Ретроспектива киномана. Часть 18. «Рембрандт: Я обвиняю»

Дьявол в деталях

Перед нами один из шедевров Рубенса, Тициана или Давида. Мы смотрим на него, вероятно, поражаемся мастерству творца. Но многие ли из нас способны прочитать картину так же, как мы читаем текст. Безусловно, с этим справятся в лучшем случае лишь несколько человек из миллиона. Британский художник, режиссер и писатель Питер Гринуэй в своем документальном фильме «Рембрандт. Я обвиняю» приводит пример того, как мастерски можно разбирать картины великих художников.

Для анализа берется полотно «Ночной дозор» великого голландского художника Рембрандта. Обычный человек в лучшем случае увидит в этой картине стрелковую роту. Но Питер Гринуэй вместе с многочисленными экспертами в области художественного искусства нашли 34 тайны, о существовании которых абсолютное большинство знакомых с этим творением Рембрандта даже и не подозревало.

Режиссер использует для видеоряда несколько составляющих. Начну в порядке возрастания их значимости. Во-первых, Гринуэй использует немногочисленные кадры из Государственного музея в Амстердаме и других известных музеев мира. Особой роли они не играют. Это всего лишь иллюстрация к словам о том, как мало внимания уделяется чтению произведений живописи. Второй составляющей являются постановочные сцены. Мы видим, как оживают персонажи картины «Ночной дозор», как они общаются друг с другом. Но особенно я бы отметил один интересный ход Гринуэя. Режиссер не побоялся выступить в роли судьи в ходе ведения дела по обвинению представителей Стрелкового общества в убийстве лейтенанта Виллема ван Рейтенбурга. Гринуэй общается со знакомыми художника, которые выступают в роли свидетелей. Через историю создания всего лишь одной единственной (но какой!) картины мы узнаем множество подробностей о творчестве и повседневной жизни голландского художника. Ну и последней составляющей видеоряда является сам «Ночной дозор». Гринуэй подчеркивает детали, на которые нужно обратить внимание и щепетильно их разбирает. Кроме того, автор часто использует полиэкран. Это, например, позволяет соединять постановочные сцены с кадрами изображения частей полотна, на которых выделены важные детали. Как мне кажется, делается это для придания пущей убедительности видеоряду. Все это дополняет классическая музыка. Где-то она нагнетает общую обстановку, где-то подчеркивает элементы сатиры.

Обвинительный акт не только убийцам, но и порокам изображенных на полотне, Рембрандт в мельчайших деталях прописал в «Ночном дозоре». И абсолютное большинство этих деталей и символов мастерски были считаны Гринуэем. Перечислять и разбирать их я не буду, так как это сделали сами авторы фильма. Но обязан отметить, что каждое предположение режиссера аргументировано так, что лично у меня не возникало не единого сомнения в их правдивости.

С поразительной профессиональностью Питер Гринуэй доказывает всем, как много может нести картина. Картина, на которой на первый взгляд изображены не герои мифов или библейские сцены, а совершенно простые представители стрелковой роты. Но изображены так, что демоническая натура некоторых из них создает совершенно неповторимую мрачную атмосферу с нотками сатиры, не делающими произведение пошлым. Полотно это, к сожалению, стало роковым для Рембрандта. Но, быть может, даже одна такая картина стоит целой прожитой жизни.