Змея, пожирающая свой хвост

Время прочтения: 35 минут.

О чем поговорим сегодня?

Короткой строкой: поглощение внимания

Современные технологии создают самоподдерживающуюся экосистему, где данные пользователей используются для создания всё более привлекательного контента, усиливая их зависимость и замыкая цикл потребления информации.

Ссылка на оригинал статьи: https://www.doc.cc/articles/the-snake-that-eats-its-tail

Хрупкость внимания — товар, находящийся под угрозой

Однажды я разговаривала с подругой, чья двенадцатилетняя дочь снимала фильмы на своём планшете. Она говорила всем, что станет либо модельером, либо разработчиком приложений. Как представительница феминизма, я приветствую её интерес к технологиям. Однако, как человек, который чувствует себя подавленным и окружённым потоком информации и экранов от рассвета до сна, я задаюсь вопросом, не поглотят ли технологии её жизнь так же, как и мою.

Я размышляю о том, как ей будет в роли женщины в сфере технологий, когда она достигнет моего возраста. Не будет ли она измотана культурой, постоянным ритмом жизни, потребностью в потреблении и необходимостью быть всегда на связи? Многие из нас уже живут в мире экранов. Согласно исследованию Совета по научным исследованиям (Stelter 2009), взрослые в США проводят около 8,5 часов в день перед телевизорами, мобильными телефонами и даже GPS-устройствами.

От теней на стене в платоновской аллегории о пещере до предупреждения Нила Постмана о том, что мы «развлекаемся до смерти» (Постман, 2006) с помощью развлечений, в нашем общественном дискурсе сохраняются опасения по поводу СМИ, отвлечения и внимания.

Как постоянное воздействие информации влияет на наше внимание? Кто выигрывает от этого изменения и почему это происходит? Одна из гипотез предполагает, что компании создали экосистему, которая поощряет постоянное потребление информации. Они извлекают выгоду из нашей зависимости от этой информации и из изменений в ценностях и поведении, связанных с вниманием и вовлечённостью.

Эта экосистема включает в себя «дружественные потребителю» продукты и услуги, прогнозную аналитику, интеллектуальных агентов, искусственный интеллект, сенсорные сети, Интернет вещей (IoT), персонализированный контент и платформы. Всё это работает вместе с уведомлениями, чтобы постоянно привлекать наше внимание. Элвин Абрахам назвал это «системой повсеместных вычислений» (ubicomp system).

Дизайнеры также вносят свой вклад в эту систему, незаметно побуждая людей принимать удобство повсеместной связи с помощью обманчивых намерений. Мы уже давно живём в условиях того, что Герберт Саймон назвал «экономикой внимания» (согласно «Экономическому обзору Беркли»). Эта экономика поддерживается сложной технической инфраструктурой и технологическими решениями, которые способствуют дальнейшему развитию инфраструктуры.

Эта технологическая экосистема функционирует как замкнутый круг, подобно Уроборосу, змее, которая пожирает свой хвост. Контент распространяется через привлекательные устройства, которые служат приманкой для пользователей. Эти устройства генерируют данные, которые возвращаются в системы распространения контента. Благодаря интеллектуальной аналитике, системы могут оптимизировать дизайн и предоставлять еще больше контента.

Платформенная экосистема устройств также стимулирует проектирование, разработку и ценообразование вспомогательной технологической инфраструктуры приложений, что способствует ее росту.

Ситуация усугубляется тем, что значительная часть рабочей силы задействована в профессиях, связанных с «экономикой знаний», где работа с данными является приоритетом. По мере увеличения количества контента и устройств, нас будут продолжать стимулировать к более активному участию и потреблению товаров. Это явление, которое теоретик дизайна Тони Фрай называет «постоянным созданием всё большего количества вещей», может негативно сказаться на состоянии нашей планеты. Сообщения, отвлекающие нас от осознания и протеста против этого «оружия массового отвлечения», лишь усугубляют ситуацию.

Капиталистическая культура организует людей как покупателей товаров и услуг, а также преобразует информацию и знания в товары… Корпоративные конгломераты индустрии культуры создали глобальную публичную сферу, которая не позволяет обсуждать социальные и культурные последствия «свободного потока информации», организованного ими. Слияние торговли, политики и коммуникаций привело к формированию сложной одномерной символической среды, которая может быть не менее опасной, чем загрязнение окружающей среды (ван Тоорн, цитируется по Дино, 2009: 180).

Осознаем ли мы, что происходит? Является ли это желательным? Какие шаги можно и нужно предпринять, чтобы решить эту проблему, если она существует?

Эти вопросы актуальны и для дизайнеров. Если система направлена на отвлечение внимания и создание вовлеченности в интересах власть имущих, как дизайнеры могут предотвратить эту вовлеченность, когда наша работа сосредоточена на ее создании?

Мы знаем, что «аддиктивный дизайн» вызывает серьезные опасения. Журнал «Действенный дизайн» определяет его как «дизайн, направленный на привыкание и чрезмерное использование, что вызывает опасения по поводу его влияния на психическое здоровье и благополучие». Захватывающий дизайн неизбежен, когда мы решаем использовать обманчивые паттерны, известные как «тёмные паттерны», в своей работе.

Тем не менее, дизайнеры должны осознать, что мы не можем ограничиваться только уровнем пользовательского интерфейса. Нам необходимо смотреть на более широкие экосистемы, которые формируют продукты и сервисы — на данные, функции и системы распространения, выходящие далеко за рамки пользовательского интерфейса, даже если они не входят в наши текущие планы по продуктам.

В этом эссе мы рассмотрим, как работает более крупная экосистема, связанная с вниманием, на примере трех продуктов: Apple Watch, программного обеспечения для оптимизации рабочей силы Humanyze и программного обеспечения для гражданских технологий SeeClickFix. Каждый из них по-своему управляет вниманием.

В случае с Apple Watch человек — это потребитель, ориентированный на глагол «покупать»; в случае с Humanyze человек — это сотрудник, ориентированный на глагол «выполнять», а в случае с SeeClickFix человек — это гражданин, ориентированный на глагол «сообщать».

Венди Браун и другие авторы этого эссе расскажут о том, как внимание в конечном итоге формирует действия (труд), ценности (политика) и способы создания этих технологий (дизайн). На этом последнем этапе мы, как дизайнеры, также должны быть критичны.

Как дизайнеры, мы можем увлечься заманчивой идеей улучшения — Android лучше, потому что это открытая система. Вместо этого мы должны использовать более реалистичный подход, чтобы понять вездесущую природу этой технологической экосистемы Уроборос, а не отвлекаться на блестящие приманки. Это, в конечном итоге, позволит нам бросить вызов самой системе.

Задача дизайна заключается не только в том, чтобы создавать более качественные проекты для потребителей, сотрудников и граждан. Она также заключается в осознании сложной системы, в которой мы существуем, понимании того, как она формирует наше внимание, и в осознании ограниченности идеалистических подходов к созданию более качественного дизайна.

Некоторые компании целенаправленно проектируют взаимодействие с потребителями так, чтобы оно подходило как гражданам, так и сотрудникам. «Квантифицированное Я» превращается в «квантифицированного сотрудника» и «квантифицированного гражданина», и это смешение ролей продолжается.

В нашей экономике внимания необходим баланс. Мы не стремимся вернуться в мифическую эпоху до появления технологий, но мы должны понять, как мы относимся к этим технологиям и их сочетанию в каждом конкретном случае.

Apple Watch и биохимическая власть над вниманием

Одним из ярких примеров могут служить Apple Watch. Они представляют собой настоящий праздник активности: как активной, когда пользователь осознанно открывает приложение, чтобы «перекусить» небольшими порциями данных, так и пассивной, когда уведомления, отправляемые приложениями, постоянно напоминают о себе.

Из-за небольшого размера экрана часы ограничены в том, что могут отображать. Однако Apple блестяще справилась с задачей, создав идеальную платформу. Простой и практичный дизайн уведомлений способствует их частому просмотру и постоянному потреблению информации.

Часы могут стать дирижёром симфонии звуков: звонков, твитов, будильников, всплывающих окон — какофонии, требующей вашего внимания. Вытаскивать телефон за обеденным столом считается невежливым, но незаметное взаимодействие с часами показывает, что Apple осознаёт эту невежливость и играет с социальными условностями, которые пользователи всё равно будут нарушать.

Алисса Березняк описывает изменения в своём поведении, которые произошли из-за уведомлений и необходимости отвечать на них:

Когда в прошлом месяце я впервые надел Apple Watch, я больше всего ждал от них именно этого: инструмента, который позволит мне оставаться на связи, но при этом поможет избавиться от навязчивой тяги к мобильному телефону — этой штуке, на которую я постоянно поглядывал, когда в моей жизни случались паузы, будь то романтический ужин или продуктивный конференц-звонок. Я хотел меньше отвлекаться, меньше зацикливаться на уведомлениях. Я хотел, чтобы гаджет спас меня от гаджетов. Однако вскоре после того, как я прикрепил часы (стальной корпус, классическая чёрная пряжка) к своему запястью, я почувствовал прямо противоположный эффект. Посыпались уведомления, а вместе с ними и новое ощущение организованности и эффективности. Но вместе с продуктивностью пришло и новое ощущение конфликта между цифровой и реальной жизнью. Я становился более умелым, но и более ужасным человеком. Я приписываю это изменение умной, но отвлекающей системе уведомлений часов.

Каждый раз, когда в моей жизни происходит что-то важное, я чувствую лёгкое, почти человеческое прикосновение к запястью. Эти небольшие напоминания в течение дня стали для меня самым интимным опытом с компьютером.

Хотя жужжание телефона и привлекает внимание, его легко игнорировать на физическом уровне. Я могу молча подтвердить получение сообщения и сделать пометку о том, что проверю его позже, не вздрагивая и не прерывая зрительный контакт с собеседником. Но моя рефлекторная реакция на то, что робот дёргает меня за руку, почти всегда заключается в том, что я смотрю на него. И я посмотрел.

«Часы» играют на чувстве незащищённости, которое возникает, когда мы наблюдаем за другими и сравниваем себя с ними в социальных сетях. Мы испытываем «страх упустить что-то» (FOMO) из жизни, которую, как нам кажется, ведут другие и которую они документируют в социальных сетях. Открывая поток уведомлений, мы можем почувствовать, что участвуем в жизни, потребляя данные.

«Часы» символизируют мировоззрение, которое прославляет гиперсвязь между человеком, данными, объектами, которые создают эти данные, и миром. Для Apple постоянная связь и взаимодействие с данными имеют решающее значение для продуктивной жизни, и Watch способствуют этой постоянной гиперподключённости. Как сторожевая собака, охраняющая дом, Watch молча ждёт, чтобы уведомить вас о контенте, который можно потреблять.

В современном мире часы стали центром управления огромным массивом данных, получаемых из интернета вещей (IoT). Они представляют собой настоящий праздник изобилия информации и, как ожидается, дают пользователю контроль над этими данными.

Часы становятся инструментом управления цифровым образом жизни, позволяя объединить онлайн-потребление через бесконечное количество потенциальных приложений. Apple наглядно демонстрирует, что всегда есть новое приложение для скачивания, новый звонок, электронное письмо, сообщение, видео, ролик и многое другое, что можно потреблять.

Развитие инфраструктурных функций, таких как API (интерфейсы прикладного программирования), способствует увеличению спроса на приложения с уведомлениями. Сервисы, подобные If This Then That, обещают подключать устройства через интернет и IoT, создавая множество возможных уведомлений, на которые можно обратить внимание.

Часы и интернет вещей создают новые ожидания в отношении времени, контента и объектов, которые их обеспечивают. Теперь мы задаемся вопросом, почему мой продукт, услуга или опыт не связаны с другим устройством, продуктом, услугой или опытом, когда мы понимаем, что такие связи возможны.

Интеграция с другими технологическими компаниями приносит пользу всем сторонам и позволяет обосновать необходимость подключения дополнительных технологий. Humanyze и SeeClickFix также говорят об интеграции с существующими системами, будь то ключевые показатели эффективности продаж из Salesforce, данные о звонках из Communicator или данные электронной почты и чатов, чтобы взаимодействие могло продолжаться непрерывно.

Итак, почему мы продолжаем взаимодействовать с технологиями? Хотя биохимия — сложная наука, связь между нейромедиатором дофамином и нашим технологически мотивированным поведением хорошо изучена.

Согласно Psychology Today, дофамин «помогает контролировать центры вознаграждения и удовольствия в мозге, […] регулируя наши эмоциональные реакции. Он позволяет нам не только видеть вознаграждение, но и активно действовать, чтобы достичь его».

Сьюзан Вайншенк отмечает, что дофамин «вызывает у нас интерес к идеям и стимулирует поиск информации». Мы испытываем всплеск дофамина, когда занимаемся поиском информации, например, проверяем аккаунты в социальных сетях на наличие новых сообщений.

Однако повторяющееся поведение, направленное на получение дофамина, может иметь негативные последствия. Например, просмотр уведомлений может привести к тому, что мы начинаем искать одну точку данных, но в итоге погружаемся в череду многочисленных поисков, которые вызывают лёгкую диссоциативную гиперфокусировку, когда мы теряем ощущение времени.

Этот цикл поиска информации может запускаться даже тогда, когда мы получаем уведомление, но не взаимодействуем с технологиями. Осознание того, что у нас есть уведомление, снова запускает цикл поиска дофамина.

Поведение, направленное на поиск информации, начинает проявляться в нашей повседневной жизни без нашего ведома. Мы словно откусываем от яблока на логотипе Apple, но всегда возвращаемся за следующим куском, потому что никогда не насыщаемся и всегда нуждаемся в новом приложении, контенте и выбросе дофамина.

Это нечто большее, чем просто устройство. Это любовь к персональным компьютерам и цифровому образу жизни, который они формируют. Часы предлагают нам способ контролировать эту жизнь и сохранять контроль над временем, информацией и вниманием с помощью уведомлений.

Мы стремимся контролировать свои данные через уведомления, как будто говорим: «Ускорение уже здесь; время нельзя контролировать, но вот уведомление об этом». Как отмечает Лаззарато:

В современном капитализме контроль означает внимание к событиям, независимо от того, происходят ли они на «рынке» или в мастерской; это означает внимание к тому, чтобы иметь возможность действовать, предвидеть и «быть на высоте». Это требует умения учиться на неопределённости и изменениях; это означает активность перед лицом нестабильности и сотрудничество в «коммуникационных сетях» (Лаззарато, 2004: 192).

В Watch пользователи позиционируются как те, кто контролирует свои данные, хотя на самом деле право собственности не так очевидно. Покупатель выбирает такое мировоззрение, приобретая бренд Apple и технические устройства (Apple ID в качестве платёжной системы и iTunes в качестве платформы для распространения контента), а также политические и экономические принципы этого мировоззрения.

Можно возразить, что они не разделяют мировоззрение Купертино — они не «люди Apple». Тем не менее, нельзя использовать ни один продукт Apple без сопутствующей инфраструктуры. Как описывает это Барклай Слоан, вы находитесь в огороженном стеной саду операционной системы, в «стенах зависимости, которые Apple разумно возвела вокруг тех, кто живёт внутри этой экосистемы Apple, чтобы удержать вас внутри — продукты и сервисы, не совместимые за пределами экосистемы».

От часов Дика Трейси до наших современных умных устройств, технологические компании предупреждают о неизбежном потопе данных. Они говорят, что информация будет повсюду и её не остановить.

В ответ на известное выражение «после нас хоть потоп», Apple и другие компании утверждают, что этот поток не прекратится. Мы можем лишь использовать объекты для его сбора, но не строить дамбы, чтобы его остановить.

Эти данные также проникают в инфраструктуру наших городов. По мере того как мы приближаемся к возможностям наблюдения в «умных» городах, постоянно подключённые интеллектуальные устройства и идеи о потреблении, такие как «квантовое Я» и Интернет вещей, способствуют развитию технологической экосистемы Уроборос. Нас побуждают оставаться вовлечёнными, а не анализировать свою вовлечённость.

Вопрос не в том, влияет ли «Дозор» на наши действия на личном уровне. Хотя существует не так много связей между реальными политическими действиями граждан и идеей контроля над своими данными.

Вместо этого вопрос заключается в том, контролируем ли мы своё постоянное стремление к поиску информации или это стремление контролирует нас. Этот пример уникален тем, что человек становится сам себе контролёром и хозяином. Когда мы устанавливаем на запястья «Паноптикум» из блестящей стали, чтобы контролировать себя, нам не нужна группа для контроля.

Я — око в небесах, смотрящее на тебя: твоё внимание на работе

Насколько внимательны и вовлечены сотрудники? В США наблюдение за сотрудниками на рабочем месте помогает управлять ими и оптимизировать их работу в компании. Одним из таких инструментов является программное обеспечение Humanyze, предназначенное для «анализа персонала и оптимизации рабочей силы». Это комплексная платформа, состоящая из взаимосвязанных частей, которая собирает и анализирует социометрические данные, то есть информацию о социальных отношениях.

На бейджах установлены микрофон и датчики, которые позволяют собирать данные, такие как «обработка голоса в реальном времени для выявления интонации, громкости и частоты вашего участия в совещаниях». Эти данные анализируются и оцениваются в соответствии с ключевыми показателями эффективности, такими как производительность.

На большинстве рабочих мест в США ведётся видеонаблюдение за компьютерами, Wi-Fi и бейджами сотрудников. Humanyze отслеживает голосовые данные, которые могут указывать на повышенную частоту сердечных сокращений, а также «измеряет язык вашего тела». Чтобы система Humanyze функционировала должным образом, сотрудники должны постоянно носить бейджи. Как заявляет компания, «постоянное ношение бейджей — это обязательство компании по постоянному совершенствованию, и оно наиболее эффективно, когда внедрено во всей компании».

Для сотрудников действие заключается в ношении бейджей, а для работодателей — в внимательном изучении отслеживаемых данных сотрудников. Humanyze позиционирует менеджеров как мастеров наблюдения, которые могут использовать внимание для повышения продуктивности. Компания призывает менеджеров «заблаговременно выявлять сбои в работе своих команд и предупреждать о возможных провалах проектов из-за пробелов в коммуникации» (Humanyze, 2016). Например, если сотрудники не участвуют в совещаниях, даже если они не считают, что могут внести ценный вклад, эта система может поощрять «ложное участие» и создавать «пробелы» там, где их может и не быть.

Humanyze также отмечает, что сотрудники могут извлечь пользу из отслеживания «целей и контрольных показателей» и самоконтроля внимания, подобно тому, как Apple делает акцент на самоконтроле.

Отслеживание прогресса — это не только способ саморазвития, но и возможность сравнить свои достижения с достижениями коллег. Как говорится в Humanyze 2016: «Посмотрите, как вы справляетесь по сравнению с вашей командой или другими должностями в вашей организации». Кроме того, можно создавать бесплатный контент для компании, например, Semiocapital Берарди, который можно использовать для мониторинга.

Humanyze представляет человеческое поведение как набор данных. В отличие от этого, дизайн, ориентированный на человека, использует смешанные методы сбора качественных и количественных данных для понимания человеческого поведения и охвата всего спектра человеческого опыта.

Когда Водичко говорил об интеррогативном дизайне, он имел в виду объединение усилий дизайнеров, работающих с людьми по всему миру. Однако его слова также могут отражать опасность сведения людей к точкам данных без учета контекста, который позволяет понять тонкости человеческого поведения, которые невозможно уловить только с помощью данных.

Дизайн должен восприниматься не как символическое представление, а как перформативное высказывание. Он не должен «представлять» (иронично) выживших или побеждённых, не должен «заменять» или «говорить» за них. Он должен разрабатываться вместе с ними и основываться на критическом анализе условий, которые привели к кризису.

Когда Humanyze предлагает пользователям анализировать свои ежедневные действия, чтобы выявить те, которые способствуют их креативности, сотрудничеству и продуктивности, это напоминает подход, используемый такими сервисами, как Watch и SeeClickFix.

В Apple идея оптимизации себя является одной из ключевых, а в SeeClickFix, в конечном итоге, граждане оптимизируют город. С Humanyze мы можем оптимизировать как себя, так и окружающих, что, по мнению компании, будет полезно как для компании, которая приобретает эту услугу, так и для Humanyze.

Берарди мог бы рассматривать оптимизацию как естественную цель «захвата работы внутри сети и распространения трудового процесса на множество продуктивных островов, формально автономных, но фактически скоординированных и, в конечном итоге, зависимых» (Берарди, 2009: 88). Когда он говорит о «человеческих терминалах, подключённых к универсальной машине обработки и коммуникации» (Берарди, 2009: 76), эти «терминалы» становятся частью системы, которая использует внимание и мониторинг для оптимизации.

Генеральный директор Бен Вабер считает, что «умный бейдж» и платформа Humanyze желательны и неизбежны, и эта технология станет «обыденной». Он утверждает, что «примерно через четыре года на каждом корпоративном бейдже будут эти датчики, независимо от того, наш это бейдж или чей-то ещё, верно?» (Humanyze, 2016).

Humanyze извлекает выгоду из изменений в том, как мы ценим внимание, и использует наблюдение и соблазн оптимизации, чтобы сделать этот переход естественным.

Внимание в политике тела: поддерживаем ли мы друг друга или продаём акт обратной связи?

Насколько справедливы внимание и вовлечённость граждан? SeeClickFix — это приложение, которое, по утверждению компании, «соединяет граждан с местными органами власти, помогая решать проблемы и укрепляя доверие в вашем сообществе» (SeeClickFix, 2016). Оно предназначено для неэкстренных запросов на обслуживание неисправной общественной инфраструктуры.

SeeClickFix призывает граждан использовать своё внимание и участие в качестве агентов наблюдения для сообщения, отслеживания и контроля за состоянием этой инфраструктуры. В настоящее время существует множество подобных приложений с различными подходами, но схожими целями и, следовательно, с похожими проблемами, например, NextDoor и CitizenApp.

Система видеонаблюдения SeeClickFix направлена не только вовне, на мониторинг инфраструктуры, но и внутрь, на сотрудников государственного сектора, которые находятся под «наблюдением» системы. Государственные служащие получают уведомления через частную веб-систему управления запросами SeeClickNow, за которую они платят SeeClickFix. Они могут встраивать «виджет» карты SeeClickFix на муниципальные веб-сайты, чтобы граждане могли обращать на него внимание.

В то время как Apple Watch отправляют уведомления пользователям, которые соглашаются на их использование, SeeClickFix отправляет уведомления государственным служащим, которые не соглашаются на их использование, — только их работодателю. Затем работодатель может использовать выполнение заявок в качестве ещё одного показателя для оценки эффективности работы сотрудников. За сотрудниками следят не только за выполнением их основной работы, но и за выполнением заявок в системе SeeClickFix. Таким образом, внимание граждан становится ещё одной формой контроля за сотрудниками.

Является ли это новым видом гражданской активности или спонтанного участия без организации общего имущества государственными органами? Сравните это с более масштабными и продолжительными усилиями по вовлечению сообщества с помощью общественных советов, совместного бюджетирования и совместного проектирования:

Такие инициативы по привлечению общественности, как «Карта городских лесов» в Сан-Франциско, «GO TO 2040» в Чикаго, «Планы Нью-Йорка до 2030 года» в Нью-Йорке, «Опрос в Лос-Анджелесе» и «Опрос о совместном использовании велосипедов в Вашингтоне» в округе Колумбия, успешно вовлекают общественность в процесс сбора данных, городского планирования и формирования видения. Такие проекты являются примерами инициатив, которые, скорее всего, были бы слишком масштабными и дорогостоящими для того, чтобы город мог реализовать их самостоятельно. Однако, привлекая граждан к участию, мы не только снижаем затраты, но и расширяем возможности граждан, объединяем новые идеи и расширяем массовое сотрудничество (Bradford, 2010).

Этот новый подход к производству, мониторингу и анализу данных также возлагает ответственность за предоставление услуг на граждан, которые становятся агентами мониторинга в «умных городах». Например, на сайте Clickfix можно увидеть призыв: «Лучший район начинается с вас. Давайте приступим к работе!» (Clickfix, 2016).

Когда Уорк говорит о языке приказов, он имеет в виду, что переработка отходов становится частью цикла потребления, который основывается на принципах повиновения, покупки и переработки (Уорк, 2013: 3). Следующим шагом в этом цикле может стать то, что граждане будут отчитываться о своей активности или же не будут вносить реальный вклад в невидимую метрику гражданской активности.

Мы также наблюдаем идеологию, которая ставит данные и финансы выше людей, подобно тому, как это происходит в рамках концепции «умных городов», где данные ставятся выше качественных показателей счастья.

Отразятся ли изменения, которые произошли с нашими потребительскими данными, маркетингом и конфиденциальностью, на наших правительствах? Станет ли аналитика и внимание граждан новым способом мониторинга работников, которые теперь измеряются количеством заявок, на которые они ответили в SeeClickFix? Устраняются ли некоторые проблемы с инфраструктурой быстрее благодаря активным гражданам, которые «поставили лайк этой яме», и каковы последствия для гражданской активности в районах, где нет ям, за которыми следит SeeClickFix?

В этом решении упрощены ли политики и процессы, или оно просто добавляет ещё один уровень к уже существующим технологиям, не являясь системным? SeeClickFix выбрал подход, ориентированный на информирование граждан и управление заявками, как часть повседневной жизни. Устранение выбоин, «или чего-то подобного, происходит постоянно в разрушающемся мире и не соответствует ни одному проекту по его преобразованию» (Уорк, 2013: 8).

Сосредоточившись на простоте, а не на сложности, SeeClickFix упускает возможность решить более глубокие системные проблемы. Фрай отмечает, что «реальные организационные средства для решения проблем, связанных с дефутуризацией, с некоторой долей вероятности должны основываться на более широком и глубоком понимании причинно-следственных связей и ощущении сложности взаимоотношений. Такие средства должны обладать способностью разрушать биополитические и технологические сети власти» (Fry 2011: 32).

Такое чрезмерное упрощение системы формирует ожидания относительно скорости решения проблем. Решение проблем по требованию и приоритет скорости предполагают, что можно «увидеть, нажать, исправить — увидеть что-то, нажать на это, исправить это».

Это является частью более широкой концепции неолиберальных технорешений, которая рассматривает новые технологии как решение политических и социальных проблем через приватизацию государственных услуг. Разрабатывать решения для государственного сектора сложно. Тем не менее, пространство гражданских технологий продолжает расти, поскольку всё больше компаний частного сектора предоставляют услуги.

Силы свободного рынка привели к разрушению системы социальной защиты, традиционно предоставляемой государством, — «резкому ухудшению социальной защиты, обусловленному тридцатилетней либерализацией и упразднением государственных структур помощи» (Берарди, 2009: 80). То, что Венди Браун называет «финансиализацией всего […], для обеспечения радикального сокращения социальных гарантий и защиты уязвимых слоёв населения; приватизацией и передачей на аутсорсинг общественных благ [для того, чтобы] демократию можно было разрушить, опустошить изнутри, а не только свергнуть или поставить в тупик антидемократов» (Браун, 2015: 17).

Силы свободного рынка, выступающие за сокращение государственных служб, часто стремятся проникнуть в городской сектор. Они используют данные и аналитику для «оптимизации» и «улучшения» города, стремясь создать «умный» город, который собирает информацию, которую можно монетизировать и использовать для наблюдения.

SeeClickFix видит в правительстве своего конкурента, считая его неэффективным, устаревшим и нуждающимся в реформировании.

«Для меня весь этот сайт появился, потому что я пытался сообщить о граффити на здании моего соседа», — говорит Берковиц. «Это были непривлекательные граффити, и они были нанесены в месте, которое не является общественным пространством». Он сообщил о граффити властям Нью-Хейвена, но, по его словам, ничего не было предпринято. «Я узнал, что мои соседи также сообщали о подобных вещах, но не было ни ответственности, ни совместного обсуждения», — сказал Берковиц (Harless 2013).

Берковиц говорит: «Во многих случаях, когда мы хотим, чтобы правительство нам помогало, действительно имеет смысл попытаться сделать это самостоятельно. […] Сначала мы хотели назвать его «Маленький брат», как в фильме «Маленький брат следит», но потом поняли, что нужно быть немного добрее к правительству» (Business Innovation Factory, 2016).

Для SeeClickFix технологии — это не просто инструмент, а идеология и сила, способная исправить сломанное правительство и извлечь выгоду из его несовершенств. Идея «правительства по требованию» была создана и воплощена в жизнь, став «не просто концепцией, а социальной реальностью» (Geuss 2008:46), которая может стать вашей за 10 000 долларов в виде лицензии и ежемесячной абонентской платы.

Муниципалитеты платят SeeClickFix, а граждане становятся полевыми агентами в рамках бизнес-модели «рабство как услуга». Как отмечает Берарди, каждый, у кого есть мобильный телефон, становится постоянным работником, а «работа — это клеточная активность, в которой сеть активирует бесконечную рекомбинацию». Мобильные телефоны — это инструменты, которые делают возможным такое перекомбинирование.

Каждый работник сферы информации может разработать конкретный семиотический сегмент, который должен соответствовать бесчисленным другим семиотическим фрагментам, чтобы составить структуру комбинаторной сущности, которая является информационным товаром, семиокапиталом» (Берарди, 2009: 89).

SeeClickFix фактически перекладывает на нас ответственность за управление, требуя нашего внимания и участия, и при этом получает выгоду от нашей работы.

Путь к осознанию и действию: практические методы защиты нашего внимания

Итак, как же нам защитить наше внимание? Как дизайнеры могут сохранить свободу действий, повысить осведомлённость о проблемах и создать сопротивление? Это наша общая задача — как тех, кто занимается дизайном, так и тех, кто его потребляет. Вместе мы должны создать реалистичный ответ в виде сопротивления, «прорыва, который заявляет о ситуации и открывает практические возможности» (Бадью, 2012: 8).

Будем ли мы по-прежнему «придурками» в концепции реалистической политики Ларри Холманна (Holmann, 2012: 295), просто разрабатывая более ориентированные на человека этические пластыри? Возможно. Но не пытаться реагировать — значит не думать. Если, как утверждала Ханна Арендт, единственным надёжным источником света в тёмные времена является деятельность мышления (Берковиц, 2010: 5), то мы должны думать, потому что это начало реалистичного политического ответа на вопросы о внимании и любых областях, где наше влияние находится под угрозой. Это единственная надёжная «страховка от всё более тоталитарных или даже бюрократических соблазнов зла, которые угрожают современному миру» (Берковиц, 2010: 5).

Мы можем действовать осознанно, привлекая людей к ответственности, беря на себя обязательства и предлагая альтернативы. Мы должны возложить на транснациональные корпорации ответственность за создание продуктов и их побочных эффектов, таких как данные. Компания может стремиться использовать инструменты, подобные Humanyze, для улучшения своей деятельности, но прежде чем применять их, необходимо обеспечить согласие, прозрачность, безопасность и конфиденциальность.

Мы можем поддержать Требора Шольца и других участников платформы Cooperativism в их стремлении расширить масштабы своей работы. Существуют мобильные технологии с открытым исходным кодом, но ни одна из них не получила широкого распространения, в первую очередь из-за сговора между мобильными компаниями и операторами связи. Именно поэтому альтернативные системы, подобные Platform Cooperativism, являются жизненно необходимыми.

Мы можем привлечь граждан к мониторингу неисправной инфраструктуры и поощрять активное участие и диалог между гражданами и государственными служащими. «Работать вместе, а не против» — таков девиз Куана МакКанна, и его анализ пяти способов гражданского участия в гражданских технологиях (McCann 2015) демонстрирует глубокий анализ того, как гражданские технологии могут повысить гражданское участие. Этот подход перекликается с акцентом Энцо Манзини на совместном проектировании как диалоге, в котором участники «готовы и способны слушать друг друга, менять своё мнение и приходить к общему мнению; таким образом, можно совместно достичь некоторых практических результатов» (Manzini 2016: 58).

Правительства могут применять инструменты, которые не приводят к приватизации общественного достояния. Одним из таких инструментов является Open311 — технология с открытым исходным кодом, позволяющая другим государственным учреждениям получать информацию без оплаты услуг частных компаний.

Кроме того, мы можем научиться создавать продукты и системы, которые ориентированы на людей, а не на набор функций и технологических возможностей.

Представление данных и алгоритмов может вызывать путаницу или быть бессмысленным. Существует риск, что эти цифры останутся оторванными от реальности и не будут иметь обоснованного значения. Чтобы оставаться актуальным, Интернет вещей должен оставаться человечным. При разработке продуктов и впечатлений всегда следует учитывать потребности и особенности людей (rehabstudio, 2016).

Мы также можем сознательно проектировать, чтобы защитить наше внимание и переосмыслить идею вовлеченности. Хотя мы стремимся к продуктам, которые помогают нам выполнять задачи и получать удовольствие, мы можем использовать подход, описанный Жан-Марком Бюхертом как «трезвый, лаконичный и оптимальный опыт, помогающий пользователям погрузиться в работу». Для этого мы можем отказаться от дополнительного контента и элементов пользовательского интерфейса, которые могут отвлекать пользователей.

Ярким примером такого подхода может служить легкий телефон, который значительно объединяет компоненты взаимодействия, упрощая пользовательский интерфейс в целом.

Мы должны задаться вопросом, почему и как продукты меняют наше поведение. Я должна научить молодых дизайнеров, таких как двенадцатилетняя Мэдди, что они тоже могут отойти от экранов. Технологии можно изменить, но мы также можем переосмыслить то, как мы их используем, и уважать внимание, время и свободу друг друга.

Потребители могут поставить под сомнение наши отношения с этими компаниями и осознанно подходить к их использованию. Тем не менее, дизайнеры также должны взять на себя ответственность за свою роль, прислушаться к призыву Виктора Папанека и других и взять на себя ответственность за привлечение внимания и вовлечение.

Как ни странно, антипаттерны могут стать отличным сигналом к пробуждению, показывая, что граждане и дизайнеры могут объединиться для создания мира, в котором ценится осознанность. Как отмечал Карл Юнг, «человек становится просветлённым не тогда, когда воображает фигуры света, а когда делает тьму осознанной» (Юнг, 2014: 265).