13. «Папа псих» - дом, где всегда пахло страхом

- Будем надеяться, что Оксана в следующий раз приедет уже с другим кольцом, - сказала Юля, заметив, что я нервно кручу кольцо “Спаси и сохрани”.
- Боюсь, что нет, - вежливо отозвалась я, хотя в душе полыхал вулкан.
К тридцати годам тема детей и замужества становится просто бесконечным рефреном ненормального общества, которому почему-то не наплевать замужем я или нет. Когда мы с маманом были в Набережных Челнах у её подруги тёти Оли, то тема всплывала и там.
- У Оксанки ну столько в детстве женихов было... - мечтательно тянула маман, и я закатила глаза.
Божечки, сколько раз я слышала ябучие истории из уст маман о моих нескончаемых "женихах" в детском саду и школе. С малых лет меня "выдавали замуж" за соседских Ванек, Димок и прочих. Едва я стала подростком, соседи и мамкины подруги в один голос: "Ох, невеста растёт!". А теперь я только и слышу: "Оксанка то замуж ещё не вышла? Пора бы уже”.
- Что, Тань, хочется внуков? - спросила тётя Оля у маман.
- Хо-очется, - горестно вздохнула маман, - да я уже и смирилась. Ни от одного, ни уж тем более от второго не дождёшься.
У меня просто охуительно загорелся пердак. Можно осветить весь космос. Господи, да маман хоть раз бы задумалась о том, почему оба её ребёнка такие подозрительно замкнутые и ни один не хочет семью? Хоть бы раз она подумала: "А что в нашей семье происходило такое, что сформировало это?".

Меня удивляло, как люди, которые сами в браке были несчастливы, с маниакальным блеском в глазах призывали выходить замуж меня. Юля развелась со своим мужем, потому что была умнее его, больше зарабатывала и шла легко по карьерной лестнице, а сам мужик, как водится, ни хуя не делал и Его самолюбие не выдержало. Тётя Оля тоже была в разводе и счастья особо не знала. А моя маман… ну что же… терпит поехавшего муженька с манией величия и прислуживает ему словно рабыня. И вот они втроём сидят за столом и агитируют за замужество и дитачек.
- Мы бы забрали внучков с Витей в деревню... - мечтательно фантазировала маман, что меня уже просто трясло.
Ещё больше меня удивляет, как люди, которые тебя калечили, ждут, что ты будешь рожать для них внучков, которых они заберут в деревню. Наверное, где-то есть счастливые семьи, но я их не видела. С чего же мне хотеть создавать семью?

Психически больные люди плодят психически больных детей. Это круговорот. Поэтому большинство людей, особенно в Россиюшке, страдают тем или иным психологическим заболеванием. Молчу про чудесный алкоголизм. Тут не то, что семью и детей заводить нельзя, а даже отношения. А даже если я встречу мужчину, который вдруг окажется здоровой психологически личностью (единорог)), и я даже сумею полюбить его (фантастика), то мне надо самой будет вылечиться, прежде чем заводить детей. Даже по-другому, чтобы встретить такого человека надо сначала вылечиться у психолога. А можно и не лечиться, просто заниматься своими делами и плевать на то к чему тебя агитируют люди. Потому что семья может быть, а может и не быть, также как и дети.
- Неужели, ты думаешь, что я бы отдала своего ребёнка папке? - не выдержала я, и маман начала на меня цикающе смотреть.
Да меня уже достали влажные фантазии маман о том, как они втроём будут припеваюче жить с внучком в деревне, чтобы "помочь" мне!
- А что такого? - удивилась тётя Оля. - Это же его дедушка будет.
- Ага, Вы не знаете моего отца, - жёстко сказала я. - Не хочу, чтобы мой ребёнок проходил через то же, что и я.
- Мы же с ним общались полчаса, очень импозантный мужчина.
Меня исказила ядовитая усмешка. Маман смотрела на меня с паническими нотками.

- Папа псих папа псих пааааапа псих…

Ах да! Мы всегда с братцем должны были помалкивать о папаше и кивать побитыми головами, пока нам говорили какой наш папа весельчак и душка.
Всю мою жизнь папаша в семейниках с голым пузом шуршал засаленными тапками по хате и орал, как псих, если домочадцы не до конца закрыли дверцу шкафа / неправильно повесили полотенце / положили сахар себе в кружку не как положено. А как положено - знал только сам папаша. “Всё правильно” умел делать только папаша, все остальные у него были рукожопые. А доебаться до кого-нибудь было смыслом его жизни.
Остальное время он лежал на кровати, залипал в телек и мчал к маману на кухню, если что-то увиденное в телеке его особенно перевозбуждало:
- Тань, там слонёнок!
- Тань, папуасиков показывают!
- Тань, показывают, что колбасу есть вредно, поэтому выбрасываем!
- Тань, сейчас америкашек этих показывали, вот они тупые!
И так каждый божий день)) Какие-то события или эмоции он мог вынести только из телека или когда ему удавалось в хате взбесить кого-то настолько, что жертва его вампиризма начинала орать на него в ответ. Ах да, забыла, ещё поесть - это тоже было событие. Когда он просыпался, то бурчал о том, что съест на завтрак. На завтраке думал и говорил об обеде. А на ужине, как вы наверное догадались, бурчал, что он съест завтра на завтрак. В перерывах между едой или во время он смотрел телек с высокой громкостью и оповещал других, что америкашки - мудаки, итальяшки - фашисты, англикашки вечно поднасрут и так далее.

Иногда папаша решал разнообразить свою жизнь и садился смотреть телек на кухне, а не в своей комнате. Тогда нам с братом (даже если мы очень хотели есть), приходилось ждать, когда он уйдёт. Это было такое соревнование в силе духа)) Папаша ждал, пока мы с братом сдадимся и всё-таки придём на кухню поесть, и тогда он начнёт лить на нас говно, что мы неправильно режем хлеб / закрываем дверцу холодильника / вешаем полотенце.
Если наоборот мы с братом сидели на кухне, и заходил папаша, то нужно было поскорее уходить, а лучше даже выбегать из кухни, тогда можно было услышать только одно или два оскорбления. Главное правило в общении с папашей - это не оставаться с ним в одной комнате, чтобы он не доебался. Если он всё равно находил возможность доебаться, что кто-то не так сидит / не так помыл вилку / просто мудак - нужно было засунуть наушники в уши или беруши. Главное не попасться на бесячую провокацию, иначе он начинал себя распалять до состояния припадка и выводить на ответные эмоции, чтобы был повод “вмазать по кумполу”.

Короткая передышка наступала, когда этот душнила уезжал на лето в деревню, где он вырос. Постоянный поток пиздежа, что все вокруг мудаки и неправильно всё делают, наконец-то прекращался вместе с мерзопакостным шумом телека. И мы с братом снимали наушники / вынимали беруши, наслаждаясь блаженной тишиной.
Но в этом году тишина в квартире была иной, потому что маман угодила в больницу. И тишина в квартире была давящей и звенящей. Но я знала, что вскоре мы заскучаем и по такой тишине ибо из деревни был вызван “импозантный мужчина”. Маман нужен был уход после возвращения из больницы и компаньон для походов по поликлиникам. С маман либо я ходила либо её подруга тётя Таня.
- Долбоёбы, кто так куртки вешает? - с порога объявил папаша о своём прибытии в хату. - Стол весь в крошках, свиньи. И хули тут есть нечего?
Маман пришлось вставать с постели и варить ему суп.
- Тань, сделай телевизор погромче, там этих итальяшек показывают, фашистов, - говорил батя, поедая супчик на кухне.
- Чё ты гоняешь мамку? - не сдержалась я. - У тебя пульт под рукой, спасатель Малибу!
- Ты на кого пиздишь, писявка? - тут же радостно ухватился папаша за меня, обрушивая на меня поток пиздежа. - Дверцу шкафа за тобой кто закрывать будет, утконос?
Я смотрела на него с кипящей ненавистью. Реально батьку приходит в голову оскорблять детей по внешности, когда оба ребёнка похожи на него)) Я много раз зарекалась “общаться” с папашей, а под “общением” я подразумеваю свои раздражённые реакции на его ебучие придирки. Но мои нервы были воспалены настолько, что меня в одно мгновение разжигало ненавистью и раздражением.
На кухню зашёл Колян, что тоже было необычным явлением. Значит что-то случилось, раз присутствие папаши его не остановило.
- У нашего дома скорая и менты. Говорят порезали кого-то во втором подъезде на 15 этаже.
- На 15 этаже?! - ахнула маман.
- Да, занесли в скорую тело в крови.
Даже папаша наконец заткнулся, переключив внимание на более интересный источник негатива.
- Там же тётя Таня живёт! - Маман уже была в слезах. - Я ей звонила, а она не берёт трубку!
- Да мало ли кто там ещё на пятнадцатом этаже живёт, - сказала я, красноречиво поглядывая на брата, мол, не надо маман волновать лишний раз. Хотя в душе похолодело.
Тётя Таня - это мамкина подруга, с которой они дружат с доисторических времён, как мы живём на Никулинской, то есть 25 лет уже. Её муж - дядя Володя обожал меня, он был ещё тем алкоголиком, но безобидный, а меня все алкаши любят)) А их сын Ванька был типо моим "женихом" в детстве. Мы играли вместе на улице, вместе в первый класс пошли, учились в одном классе семь лет, на днюхи друг к другу ходили, на Поклонную гору 9 мая и почти все праздники отмечали вместе. Потом я в футбольную школу перешла и дружба сошла на нет. А дядя Володя умер от алкоголизма.

Мне казалось, маман придумывает всякие ужасы и едет головой на почве своей болезни. Не может же быть, чтобы порезали именно тётю Таню. А потом оказалось, что действительно именно тётю Таню в скорую помощь на носилках и занесли, а её сына Ваньку полиция увезла в наручниках. От моей маман это происшествие хотели скрыть, потому что она и так не в самом лучшем состоянии. Но от маман ничего не скроешь, более того она ещё и сама мне каждый день подробности приносила. Дрожала с головы до ног, но всё равно ковыляла по району, как Шерлок Холмс и узнавала подробности, от которых неизменно плакала и сидела в ужасе.
- Рассказывают, что соседи вызвали скорую. Услышали нечеловеческие крики - Ванька кричал. Он оказывается теть Таню утюгом по голове ударил. Там всё в крови было…
- М-м-м, - промычала я что-то нечленораздельное. Меня тошнило.
- В голове не укладывается, - в сотый раз говорила маман, - родную маму…
У меня то как раз в голове такое укладывалось.
- Ванька то тоже в последнее время ходил хмурый, даже не здоровался, - продолжала маман. - Тётя Таня всё говорила, что у Вани депрессия.
- Лечиться надо было, - процедила я, как и раньше, когда месяцы назад шла речь о Ваниной депрессии.
- Да я же говорила им, что к психологу надо. Они боялись, что Ваньке какой-нибудь диагноз или пометку в карточке сделают. И это испортит ему жизнь.
- Вот как раз отсутствие лечения и испортило ему жизнь.
- Говорят, Ванька выкидывал вещи из окна и сам хотел выброситься. А когда его заковали в наручники, то он улыбался и ничего не понимал, мол, белая горячка. Галлюцинации.
Я нервно моргнула. Знакомая ситуация)) Самое смешное, что напишу я книгу и наверное придётся самой в окно выпрыгивать. Тем более, когда под боком папаша.
- Ванька конечно выпивал…
- Выпивал, - скорчилась я ибо маман наступила мне на больную мозоль. - Это алкоголизм называется. У меня эти алкоголики уже в печёнках сидят!

В комнату врывается чёрт в семейниках, сразу же ударяя меня по лицу. У меня аж звенит в голове, но боли я не чувствую, только ярость и дикую ненависть. Всё моё существо кричит и вопит о том, чтобы растерзать выродка. Какого чёрта он вообще смеет прикасаться ко мне своими вонючими руками? - Ты охренел что ли?! - кричу я звериным голосом и тут же получаю удар с другой стороны ещё сильнее и теперь боль становится ощутимой, особенно саднит нос. Стервятник налетает на меня, когда я лежу на кровати, поэтому пропускаю два безответных удара по лицу. Совершенно неожиданных. Меня бесит моя беспомощность, потому что я не могу встать с кровати. - Заткнись, пиздюлина! - рычит животное. Наконец, я соскакиваю с кровати, и наношу сокрушительный удар пяткой по его больной ноге. Не знаю насколько это чувствительно для него, но надеюсь, что очень. Недоразумение, называемое отцом, совсем не ожидает, что я с диким видом попру на него и вообще посмею ударить его. Ещё как посмею! Мне удаётся ударить его ещё раз, вместив в это всю злость и боль, которую чувствую. Лицо горит пламенем от ударов, а из носа течёт что-то тёплое. Я запрыгиваю на кровать, чтобы схватить один из тяжёлых кубков и как следует огреть его по лысой башке. О, он ещё пожалеет…

В своей книге я писала не только про футбол, но и про свою семью тоже. С утра до вечера сидела в тц с ноутбуком, вымучивая текст, чтобы получше описать, как “импозантный мужчина” хуярил меня ногами. Мне было по-прежнему плохо не только психологически, но и физически. Большую часть дня я сидела без еды, и только ночью приходила домой и пробиралась на кухню, чтобы поесть под аккомпанемент папашиного храпа. Мой уровень существования приблизился к животному. В холодильнике лежала охрененная вкусняшка с заварным кремом “орешек”. После 12 ночи я прокралась на кухоньку, пока все спали, схватила “орешек” и как животное затолкала его в рот. Как бы двусмысленно это не звучало)) Какой вкусный оргазм! Стоило поголодать весь день, чтобы так кайфануть… О-о-о…Вдруг я услышала ненавистные шаркающие шаги. Во мне мгновенно забулькало раздражение. Я уже чуяла как его негативные волны заполнили коридор. Он поймал меня в капкан.
- Блять, всё жжёт свои свечки, - услышала я его недовольный пиздёж.
На кухне зажёгся мерзкий, яркий свет. Я стояла к нему спиной и мысленно считала до десяти, чтобы успокоиться, но его дыхание (как у Дарт Вейдера) за моей спиной доводило до бешенства. Обычно он спит в это время, но нет пришёл посмотреть, как я разогреваю себе суп в микроволновке. Его молчания хватило секунды на три, пока он набирал в лёгкие воздуха, чтобы начать орать, что я тупая, неправильно разогреваю суп и спалю всю хату, потому что микроволновка загорится. Все в хате уже спали, а ему пох, орёт на всю квартиру.
И главное он не уходил с кухни, стоял на выходе и орал, закрыв мне путь к отступлению. Я смотрела на его семейники, которые еле еле держались на нём, на его волосатое пузо, на лысую башку… и как никогда почуяла насколько я его ненавижу. Как меня бесит просто находится с ним в одном помещении и дышать одним воздухом. И когда я заорала в ответ, чтобы он заткнулся, то прям прочувствовала всю гамму эмоций и надрывчик. Настолько он меня ЗАЕБАЛ, что я сжала железный половник посильнее, чтобы каааааак ебануть ему по голове посильнее…

Я не помню как оказываюсь на полу, а урод пинает меня ногами. Злость придаёт сил. Плевать сколько ударов я ещё получу, пускай даже умру, но я заберу его с собой, вернув проценты. Нож под матрасом… - Вы что с ума сошли?! - слезливо кричит маман, забегая в комнату. - Ты что делаешь, Оксан?! Она оттаскивает урода от меня, который вцепляется в мою футболку. Я держу его за цепочку, чтобы придушить, но она рвётся, и крестик падает на пол. Маман тащит сопротивляющееся животное в его клетку (комнату), а я, шатаясь и изрыгивая проклятия, бреду в ванную – единственное место, где есть замок на двери. Если падаль захочет добить меня (а он, поверьте моему опыту, захочет), то не доберётся… Животное долбится в дверь ванной, за которой я прячусь. Мне страшно, что он сможет пробить дверь, она сделана то из говна и палок, как его идиотская цепочка. - Ненавижу тебя, животное! - бесстрашно кричу я, не отрываясь взглядом от двери, которая уже прогибается под его ударами. - Оксан, да заткнись уже! - панически орёт маман. - Сама затыкайся! Защищай своё пьяное говно! Как же я его ненавижу! Но надолго моей ненависти не хватает, и я умолкаю, чувствуя усталость и солёную кровь, которая льётся из дёсен на белую футболку с хорватским флагом. Боль от ударов находит с новой силой. Меня тошнит, а голова гудит. Тело ноет. Мне хочется прикончить животное. Дождаться ночи, а потом достать свой нож из под матраса…

- Ну что вы тут опять не поделили?!
Маман тоже проснулась, уже была в слезах и бесит меня почти так же как и папаша, потому что “А ты тоже его обозвала!”. Я швырнула половник в раковину, дрожа от ненависти, сочиняя в голове миллионы казней для папаши. Голодная я бросилась на свою кровать, закрывая уши ладонями, чтобы не слышать папашин пиздёж на кухне, который продлится минимум час. Пока он обсмакует, пока он нажрётся любимым негативом и обсосёт все косточки дочурки-пиздюлины от часов... Господи!
- Папа псих папа псих пааааапа псих…
Колёк тоже проснулся и уже напевал классическую для таких ситуаций песенку.
Я смотрела в потолок, сжимая кулаки. О да, я отлично знаю какого это, когда тебе настолько херово, что ты готов размахивать ножом или утюгом. Я могла только фантазировать о том, как как возьму нож и…

Сопли и кровь мешаются в одно, а тошнота становится дико мучительной. Всё плывёт перед глазами. Я пишу на запотевшем зеркале, что никогда этого не забуду и не прощу. Никогда. Пишу о том, что ненавижу его… Сползаю на пол, пытаясь дышать равномерно. Во рту прочно сидит привкус крови. Несправедливость происходящего разрывает изнутри… Ненавижу.

- Папа псих папа псих пааааапа псих…