Тоха

Тоха был очень занят — он сидел на корточках. Мимо проходили некоторые люди, они видели Тоху и сразу понимали — да, он очень занят. И уважали его. Потому что Тоха бы им показал, что он реальный пацан, еслиф чо.

Сидеть на корточках было очень зыко. И полезно. Пацаны говорили, что так ноги накачиваются. Сами пацаны и их ноги были очень тощими и ссохшимися. Решили, что это либо от водки, либо от школы. Пацаны единогласно склонялись ко второму варианту.

Тоха мечтал пройти «школу жизни» — стать зеком. Потому что зеки — это чёткие пацаны. Они могут курить, когда им вздумается, пить сколько влезет, безнаказанно писать на стене лифта «МАСТЬ» и даже плевать на пол в трамвае. Тоха сам видел, как один зек харкнул на пол в трамвае, и ему за это ничего не было.

В обычную школу все пацаны ходили пьяными. А чо такого, все равно все учителя сами там бухие сидят! Так говорили старшаки, которые держали всю школу. Проверить это пока не удавалось.

Тоха копил деньги на кепку-хулиганку. Пацаны говорили, что реальные поцики все в таких и ходят. Их шила по специальному заказу некоторая тетка Надя. Тетка Надя была добрая, как мамка, — она продавала самые дешевые на районе пузыри палёнки и шила кепки. Однажды пацаны Блоха и Джон пошли к ней за кепками, а она им задарила четуху и еще пол-литра водки. За так! Блоха назавтра умер от палёнки, а второй, Джон, был красавчик чёткий — в новенькой кепке. Тоха хотел такую же.

Реальные пацаны иногда умирали. Обычно от передоза. Прошлой зимой умер Тохин друг – он ширнулся герычем напополам водкой и провалился в заброшенный погреб, где была вода. Кричать он не мог, поэтому на следующее утро пацаны нашли его труп, вмерзший в лед. Пацаны, говорили, что так умирают только реальные пацаны, а не какие-нибудь там масти и джоконды. Тоха внутренне сомневался, но все равно кивал, стискивая зубы. Он бы не хотел, чтобы, когда он умер, про него сказали, что он умер как масть. Или как джоконда.

Часто, когда пацаны целой компанией гуляли вечером на районе, они встречали красивых соек. Старшаки утверждали, что каждую из этих соек они уже по многу раз. Тоха, смачно сплевывая в траву, говорил, что и он тоже. И неоднократно. Пацаны верили друг другу.

По вечерам братва собиралась на лавке возле дома. Они играли на гитаре разные воровские песни. Тоха знал почти все. На прошлой неделе с зоны откинулся один блатной, он научил пацанов еще некоторым песням и показал несколько неприличных татуировок. Это был очень крутой братан. Возможно, даже козырный фраер. Фамилия у него была Петушков. Он весь вечер рассказывал пацанам, что сразу стал главным человеком на зоне. Его там все уважали и преклонялись. Правда, однажды, когда Тоха неловко поднял руку — почесаться, зек на это странно среагировал: втянул голову в плечи и закрылся руками. Но он все равно был блатным, и пацаны его уважали. Количество уважения зек измерял в литрах, и еслиф чо, мог впрячься за того, кто его уважал больше всего. Это называлось «пряга». Зек держал весь тохин квартал.

У многих пацанов была пряга. У Тохи пряги не было, но он всем говорил, что пряга есть. Тоха ходил с пацанами по району и цеплял лохов, задавая им чёткие вопросы: «А ты кто по жизни?», «Кто твоя пряга?» и «Давай присядем». Некоторые пацаны и правда иногда «присаживались». Ближайшая колония для малолеток была в соседнем городе.

Некоторые лохи были очень дерзкие и на каждую фразу отвечали одной дерзостью. Особенно пацанов бесили мажоры - у этих были еще и телефоны.

Однажды Тоха выпил пивка и шел по улице. Навстречу ему попался лох – он шел с плеером, с рюкзаком и имел очень дерзкий вид. Тоха, осмелевший после пива, остановил его и проблеял «Стой, масть! А ты кто по жизни?».

Очнулся Тоха, когда было уже темно. Он лежал на асфальте, затылок его был разбит об бардюр, а нос неприятно хлюпал, если на него нажать.
Пацанам он сказал, что его выцепила пряга с другого района, человек 20, пятерым он «успел въебать». Пацаны, конечно, покивали и похлопали его по плечу, назвав «красавой» и «реальным поциком». Тоха молчал и слушал, как хлюпает его нос при нажатии.

Умер Тоха через два года, как и многие поцики, от палёнки тётки Нади. В «школу жизни» он так и не попал. Не повезло.