На новый 1998-й год нам с братом подарили энциклопедии «Аванта+» (один из лучших подарков на все времена в принципе) и в довесок — брелки тамагочи.
бухая голая оксана на столб фонарный взобралась её понять вполне возможно столбов не видела пять лет
Спасибо Наталье Гордейчик и Владимиру Гордейчику (Vladimir Gordeychik), в Барнаул приехал по-настоящему интересный спикер — Олег Брагинский.
В блестящем, умело прописанном, с вниманием к деталям и с шиком снятым. Где красивые, умные, проницательные герои совершают логичные поступки, у всего есть аргументация и смысл, иногда скрытый, а чаще всего — двойной или тройной. Да даже, чего мелочиться, даже четверной! Даже если эти утонченные хлыщи делают какую-то глупость или оплошность — в конце оказывется, что так и было задумано, что это адовая многоходовка, или даже многоходовка, сплетенная из многоходовок. Вот напомаженный белозубый герой как бы случайно выходит из небоскреба через окно — у него все продумано. Вот грациозная улыбающаяся героиня выходит из лимузина, но дверца захлопывается, зажав кусок платья. Это, конечно, специально — цепочка событий все равно приведет...
Был ленивый июнь. Солнце нагревало стены девятиэтажных панелек. Между домами кружился тополиный пух.
Скорее бы уже эти желто-серые деньки, эти депрессивные затяжные дожди, это неловкое, как бы виноватое солнце, скорей бы просыпаться утром от холода из окна, или от страха, что снова надо идти по утренним сумеркам в школу на физру, скорее бы идти и пинать листья, а потом приходить домой и отогреваться чаем от ощущения хладных лапищ скорой зимы.
Как-то слышал определение о сибирских мужчинах от одного столичного эксперта по урбанистике. Мол, Барнаул — это такой сибирский Дикий запад. Мужики работают. Бухают. Сыновей воспитывают. Слово свое держат. А в случае чего, могут и лицо набить. На последнем эксперт делал какой-то особенный столичный упор и загадочно улыбался.
Заметил, что если день прошел, наполненный переговорами и встречами, между которыми не было перерывов с тишиной и покоем, мозг начинает сбоить. Он как будто входит в режим «информационная паника», а все собственные мысли воспринимаются вроде как с помехами. И ты начинаешь видеть картинки идей и проектов как сквозь череду разноцветного мелкозернистого говна, которое пляшет на переднем плане и мешает думать и жить.