Идеал 58
Строго 18+! Ни в коем случае не для пропаганды! Все события выдуманы, все совпадения случайны. Перевод подготовлен в ознакомительных целях и выполнен любителем, прошу любить и не жаловаться)
Три дня на острове пролетели быстро. И к моменту отъезда количество презервативов, которыми были плотно набиты наши рюкзаки, сократилось примерно наполовину. Мы с Бессовестным стали той самой идеальной парой, о которой мечтал Организатор. Однако, даже несмотря на рождение такой прекрасной пары, счастливым Организатор совершенно не выглядел.
Мало того, что его связали черепашьим узлом* в ванной, так ему ещё пришлось до самого рассвета слушать, как занимаются «этим». Плюс ко всему последний стаканчик рамёна отобрал какой-то Джеймс, так что, похоже, та ночь стала худшей в его жизни. На самом деле, мне жаль. Я просто забыл, что Организатор заперт в ванной, поэтому выпустил его только днём.
*Черепаший узел – базовый элемент в шибари(японское искусство связывания), визуально напоминающий панцирь черепахи. Является основой для многих классических связок.
Однако то, что встреча закончилась, не означало, что закончились и несчастья: на третий день судно, которое должно было забрать изувеченных здоровяков, не пришло. Причина оказалась проста.
— Зачем нужна лодка, если нет причин уезжать? Ну я и сказал им не приходить.
Никто не понял объяснений Бессовестного. Во-первых, это казалось нереальным. Во-вторых, выражение его лица было слишком уж сияющим. Ну и в-третьих, хоть это и являлось проблемой только для меня, но своё объявление он делал, поглаживая мою руку...
Лица Изувеченных, которым пришлось выслушивать хреновые новости, наблюдая хреновую сцену, сияющими не выглядели. Я потихоньку высвободился из его захвата.
— Как это «сказал не приходить?»
Кто-то спросил, но Бессовестный уже резко повернулся в мою сторону. И с той же сияющей улыбкой, которая не сходила с его лица последние два дня, изрёк:
Озвучив вопрос, он снова схватил меня за руку. А, так он спрашивал, почему я её убрал... тем не менее, я снова попытался освободиться, но Бессовестный приложил силу. Тогда мне пришлось приложить свою. Некоторое время продолжалась молчаливая борьба. Изувеченные недоумённо уставились на нас, в их глазах явно читалось: «Что за дичь творят эти придурки?». В итоге я сдался и назвал причину:
— У нашего птенчика что, проблемы с сосудиками его на ручках, подобных цветочным лепесткам?
Все взгляды устремились на мои огромные и грубые руки, подобные листам столетней пальмы. Но сейчас было не время об этом спорить. Я просто стиснул зубы и выдавил неловкую улыбку. Мол, рука действительно затекла. Только тогда Бессовестный меня отпустил, и я быстро отскочил на безопасное расстояние, где он не смог бы снова меня поймать. Я даже вспотел.
Некоторые из Изувеченных, не сумев оправиться от шока из-за «птенчика», потрясённо на меня уставились. Когда Бессовестный говорил такое наедине, мне было приятно и хорошо. Но когда меня так назвали перед другими, я почувствовал неловкость. У человека, который жил по принципу «в мире есть только я», любителя инфантильных романов, обнаружился вот такой вот недостаток, стоило ему превратиться во влюблённого...
— Что значит, «сказал не приходить»?
Теперь вопрос задал наконец-то пришедший в себя Организатор.
— Заранее передал по рации. Так и сказал, чтоб не приходили.
— Получается, тем, кто специально сломал рацию, связывающую нас с внешним миром... были вы?!
— Что значит «специально». Я просто немного надавил, и она сломалась. Это ведь вина рации, что она такая хлипкая.
Организатор вскочил, готовый выругаться, но Бессовестный улыбался так, будто считал, что хлипкая рация – прекрасная отмазка. Выражения лиц Изувеченных стали ещё мрачнее. Казалось, вот-вот начнётся соревнование по плеванию в улыбающееся лицо*.
*«В улыбающееся лицо не плюнешь» – корейская идиома.
— Почему это у нас нет причин уезжать?
— Вы же проиграли в споре. Никто из вас не создал пару, так что все должны остаться на острове. Кроме меня.
Бессовестный сделал движение, словно снова собирался схватить меня за руку, поэтому я скрестил руки на груди, засунув ладони под мышки. Однако он, не обращая на это внимания, обнял меня за плечи.
— Вот этот прекрасный, маленький, нежный птенчик сделал «порх-порх» в мои объятия.
Я лелеял крошечную надежду на то, что Изувеченные воспримут «порх-порх» не как звукоподражание, а как грубое слово, обозначающее оружие*. Конечно, это была несбыточная мечта.
*Игра слов и звуков от samk:
«총» (chong) – «пистолет, ружьё». Кук же использует удвоенное:«총총». Это могло бы быть воспринято как грубое, агрессивное слово, связанное со стрельбой (например, нечто вроде «бах-бах» или «пальба»).
Но, к сожалению для Мёна, в корейском языке«총총» описывает лёгкие, быстрые, семенящие шажки или порхающие(трепещущие) движения.
Шок от невозможности покинуть остров усугубился тошнотворной слащавостью слов Бессовестного, отчего Изувеченные пребывали в полуобморочном состоянии. Казалось, они не доживут до конца своего срока не из-за физических ран, а из-за психологической травмы. Здоровяк со шрамом, который был более или менее дееспособным благодаря тому, что пострадал только от меня, поднялся со своего места:
— Эй, Джеймс. Нам не интересно, стали вы с птенчиком парой или нет. Но с острова нам выбраться нужно. Не видишь, все ранены? Это же ты сделал?! Если ты злишься из-за внезапной охоты, я понимаю. Но это всё было по приказу Сон Ён Даля. Ты же, наверное, уже слышал? Кто этот человек.
Бессовестный и на этот раз ответил с улыбкой:
— Ну тогда скажи Сон Ён Балю выпустить вас с острова.
Я оглянулся на комнату, где лежал Сон Ён Баль. Он сейчас был не способен даже пальцем пошевелить сам, а двигаться без чужой помощи и подавно. Здоровяк со шрамом нахмурился:
— Эй, не язви. Думаешь, мы не знаем, в каком состоянии сейчас Сон Ён Баль? Ой, то есть Сон Ён Ба… Айщ, ладно, чёрт с ним, с Сон Ён Далем. Но не давать остальным получить лечение – это уже слишком, разве нет?
— А ты не ной. Мы поспорили, я просто соблюдаю условия. Если у вас уёбищные рожи, это не значит, что и мозги должны быть такими же? Покопайтесь в своих уёбищных воспоминаниях и вспомните, о чём вы со мной спорили. А то из-за того, что вы несёте всякую хуйню, птенчик постоянно дрожит.
Клянусь, это от стыда... Изувеченные, кажется, уже привыкли к «птенчику», и количество недоумённых взглядов в мою сторону уменьшилось до одного-двух. Кто-то спросил:
— То, что судно не придёт, разве не означает, что вы тоже не сможете выбраться?
— Мозги и правда уёбищные, раз ты думаешь, что с острова можно выбраться только на судне.
А на чём нам ещё пересечь море, если не на судне? Надувной круг? Ласты? В мою уёбищную голову приходили только уёбищные мысли... Неужели плот?! Придётся мастерить плот? Пока я пребывал в ужасе, Бессовестный сказал, что ему нужно кое-что проверить, и вышел из штаба. Он ведь не деревья для плота искать пошёл?
Сквозь мои опасения насчёт плота пробился зовущий меня голос.
— Плот больше, чем на двоих, сделать точно не получится.
Выражение лица здоровяка, который со мной заговорил, исказилось. Тогда вмешался ещё один здоровяк:
— Господин Хан Чжэ Мён, вы считаете, что это правильно? Обязательно нужно запирать раненых людей на острове, не позволяя им лечиться?
— Лечение и правда необходимо.
— Тогда поговорите с этим упёртым мудаком, раз вы теперь пара. Если уж стали птенчиком, попробуйте его убедить. Вы с этим ублюдком повеселились по полной, так скажите ему что-нибудь!
— Не то чтобы по полной. Мы пока попробовали всего несколько поз.
Я ответил честно, но в ответ получил лишь взгляды, будто вопрошающие: «Что ещё за псих?»
— Этого достаточно! Вы же не собираетесь писать книгу? Значит, и этого достаточно!
Вмешался взволнованный Организатор. Я немного смутился. Откуда он узнал, что я собираюсь писать книгу? Познав новый мир, я наконец-то захотел написать что-то ещё. Поэтому собирался закончить историю, над которой работал больше года, и создать чувственный и сексуальный роман. Пока я колебался, потому что мой план раскрыли, Организатор подошёл ближе:
— Господин Хан Чжэ Мён, поговорите с господином Джеймсом. Хорошо?
— Поговорить-то я могу. Только он меня не послушает.
— Но вы же провели вместе такую жаркую ночь.
— Что толку от жаркой ночи, если мне и самому придётся плыть на плоту?
Однако Организатор не поверил:
— Вы что, собираетесь спасаться в одиночку? Бросить нас всех, чтобы уплыть с острова одному?
— Дело не в этом. Просто я не смогу переубедить его по поводу спора. Каким бы человеком он ни казался, слово он держит даже если на кону его жизнь.
— Неужели он настолько же злопамятен, как директор FOURKEY?
— Человек, который сейчас лежит в отдельной комнате, – тот самый директор. Он будет преследовать хоть до конца жизни, чтобы отомстить. Если бросить его без лечения, он этого так просто не оставит.
При этих словах несколько здоровяков кивнули.
— Верно. Господин Сон Ён Даль пострадал просто потому что потерял бдительность, но если он как следует подготовится и начнёт мстить, Джеймс превратится в ничто. Или думаете, у директора FOURKEY зря такая дурная слава?
Ещё раз потеряет бдительность – отправится на тот свет... Я оглядел здоровяков, искренне верящих, что они просто потеряли бдительность, и заметил, что один из них избегает моего взгляда. Это был тот человек, которого притащил Бессовестный. Ведь остальные из-за внезапной атаки не совсем поняли, что произошло. А он видел, как именно пострадал Сон Ён Баль. Видимо, поэтому он и не спешил соглашаться с их словами. Почувствовав, что я на него смотрю, он, наоборот, меня поддержал:
— Оставьте его. Думаете, ему самому не страшен Джеймс? Будь тот тип в комнате Сон Ён Далем или директором FOURKEY, о нём только слухи громкие. Так что пусть разбирается со своей местью как хочет. Он сам виноват в том, что сейчас там лежит.
Мельком взглянув на меня, он добавил:
— Если уж разбираться, виноват господин Сон Ён Даль, о чём ты вообще? Это ведь он с самого начала предложил изменить правила, это он настоял на охоте, несмотря на всеобщие опасения, это он пришёл в штаб и связал Организатора. Это всё его рук дело. Надо говорить по фактам.
— Да, давайте говорить по фактам. Тот факт, что все обосрались от слов «директор FOURKEY» и как дебилы последовали за ним, – это разве правильно? Даже если Сон Ён Даль и подстрекал, мы-то согласились. Значит, мы соучастники. И ведь все наслаждались, не так ли? Так что в том, что мы пострадали, отчасти мы сами и виноваты.
— Эй, сейчас разве время искать виноватых? А? Мы тут с острова выбраться не можем, а ты чушь городишь.
— Как бы ни было срочно, выяснить всё равно нужно. Поймите уже, что так бесстыдно доставать господина Хан Чжэ Мёна – это хамство. Мы можем его разве что вежливо просить.
Неожиданно. Честно говоря, я был удивлён. Когда все придерживаются одного мнения, даже если чувствуешь, что оно неверно, выступить в одиночку против всех нелегко. Особенно когда речь идёт о признании своей вины. Даже при том, что он единственный видел «подвиги» Бессовестного, я был немного тронут. Ведь нашёлся человек, способный так говорить.
Когда я узнал, что судно не придёт, я подумал: «эти кретины в полной заднице», но сочувствия или жалости не испытал. Состояние Сон Ён Баля хоть и плохое, но он не умрёт, если день-другой не получит лечения. Всё равно здесь есть медикаменты для оказания первой помощи, так что раны не загноятся. По сути, можно оставаться на острове и дальше. Поэтому, сколько бы меня ни просили убедить Бессовестного, я не собирался их слушать. Однако отказать в просьбе раскаявшегося человека было трудно.
— Если выберетесь с острова первыми, пожалуйста, пришлите за нами лодку.
В ответ на его слова я кивнул. Хотя, конечно, сначала нужно было преуспеть в постройке плота... Однако некоторые всё ещё были недовольны моим ответом. Они хотели немедленно покинуть остров вместе с нами на чём-то, что прибудет, чтобы нас забрать. Один из Изувеченных, не теряя надежды, проворчал:
— Если не хочешь всю жизнь прожить в аду из-за того, что тебя заприметил директор FOURKEY, лучше помоги нам сейчас. И Джеймсу тоже передай слово в слово: если на него нацелился тот человек, то впереди его ждёт жизнь, полная мучений.
К этому моменту я уже был под впечатлением от Сон Ён Баля. Насколько же сильное доверие он внушил людям, что даже лёжа избитым в комнате, он остаётся объектом страха? Бессовестный ничего не говорил, поэтому и я помалкивал. Но, раз дошло до такого, я подумал, что пора раскрыть карты:
— Послушайте, директор FOURKEY...
Однако, прежде чем я успел выложить правду, раздался громкий шум. Он был настолько сильным, что земля задрожала, и все в испуге повскакивали, хоть и хромали. Источником этого шума оказался вертолёт, приземлившийся на просторную площадку перед штабом.
Люди с криками выбежали наружу. Я тоже был в шоке. Не плот?! Что это за сюжет, который можно встретить только в романах? Откуда, чёрт возьми, взялся этот вертолёт? Выходя наружу, я даже не подумал, что его мог вызвать Бессовестный. Да и как иначе, ведь на вертолёте красовался логотип страховой компании. Или они прилетели, так как узнали, что здесь собрались застрахованные?
Кажется, такое предположение возникло не только у меня: лица нескольких здоровяков просияли. Однако, когда пропеллер остановился и оглушительный шум вместе с сильным ветром прекратились, ближе никто не подошёл. Зато двое мужчин, вышедших из вертолёта, в пояс поклонились Бессовестному. Все замолчали. Спустя долгое время один из здоровяков спросил меня:
— Чем занимается господин Джеймс?
— Но почему тогда он может вызвать вертолёт XX Страхования?
— Он что, как-то связан с этой страховой компанией?
— Может, он застраховался на огромную сумму?
Меня это взбесило. Вообще-то я знаю гораздо больше вас, ясно? Я уже подумал, не раскрыть ли личность Бессовестного, подарив всем сердечный приступ, но тут вмешался Организатор. Как ни странно, он меня поддержал:
— Они же всего несколько дней как пара, такое бывает. К тому же, у них и времени не было поговорить, они же только и делали что сношались как животные. Так что естественно, что они ни шиша* друг о друге не знают.
*Идиома в оригинале дословно звучит как «не знать даже рога мыши». Живите с этим, а то чего я одна)))
Кажется, обида из-за того, что в первую ночь он был заперт в ванной и выслушивал подробности наших отношений, ещё не прошла...
— И тем не менее, я знаю всё, что нужно знать.
— Даже если и знаете, то, наверное, только имя.
Вот имени я как раз и не знаю... невольно отведя взгляд, я посмотрел на Бессовестного. К счастью, он как раз приближался.
Всё-таки застраховался на огромную сумму! Хотя, у него много врагов, так что это неизбежно. Вполне понятно.
Ответ прозвучал довольно решительно. Один из Изувеченных, не выдержав, закричал:
— Это уже слишком! Сами с комфортом вызвали вертолёт, а нам даже на судне уплыть не даёте!
— Эй, какой бы ни был спор, мы же не жизнь на кон ставили, что за…
— Я ставил. Я человек, который в споре ставит на кон свою жизнь.
Из всего, что до сих пор говорил Бессовестный, сейчас прозвучали самые правдивые слова. К сожалению, кроме меня, никто этого не понял. Тогда вперёд вышел Организатор:
— Я не спорил, так что мне можно поехать с вами, верно?
— Вы не сможете покинуть этот остров, пока не выплатите надлежащую компенсацию.
Компенсацию? Разве не Организатор должен её получить? Пока все недоумевали, Бессовестный непринуждённо сообщил:
— Срок годности пайков, которые вы нам выдали, был подделан.
Организатор вздрогнул, а его глаза забегали.
— Ч... ч-что вы такое г-говорите?
— Говорю, что вы стёрли дату срока годности и напечатали новую. Там был не оригинальный шрифт.
— Это... ну... дата очень близкая… Но это не просроченная или испорченная еда.
Организатор оправдывался, но лица участников встречи уже наполнились гневом. Особенно сильным был гнев Бессовестного:
— Из-за того, что вы выдали такой мусор, мне пришлось ужасно страдать и рыбачить.
Но он же вылавливал рыбу при каждом забросе удочки как человек-сейнер*...
*Сейнер – это судно, которое использует кошельковый невод. Оно находит косяк рыбы, окружает его по кругу сетью, а затем стягивает сеть вниз, как будто затягивает шнурок на кошельке (отсюда и название). Ловля точечная, направленная на конкретный косяк.
— Вы хоть представляете, каким мучением было всё это время жрать только вонючую рыбу?
Было охуенно вкусно. Он сожрал больше, чем я...
— Я потребую компенсацию за весь моральный ущерб и физический труд, так что ждите.
Лицо Организатора исказилось. Встреча провалена, с острова не выбраться, а услышав ещё и про компенсацию, он окончательно взорвался:
— Да кто ты такой, чёрт возьми?! На что ты рассчитываешь, ведя себя так своевольно?!
— Господин Организатор, успокойтесь.
Я поспешил его остановить. Не хотелось, чтобы он задел чувства Бессовестного и спровоцировал ещё большую вражду. Хотя, если бы не тот раскаявшийся, вмешиваться я бы не стал.
Но нехарактерный для меня добрый поступок оказался ошибкой. Для разгневанного Организатора моё действие, видимо, равнялось подливанию масла в огонь. Он резко оттолкнул мою руку и завопил:
— И ты такой же! Такой же, как этот человек! Ты сожрал весь мой рамён! Поэтому у тебя утром лицо отекло!
— Заткнись. Господин Хан Чжэ Мён всегда такой.
Бессовестный встал на мою защиту. Я поспешно обернулся, чтобы остановить и его, но он не мог простить лжи обо мне:
— Да у господина Хан Чжэ Мёна каждое утро лицо опухает до состояния булочки, как ты смеешь обвинять в этом какой-то рамён? Господин Хан Чжэ Мён просыпался с опухшим лицом даже когда был нищим и пропускал ужин. Сегодня утром из-за морского бриза его лицо так отекло, что он даже глаза толком открыть не мог. И без всякого там рамёна. Или ты что, думаешь, что такое нелепое булочное лицо – обычное для всех явление?!
Организатор заткнулся. Да и я тоже замолчал. Бессовестный же посмотрел на меня с гордостью победителя:
— Не нужно расстраиваться. Отныне я сам буду вмешиваться и блокировать подобное.
Лучше заблокируй свою пасть! Теперь уже я был готов взорваться и закричать, но тут услышал слова одного из здоровяков:
— Сколько же есть способов «накормить свою пару дерьмом»*...
Он указал на факт с точностью документального фильма. Глаза Бессовестного сузились.
— Я кормил Хан Чжэ Мёна только лобстерами, трюфелями, рыбой и своей спермой. Не распространяй ложную информацию.
Нашёлся кое-кто поточнее документального фильма... Я не поверил своим ушам. После рыбы.... что?
*В оригинале используется идиома, дословно обозначающая «скормить ёт (чёрную патоку)». Это эвфемизм грубого ругательства, означающий «подставить,сделать гадость, унизить».
В нашем случае перевод решено оставить дословным, так как реакция Кука построена на игре слов с буквальным значением.
— Что ты сейчас сказал после рыбы?
В ответ на чей-то вопрос Бессовестный, вскинув подбородок, шагнул вперёд:
Я позвал его, преградив ему путь.
— Ну уж нет. Эти отбросы бесцеремонно на вас клевещут. Я должен сообщить им точные факты.
— Нельзя так запросто прощать.
Если ты продолжишь нести эту хуйню, думаешь, тебя я прощу?
— Нет. Я могу стерпеть слова о себе, но когда порочат честь господина Хан Чжэ Мёна, терпеть не получится.
Мою честь сейчас порочил именно этот человек...
— Перестаньте. Я же сказал, что хватит, так ведь?
— Ты, особенно уродливый, слушай внимательно. Я никогда не кормил господина Хан Чжэ Мёна дерьмом. Повторяю: всё, чем я его кормил, – это лобстеры, трюфели, рыба и моя спе…
Я громко закричал и он, прервавшись на полуслове, обернулся:
Я усердно закивал. Схватив его за руку, я уже собирался уходить, как вдруг прозвучали чьи-то слова:
Невольно остановившись, я обернулся. Большинство Изувеченных уже практически смирились и теперь выглядели какими-то опустошёнными. Наконец, мой взгляд встретился с единственным сохранившим самообладание здоровяком. Он первым отвёл глаза.
— Пожалуйста, свяжитесь с судном и вызовите его на остров прямо сейчас.
Просьба вырвалась сама собой. Я, конечно, знал, что это ни хрена не сработает. Наверное, он возразит что-то типа «С хуя ли мне это делать?». Хорошо ещё, если не последует угроз, мол, «тогда ты сам всё компенсируешь».
…Что? Сомневаясь в своих ушах, я переспросил:
— Так вы же сказали вызвать сюда судно?
На этот раз в своих ушах усомнились все. Кто-то переспросил: «Отправить сюда собак*?»
*Игра слов. 배 (лодка) и 개 (собака) звучат похоже в быстрой речи.
— Ни в коем случае не отправляйте на остров собак.
— Я знаю. Собачек сильно укачивает.
А, вот как? Значит, эти очаровательные создания страдают от морской болезни... Но сейчас было не время восхищаться новыми знаниями.
— На корабль, который отправится на остров, собак не посадят.
— То есть, вы действительно собираетесь отправить корабль?
Он посмотрел на меня как на ненормального.
— Вы же только что попросили меня об этом.
— Вы же не имеете в виду, что я должен компенсировать всё, что связано с этим спором?
Громко выкрикнув, я смутился и осмотрелся по сторонам, но мой взгляд снова вернулся к Бессовестному.
Он улыбался, глядя на меня. Это было идеальное выражение лица Джеймса. Казалось, за три дня на острове эти двое полностью слились... я почувствовал какое-то необъяснимое беспокойство, но в итоге решил, что Бессовестный так себя ведёт только на острове, и просто проигнорировал свои ощущения.
— У вас действительно уникальное выражение лица, когда вы растроганы.
Я ещё не был растроган, но его комплимент вызвал у меня новый, воистину уникальный ужас. Бессовестный дал какие-то указания одному из мужчин, вышедших из вертолёта, а затем повёл меня внутрь.
— Хотите, отомстим перед отъездом?
— Пожалуйста, давайте просто улетим.
Когда я собирался пристегнуть ремень безопасности, то увидел, что несколько Изувеченных встали и попытались подойти к вертолёту. Но их остановил вышедший из него мужчина. Что-то говоря, он раздал всем какие-то бумаги.
— Видимо, сообщает полезную информацию.
— Полезную, необходимую для жизни.
Это означало «заткнись». Но мне не было неприятно. Я всё ещё был ошеломлён тем, что он отказался от мести. Неужели из-за меня? Потому что я попросил? Мне хотелось переспросить много раз, но язык не поворачивался. Вместо этого я задал другой вопрос:
— Почему вы не раскрыли свою личность?
— Ну что Сон Ён Баль фальшивый директор FOURKEY, а вы – настоящий.
Бессовестный ответил, как ни в чём не бывало:
Я не смог ничего возразить. Всего лишь из-за этого? Я-то думал, что в конце он устроит фурор и всех удивит, но, оказывается, Бессовестному с самого начала было плевать. Через некоторое время вертолёт с оглушительным рёвом, заложившим уши, взмыл в небо. Остров быстро остался позади. Я долго смотрел в окно, а потом заговорил. Просто мне показалось, что нужно сказать это именно сейчас.
— Директор Кук, вы мне немного… нравитесь.
— Немного нравлюсь? Ну естественно.
Я смущённо улыбнулся, и он улыбнулся в ответ. Конечно, из-за шума вертолёта нам приходилось кричать друг на друга, так что разговор вышел не очень романтичным... но в этот момент мне казалось, что я стал главным героем своего собственного романа. Мужчина, сидящий впереди, странно на нас покосился, но улыбка не исчезала с моего лица.
