Феномен Юры Борисова

В российском кинопространстве последние лет 25 стабильно есть неформально главный актёр. Должность эта сменная — когда-то таким актёром был Бодров-младший, за ним Безруков, позже — Козловский и Петров.

Но все по разным причинам не задержались на вершине: жизнь Бодрова оборвала трагедия, Безруков увлёкся ремейками советской классики и дурацкими комедиями, Данила Валерьич подался в продюсирование и режиссуру, а Петров завяз в однотипных военно-спортивных картинах.

Юру Борисова ещё пару лет назад можно было назвать легитимным правопреемником этого неофициального статуса, а после триумфального шествия «Аноры» придётся констатировать, что теперь он предшественников по совокупному успеху прилично обошёл и ход сбавлять не намерен. Причём если к Безрукову или Петрову значительная доля зрителей относилась со снисходительным скепсисом пополам с раздражением, то Юру, кажется, любят вообще все, от прожжённых критиков до диванных работяг. Поупражняемся в исследовании социально-культурных явлений и выделим элементы формулы успеха «по Борисову».

1. Подбор проектов

На конец 2010-х Юра находился скорее в тени Саши Петрова, с которым они снимались то в похожих проектах, то вообще в одних и тех же («Вторжение», «Т-34»), но Саша — в главных ролях, Юра — во второстепенных. Тем показательнее, куда от этого трамплина они оба оттолкнулись: Петров остался в удобном, но откровенно надоевшем амплуа героя типичного отечественного попкорн-продукта, пока Борисов пробовал себя, снимаясь у фестивальных режиссёров. Поворотным стали 2020 и 2021 годы, когда российское кино, будто предчувствуя грядущие трагедии, хлопнуло дверью на больших европейских показах. «Петровы в гриппе», «Купе №6», «Мама, я дома» и «Капитан Волконогов бежал» — все эти фильмы заметно пошумели в Европе, и везде засветился Юра, причём в 3 из 4 картин — в главной роли.

Получив карт-бланш на выбор ролей в российском кинопространстве и наметив себе окно в Европу, Борисов за последующие несколько лет смог не растратить дивиденды от успеха на денежные, но проходные проекты (как когда-то это сделал Безруков). Он вернулся в массовое кино, но фильмы подбирал исключительно осторожно и про фестивали тоже не забывал, чередуя масштабные «Сто лет тому вперёд» и амбициозную экранизацию «Мастера и Маргариты» с камерным «Кентавром» и хулиганской ролью в «Годе рождения».

Тем символичнее, что главной работой Юры в итоге пока что стала «Анора» — типичный арт-мейнстрим, сочетание авторского со зрительским. Юра сам такой — со своим уникальным, но очень понятным почерком. Он как будто просто очень любит сниматься в кино и обладает неповторимой чуйкой на перспективные, живые проекты вне зависимости от их бюджета и массовости — в итоге у него за последние лет 5 в анамнезе просто нет плохого кино. Есть несколько спорное, есть не очень заметное, но большинство — фестивальные или массовые хиты. Или два в одном, как та же «Анора».

2. Притягательность характерной роли

Актёрский диапазон у Юры большой — он продемонстрировал это и в «Сто лет тому вперёд» в роли инфернального Глота, и в «Пророке», где сыграл Пушкина, и в легендарном образе яичка из благотворительной рекламы. Но полюбили Борисова не за это — гораздо чаще он играет молчаливых, немного угрожающих, но по-простому обаятельных и добродушных парней из народа. Таков и Лёха из «Купе №6», и Игорь из «Аноры», и Кеша из «Кончится лето», и даже капитан Фёдор Волконогов, пусть его жизнь и извращена принадлежностью к людоедской репрессивной системе.

Такие герои русскому зрителю всегда были близки, но никто со времён Бодрова не играл их с такой органикой. Пытался и Безруков (погубил сентиментальный пафос), и Козловский (увлёкся нарочитой героизацией), и Петров (сильно проигрывает в природном обаянии) — ни у кого не вышло. А у Юры получилось, он уже сросся со своими самыми заметными киноперсонажами так, что отдельные элементы невольно, но очень естественно кочуют из фильма в фильм, придавая образам какого-то трудно объяснимого метаобъёма.

3. Человеческая непосредственность

Предыдущий пункт плавно перетекает в этот: Борисов не просто хорошо играет обаятельных парней, он и сам, судя во всему, такой — человек какой-то невероятной естественной душевности и теплоты. О нём благосклонно отзываются все режиссёры, актёры в восторге от совместной работы с ним, а сам он то дарит женщинам цветы в метро, то смущённо принимает поздравления с номинацией на «Оскар».

Его биография — без единого заметного тёмного пятна. Родился и вырос в Реутове, в самой обычной рабочей семье, скромный верующий семьянин с тремя детьми и женой, с которой они вместе ещё с института, источник массы милейших мемов, охотно даёт интервью и, кажется, искренне обожает свою работу. Публичный образ Юры выглядит очень настоящим, очень понятным и вызывать может только симпатию — будто он не большой актёр, вчера вернувшийся с красной ковровой дорожки кинотеатра Dolby, а старший двоюродный брат, который иногда заходит в гости и рассказывает душевные истории.

4. Кризис российской идентичности

24 февраля 2022 года в российском обществе случился очевидный и сильнейший идейный раскол, а масса связей с европейско-американским миром, с которым у нас с социально-культурной точки зрения очень много общего, оказалась по разным причинам разрушена. Звёзды Голливуда не приходят в гости к Урганту, Леди Гага в обозримом будущем не даст концерт в «Лужниках», «Спартак» и «Зенит» не сыграют в Лиге Чемпионов, а среди артистов, режиссёров и писателей одни уехали с клеймом иноагентов, другие кричат гойда на Красной площади. В этих условиях трудно быть тем, кто одинаково нравится всем, да ещё и оказывается востребованным «продуктом на экспорт». Но у Юры и тут получилось.

С одной стороны, он пусть мягко, но последовательно и давно выступает с критикой власти — как открытым текстом (например, через выражение явного несогласия рекламировать поправки к Конституции), так и через свои работы (отказ от военного кино, съёмки у Серебренникова*, роли в явно антиавторитарных проектах вроде «Капитана Волконогова» или «Мастера и Маргариты»). С другой стороны Юра — не эмигрант, голову пеплом не посыпал и от своей российской идентичности не отказывался — в т.н. предательстве родины его тоже уличить не получится, если только не ставить искусственный знак равенства между властью и страной.

*признан в РФ иностранным агентом

Такая позиция сейчас позволяет охватить максимально большой круг людей, которые будут за тебя «болеть», и многократно этот эффект множится, если ты выступаешь на международной арене — слишком маленький там нынче выбор для русскоязычного зрителя. Несколько футболистов, теннисистов и шахматистов, бойцы UFC, парочка боксёров, десяток музыкантов, ну и вот — Юрка Борисов, который для всех социально-политических кругов «наш», «свой пацан», в самом хорошем смысле этих слов.

Юра Борисов — это Данила Багров своего поколения. В нём выражено слишком много примет времени и коллективного бессознательного, которое нынче не всегда безопасно высказывать напрямую. Он — наглядная иллюстрация того, что семейные ценности, вера в Бога и «загадочная русская душа» легко могут сочетаться и с голливудскими трендами, и с фестивальными измышлениями, и со здоровой критикой власти. Эдакий символ объединения формально противоборствующих, но на деле очень близких миров, которые так стремятся всё сильнее поссориться — массового кино и артхауса, западной культуры и российской. Юра для всех одинаково свой, понятный, душевный, в этом его магия, сила и невольное простое послание — всем пора мириться. И за такого человека слишком многим хочется цепляться.