что он обладает очень высоким эмоциональным интеллектом, потому что он родился в многодетной семье. Если мы с авторами одинаково понимаем термин, то я сильно не согласен. Вспомните его отношения с Гермионой, особенно в четвёртой части саги. По-моему, Рон как раз анти-пример обладателя высокого EQ.

Интерпретация поступков Драко Малфоя тоже вводит в замешательство.

Авторы опять что-то путают. Семья вынуждает его убить директора Хогвартса… А как же сцена, в которой Нарцисса, мать Драко, заставляет Снегга поклясться, что тот убережёт её сына от необдуманных поступков? Разве Малфой не смог убить Дамблдора, потому что как следует подумал и решил перейти на сторону добрых волшебников? Какими бы ни были его поступки, они точно были обусловлены чем-то иным.

Соглашаясь с тем, что Северус Снегг — величайший герой поттерианы, хоть к героизму он и не шибко-то стремился, всё-таки мне есть что возразить против позиции авторов. Авторы разбирают исключительно киношный образ профессора зельеварения. Они считают, что Северус исключительно на людях плохо обращался с Поттером. При этом писатели забывают, что Снегг на самом деле не любил мальчика, и даже спорил с Дамблдором по поводу поступков и характера Гарри, так напоминавшего ненавистного Джеймса Поттера.

Несмотря на то, что в поттериане огромное количество психологических пасхалок, авторы фиксируются на интерпретациях, взятых из головы или оторванных от книги. Они опираются на интервью Роулинг, на фильмы, на что угодно, только не на книги. А это обидно, потому что книгам о Гарри Поттере можно давать интерпретации бесконечно.

Таких вольных интерпретаций в книге огромное количество. Некоторые из них — ошибочны, другие — сомнительны. Лишь небольшая часть выводов похожа не действительность. Большая проблема — наклеивание ярлыков и чрезмерная политкорректность. Другая крайность — неэтичность и цинизм. В общем, хорошо, что я — не персонаж книги, попавший на приём к таким психотерапевтам!