Хочется, чтобы все было как в кино

В блестящем, умело прописанном, с вниманием к деталям и с шиком снятым. Где красивые, умные, проницательные герои совершают логичные поступки, у всего есть аргументация и смысл, иногда скрытый, а чаще всего — двойной или тройной. Да даже, чего мелочиться, даже четверной! Даже если эти утонченные хлыщи делают какую-то глупость или оплошность — в конце оказывется, что так и было задумано, что это адовая многоходовка, или даже многоходовка, сплетенная из многоходовок. Вот напомаженный белозубый герой как бы случайно выходит из небоскреба через окно — у него все продумано. Вот грациозная улыбающаяся героиня выходит из лимузина, но дверца захлопывается, зажав кусок платья. Это, конечно, специально — цепочка событий все равно приведет к успеху. И даже когда неуклюжий (но не менее сияющий) друг главгероя падает лицом в дерьмо — это отвлекающий маневр. Камера отдаляется в небо, показывая ошеломленному зрителю всю картинку, и зритель понимает, что небоскреб, платье и дерьмо — это все маленькие кусочки дьявольской мозаики, сложенной каким-то кинобожеством за кадром. Кинобожество дьявольски хихикает и мозаично потирает руки.

Но на деле-то оказывается, что если все и как в кино, то это, в лучшем случае, кино братьев Коэнов. Где недоразумения виновато озираясь, толпятся на огромной площади, в них с гиканьем на огромной скорости врезается глупость, вся сцена затем поливается сверху идиотизмом и приправляется щепоткой трагедии. Все это затем заворачиватся в случайность — и шаурма под названием "Это, блять, реальная жизнь" готова. Кушать небольшими кусочками, не запивая. Из этой конструкции периодически выпадывают куски недоразумений и течет идиотизм.

Правда, в отличие от фильмов Коэнов, снято все гораздо хуже.