Заметка об эпикуреизме и наслаждении
Наслаждение, привольная жизнь и блаженство или с чем еще ассоциируется эпикуреизм? Зачастую в умах обывателей формируется образ эпикурейцев-гедонистов, не знающих меры и достойных лишь одного — порицания. Обвинения в грубом материализме и сомнительной этике преследуют эпикуреизм чуть ли не на каждом шагу, но насколько они обоснованны? Одной из причин путаницы и ложных интерпретация по праву можно назвать смысловую перегруженность понятий, в частности, наслаждения. Часто оно имеет негативную тональность, связывается с беспечностью, эгоизмом и безмерностью. Но все это слишком далеко от образа древнегреческого философа Эпикура — основателя эпикуреизма. Для него наслаждением были счастливые и безмятежные моменты, когда отступала боль.
Эпикур всю жизнь страдал от камней в почках. Это был изможденный и худой человек, почти не покидавший свой афинский сад, где он со своими учениками поднимал философские вопросы — о счастье, страдании, свободе воли и устройстве Вселенной. Эпикур отличался простотой в своих притязаниях — философ питался хлебом и водой и считал, что этого достаточно. Он говорил, что «кому мало малого, тому мало всего». Он был также далек от гедонизма, как и Нептун от Солнца. Философ, знающий о страдании все, ну или почти, создал учение, в которое мы погружаемся в поисках счастья и безмятежности. Кажется, как-то абсурдно. Какое тут вообще возможно счастье? Если мы возьмем координатную прямую и отметим на ней 1, 0 и −1, то на 1, условно, будут располагаться счастье, наслаждение, блаженство и всякое такое, а на −1 — страдание и боль. Получается, это словно две противоположности. Внимание, вопрос: неужели, сполна познав одну противоположность, ты глубже понимаешь другую?...
Учение Эпикура строится вокруг атараксии — состояния, противоположного тревоге и волнениям. Это душевная безмятежность становится для человека конечной целью. Философ возвышает душевные удовольствия над телесными. Эпикур писал, что тело волнуется только настоящим, а душа — прошедшим, настоящим и будущим, поэтому наслаждения души более значительны. Но что мешает достичь состояния блаженства, что ввергает душу в замкнутый круг беспокойства?
На пути к атараксии, счастью и удовольствию нас ждет ожесточенный бой с реальностью. С одной стороны субъективный мир человека, с другой — объективный. С одной стороны наше стремление к счастью, с другой — суровая действительность. Столкновение миров неизбежно и во многом фатально. Здесь борются свобода, к которой мы стремимся, и необходимость, которую диктует внешний мир. Вырваться из этого порочного круга помогают разум и нравственные качества. Они прокладывают путь к сосредоточенности на главном, минуя тревоги, пустые мнения и иллюзии. Это вопрос самовоспитания и работы над собой. Здесь и начинается атараксия.
В философии Эпикура материализм и идеализм, необходимость и свобода смешиваются, идут рука об руку. Все, что случается во внешнем мире будто происходит для души и внешнее в конечном итоге подчиняется внутреннему. Эпикур писал, что целью изучения небесных явлений, как и всего остального, является атараксия и твердая уверенность. Если на место изучения небесных тел мы поставим любое другое действие, утверждение останется истинным: конечная цель таится внутри.
Назначение философской системы Эпикура в том, чтобы человек, вне зависимости от своих внешних и внутренних условий, однажды сказал себе: я спокоен и свободен от тревоги и беспокойства. Путь к атараксии в неприметности: «Живи незаметно» — учил Эпикур. Ведь счастье не в силе, деньгах или общественном положении, а в особом расположении души. Благодаря одиночеству, узкому кругу друзей, избеганию чужих, человек сбережет в себе наслаждение малым и избавит себя от искушений. Эпикуреизм — этакая форма эскапизма: если что-то угрожает твоему покою, или, напротив, не делает тебе ни лучше, не хуже, сторонись этого.
Скромность, довольство малым, отстраненность — путь к эпикурейскому счастью и наслаждению. Ничего больше и не нужно — лишь бы внешнее не потревожило чувствительную, восприимчивую и живую душу.