Незримый кризис римской религии
Традиционно принято считать, что римская религиозная система погрузилась в 3 веке вместе с самой империей в кризис, после которого она так и не пришла в норму и была постепенно вытеснена христианством. Однако не совсем очевидно, почему римская религия, гибкая и пережившая не один кризис, вдруг в 3 веке резко сдала позиции.
Религия в греческом и римском мире заметно отличалась от того, что мы привыкли под этим термином понимать. Боги, в первую очередь, выступали покровителями отдельных общин, и лишь во вторую - отдельных людей. Покровительство это выражалось в форме договора: люди правильно чтут богов, а те даруют им свою защиту. Поэтому вся общественно-политическая система была выстроена вокруг почитания богов. Для этого требовалось постоянно совершать в правильном виде многочисленные ритуалы, призванные ублажить потусторонних защитников, призвать их на помощь или узнать их мнение по важным вопросам, совершив гадание.
Фактически, кроме соблюдения ритуалов и проявления уважения божествам в форме дарения им подарков, строительства и украшения храмов, более они ничего не требовали от людей. Да, так как боги защищали общину, то за действия, направленные против сложившихся порядков, они могли осерчать. На этом была основана самая древняя часть правовых систем - преступление считалось святотатством, и, кроме кары людской, на человека накладывалось ещё и божественное проклятье. Но, в целом, никаких особых требований к поведению прихожан или их морали античные боги не предъявляли, в душу не лезли, даже истовой веры не требовали, главное - выполни правильно ритуал и всё будет хорошо.
С одной стороны, такое положение вещей кажется удобным - ведь взаимоотношения с потусторонним носят четкий регламентированный характер. С другой же, столкнувшись с внутренним кризисом, человек мог не найти в этой религии ответов на терзающие его экзистенциальные вопросы. Греческий или римский бог мог ответить через гадания на простые вопросы - стоит или не стоит что-то делать. А вот на сложные - уже нет. Столкнувшись с любой проблемой, верующий мог только надеяться на то, что правильно выполнив ритуал и призвав на помощь бога, получит её разрешение.
А чем сложнее становилось общество - тем сложнее были вопросы, на которые человек не мог сам найти ответа, так как религия не давала ему инструментов для этого. Но они были у философии, родившейся в ответ на запрос в познании мира и самого человека. За века развития философские школы дали множество способов найти ответы на экзистенциальные вопросы бытия, сформулировали теории мироздания и того, как же должен жить человек. То есть, если боги отвечали за сферу общества и государства, то философия - за самого человека. Эти два мира имели пересечения, так как философы вынуждены были затрагивать в своих построениях и сферу божественного, но они, в основном, не противоречили друг другу.
Была только одна проблема: если на заре своего развития философы, может, и были близки к простому народу, то со временем эта сфера деятельности стала уделом исключительно элит. Философия требовала для своего познания хорошего образования: знания литературной латыни и греческого, способности прочитать и усвоить множество трудов классиков, быть способным рассуждать и спорить на философские темы. Всё это требовало времени и денег, что отсекало огромные массы людей от доступа к философским знаниям. Да, какие-то философские концепции в сильно усеченном и упрощенном виде, судя по дошедшим до нас свидетельствам, в народ уходили. Но эффективно коммуницировать с простыми людьми ко 2 веку н.э. философия не могла.
При этом трансформация Средиземноморья в ходе римского завоевания привела к серьезнейшим изменениям в обществах региона. С одной стороны, шло навязывание римских порядков на западе и греко-римских на востоке, унификация культовой деятельности и расширение географии представления религий других регионов за счет их привнесения в Рим. С другой же стороны, появилось множество людей, вытолкнутых этой имперской глобализацией из своих общин и привычной религиозной жизни. Отрываясь и от родных и друзей, и от привычных им культов, они переставали чувствовать себя своими в этом мире. При этом, обращу внимание, речь идёт ещё о благополучном периоде “хороших Цезарей”, когда общество не испытывало постоянно серьезных проблем и внешних вызовов.
Для элит империи проблемы отчужденности от общества не было, ведь у них была философия. Популярные во 2 веке н.э. школы стоиков и неоплатоников по-разному отвечали на вопрос как надо жить, но, в общем-то, говорили об одном и том же - что нужно стараться быть человеком высокой морали. Эти же мысли при Траяне уже с трибуны сената будет озвучивать Плиний Младший применительно и к сфере божественного: что богам точно должно быть угодно высокоморальное поведение людей. И он будет в таком мнении не одинок, так как в том или ином виде оно будет встречаться во многих произведениях эпохи.
Так как религиозная система была неотделима от общественно-политической и отражала собой её устройство, то основную роль в отправлении культов играли представители элит, формируя текущие обрядовые практики и само наполнение религиозной жизни. И вот может показаться, что раз подобные мысли озвучивались элитами, то они должны были транслироваться и в религиозную практику. Но… ничего подобного.
Традиционные культы продолжали основываться на механистическом исполнении ритуалов, не затрагивая философские аспекты бытия. Единственным важным изменением, произошедшим в эту эпоху, стало распространение обрядов инициации в ответ на запрос на формальное принятие в общину. Но и они были, скорее, красивой церемонией, ничего в жизни инициата не меняя.
Может показаться странным, что люди, выброшенные из привычной среды родных общин, не обратились к общегосударственному императорскому культу, который олицетворял собой единство империи и мог стать точкой сборки новой имперской римской общности. Однако он был в ещё большей степени “гражданским культом”, призванным исключительно символизировать единство народа с их императором, не предполагая ни панибратства, ни тем более мистицизма и прочего вторжения в сферу духовных вопросов.
Лишенные доступа к философии, не находящие ответа в традиционных религиозных практиках, простые люди начали искать прямого контакта с божественным, надеясь, что в этом случае они получат нужную помощь. И, что характерно, нам известны конкретные примеры, когда этой цели достигали. Так, оратор Элий Аристид, живший в середине 2 века н.э., оставил после себя “Священные речи”, где рассказывал, как к нему во снах периодически приходил бог Серапис. Однако, если обычно раньше боги во снах требовали для себя каких-то подношений, то Серапис для Аристида выполнял функции психотерапевта и помогал тому с жизненными кризисами.
Чтобы добиться такого уровня контакта с богом во втором веке было множество методов. Что характерно, все они происходили с эллинистического востока - из Сирии, Малой Азии и Египта. Там уже несколько столетий, как в котле, варились древнеегипетские, персидские, греко-римские верования, иудаизм, эллинистическая философия и разного рода мистические учения. Границы между религией и философией там были настолько размыты, что крайне сложно отделить одно от другого. Восток бурлил идеями, разные секты и школы перенимали их друг у друга настолько активно, что сегодня ученые ломают копья кто у кого и когда какую идею подсмотрел.
Однако, для нас важно не это, а то, что многие из появившихся на востоке практик как раз-таки позволяли расширить границы традиционной религии. Так, некоторые верующие образовывали кружки “углубленного изучения бога”, где обсуждали свой религиозный опыт, делились своими мыслями и тем самым вводили себя в религиозную экзальтацию в надежде, что бог или его откровения снизойдут на них.
Другие обращались к наводнившим империю магическим трактатам. Те обещали за счет применения особых ритуалов и магических формул канал взаимодействия с потусторонним. Власти империи боролись с этим явлением, так как видели в нём угрозу традиционным культовым практикам. Но судя по тому, что до нас дошли некоторые такие магические тексты, ограничить их распространение не вышло.
Однако, если попытка наделить традиционные культы новыми свойствами проваливалась - не беда. Можно было обратиться к менее традиционным, которые практиковали введение в экстатическое состояние в массовых обрядах. Например, к греческим вакханским культам или восточному культу Кибелы. Первый делал ставку на ублажение плоти через возлияния, в чем консервативные римляне видели упадок нравов, а в сборищах вакханцев то оргию, то заговор. Из-за чего культ периодически подвергался преследованиям.
Культ Кибелы же был склонен к чувственному опыту, выраженному через театральные постановки, танцы и легкий бдсм: так, 24 марта в праздник Dies Sanguinis («День крови») совершалось “траурное безумие”, когда верующие били себя кнутами, чтобы окропить алтари и изображение супруга Кибелы - Аттиса - собственной кровью, а мужчины, желавшие стать служителями культа, совершали самокастрацию. (Да, вы правильно поняли, что в Рог Трейдере Кибелу не просто так назвали).
Что культы Вакха, что Кибелы, всё же несли в себе многие черты традиционных религий, так как в них обрядовая составляющая была самой важной частью действа. Но на всё том же востоке были культы, которые совместили в себе обрядовость, мистицизм и философию в лютый микс, который был всем: и религией, и философией. Речь, как вы уже наверное догадались, идет о христианстве, иудаизме и митраизме.
Эти три культа строились на совершенно несвойственных для римской религиозной системы принципах и давали верующему совершенно отличную от привычной картину мироздания. В них провозглашалось, что боги вовсе не нейтральные существа, а есть доброе всеблагое божество и злые демоны, между которыми идёт борьба. Причем происходит она не только на небесах, но и на земле, и в душах людей: каждый поступок в этом мире, отражался в потустороннем. А раз ты солдат на войне добра и зла, то чтобы добро побеждало, нужно жить по строгому моральному кодексу, не дающему совершать грехи, ведущие к победе зла. Эта сокровенная истина, осознание, не давалось просто так, верующий подводился к нему через разговоры и приобщение к мистическому опыту молитвы, обещавшей возможность контакта с богом.
Таким образом, вместо механического повторения религиозных формул и ритуалов, веру нужно было вначале внутренне осознать. Чему способствовало то, что сами идеи этих религий подавались на понятном простым людям языке и не требовали получения образования для их усвоения. То есть исчезал главный барьер, мешавший распространению философии. А это было серьезнейшим конкурентным преимуществом перед традиционными культами и самой философией. Иронично, но греческие философы в христианстве увидели именно что философию и спорили с ним, как с философией, а не с религией.
Фактически, можно сказать, что укоренение этих культов на римской земле было уже своеобразной религиозной революцией. Взаимодействие римлян с ними произошло лишь в самом конце 1 века до н.э., а уже в относительно спокойные и сытые годы 2 века они присутствовали по всей империи. Причем, если митраистам власти никак не мешали, к иудеям применялись некоторые ограничения, то вот христиане сталкивались с противодействием властей, что не помешало взлету популярности их веры. Да, все эти культы во 2 веке н.э. были малочисленны относительно языческого населения, но их присутствие везде само по себе уже впечатляло.
А звездный час их наступил в ходе кризиса 3 века. Общественно-политические кризисы всегда вызывали вслед за собой и проблемы традиционной религиозности. Неспособность богов выполнить свою часть сделки приводила к тому, что столкнувшиеся с кризисом люди искали новые истины. В прошлый кризис веры, который случился в период гражданских войн Республики, у народа не было такой отдушины, которая дала бы новое миропонимание. А теперь было - что митраизм, что иудаизм, что христианство активно обещали неофитам новую истину, которая должна была изменить всё их мировосприятие. Поэтому эти культы активно расширялись в этот период.
Главным главным победителем от кризиса 3 века оказалось христианство. Митраизм, был судя по всему, чисто мужским культом, с большой долей военных среди его сторонников. Иудаизм был не столь открыт к новым обращениям, и неевреям стать полноценными членами культа было сложно. У христианства никаких ограничений не было - в эту веру принимали женщин и мужчин любого достатка и происхождения. А благодаря централизованной структуре, христиане были сплоченными. Уже к началу 4 века эта религиозная группа набрала такую численность и силу, что имперский государственный аппарат оказался бессилен в её подавлении. И вместо этого император Константин примет за лучшее встроить христиан в империю, чем пытаться бесплодно бороться с ними.
Источники: 1. «Кембриджская история древнего мира. Том XI: Расцвет империи. 70–192 гг. н.э.» 2. Peter Brown «The World of Late Antiquity» 3. «A companion to roman religion» из серии BLACKWELL COMPANIONS TO THE ANCIENT WORLD 4. Jörg Rüpke From Jupiter to Christ” 5. Джон Шайд «Религия римлян» 6. Татьяна Хижая «Геры, гиюр и прозелитизм в иудейской традиции и истории: основные подходы, проблемы, тенденции» 7. Yanir Shochat «The Change in the Roman Religion at the Time of the Emperor Trajan» 8. Найнджел Пенник, Пруденс Джонс «История языческой Европы»