В школе 1. Физрук

Физкультуру в первом классе я невзлюбил сразу.

Вел ее суровый щетинистый коренастый мужичок. Имя ему было Михаил Артемьевич. Говорили, что он в гневе сломал руку своему сыну. Методы его были бессмысленны и беспощадны. Он любил громко орать и ставить кучу двоек и троек на каждом уроке.

Нормативы были тоже диковаты: например, даже родители на собрании удивлялись, как можно в течении минуты 100 раз прыгнуть через скакалку? Оказалось, можно. Но при одном условии – если ты Михаил Артемьевич. Любое другое существо в нашей школе сделать этого не могло.

Обычным делом были «наказательные» круги вокруг школы. Не сказал вовремя «здесь!»? Беги вокруг школы. Забыл вторую обувь? Пять кружков. Шепнул что-то на построении соседу? Ну, ты в курсе…

Еще одной фишкой Михаила Артемьевича был шпагат. Из урока в урок он терзал этим шпагатом всех до едина. Садилась на него лишь одна полубезумная девочка, которая занималась танцами. Остальные только зазря травмировали себе паховые области.

Вообще, физрук был мужик довольно свойский. Уличные занятия продолжались у нас до глубокой осени. Один раз, прямо на первом уроке в восемь утра, мы выбежали на школьный стадион, на котором лежал нерастаявшими островками первый снежок. «В Черепаново – уже 16 сантиметров!» – доверительно сообщил мне Михаил Артемьевич. Я молча, с пониманием дела кивнул ему.

Я не понимал, почему он рассказал это именно мне, и что такое это «вчерепаново», и почему оно уже 16 сантиметров. Хотя я допускал, что это что-то очень важное, и что оно продвинулось уже довольно далеко для подобных дел, потому что иначе бы Михаил Артемьевич не стал бы мне об этом рассказывать. Я постоял возле него еще чуть-чуть и побежал по мерзлой траве стадиона к островкам снега, который уже почти весь растащили на «снаряды».

А спустя год Михаил Артемьевич заставил девочку из нашего класса кувыркнуться на мате, где незамеченным лежал обруч.

Она была маленькой и рыжей, ее звали Таней. Кувыркнувшись, она сломала себе позвоночник. После кувырка Таня молча лежала на мате и плакала. Михаил Артемьевич прикрикнул на нее, чтобы она встала. Он ничего не заметил до конца занятия.

После урока мы с другой девочкой буквально на руках несли Таню домой, благо, жила она недалеко.

Через неделю Михаила Артемьевича уволили.