Догмэн (Dogman) — Люк Бессон, 2024
Новая картина Люка Бессона обещала быть проходным триллером, однако оказалась настолько противоречивой, что поговорить о ней придётся обстоятельно.
Завязка у «Догмэна» едва ли не образцовая. Полицейские тормозят фургон, за рулём которого израненный, переодетый в Мэрилин Монро мужчина, а в кузове — свора собак всех мастей. Что? Да! Не знаю, как вы, а я такие завязки обожаю — они моментально приковывают внимание зрителя к экрану, сходу вбрасывая ситуацию далеко за гранью обыденного. Без разгона и вводных — сразу некое «вау!», а уже потом — пояснения.
Вскоре, на психиатрическом полицейском допросе, выясняется, что водитель фургона — инвалид и «маленький человек» с тяжёлым прошлым, нашедший единственное утешение в компании собак, с которыми у героя некая особая эмоциональная связь.
Начать стоит с формы, которая здесь безусловно фактурна. Опытнейший Бессон точно знает, как раздать стиля: душные урбанистические локации на контрасте с яркими костюмами героя навевают ассоциации с классическим нуаром, удивительно в тему оказываются избитые до неприличия песни вроде Sweet Dreams, а уж собачки, от милейших корги до жутковатых ирландских волкодавов — вовсе неподражаемы.
Что до содержания… Как говорил классик, «оно хорошее, но почему-то хромает».
На бумаге ведь сюжет о собачнике-мстителе в инвалидной коляске — беспроигрышная история на грани эксплуатации. Но сложилось ощущение, будто Бессон запутался, как именно эту историю рассказать.
С одной стороны, образ главного героя невозможно не зарифмовать с Джокером. Не знаю, насколько прямо заложена была эта преемственность изначально, но игра Калеба Лэндри Джонса — отрешённый взгляд, гротескная мимика, натянутая психопатическая улыбка — очевидно наследует оскароносной работе Хоакина Феникса (и кстати мало уступает ей в качестве, играет Джонс роскошно). Понятны и визуальные отсылки, которые видны даже из промо-кадров. Да и по драматургическим ходам прослеживается, что из героя пытались слепить ещё одного грустного клоуна-мизантропа. У Догмэна чрезвычайно тяжёлое детство, сложности с социализацией, психологические проблемы, в довесок ещё и безответная любовь — полный набор униженного и оскорблённого, идеальная почва для появления циничного антигероя, впоследствии способного стать суперзлодеем.
Вот только Джокер, как выразился мой хороший друг и поклонник персонажа Варго, это самопровозглашённая сложная функция. Догмэн же не только не провозглашает сам свою функцию — она и со стороны в него не заложена. Причём невнятные попытки нечто осмысленное из персонажа слепить очевидно проваливаются. Он не мститель, не олицетворение хаоса, не борец за социальную справедливость — он всё понемногу, но бессвязное ничто в целом. Персонаж есть, а идеи, смысла в нём — нет.
Ещё больше разрушает фундамент для хорошего «комиксового» сюжета стиль повествования. После яркой завязки фильм на весь двухчасовой хронометраж ударяется в структуру «флешбэки на допросе». Вот только подобное построение уместно скорее в затягивающих процедуралах или атмосферных триллерах (хоть «Настоящий детектив» вспомните), тогда как здесь печально-пафосный образ героя слишком неуместно смотрится на фоне перебивок со скучной жизнью допрашивающей его девушки-психиатра.
Логичный аргумент, который может здесь последовать — но это ведь не комикс. Герой может быть обычным человеком, а повествование — неспешно-детективным.
И я с удовольствием посмотрел бы такое кино, играй оно на всех фронтах по реалистическим правилам. Но как минимум две серьёзные проблемы мешают воспринимать «Догмэна» через эту оптику.
Первая — всё ещё образ главного героя. Он гипертрофирован, драматизм его прошлого выкручен до предела, но деталей нет. Калеб Лэндри Джонс играет Джокера там, где по тону повествования куда уместнее был бы более сдержанный образ со сложными психологическими нюансами. Он — набор стереотипов, «база для функции», единственная интересная деталь в которой — любовь к переодеванию.
Вторая проблема — полный (анти-)реализм действия. Эту проблему за меня хорошо прокомментирует мистер Гиббс из первой части «Пиратов Карибского моря»:
«Он нем, сэр. Бедолаге отрезали язык, он научил попугая говорить за себя. Непонятно как»
Герой, обладающий особой связью с собаками — хороший персонаж для комикса. Но в реалистичном кино инвалид-колясочник, который выдрессировал несколько десятков псов так, что те могут без его подсказок совершить хитроумное ограбление и самостоятельно отмерить 250 граммов мяса — это, извините, смешно. Даже в куда более условных и фэнтезийных «Пиратах» такого героя подают на третьем плане и с явной иронией.
Вот и выходит, что «Догмэн», обладая хорошей задумкой и стильной формой, неловко застрял где-то между жанров. Опереточный и нарочито драматический герой не обладает ни идеей, ни глубоким психологизмом, а комиксовые условности зачем-то засунуты в процедуральные сюжетные построения, где им очевидно тесновато. Печально. Всё-таки лучше, когда Бессон — продюсер, а не режиссёр. «Леон» и «Пятый элемент» — исключения тридцатилетней давности.